ТЫРЕ МЕСЯЦА ТЮРЬМЫ
Вернувшись в город, Деревянный Человечек стал считать минуты, одну за
другой, и, наконец решив, что время приспело, отправился опять к Волшеб-
ному Полю.
Он очень торопился, и сердце его громко стучало: тик-так, тик-так,
как стенные часы, которые сильно спешат. Он думал:
"А если я найду на ветках дерева не тысячу, а две тысячи монет? А ес-
ли я найду не две тысячи, а пять тысяч? А если я найду не пять тысяч, а
сто тысяч? Ах, каким великолепным синьором я стану тогда! Я смогу тогда
обзавестись прекрасным палаццо, конюшней с тысячью деревянных лошадок,
погребком с желтым и красным ликером и библиотекой, в которой на полках
будут стоять только засахаренные фрукты, торты, пряники, миндальные пи-
роги и сливочные вафли".
В таких сладостных мечтаниях прошел весь путь. Наконец Пиноккио приб-
лизился к полю и остановился, чтобы поглядеть, где оно, это дерево, вет-
ки которого увешаны монетами, но он ничего не обнаружил. Он приблизился
еще на сто шагов. Ничего. Он вступил на поле и наконец очутился возле
той ямки, куда закопал свои цехины. Ничего. Тогда он задумался, позабыл
приличные манеры, о которых пишут в книгах, вынул руку из кармана и
крепко почесал затылок.
В это мгновение до его ушей донесся громкий смех, и, обернувшись, он
увидел большого попугая, который чистил свои жидкие перья.
- Почему ты смеешься? - сердито спросил Пиноккио.
- Я смеюсь потому, что, когда я чистил свои перья, я щекотнул себя
под крылом.
Деревянный Человечек ничего не ответил на это, пошел к канаве, набрал
ботинок воды и вылил ее на землю в том месте, где были закопаны золотые
монеты.
Тут он опять услышал среди безмолвия полей смех, притом еще более вы-
зывающий, чем раньше.
- Нельзя ли наконец узнать, - рассвирепел Пиноккио, - что означает
твой бесстыдный попугайский смех?
- Я смеюсь над дураками, которые верят во всякую чушь и даются в об-
ман пройдохам.
- Не намекаешь ли ты на меня?
- Да, на тебя, бедный Пиноккио. Ты до того непроходимо глуп, что ве-
ришь, будто деньги можно сеять, как бобы или тыквы, а потом собирать
урожай. Я тоже когда-то верил в нечто подобное и теперь раскаиваюсь в
этом. Теперь я убедился, к сожалению слишком поздно, что для честного
заработка нужно трудиться собственными руками и думать собственной голо-
вой.
- Я не понимаю, о чем ты толкуешь, - сказал Деревянный Человечек.
Однако его уже начало трясти от страха.
- Ну что ж, тогда я скажу яснее, - продолжал попугай. - Когда ты был
в городе. Лиса и Кот вернулись сюда, на поле, выкопали золотые монеты и
унеслись с быстротой ветра. Разве их теперь догонишь? Ищи-свищи.
Пиноккио слушал с открытым ртом и, все еще не в силах поверить словам
попугая, стал ногтями раскапывать землю, которую только что поливал. Он
рыл и рыл и наконец вырыл такую глубокую яму, что в ней мог бы помес-
титься целиком большой стог сена. Но от золотых монет не осталось и сле-
да.
Тогда его охватило отчаяние, он побежал обратно в город и, не медля
ни минуты, отправился в суд заявить судье о двух мошенниках, обокравших
его.
Судьей была большая и дряхлая обезьяна, горилла, которая имела весьма
почтенный вид благодаря своей старости, белой бороде, а главное - золо-
тым очкам. Правда, они были без стекол, но обезьяна никак не могла без
них обойтись, так как у нее ослабело зрение.
Пиноккио рассказал судье со всеми подробностями о том, как его обма-
нули, сообщил имена и прозвища, а также особые приметы грабителей и в
заключение воззвал к справедливости.
Судья слушал его с глубоким доброжелательством и величайшим участием,
выглядел очень взволнованным и растроганным, и, когда Деревянный Челове-
чек высказал все, судья протянул руку и позвонил в настольный коло-
кольчик.
На звон моментально явились две собаки в полицейской форме.
Судья показал пальцем на Пиноккио и сказал им:
- У бедняги украли четыре золотые монеты. Стало быть, вяжите его и
немедленно посадите в тюрьму.
Деревянный Человечек, услышав этот неожиданный приговор, возмутился и
хотел написать заявление. Но полицейские, не теряя времени, заткнули ему
рот и сунули его в яму.
Четыре месяца просидел в тюрьме Пиноккио, и это были длинные месяцы.
Он сидел бы еще дольше, если бы в это время не произошло одно счастливое
событие.
Молодой король, правивший Болванией, одержал большую победу над вра-
гами и в связи с этим устроил публичные празднества, иллюминацию, фейер-
верк, конные состязания и велосипедные гонки. Кроме того, в знак великой
радости были открыты двери всех тюрем и освобождены все преступники.
- Раз всех выпускают, то надо и меня выпустить, - сказал Пиноккио тю-
ремному смотрителю.
- Вас нет, - ответил смотритель, - вы не относитесь к числу амнисти-
рованных.
- Прошу прощения, - возразил Пиноккио, - я ведь тоже преступник!
- В таком случае, вы тысячу раз правы, - извинился смотритель, почти-
тельно снял фуражку, открыл ворота тюрьмы и выпустил Пиноккио на свобо-
ду.
20. ВЫПУЩЕННЫЙ ИЗ ТЮРЬМЫ, ПИНОККИО ХОЧЕТ ВЕРНУТЬСЯ В ДОМ ФЕИ. НО ПО
ДОРОГЕ ОН ВСТРЕЧАЕТ СТРАШНУЮ ЗМЕЮ, А ЗАТЕМ ПОПАДАЕТ В КАПКАН
Представьте себе радость Пиноккио, когда он очутился на воле! Не те-
ряя ни минуты, он повернулся к городу спиной и пустился по дороге к до-
мику Феи.
Стояла дождливая погода, и дорога превратилась в настоящее болото.
Ноги в нем вязли по колени, но Деревянный Человечек не обращал на это
никакого внимания. Гонимый единственным желанием поскорее увидеть отца и
сестрицу с лазурными волосами, он делал прыжки не хуже гончей собаки,
так что грязь взметалась выше головы. Он думал: "Сколько неприятностей я
испытал!.. И я их заслужил, потому что я упрямый, вспыльчивый деревянный
человек... Всегда я стараюсь сделать все по-своему и не слушаюсь тех,
кто меня любит и кто в тысячу раз умнее меня... Но я обязуюсь с этой ми-
нуты быть хорошим и послушным. Я убедился, что невоспитанные дети всегда
попадают впросак и ничего путного у них не получается. А что, если мой
отец ждет меня? Если я его встречу в доме Феи? Горемыка! Я его так давно
не видел, что прямо-таки испытываю потребность обнять его и поцело-
вать... А простит ли мне Фея все, что я натворил?.. Ведь я столько видел
от нее внимания, ласки, и если я жив до сих пор, то только благодаря
ей!.. Вряд ли существуют на свете такие неблагодарные и бессердечные
мальчишки, как я!"
Рассуждая таким образом, Пиноккио вдруг в страхе остановился и отско-
чил на четыре шага назад.
Что же он увидел?
Гигантскую змею, лежавшую поперек дороги. У нее была зеленая кожа,
глаза ее сверкали, а остроконечный хвост дымился, как печная труба.
Ужас Деревянного Человечка не поддается описанию. Он бросился назад,
пробежал больше полукилометра, сел на кучу камней и стал ждать, пока
змея соблаговолит продолжать свой путь и освободит дорогу.
Он ждал час, он ждал два часа, он ждал три часа, но змея по-прежнему
лежала на месте, и даже издали видны были красное пламя в ее глазах и
столб дыма, подымавшийся из кончика ее хвоста.
Наконец Пиноккио расхрабрился, приблизился к змее на несколько шагов
и сказал заискивающим, тоненьким голоском:
- Извините великодушно, синьора Змея, но не будете ли вы настолько
любезны и не отодвинетесь ли чуть-чуть в сторону, чтобы я мог пройти?
С таким же успехом он мог бы обратиться к стене: змея не шевельну-
лась.
Тогда он еще раз повторил тем же голоском:
- Позвольте мне сказать вам, синьора Змея, что я теперь направляюсь
домой, где меня ждет отец, с которым я давно не видался... Не разрешите
ли вы мне в связи с этим пройти?
Он ожидал хоть какого-нибудь знака, который можно было бы истолковать
как ответ на его вопрос, но никакого ответа не последовало. Более того:
змея, которая только что выглядела как живая, вдруг стала неподвижной,
как бы окостеневшей. Ее глаза погасли, а хвост перестал дымиться.
"Не дохлая ли она?" - подумал Пиноккио и от удовольствия потер себе
руки. Он тотчас же попытался перебраться через змею, чтобы затем продол-
жать свой путь. Но не успел он поднять ногу, как змея вдруг распрямилась
подобно спущенной пружине. Отскочивший в ужасе Пиноккио поскользнулся и
грохнулся на землю.
И он упал так неудачно, что голова его увязла в дорожной грязи, а но-
ги, как свечки, остались торчать в воздухе.
Когда змея увидела, что Деревянный Человечек уткнулся головой в
грязь, а ноги его дрыгают с невероятной быстротой в воздухе, на нее на-
пал такой припадок смеха, что в ее груди лопнула жила, и она на этот раз
действительно издохла.
Пиноккио снова бросился бежать вперед. Он надеялся засветло добежать
до домика Феи. Но по дороге он почувствовал сильный голод, заскочил в
виноградник и хотел сорвать несколько гроздьев муската. Ах, лучше бы он
этого не делал!
Не успел он ухватиться за гроздь, как раздался треск, и две острые
железные скобы сжали его ноги, да с такой силой, что искры посыпались у
него из глаз.
Горемычный Деревянный Человечек попал в капкан, поставленный
крестьянами против куниц, ставших грозой всех курятников в тамошнем око-
лотке.
21. ПИНОККИО ПОПАДАЕТ К КРЕСТЬЯНИНУ, КОТОРЫЙ ЗАСТАВЛЯЕТ ЕГО СЛУЖИТЬ
СТОРОЖЕВОЙ СОБАКОЙ ПРИ КУРЯТНИКЕ
Разумеется, Пиноккио начал плакать, кричать и причитать. Правда, все
слезы и крики ни к чему не привели, так как поблизости не было никакого
жилья, а на дороге не появлялось ни живой души.
Между тем настала ночь.
Но у Деревянного Человечка и без того потемнело в глазах от страда-
ний, которые ему причиняли железины капкана, глубоко впившиеся в ноги,
да и от страха: ведь он был в полном одиночестве, притом еще ночью. И
тут он вдруг увидел светлячка, кружившегося над его головой, и крикнул
ему:
- Ах, Светлячок! Будь добр, спаси меня от этой пытки.
- Бедный парень, - посочувствовал ему Светлячок. - Каким образом ты
ухитрился повиснуть в железном капкане?
- Я зашел в виноградник, чтобы сорвать пару гроздьев муската, и...
- Это были твои гроздья?
- Нет...
- Кто же тебе велел лезть за чужим виноградом?
- Я был голоден.
- Мой милый друг, голод вовсе не причина для хапанья чужого виногра-
да.
- Это верно, это верно! - согласился, всхлипывая, Пиноккио. - И я ни-
когда больше не буду так поступать.
Тут послышались чьи-то шаги, и разговор оборвался. Это был хозяин ви-
ноградника, который приближался на цыпочках, чтобы проверить, не попа-
лась ли в капкан одна из куниц, пожиравших его кур по ночам.
Каково же было его изумление, когда он, вынув из-под плаща фонарь,
увидел, что вместо куницы попался мальчик!
- Ага! Значит, это ты тот ворюга, что вечно таскает моих пеструшек! -
возмущенно сказал крестьянин.
- Не я, не я! - возопил Пиноккио, рыдая. - Я только забежал в виног-
радник, чтобы сорвать парочку гроздьев!
- Кто ворует чужие гроздья, тот ворует и чужих кур. Погоди же, я тебе
задам такой урок, что ты его вовек не забудешь!
И он открыл капкан, взял Деревянного Человечка за шиворот и понес его
домой, как ягненка.
Когда они очутились на гумне перед домом, крестьянин бросил Пиноккио
на землю, наступил ему ногой на шею и сказал:
- Теперь уже поздно, и я иду спать. Паши счеты мы сведем завтра. А
так как моя собака, сторожившая двор в ночное время, подохла, ты пока
что займешь ее место. Ты будешь моей дворнягой!
Сказав это, он надел на Пиноккио толстый ошейник, покрытый медными
шипами, и приладил его так плотно, что голова не могла выскользнуть. К
ошейнику была приклепана длинная железная цепь.
- Если ночью пойдет дождь, - сказал крестьянин, - то можешь залезть в
собачью будку - там все еще лежит соломенная подстилка, четыре года слу-
жившая моей бедной собаке постелью. А если, не дай бог, появятся воры,
