сандр. - А Сурена Костя хорошо знает!
- Очень темный тип, - кивнул Азаров. - Валютой промышлял, золотыми
самородками. Хитрый, увертливый, осторожный. Помучились мы с ним. Да как
веревочка ни вьется... Восемь лет получил недавно. Но этого парня среди
его деловых связей не было.
- Может, просто хвосты Шахназарову подносил. Вокруг таких дельцов
всегда крутится всякая мелочь, - Крылов взял меня под руку. - Но досто-
верность показаний у подобных свидетелей не того... Тут тебе не позави-
дуешь.
Мы вышли на улицу, попрощались. Ребята повернули налево, я - направо.
Квартал вдоль небольшого сквера, нырнуть в подземный переход, выскочить
на другой стороне - и я дома.
Аллеи сквера были пустынны, только кое-где в тени уютно устроились
влюбленные парочки да несколько собачников, несмотря на запреты, выгули-
вали своих четвероногих друзей на аккуратно подстриженных газонах. Впе-
реди на ярко освещенной площадке перед памятником сидела одинокая девуш-
ка. Что ей делать здесь в поздний час одной?
Оказалось, что это Марочникова.
- Почему вы не идете домой? - спросил я, чтобы что-нибудь сказать.
- Не знаю. Засиделась, задумалась...
В мертвенном свете ртутных ламп я рассмотрел, что тушь вокруг глаз
чуть расплылась. Плакала?
- О чем же, если не секрет?
- Так... О том, что в жизни все подло устроено.
- Да ну! Почему же вы пришли к такому выводу?
Марочникова досадливо прищурилась.
- Вы уже привыкли из людей жилы тянуть вопросами. Почему да почему...
Потому что врут все! А прикидываются хорошими, чистенькими. На самом де-
ле нет ни правды, ни справедливости!
Я не впервой выслушивал подобные сетования и каждый раз злился. Пото-
му что исходили они от тех, кому и слова эти - "правда", "справедли-
вость" - произносить должно быть стыдно.
- Вам-то грех на жизнь жаловаться. Ни забот, ни хлопот. Веселые ком-
пании, кутежи на дачах, рестораны. Никаких обязательств ни перед кем, -
я говорил спокойно, но чувствовал: еще немного - и сорвусь. - Нарядов и
украшений, как у вас, на скромную зарплату продавца и за год не купить!
Так нуждаетесь ли вы в правде и необходима ли вам справедливость?
Последние фразы я выкрикнул. Марочникова осталась невозмутимой и даже
чуть заметно улыбнулась.
- Вы ведь здесь на углу живете? Через переход и налево, вон в том до-
мике, квартира первая, вход прямо с улицы. Правильно?
Я опешил.
- Что же вы молчите? - Улыбка стала явной и откровенно издева-
тельской. Так она смотрела на Золотова полчаса назад.
- Откуда вы знаете?
- Вот то-то! А в ресторане комедию разыгрывали... Дескать, я такой
правильный и честный, и пить с тобой не буду, и разговариваю свысока! А
дома-то у себя пили с ним коньяк, пили! И разговоры разговаривали по ду-
шам...
- Да ты что, девочка, с ума сошла? Откуда эта чушь?
У меня даже дыхание перехватило от возмущения.
- Откуда! Да Валерка и рассказал! Все рассказал, подробно... Как ему
в справочном ваш адрес не дали, тогда он пошел в книжный магазин, где
подписные издания, знакомые девочки квитанцию нашли, он и переписал и
улицу, и дом, и квартиру, и телефон...
Я мгновенно успокоился. Ай да Валерий Федорович! Ведь прирожденный
мошенник. С подробностями узнаваемыми, с логикой правдоподобной - ну как
ему не поверить? Следователь - человек интеллигентный, должен книжки чи-
тать, да и положение небось позволяет дефицитные подписки себе устраи-
вать, а в карточке обязательно и адрес, и телефон. Все сходится.
- Ну а дальше-то что было? - с искренним интересом спросил я и тем
озадачил Марочникову.
- Вам позвонили его друзья из горисполкома, а потом он пришел, с
коньяком, икрой, конфетами, цветы принес, - она говорила уже не так уве-
ренно. - Вы еще чай заваривали, на стол собирали...
Я представил эту идиллическую картину и не смог удержаться от смеха.
- Ну а потом что, потом, зачем цветы, коньяк, чай? Кстати, он вам
когда-нибудь дарил цветы? Нет? Я так и думал. Не похож Золотов на роман-
тика!
- К нужным людям он знает как подойти...
Марочникова запнулась.
- Я-то ему зачем нужен? Чего он от меня хотел?
- Выпили, говорит, он просил к Маринке похорошему подойти, статью
другую подобрать, неосторожность вроде бы.
- И я, конечно, согласился?
Она кивнула.
- Посоветовали адвоката, через которого все вопросы с Валеркой решать
будете, и сказали, что Маринку скоро выпустите и статью замените.
Вот сволочь! А ведь действительно к тому идет.
- И когда это он у меня гостевал?
Марочникова, несомненно, ожидала другой реакции и сейчас выглядела
несколько растерянной.
- Вчера вечером.
- Вынужден вас огорчить, с восемнадцати часов вчерашнего дня до
восьми утра сегодняшнего я находился на дежурстве. И был лишен возмож-
ности заваривать чай для Золотова и толковать с ним по душам возле буке-
та цветов за коньяком, икрой, конфетами. Кстати, и подписки у меня нет.
Марочникова молчала.
- Ваш приятель обычный враль и аферист. Меня удивляет, как легко вы
поверили в то, что он наболтал.
- Как не верить? Он все может! Ну вот это разве справедливо? - за-
пальчиво проговорила она. - Ничтожество, а как захочет, так и сделает! И
слушают его все...
- Так уж и все?
- Пусть он наврал, что у вас был и обо всем договорился, но вы тоже
сделаете, как он захочет!
- Неужели?
- Увидите!
Похоже, она действительно убеждена в могуществе Золотова.
- Он хоть и прохвост, но с головой. Потому и других ни в грош не ста-
вит.
Марочникова опять, как после допроса, странновато посмотрела, как
стрельнула глазами...
- Я вам нравлюсь?
- Гм... Ну... - Даже мой мгновенного действия компьютер не мог подоб-
рать подходящего ответа.
- Ну вообще-то я ничего себе? Могу мужчине понравиться?
Она многозначительно улыбнулась.
- Наверняка, - галантно кивнул я.
- А для Золотова я только безделушка, которой можно хвастать перед
другими так же, как часами! Ему самому безразлично, как выглядит женщи-
на! Он так и говорит: "Мне все равно, пусть будет рожа овечья, ничего,
прикроем!" Для него главное - тряпки, деньги... Если у какой-нибудь уро-
дины двадцать платьев да все руки в кольцах, он ей будет все пятки ли-
зать и каждое слово ловить. А мне: "Знай свое место!" Я для него не че-
ловек, а лошадь, даже стихи про это написал! Он ведь еще и великий поэт.
- Какие стихи?
- О, там тонкая издевка. Мол, кто он и кто я. Если найду, дам вам по-
читать.
Марочникова разволновалась не на шутку, лицо раскраснелось и приняло
неожиданно злое выражение.
- А сам-то... Если бы вы знали, какое он ничтожество!
Она на секунду замолчала и устало махнула рукой.
- Ладно, не хочу сейчас об этом говорить...
- На допросе вы были настроены по-другому. И считали Золотова "нор-
мальным парнем".
- Ну вы же меня спрашивали об убийстве... К этому он отношения не
имеет. А мои впечатления и переживания к делу не пришьешь, вас же инте-
ресуют факты... И вообще со следователем лучше не откровенничать.
- Простите, а за кого вы принимаете меня в данный момент?
- Как за кого? Я с вами просто как с человеком.
- Так не получится.
- Все же сейчас мне проще. С вами я почему-то чувствую себя свободно,
как с хорошим знакомым, и, мне кажется, могу говорить о чем угодно...
- Да, я исповедник в силу профессии, - попытался я перевести разговор
в шутку. - Только вот грехов не отпускаю.
- Жалко... Сейчас никто не отпускает грехов. Что же Маринке делать?
- Как говорится, искупать вину.
- Искупать... Как она там?
- Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Ладно? Вот скажите: если вы
так расцениваете Золотова, то почему же продолжаете с ним... - я запнул-
ся, подбирая слово, - дружить?
- А куда от него денешься? Он как паук - оплетает со всех сторон.
На глазах у Марочниковой заблестели слезы. Резкие смены настроения,
быстрый переход от смеха к слезам и наоборот выдавали в ней натуру нерв-
ную, со слабым типом характера, вынужденную нести в себе какой-то тяжкий
груз, который не с кем разделить.
- Ладно! - Она беспечно махнула рукой и поднялась со скамьи. - Ну его
к черту! Давайте отправимся ко мне, чаем угощу.
Марочникова улыбалась и смотрела весьма обещающе. В согласии она не
сомневалась и привычным жестом попыталась взять меня под руку.
- Спасибо, - я отстранился. - Танца вполне достаточно.
- Достаточно? - удивилась она. - Для чего?
- Для выговора! - отрезал я и пояснил: - Какникак, я следователь, а
вы - свидетельница по делу, от этого никуда не уйдешь. Да и вообще...
- Неужели вы такой зануда? По крайней мере проводите даму!
- Дама, уверен, дойдет сама. До свидания.
- Вот тебе раз! - Марочникова была в полном недоумении. Очевидно, в
ее представлении совсем не так должен себя вести мужчина в подобной си-
туации. - Вы же не бросите меня одну? Мне так тоскливо!
Я вспомнил разговор с Лагиным, когда он предостерегал меня от поджи-
дающих следователя искушений. Правда, он не имел в виду плотские...
- Я не гожусь на роль утешителя.
Искушение не овладело мною, так что даже не с чем было бороться.
Слишком многое стояло между нами.
- Вам надо найти хорошего друга, и все войдет в норму. И держитесь
подальше от Золотова.
Банальные слова. И вообще - самое бесполезное дело давать советы как
жить: умному они не нужны, а дурак все равно не сумеет использовать.
Я пошел к подземному переходу. Каблуки Марочниковой застучали в про-
тивоположную сторону. Дул холодный неприятный ветер.
У входной двери я оглянулся. Золотов мог просто-напросто пойти за
мной от прокуратуры и вон с того угла пронаблюдать, куда я зашел.
Дома было тепло, уютно. Не зажигая света, я прошел в спальную комна-
ту, поцеловал Асю в щеку, она что-то по-детски пробормотала во сне.
Мне спать не хотелось. Вышел на кухню, поставил на газ чайник, достал
принесенную Вальком книгу. Надо дочитать и отдать, неудобно.
"... Трехпалый Охотник был прав - мелкие детали трансформируются в
последнюю очередь. Всякие второстепенные косточки, хрящики, нервные
окончания... Все эти мелочи, незаметные по отдельности, в совокупности
дают хорошо описанный Карпецким "эффект псевдоса", на который я и среа-
гировал, хотя, нажимая спуск, и не отдавал себе в том отчета - механи-
ческий рисунок походки: неживые, плохо согласованные движения конечнос-
тей, будто движется большая заводная кукла. Ему нужны были еще три-четы-
ре абсорбации. С учетом сложной психической структуры Горик мог заменить
две... И я две... Так вот почему эта мерзость решила напасть днем и сра-
зу на двоих! Слишком лакомые, жирные, вкусные кусочки, жалко упускать!
И будь он на ступень развитее - не упустил бы. Не стал бы рисковать,
рассчитывая на правдоподобное обличье, затаился бы за камнем, как низко-
разрядные твари, у которых другого способа-то и нет, пропустил нас, и
все...
Меня передернуло, по телу пробежал озноб, я отошел в сторону и сел на
землю рядом с Гориком. Он как увидел звериные уши да заглянул в глаза,
так и замолк, втиснул между лязгающими челюстями антистрессовую таблетку
и ждал, пока она подействует. Мы просидели молча минут десять, потом на-
бежала тень, и, подняв голову, я увидел ребят из аварийной группы.
Следующие дни были до предела заполнены анализом полученных материа-
лов.
Видеозапись происшедшего автоматически произведена индивидуально но-
симыми камерами с разных ракурсов, что позволило воссоздать объемную мо-
дель нападения и хронологически совместить ее с нашими ментограммами. На
ментограмме Горика имелся отчетливый провал в момент зацепа. На моей -
крохотная выщерблинка секундой позже, когда зафиксированный мощной опти-
кой фиолетовый луч пропорол надвздошье оборотня.
Впоследствии эксперты придут к выводу, что нападение на двух человек
