коньяков - какое отношение это имеет к расследуемому тобой преступлению?
Я хотел возразить, но Юрий Львович предостерегающе поднял руку.
- Это с одной стороны. Но...
Он крутанул гильзу волчком по зеленому сукну.
- Знаешь, что меня настораживает?
И сам ответил:
- Круг лиц, проходящих по делу. Компания Золотова! Внешне все благо-
получно: каждый работает, характеризуется наверняка положительно, сло-
вом, приличные люди, вносящие свой вклад, ну и так далее. Только все это
ширма!
Он высоко подбросил гильзу и с неожиданной ловкостью поймал ее.
- Золотов - какой-то полуаферист, прикрывающийся нехлопотной долж-
ностью. Эта его подруга, как ее, Марочникова? Скромная продавщица, а
одета как дочь миллионера - видел, как она к тебе заходила! Обвиняемая -
маникюрша, но небось тоже живет не на зарплату?
Я вспомнил фирменный вельветовый комбинезон Вершиковой, который на
черном рынке стоит рублей двести пятьдесят - триста, и кивнул.
- Люди с двойным дном, - сказал Лагин. - С этой публикой надо держать
ухо востро.
Он бросил гильзу обратно в ящик и со стуком захлопнул его.
- Знаешь, что мне не нравится?
И опять сам ответил:
- Потерпевший был инородным телом в этой компании, он один занимался
настоящим делом. И он убит! Случайность, несчастный случай? Как говорит-
ся, все бывает, но лично для меня это крайне сомнительно. И версия само-
обороны притянута за уши.
- Что же остается? - воспользовавшись паузой, вставил я.
- Как бы здесь не было хитрой, тщательно продуманной инсценировки!
Слово сказано. Мне неоднократно приходила в голову эта мысль.
- Стоит обратиться к философии и вспомнить принцип Оккама, - продол-
жал Лагин. - "Не умножай без надобностей число сущностей". В переводе на
наш язык это означает: не выдвигай версий, если они ни на чем не основа-
ны.
Он откинулся в кресле, побарабанил пальцами по столу.
- Пока что твои сомнения, равно как и мои догадки, висят в воздухе.
Если бы был хоть один факт, один камень для опоры...
- Попробую поискать этот камень.
Я встал.
- Не помню, где это сказано: "Ищущий истину да убоится искушений", -
улыбнулся Лагин. - В Евангелии, что ли... Впрочем, неважно! Сейчас ты на
развилке: можно закончить дело, не обращая внимания на пустяковые неу-
вязки, и с плеч долой - пусть суд разбирается! А можно впасть в противо-
положную крайность - раздувать червячок сомнений, бояться очевидного,
метаться в поисках новых фактов, запутываться в доказательствах. И в по-
исках несуществующей терять реальную цель!
Когда я вышел на улицу, решение почти созрело. Стоял мягкий теплый
вечер, недавно прошел дождь, и воздух был чистым и непривычно свежим,
асфальт впитал воду и оттого казался гладким и жирным. Я прошел через
аккуратный, с умытой зеленью сквер и собирался повернуть к дому, когда
меня окликнули.
Сухощавый, резкий, отчаянный Саша Крылов, с ним здоровенный Роман По-
лугаров и Костя Азаров из ОБХСС. Все трое радостно улыбались.
- Ты как раз кстати, - Крылов хлопнул меня по плечу. - Пойдем в
"Спутник" поужинаем.
- Чего вдруг?
- Отдохнуть немного в кои-то веки! Посидим, пообщаемся в спокойной
обстановке. Мы с тобой уже какую неделю друг друга ловим?
Предложение было заманчивым, но кое-что меня смутило.
- Неудобно, в своем районе...
- А что туг неудобного? - прогудел Полугаров. - Что мы, не можем в
нерабочее время за свои деньги в ресторан сходить? Или мы не люди?
Это меня убедило. Действительно, раз мы полноправные граждане, то по-
чему не можем поужинать в ресторане?
Мы пересекли вымощенную большими бетонными квадратами площадь, переш-
ли бассейн по мраморным ступенькам, между которыми плескалась голубая
вода, вошли в просторный стеклянный вестибюль светлого высотного здания
и по пологой винтовой лестнице поднялись на второй этаж.
Несмотря на раннее время, ресторан был почти полон. На низкой эстраде
рассаживалась за инструменты четверка длинноволосых молодцов, один из
них гулким микрофонным баритоном представил публике певицу - брюнетку
лет тридцати в тугом лиловом платье с крупными белыми цветами. Платье
плотно облегало массивные бедра и волнистыми складками ниспадало до по-
ла, но чрезмерная длина компенсировалась откровенным декольте и огромным
выкатом, обнажающим спину до поясницы.
- Не люблю оркестры, из-за них разговаривать невозможно, - недовольно
пробурчал Азаров.
- Ну этот тебе понравится, посмотри, какая певица, - засмеялся Роман.
- Не знаю, как она поет, но выглядит впечатляюще!
Официантка, приветливо улыбаясь Азарову, принесла закуску.
- С утра крошки во рту не держал, - сообщил Полугаров, предупреждая
возможные шутки по поводу его аппетита, и, быстро расправляясь с сала-
том, пояснил: - Целый день мотался по вчерашнему разбою.
- Раскрыли?
Он кивнул, пережевывая.
- Пацаны. Девятнадцать и двадцать два. Деньги на красивую жизнь! Зна-
ете гадюшник на Петровской? Наплевано, накурено, смрад, в коктейли чего
только не мешают...
- Двух барменов посадили, - вставил Азаров. - Санитарная инспекция
кишечную палочку находила, закрывали, штрафовали - все равно помойка.
- А им - шикарный бар. Предел мечтаний! Таксиста трубой по голове - и
в эту тошниловку, пойло через соломинку сосать! Притащили их в отдел,
ведут себя нагло - нет, не были, у товарища музыку слушали... Ах, музы-
ку? А пальцы на трубе чьи? А на стекле? Притихли. А можем еще таксистам
со стоянки на опознание предъявить, те видели, кто в машину садился! И
все - кончилась смелость, напустили в штаны - таксисты поубивают, не на-
до опознаний... Вот сволочи! А про потерпевшего и не спросили.
- Бар этот закроют со дня на день, мы внесли представление в испол-
ком, - сказал я. - Ну а другие пацаны куда денутся?
- Проблема, - вздохнул Крылов.
- Да бросьте! - отмахнулся Полугаров. - Свинья везде грязь найдет.
Вот это проблема. Я не видел грабителей, которые пошли "на дно" из-за
того, что закрыта библиотека! Каждый сам выбирает дорогу. Посмотрят два
одногодка какой-нибудь детектив и выйдут из кино с разными мыслями. Один
решит: стану сыщиком - вон он какого бандюгу скрутил! А пока не подрос -
в комсомольский оперотряд запишется. А другой: "Гы-гы, как он его трубой
по башке! И в бар - клево!" Да отпилит кусок трубы - и на остановку так-
си!
Роман так разгорячился, что даже дышал тяжело, будто только что гнал-
ся за злоумышленником с обрезком трубы в руках.
- Кстати, про выбор дороги, - вмешался Крылов. - На днях дежурил по
отделу, заходит гражданин, рассказывает: сам он приезжий, в командиров-
ке, города не знает, забрел в парк, а там его окружила шпана, человек
семь, с палками, камнями, и берут в оборот - давай деньги, часы, пиджак
скидывай... Место глухое, гады эти пьяные, злые; видит он: дело табак.
Деньгами и вещами не отделаешься, как бы на инвалидность не перейти...
Вдруг откуда ни возьмись четыре парня - трезвые, чистые, вежливые: в
чем дело? Ну, хулиганье на дыбы, мать-перемать, и тут, говорит, такое
пошло-поехало, в жизни не видел. Как начали их эти ребята молотить! И
руками, и ногами, да с прыжками, вывертами разными, только пух и перья
полетели. Удар - копыта набок. Какие там палки с камнями... Несколько
минут, и все: трое по земле ползают, а кто уцелел - рванули как черт от
ладана. А ребята вежливо поклонились - и в другую сторону.
- Здорово! - восхитился Полугаров и зачем-то сжал огромный кулак. -
Кто же они такие?
Крылов развел руками.
- Этот командированный затем и приходил. Может, говорит, ваши ребята
или знаете их, хочу, мол, руки пожать. Наверное, бывшие десантники или
спортсмены. Самбисты, дзюдоисты... Шли мимо и вмешались.
- Вот бы нам таких, - Полугаров любил смелых и сильных людей. - У них
уже все четко определено, в бар да пивнушку их на аркане не затянешь.
- Вы, ребята, как канадские лесорубы, - улыбался Азаров. - Те в лесу
говорят о женщинах, с женщинами - о лесе.
- Где ты видишь женщин? - с сожалением спросил Роман.
Азаров кивнул в сторону приближающейся официантки.
- Проголодались, мальчики, несу, несу горячее, пока зажарили, чтобы
свеженькое, - ласково ворковала она, расставляя тарелки с фирменными
бифштексами. - Кушайте на здоровье, приятного аппетита!
Официантка еще раз ласково улыбнулась Азарову и старательно-грациоз-
ной походкой направилась к кухне, на отлете держа грязный пустой поднос.
- Прекрасный сервис в нашем общепите, - елейно проговорил Полугаров.
- Правда, Костик? Может, напишешь благодарность в книгу отзывов?
Азаров поморщился.
- У тебя сегодня перебор с остротами. Помолчи, хотя бы пока жуешь.
За столом наступила тишина, только позвякивали о тарелки ножи и вил-
ки. Певица низким, чуть хрипловатым голосом повествовала о девушке, со-
общавшей матери, что она влюбилась в цыгана по имени Ян. Девушка была
примерной дочерью и подробно информировала родительницу о вкусах и зап-
росах своего избранника. Ян оказался разносторонней личностью: он любил
золотые кольца, дорогие шубы и вина армянского разлива. Н-да... То-то
мама обрадуется!
- Это вам передали с соседнего столика, - на скатерть опустились две
бутылки дорогого коньяка.
- Сразу отнесите назад! - резко бросил Крылов.
- Но...
- Немедленно! И больше не вздумайте передавать нам что-либо!
Официантка, обескураженно разведя руками, унесла коньяк.
- Это небось твои подопечные? - спросил Александр у Азарова.
- Да нет, - недоуменно ответил тот. - Моим я, видно, аппетит испор-
тил, они сразу смотались. - Он кивнул на опустевший при нашем появлении
столик у окна, за которым еще недавно гулеванили трое солидных мужчин с
продувными физиономиями. - А больше знакомых лиц не видно.
- Однако! - Крылов покрутил головой. - И тут загадки.
- Да никакой загадки нет, - вмешался Роман. - Просто трудящиеся любят
свою милицию.
Сказал он это очень серьезно, и оттого получилось особенно смешно.
Впрочем, загадка вскоре разрешилась. Мы заканчивали ужин, ожидая,
когда принесут кофе.
"До-ро-ги длин-ной стрела по сте-пи про-легла, как слеза-а по ще-
ке-е-е, - брюнетка на эстраде выводила слова медленно, как бы по слогам,
но постепенно набирала темп и начинала пританцовывать все быстрее и
быстрее, разворачиваясь на месте так, что шнур микрофона черной лентой
метался вокруг нее. - ...И только цокот копыт, только песня летит о за-
мерзшем в степи ямщике-е-е!"
Из-за столиков поднимались пары и выходили на танцевальную площадку
под сплошную россыпь хрустальных многоцветных светильников. На плечо
легла чья-то рука, я скосил глаза и увидел тонкие пальцы, на безымянном
отблескивал золотой перстень с красным камнем.
- Можно вас пригласить?
Сзади стояла Марочникова. Обернувшись, я сразу охватил ее взглядом.
Красивое синее платье, кажущаяся простота которого не могла ввести в за-
блуждение относительно его цены. Высоченная шпилька, создававшая впечат-
ление, что она приподнялась на цыпочки. Чуть больше, чем следует, косме-
тики. Надо сказать, что в освещении и обстановке вечернего ресторана она
выглядела очень эффектно и уже не казалась пустенькой куколкой. Так ме-
няется тусклая елочная игрушка, извлеченная из картонной коробки и вод-
воренная на свое место среди праздничной хвои, украшений, блесток "дож-
дя" и разноцветных лампочек.
- Меня? - Придумать вопрос глупее было трудно. Но, честно говоря, я
несколько растерялся.
- Вас, - Марочникова обворожительно улыбнулась. - Можно?
Я чуть замешкался. Полугаров не удержался от привычки балагурить по
любому поводу.
- Конечно, можно, - очень серьезно сказал он. - Наш товарищ стесните-
лен, но он как раз мечтал...
Я не дослушал и вышел из-за стола.
На танцевальном пятачке Марочникова положила руки мне на плечи, а я
обнял ее за талию, и мы начали раскачиваться в такт музыке, чуть переми-
