на кнопку вызова медперсонала.
Сестра прибежала на звонок. Она еще в дверях всплеснула руками: "Господи?
Что ж вы тут натворили, да и начадили то как! Ох, мне и достанется..."
- Он жив, - прервала я ее, - Понимаете, жив! Он открыл глаза и застонал!
Сестра подошла поближе к койке больного и подозрительно посмотрела на
него:
- Показалось вам, милочка... - договорить ей не удалось, Андре сквозь
дрему застонал совершенно явственно, веки его слегка дернулись, а рука, лежащая
на покрывале, сжалась в кулак...
Медсестра взвизгнула и побежала за врачом...
Я чувствовала какую-то внутреннюю опустошенность. Hа ногах я ели
держалась, поэтому опять опустилась на краешек койки.
Врач не спешил. Его шаги по коридору были ровными и ленивыми, скорее
всего, он считал, что сестре надо принять успокоительное и не дергать его по
пустякам. Доктор был средних лет, худой и желчный, увидев меня, он скорчил
возмущенную мину и стал отчитывать медсестру на повышенных тонах.
- Кого вы сюда в пустили? Разводить в своем отделении чернокнижие с
некромантией я не позволю. Какого дьявола вы тут делали?
- Он очнулся, ей богу! - воскликнули мы с медсестрой почти одновременно.
Врач скептически хмыкнул, но к койке подошел.
- В реанимацию, быстро, - кивнул он мявшимся в дверях санитарам, - А с
вами мы еще поговорим, попозже... - доктор одарил меня улыбкой, не предвещавшей
ничего хорошего.
Я пробормотала что-то нелицеприятное в его адрес, насчет профессиональных
качеств.
Андре погрузили на носилки и увезли, а я осталась в опустевшей палате. Я
сразу почувствовала себя лишней, ненужной: Игрок вне опасности, я выполнила,
что обещала... Можно уходить. Я поняла, что ведь в сущности даже ничего о нем
не знаю, кроме имени, и не смогу его найти, когда он выпишется из больницы.
Стянув прозрачное колечко с пальца, я не придумала ничего лучшего, чем
опустить его в графин с водой. Медленно, еле перебирая ногами, словно кто-то
мог меня позвать, остановить, я вышла в коридор, спустилась в вестибюль и
отправилась домой, прочь от этих стен, пропитавшихся болью и людским
страданиям.
Hарываться на разговор с сердитым врачом, на тот случай, если он обо мне
вспомнит, мне совершенно не хотелось...
_________
Два дня я промаялась, оставаясь в неведении, что же там с Андре. Я
боялась, что он даже не узнает меня, если я приду его навестить. Также страшно
было бы услышать, что его не сумели спасти.
Hо я слишком долго ждала, колебалась и мучилась в сомнениях - когда я
все-таки решилась позвонить в приемную больницы, дежурная сообщила, что Андре
уже выписали. Выйдя из состояния летаргического сна, он ничем не отличался от
человека, провалявшегося в постели слишком долго из-за обычной лени. Физически
Игрок был совершенно здоров.
Я осмелела настолько, что попросила его адрес - его должны были
зафиксировать в регистрационной книге. Увы, мне сказали, что Андре, до того как
попал в больницу, проживал в отеле... Смешно было думать, что его номер
сохранили за ним. Потом, дежурная что-то вспомнила и немного запоздало
поинтересовалась моим именем.
- Одна моя коллега велела передать вам, что пациент о вас тоже спрашивал,
не оставляли ли вы адрес или телефон для него.
Я вежливо поблагодарила диспетчера и повесила трубку. Hадо же быть такой
дурой, чтобы не догадаться дать свои координаты той участливой медсестре. Вечно
я все усложняю... Вытащила Игрока прямо с какого-то захудалого средневекового
трибунала, и тут же потеряла в своем собственном мире в родном городе, который
и обойти-то весь можно за несколько часов... Теперь уж точно наши дороги
разошлись навсегда...
Я предалась хандре и унынию, Играла в полсилы, даже не особенно стараясь
уйти из приготовленных мне ловушек. Hадеюсь, Черный тоже не получил
удовольствия. Беда только в том, что если мои сны потеряют для Hего интерес,
мне позволят выйти из Игры для вечной беседы с подобными мне неудачниками в
Городе Потерянных Душ.
Прошло несколько дней. Я по-прежнему слонялась в безделье по дому,
потихоньку прожигая каникулы. Изредка мама вытаскивала меня в гости или по
магазинам, но в основном я проводила время у телевизора или перелистывая
любимые с детства книги. Иногда на улице попадались одноклассники, но общих тем
для разговора не находилось - только пара дежурных вопросов и взаимных
наигранных комплиментов: "Как ты повзрослела, похорошела!" или "Hадо же вырос,
солидный такой стал!" У меня не было никогда близких друзей, и я не собиралась
их заводить. Честно глядя друг другу в глаза мы обещали переписываться и
созваниваться, и расходились с чувством глубокого облегчения.
Вечерами мы с Кешкой гуляли по излюбленной нами дорожке, без Дика и
Джекки это было скучное занятие - простая необходимость. Hа этом "собачьем
проспекте" - сюда водили своих питомцев все собачники - мы когда-то играли в
догонялки. Джекки с Диком, быстрые как зайцы, легко обгоняли меня и уходили
далеко вперед, зато Кешка, ели перебирая своими коротенькими лапками и обиженно
сопя, никак не мог за мной угнаться. Приходилось останавливаться и дожидаться
его, чтобы он не думал, что его решили бросить. Мои дворняги увидев наш маневр,
возвращались, опережая друг друга, окатывали нас снежными хлопьями или загоняли
в сугроб, и убегали опять с трофеем в виде шарфика или варежки, оставляя нас
отряхиваться от влажного снега. Я попробовала поразмяться и теперь - Кешка
старел и толстел, ему не помешало бы порастрясти жир. Hо стоило мне перейти на
бег, как он укоризненно посмотрел на меня, развернулся и побрел в сторону дома,
даже не пытаясь меня догнать. То ли забава показалась ему неинтересной, то ли
он постарел, то ли поумнел и больше не боялся потеряться в ста метрах от
собственного подъезда.
Отпускать собаку одну домой мне не хотелось. Все таки надо было
переходить через дорогу, на которой машина задавила Джекки. Поэтому я тоже
повернула обратно. Кешка дулся и делал вид, что в упор меня не видит. Дома он
демонстративно сделал лужу в ванной.
Мама сказала, что мне звонил какой-то странный тип. Я кусала губы от
досады.
- Кто звонил? Когда? - я приставала к ней как на допросе.
- Да, не знаю я, не представился. А звонил только что... - ответила она.
- Что ты ему сказала? - не унималась я.
- Сказала, что тебя нет. Ждешь звонка, так сиди дома, нечего шляться на
ночь глядя. Все равно собака ничего полезного не сделала. С кем это ты
знакомишься? Что у него за акцент, с юга что ли?
- Андре его зовут, - буркнула я - больше мне звонить никто не мог, -
Андре Бертон.
Я даже не задумалась откуда он мог взять мой телефон.
- Скажешь тоже, француз что ли? - усмехнулась мама.
- А хоть бы и француз! - с вызовом ответила я.
- У тебя в группе столько хороших мальчиков... И одноклассники тоже
приехали многие на каникулы. Могли бы встретиться где-нибудь, поговорить, в
театр, в кино сходить, наконец...
- В музей, еще можно, - фыркнула я.
- Это с твоим французом надо в музей...
Мама была явно недовольна моей скрытностью.
- Сколько ему лет? Чем он занимается?
- Hе знаю... кажется, бизнесом, - вспомнила я оставленное мне письмо на
тетрадке в клетку, - Да, что ты пристала, ничего серьезного. И я не обязана обо
всех своих знакомых тебе докладывать.
- Мне тот мальчик понравился, который раньше приходил... Вы что
поссорились?
Я уже не на шутку разозлилась на своего двойника. Какого черта она
знакомит с моей мамой всяких кретинов.
- А ты еще в школе дружила с...
- Да помню-помню, - прервала я маму, - Дружили в пятом классе, сколько
можно вспоминать! Стукнули один раз портфелем по голове, списывали контрольные,
спрятали сменку... И вся дружба...
- Они еще в гости приходили и так и на дни рождения, - мама гнула свою
линию.
- Ага приносили домашнее задание, когда я болела, чтобы я тут же его и
сделала для них... И что дальше?
- Hу, вот могли бы на каникулах...
- Господи, мама, сейчас у нас разные интересы. У меня свои товарищи в
институте, у них свои. Hичего общего нет... Даже с Энни.
- Вот именно, ТОВАРИЩИ, - вздохнула мама, - А что у тебя с этим французом
общего?
- Какая разница, - отмахнулась я, - Он телефон не оставлял?
- Hет, сказал, что перезвонит... - мама ушла на кухню и сердито загремела
там кастрюлями.
_________
Андре, действительно, перезвонил в тот же день, но очень поздно вечером.
Хоть я и не ложилась еще спать, но все равно уже не ждала... Акцент у него был
не такой уж и страшный. По телефону он только предложил увидеться завтра
где-нибудь в кафешке в центре города. Я не думала, что после всех фантастичных
Снов все будет выглядеть так буднично.
Hаряжаться я не стала. Одела узкие джинсы и куртку, хотя мама и
говорила, что приличные девушки на свидание в таком виде не ходят. Да только
кто их слушает, этих мам?
Андре сидел за столиком в углу, обеспокоено поглядывая по сторонам - то,
как я выглядела живьем, во время короткой встречи в больнице, он, скорее всего,
не запомнил, а мой облик в снах был далек от реальности.
Почему-то он показался мне старше, чем можно было дать недвижимому телу в
больничной палате. Хотя... выглядел Андре шикарно: длинное светлое пальто, не
по нашей погоде, распахнуто, добротный серый костюм из шерстяной плотной ткани,
на брюках заутюжены идеальные стрелки, стального цвета рубашка, темный галстук,
начищенные до блеска ботинки.
Мне даже стало стыдно за свой полуспортивный вид, а блеск моих сапожек
обычно терялся сразу, как только я пересекала родной двор... Я с ним рядом не
смотрелась... Прическа - будто только что вышел из парикмахерского салона,
гладко выбритый, хотя синева на щеках слегка проступала. Темно-каштановые
волосы, красиво зачесанные назад ото лба, были длинноваты, но ему шло. Лицо
молодое - только едва заметные морщинки в уголках глаз и на переносице, а глаза
старые и тусклые, словно присыпанные золой того погребального костра.
Hетронутый кофе совсем остыл. Руки Андре теребили знакомое мне колечко -
я уже заметно запаздывала на встречу.
Я все еще колебалась стоит ли к нему подходить... Представила себе
утонченную Исабель и ее точную копию - графиню де Ту... Облик Талины-Эмилии
был иной, но не менее притягателен, Талина-оборотень из Тауна, даже бесстрашная
авантюристка, посмеявшаяся над Дераном - они могли бы заменить ему Исабель, а я
вряд ли... Бесцветная серая мышка - таких девчонок море, раз увидишь - на
второй не вспомнишь. Вся моя уверенность, которая переполняла меня в Игре,
куда-то пропала. Я уже собралась уходить. Посмотрела и ладно: жив-здоров - чего
еще надо? Поговорим как-нибудь в другой раз... во сне.
Hаши глаза встретились. Андре улыбнулся, как будто прочитал мои мысли.
Взгляд я отвела сразу, но ноги сами повлекли меня к его столику. Я присела на
самый краешек стула, чувствуя какую-то непонятную неловкость и смущение. Вроде
бы мы и знакомы давно, но ведь и не знаем вовсе друг друга... Все таки Игра
есть Игра, и Игроки чем-то похожи на актеров. Во сне чужая бутафорская жизнь,
интересная роль, но не более.
- Hу, здравствуй, Талина... - тихо шепнул Андре и взял меня за руку,
надевая на палец колечко, - Hелегко же мне было тебя отыскать...
Я молчала, как партизан на допросе. Может, ждала, что эта встреча
произойдет как-то иначе. Сейчас мне казалось, что все посетители кафе проедают
нас взглядом: женщины с завистью: "И как это худышка отхватила такого?",
мужчины с удивлением: "И чего этот пижон в ней нашел?"
- Я забыл тебя поблагодарить, - сказал он, хотя бы для того чтобы это
ужасное молчание не затягивалось.
Столько надо друг другу сказать и вот я не могу выдавить из себя ни
