тельности на мужском лице, то мужскому организму на этом можно было бы
экономить полезные вещества, а так он каждый день псу под хвост сбривает
и углеводы, и жиры, и роговое вещество...
Самый тяжелый за весь рейд лед - на подходах к Колыме: спускались к
югу вдоль восточной оконечности острова Четырехстолбовой.
Уже ночь, уже солнце заходит, и мрак довольно густой.
Слепят прожектора, установленные на кормах на случай тумана. Их часто
забывают выключить и в ясную погоду.
Холодно, а двери рубки открыты настежь. На одном борту Саныч, на дру-
гом я. Каждую минуту орем рулевому:
- Вправо больше не ходить! - это я.
Саныч:
- Право! Право! Викторыч, слева кирпич торчит!
Я:
- Чуть право, Андрей! Чуть-чуть! Саныч, у меня тут такой кирпич,
что...
Саныч рулевому:
- Полборта лево!
Я одновременно:.
- Полборта право!
И так шесть часов подряд.
С несчастного Андрея Рублева - пот в три ручья. Он в ковбойке, хотя
по рубке из открытых дверей сквозит зверски.
Я как-то спросил Андрея, о чем он думает в такие вахты.
- А я торговок вспоминаю. Которые на морозе семечки продают. На рын-
ке. Очень удивительные бабы. Весь день без движения стоят и семечки про-
дают. А румяные! А веселые!.. И сами свои семечки и трескают!
Значит, Андрей, несмотря на огромное напряжение и великолепную работу
на руле (иногда без приказа своим чутьем спасает судно от опасного уда-
ра), еще размышляет о бабах с семечками на архангельском базаре!
Подобный же вопрос задал кому-то из механиков или мотористов. Ведь мы
с Санычем не только рулевого загоняем в пот, но и машину. Бывает, однов-
ременно хватаемся за телеграф: он на своем крыле дает "стоп" или "на-
зад", а я "полный вперед". Дело идет на секунды, и случаются моменты,
когда перекричать друг другу смысл своего решения нет времени.
Впереди вынырнула в канале льдина. Я решаю прибавить ход, чтобы уве-
личить поворотную силу руля и отвернуть, а Саныч дает "стоп", чтобы от-
работать "задним ", ибо считает, что отвернуть не успеем. И при этом на-
до еще предупредить позади идущее судно об изменении своего хода, ибо и
оно не велосипед...
Какие уж здесь нежности и ласковости с дизелем, когда дело идет о
"быть или не быть"? И в машине, как и на мостике, ад кромешный.
Так вот, кто-то из механиков ответил на мой вопрос, что в напряженные
вахты мечтает, как бросит плавать и устроится шофером на междугородные
поездки. И всегда вокруг автомобиля будет земля, деревья, трава, поля,
леса... Оказывается, тоже успевают мечтать!
Ну, а о чем думает капитан? По своему опыту судя, ни о чем. Даже о
холоде и ледовых сталактитах под носом не думаешь. И вообще, тебя как бы
нет на свете в обычном смысле. Ты весь в окружающей обстановке, и за со-
бой самим тоже наблюдаешь со стороны, как за включенным в эту обстановку
обстоятельством.
Кроме сигналов, которые дает глаз в мозг: "Право-лево-стоп-назад-впе-
ред", откуда-то поступают еще такие: "Устал! - Пятый час на посту! - Не
забывай, что устал! - Осторожность! - Проси ледокол сбавить ход! Черт с
ней, с этой "Перовской", пусть налезает на хвост!"
И все эти самокоманды проходят "на автомате", без членораздельности,
которую сейчас вынужден наносить на бумагу в виде отдельных слов и пред-
ложений.
И вот выходим в полынью. Сразу чувствуешь и холод, и себя уже не изв-
не, а из собственного нутра. И прислушиваешься к разному интересному, и
вспоминаешь что-нибудь...
Почему-то положили в дрейф, хотя лед на востоке вроде бы разреженный.
Арнольд Тимофеевич (в адрес ледоколов и вообще мирового прогресса):
- Вот на железных дорогах в тридцать девятом за простой вагонов сразу
и без всяких судов - за решетку, а эти пошлые атомы что делают?
Рублев (копируя интонации старпома и очень серьезно):
- Арнольд Тимофеевич, а это факт, что финны в тридцать девятом по та-
кому же пошлому льду, как мы сейчас прошли, на лыжах подбирались к Ар-
хангельску и вырезали ятаганами наши караулы?
Старпом, который, как я говорил, вовсе не чувствует не только юмора,
но часто и злобной иронии в свой адрес, не сечет:
- Смешно слышать от старшего рулевого! Финляндско-советский вооружен-
ный конфликт не захватил Архангельск. Я вам приводил подобные факты, но
вовсе не такие, на материале Кронштадта. И нечего вам здесь околачи-
ваться. Следуйте перебирать картофель!
Картошка, гниющая в хранилище, - вторая после взятия радиопеленгов
кровная забота старпома. Сегодня прибавилась третья: график стояночных
вахт в Певеке. Он корпит над списком очередности вахтенных у трапа с
тщательностью и въедливостью Пиковой дамы, раскладывающей пасьянс в ожи-
дании прибытия Германна, ибо панически боится Певека и длительной стоян-
ки вплотную к берегу, то есть контакта наших молодцов с местным населе-
нием и винно-водочными изделиями.
Фома Фомич мучительную работу старпома по раскладыванию пасьянса сто-
яночных вахт официально одобряет, но, в силу большого опыта, отлично по-
нимает, что все эти графики при столкновении с чукотской жизнью полетят
к якутской прабабушке и превратятся в кроссворд, который не распутают
даже французские энциклопедисты класса Дидро.
Картофельным же вопросом старпом Фому Фомича все-таки умудрился до-
вести до реакции на быстрых нейтронах. Ведь два часа ходовую вахту Ар-
нольд Тимофеевич стоит со мной и два с Фомичом. И вот, когда в тяжелен-
ном льду Фомич швейным челноком пронзает рулевую будку взад-вперед, с
крыла на крыло, а ему под руку, и под ноги, и под все другие места стар-
пом пихает вопрос переборки картофеля, приговаривая еще: "Разве это
лед?.. Не лед это, а перина... Вот в тридцать девятом мы шли, так это
был лед!.." - то старый его друг-покровитель, регулярно пропихивающий
фотографию Степана Разина на Доску почета, выдает такую реакцию, что да-
же белые медведи вздрагивают за дальними ропаками.
В 23.00 сняли с дрейфа.
И сразу "Ермак" казацки зарычал на "Гастелло":
- "Гастелло"! Почему копаетесь?! Мало было времени на перекур?
- Правильно он его прихватывает, - одобрил Арнольд Тимофеевич. - Вот
раньше на паруснике без железной дисциплины и с якоря невозможно было
сняться... В корне всякое непослушание пресекали... Под килем протянут
разок, а второй и сам не захочешь... Власть у командира была - так это
власть, не то что теперь... Захочет командир, если он в одиночном плава-
нии да от базы далеко, и вздернет любого голубчика на рее...
Только наш старпом растекся мыслью по древу, разбежался серым волком
и разлетелся сизым орлом под облаками, как "Ермак":
- "Державино"! Почему правее кильватера укатились?!
Я (Арнольду Тимофеевичу):
- Чего это вас, действительно, вправо тянет?
Рублев:
- Придется кого-нибудь из самых толстых на левую рею повесить...
Я (в радиотелефон):
- "Ермак"! "Державино"! Вас понял! Извините! Ложусь в кильватер!
"Ермак":
- "Перовская"! Вы еще ближе не можете подойти? Нам давно в корму ник-
то не впиливал - соскучились!
...Движение льда возле ледокола сложное, и не очень понятно, чем та-
кое объясняется. Форштевень ледокола раскалывает лед, скулы его отталки-
вают. Максимального удаления отпихнутые льдины достигают на миделе, то
есть на середине корпуса ледокола; затем они быстро стягиваются к его
корме. Таким образом, льдины возле ледокола совершают вращательное дви-
жение.
Следить за ледовым вращением тянет, хотя утомительно для глаз и
действует еще как-то гипнотически. И нужно усилием воли отводить взгляд
в стороны, чтобы не проворонить очередной зигзаг канала.
Под конец моей вахты треснулись несколько раз сильнее среднего. До
чего неприятное ощущение, когда твое судно содрогается от удара, полу-
ченного ниже пояса. Истинно говорю вам - лучше самому получить удар в
живот. Вот тут-то без всяких натяжек и литературщины ощущаешь свое судно
живым, способным чувствовать боль существом.
При замере льял - междудонного пространства - у нас воды пока нет.
Когда стало рассветать, на небесах все тона и оттенки серебра, от
черного, старинного до новенького.
Берега Колымы. Их увидеть надо. Жуткое величие жестокости.
Природа, из которой выморожено добро. Скулы спящего тяжелым сном са-
таны. Дьявольские морщины присыпаны снегом. Неподвижность уже внегалак-
тической вечности.
Это мыс Баранов.
Зады России. Их за всю историю видели считанные иностранцы - нес-
колько полярных мореплавателей и ученых. Для большинства это оказывалось
последним видением, ибо они гибли от тягот пути. И еще не скоро увидит
русские тылы массовый немецкий, французский, китайский или итальянский
зритель. А пока не увидит, толком в России ничего не поймет.
Вот писали художники Север, жуть заледенелых горных вершин, ледников
- Кент, Пинегин, Борисов... Хорошо писали, прекрасно или похуже, но нет
в их полотнах застывшей сатанинской мощи, иррациональной связи этих кра-
ев материка с вечностью и вселенной. И тут приходит на ум художник, ко-
торый никогда в Арктику не ездил и на горы не забирался, - Врубель.
Ну, а кто здесь себя чувствует как рыба в воде, так это "Ермак". Ус-
пел использовать лежание в дрейфе и для прозаических дел: выклянчил у
"Владивостока" двести килограммов свежей капусты. В обмен на капусту
"Ермаку" пришлось взять до Певека пассажира - беременную дневальную с
"Владивостока". Из Певека грядущая мама полетит домой самолетом.
Скоро разгрузка. Я, согласно положению, и в этой отвратительной опе-
рации должен принимать посильное участие.
Взял последние инструкции, информбюллетени и т. д. и т. п. по пере-
возкам на арктические порты. И кучу циркуляров.
Да, жуткий порт ожидает нас!
"Из практики перевозки арктических грузов в 1973-1974 гг. видно, что
судовая администрация ряда судов при приеме и сдаче груза не руко-
водствовалась приказами ММФ 11 272 и 236, в результате чего в портах
выгрузки обнаружены большие недостачи грузов, ответственность за которые
возложена на перевозчика.
Например:
1. Т/х "Мга" - рейс из Ленинграда на Певек с 28/VIII по 10/Х-73 г. В
порту Ленинград по отгрузочным документам на судно погружены 2 бетономе-
шалки. Одна на палубу, другая в трюм. При выгрузке в порту Певек уста-
новлена недостача 2-х бетономешалок. За недостачу груза пароходству за-
явлена претензия в сумме руб. 2213-40.
При рассмотрении дела в Арбитраже пароходство не могло защитить свои
интересы за недостачу одной бетономешалки, так как последняя по докумен-
там была погружена на палубу. Счет палубного груза ни при погрузке, ни
при выгрузке судовыми тальманами не производился.
За недостачу второй бетономешалки ответственность возложена на Ле-
нинградский порт, т. к., согласно документам, бетономешалка была погру-
жена по счету тальманов порта и до порта Певек следовала в опломбирован-
ных трюмах..."
Во как! Были бетономешалки - и нет их, царствие, так сказать, им не-
бесное и вечный покой...
В довольно мрачном настроении поднялся я на мостик.
А погода была ясная, солнечная, легчайший ветерок, отличная видимость
и всего несколько часиков до порта назначения. Мы миновали уже остров
Роутан. И кромку льдов миновали.
На фоне всей этой природной безмятежности возник диспут о начале ра-
бот по снятию креплений с палубного груза.
Фомич на мое предложение начинать сказал, что рано: а вдруг мы на са-
мых подходах к Певеку дырку получим? Не положено по правилам в открытом
море палубные крепления отдавать... крен образуется от дырки и...
Андрияныч (который, ясное дело, усек, что мастер ревнует):
- Фома Фомич, вы супругу любите?
- А она здесь при чем?
- А при том, что если мы получим дырку не во льду, а здесь вот, на
открытой воде, и получим такой крен, при котором груз с палубы за борт
