большую часть нижнего этажа. Здесь за столами сидели капитаны и шкиперы
числом не менее полусотни: одни сдвинули широкополые черные шляпы далеко
на затылок, другие побросали их прямо на добела выскобленные столы, в
беспорядке заставленные пивными жбанами, глиняными кружками и кувшинами
с вином. В руках у некоторых дымились глиняные голландские трубки с
длинными чубуками. Несколько наполненных китовым жиром светильников и
восковых свечей кое-как освещали заведение, в котором стоял гомон десят-
ков хриплых голосов, привыкших заглушать вой ветра и грохот бьющей в
борт корабля волны. Временами помещение оглашалось раскатами дружного
хохота; собеседники в разговоре не скупились на крепкие словечки, понят-
ные любому завсегдатаю портовых кабаков от Киля до Лиссабона.
На палубах своих судов эти морские волки получали неограниченную
власть над телом и душой каждого из команды, как только в гамбургском
порту отдавались швартовы и поднимались паруса. Одни командовали кито-
бойцами - их гамбургский флот насчитывал свыше пятидесяти, - другие -
"купцами", кое-кто и сам владел судном, которым командовал, большинство
же было капитанами на службе у судовладельцев. Это были разные люди: мо-
лодые, не бывавшие дальше Ла-Манша, и старые, успевшие на своем веку из-
бороздить едва ли не все моря и океаны и выпить рому во всех портовых
кабачках Старого и Нового Света.
Едва Карфангер появился на пороге, как его окликнул один из сидевших
возле двери:
- Эге, да это Карфангер! Проходи, садись к нам, старый морской волк!
Какие дьяволы в такую погоду гонят тебя из дому, да еще и от молодой же-
ны? Поди и двух недель не прошло с вашей свадьбы?
- Приветствую тебя, Маттиас Дреер, и тебя, Мартин Хольсте,
здравствуйте все, - отвечал Карфангер, бросая плащ на спинку стула.
Слегка наклонившись над столом, он кивком головы указал на видневшуюся в
глубине помещения дверь, которая вела в залу собраний правления гильдии.
- Э, да вот оно что! Теперь понятно, почему ты здесь, - воскликнул
Маттиас Дреер, молодой шкипер лет двадцати пяти, а Мартин Хольсте, кото-
рый был на десять лет старше, добавил:
- Пришел поздравить нового члена правления? Рановато, однако, явился,
мог бы дождаться и лучшей погоды. Еще неизвестно, сумеют ли старики се-
годня вообще договориться.
Ясно, значит пока что не выбрали никого. Однако Беренту Карфангеру
хотелось разузнать обо всем поподробнее. Оглядевшись по сторонам, он за-
метил за одним из столов у самой двери в залу собраний своего тестя Ио-
ханна Хармсена и тотчас встал и направился к нему. Торопливо поздоровав-
шись и вешая промокший плащ на спинку стула, он спросил:
- Ну, как там?
Хармсен пожал плечами и протянул:
- Хм! Сдается мне, на этот раз роды будут нелегкими.
- А мой дядя уже говорил!
- Пока еще нет, садись, подождем немного.
Берент Карфангер уселся за стол напротив тестя. Темно-русые волосы
молодого шкипера, расчесанные на прямой пробор, спадали на белоснежный
кружевной воротник. Его узкое бледное лицо, которое подошло бы скорее
кабинетному ученому, чем моряку, оттеняли небольшая, по тогдашней моде,
бородка и тонкая полоска усов. Руки его казались нежными. Вряд ли
кто-нибудь из посторонних поверил бы, что эти руки могут всадить гарпун
в горб гренландского кита по самое древко или в хорошую волну удерживать
штурвал фрегата, идущего в крутой бейдевинд. И уж вовсе трудно было себе
представить, что этот молодой человек далеко не богатырского телосложе-
ния умел так обращаться с, мягко говоря, не очень-то покладистыми морс-
кими волками из команды своего судна, что у последних не возникало и
мысли перечить капитану.
А между тем обстановка в зале собраний стала ничуть не менее оживлен-
ной, чем в пивной, правда, по несколько иной причине: вот уже более двух
часов старейшины гильдии не могли прийти к соглашению относительно пре-
емника покойного капитана Карстена Реймерса. Споры грозили затянуться за
полночь, и это явно надоело одному из сидевших за длинным столом - Алер-
ту Хильдебрандсену Гроту, статному мужчине пятидесяти с небольшим лет.
Резким движением отодвинув наполовину отгороженную пивную кружку, он об-
ратился к присутствующим:
- Ну, хорошо, любезные братья и друзья, я отлично понимаю, что те,
кто ходит в Гренландию, хотели бы видеть в кресле Карстена Реймерса сво-
его, "гренландца", кто ходит в Испанию - "испанца", а те, кто ходит в
Архангельск - "россиянина". Это все ясно, как ясно небо в морозную лун-
ную ночь. Ясно и то, что мы хотим и должны выбрать нового члена правле-
ния до того, как корабли начнут выходить в море. Карстен Реймерс знал
Гренландское море не хуже, чем пруд возле своего дома, он бывал и в рос-
сийских, и в испанских портах. Не раз и не два он огибал мыс Горн и мыс
Доброй Надежды, видел берега Бразилии и Ост-Индии.
Многие из присутствующих согласно закивали при этом, и Алерт Грот
продолжал:
- Вот почему я сейчас хочу предложить на его место такого человека,
который одинаково устраивал бы всех нас, как это было при жизни Карстена
Реймерса.
Тут Алерт Грот сделал долгую паузу, и некоторые стали уже выказывать
нетерпение, по зале прокатился ропот, грозивший вновь обратить собрание
в бесплодную перепалку, как вдруг раздался надтреснутый голос старого
Томаса Утенхольта:
- Так кого же все-таки имеет в виду уважаемый господин Грот?
Презрительная усмешка, на мгновение скривившая губы старика, не укры-
лась от Алерта Грота, он почувствовал, как в груди закипает ярость, од-
нако тут же сдержал себя. Томас Утенхольт не только мог повлиять на ис-
ход выборов, он был еще и судовладельцем, на службе у которого состоял
сам Алерт Хильдебрандсен Грот, нередко принимавший командование одним из
кораблей-конвоиров. Помимо этого, все, кто когда-либо имел неосторож-
ность потерять благорасположение Утенхольта, очень быстро начинали ощу-
щать это на собственной шкуре. Не раз тот или иной капитан, боцман,
штурман или парусный мастер оказывался на берегу без жалованья и без на-
дежды наняться на какое-нибудь другое судно. Впрочем, это были далеко
еще не самые крутые меры мстительного старика. Поговаривали, будто
кое-кто из повздоривших в свое время с Утенхольтом вовсе не случайно
утонул, свалившись по пьяному делу в Альстер, или поутру был найден в
темном переулке с кинжалом в спине и вывернутыми карманами. Находились,
правда, и такие, кто утверждал, что слухи эти распускает не кто иной,
как сам Томас Утенхольт с единственной целью поддержать молву, будто это
его талеры и гульдены направляют клинок шпаги или дуло пистолета туда,
куда ему нужно, на самом же деле он отродясь ничем подобным на занимал-
ся, ему вполне было достаточно, что об этом болтают на каждом углу. Как
бы там ни было, от мнения Томаса Утенхольта сегодня зависело многое, ес-
ли не все, поэтому Алерт Грот подавил вспышку ярости, набрал в грудь по-
больше воздуха и провозгласил:
- Я имею в виду всем вам известного и почитаемого шкипера Берента
Якобсона Карфангера, сына капитана и судовладельца Иоханна Якобсона Кар-
фангера и его супруги Анны, дочери шкипера Дитриха Янсена.
Последние его слова прозвучали во внезапно наступившей тишине, кото-
рую через несколько мгновений нарушил грохот опрокинувшегося кресла -
столь поспешно вскочил со своего места Карстен Хольсте. С размаху грох-
нув кулаком по столу, он возопил:
- Кого?! Мы что, торчим здесь целый вечер ради того, чтобы выслуши-
вать ваши шутки, господин Грот? А если вы говорите серьезно, то я хотел
бы спросить вас, на кой дьявол нам этот молокосос? Тогда уж и я могу
предложить моего Мартина: он как-никак на три года старше вашего племян-
ника Карфангера!
И тут, как ни странно, именно Томас Утенхольт сделал попытку унять
разбушевавшегося Хольсте, положив ему руку на плечо:
- Успокойтесь, крестный, надо полагать, капитан Грот достаточно хоро-
шо обдумал свои слова, и наш долг - столь же серьезно к ним отнестись.
Давайте послушаем те доводы, которыми может подкрепить свое предложение
один из наших почтенных сограждан и старейшин гильдии Алерт Хильдебранд-
сен Грот.
Такого поворота событий Алерт Грот ожидал менее всего. Еще не было
такого случая, чтобы Томас Утенхольт что-либо предпринимал, не будучи
заранее уверенным в собственной выгоде. Однако времени на раздумья по
этому поводу не оставалось, надо было немедленно дать достойный отпор
Карстену Хольсте, поэтому Алерт Грот обратился к присутствующим:
- Найдется ли в Гамбурге еще один шкипер, который бы с пятнадцати лет
ходил в море, знал все морские пути от Гренландии до Ост-Индии и при
этом всегда плавал в одиночку? К тому же этот шкипер, к досаде английс-
ких приватиров, испанских и французских корсаров, не потерял еще ни од-
ного корабля с тех пор, как здесь, в этой зале, десять лет назад принял
морскую присягу, как полагается каждому шкиперу и капитану. Ни карибским
флибустьерам, ни берберийским пиратам из Алжира, Туниса и Триполитании
еще никогда не удавалось захватить и разграбить его судно. Не удавалось,
ибо искусство сражаться один на один с этим коварными разбойниками и по-
беждать их Берент Карфангер постигал у одного из величайших флотоводцев
нашего времени - адмирала генеральных штатов Михиэла Адрианезона де Рюй-
тера. Так что вряд ли кому бы то ни было пристало называть его молокосо-
сом.
- Вот-вот, к голландцам он подался постигать премудрости морского де-
ла, - прошипел из своего угла старый Хольсте, - в Гамбурге, видите ли,
ему не нашлось учителей, ха!
- Да, к генеральным штатам, которые в сорок восьмом году откололись
от империи, - поддержал Хольсте кто-то из старейшин, а тот добавил:
- Лучше не напоминайте мне об этих голландцах. Не они ли прибрали к
рукам всю нашу торговлю?
- И весь промысел сельди!
- И китовый тоже!
Шум нарастал; все новые и новые голоса принимались поносить все гол-
ландское, и в первую очередь тех гамбургских шкиперов и членов правления
капитанской гильдии, кто был голландского происхождения - всех этих Ма-
ринсенов, Дорманов, Антонисенов, Карфангеров. Не забыли помянуть и само-
го Алерта Хильдебрандсена Грота. Некоторые кричали, что, дескать, Алерт
Грот для того и предложил своего племянника, чтобы в правлении гильдии
снова стало одним голландцем больше. Наступал такой момент в споре, ког-
да словесные аргументы уступают место кулакам. И тогда вновь среди нео-
писуемого гвалта раздался голос старого Утенхольта:
- Тихо на корабле! Зачем понапрасну поднимать шум, любезные братья?
Разве не все мы в равной мере гамбургские мореходы? И разве не всех нас
одинаково задевает то, что гамбуржцев повсеместно вытесняют с наезженных
торговых путей, из тех мест, где некогда все держала в руках немецкая
Ганза? А вы тут ударяетесь в междоусобицы и распри. Если Берент Якобсон
Карфангер кого-то не устраивает, пусть встанет и выскажется, как подоба-
ет члену правления гильдии.
И Томас Утенхольт поочередно оглядел всех сидевших за столом. Вновь
поднялся со своего места Карстен Хольсте и заявил, что, по его разуме-
нию, если кто-то проплавал десять лет и не потерял при этом ни одного
судна, то тут что-то нечисто. Не иначе этот Карфангер носит под платьем
какой-нибудь там колдовской амулет или ведьмино зелье, а то и вовсе зап-
родал свою душу дьяволу, и дух его обречен после смерти вечно скитаться
над морями, как тот голландец, что не сумел своими силами обогнуть мыс
Доброй Надежды и потому прибег к помощи сатаны.
- Все вы знаете, - вещал старик, - что немало есть на свете моряков,
кому привелось своими глазами видеть Летучего Голландца, и всякий раз
эта встреча не предвещала ничего, кроме беды: или жестокий шторм, или
