уходить.
- Но ведь это нечестно, - запротестовала Кристина. - Мы все время
говорили только обо мне. - Настоящий мужчина, подумала она, волевой,
энергичный. И в то же время-удивительно мягкий, добрый. Она заметила
это еще вечером, когда Питер вдруг подхватил на руки Альберта Уэллса
и перенес в другую комнату. Интересно, а что бы она почувствовала,
если бы он нес ее на руках.
- Я слушал вас с удовольствием. Прекрасная разрядка после такого
суматошного дня. Так или иначе, это не последняя наша встреча. - Он по-
молчал, глядя ей в глаза. - Да?
Она кивнула вместо ответа. Тогда он наклонился и нежно поцеловал ее.
В такси, вызванном по телефону из квартиры Кристины, Питер Мак-
дермотт отдыхал в приятной истоме, перебирая в памяти события минув-
шего дня, теперь уже перешедшего в следующий. Днем были обычные
проблемы; кульминация наступила к вечеру, когда к ним добавилась исто-
рия с герцогом и герцогиней Кройдонскими, инцидент с Альбертом
Уэллсом, чуть не закончившийся смертью, и попытка изнасилования Марши
Прейскотт. Кое-что оставалось еще невыясненным: поведение Огилви и
Херби Чэндлера, а теперь еще приезд Кэртиса 0'Кифа, который мог по-
влечь за собой уход Питера из отеля. И наконец, Кристина, которая все
время была рядом, но до сегодняшнего вечера он ее просто не замечал.
И тут же он погрозил себе пальцем: женщины уже дважды были
причиной катастроф в его жизни. Если что и намечается между ним и
Кристиной, не надо торопить события, он должен быть осмотрителен.
На Елисейских полях, направляясь к центру города, такси прибавило
скорости. Когда Питер проезжал мимо того места, где его и Кристину
задержали на дороге и направили в объезд, он заметил, что загражде-
ние убрано, а полицейские уехали. Но при воспоминании об этом он .
снова почувствовал смутную тревогу, и потом до самого дома, находив-
шегося всего в двух кварталах от оСент-Грегорип, это чувство не покида-
ло его.
ВТОРНИК
Как и во всех отелях, жизнь в оСент-Грегорип начиналась рано: он
просыпался точно солдат-ветеран на поле боя после короткого, неглубо-
кого сна. Задолго до того, как постояльцы, привыкшие вставать спозара-
нок, еще не вполне очнувшись, наталкиваясь на мебель, проделывали путь
от кровати до ванной, отель тихо и незаметно вступал в новый день.
Около пяти утра ночные смены уборщиков, восемь часов подряд
чистивших залы, нижние вестницы, кухню и главный вестибюль, начали
устало разбирать свое снаряжение и складывать его на-покой до сле-
дующей ночи. Они оставили после себя сверкающие полы, до блеска
начищенные деревянные панели и металлическую фурнитуру, а также
приятный запах воска.
Одна из уборщиц, пожилая женщина по имени Мег Йетмейн, про-
работавшая в отеле почти тридцать лет, еле-еле передвигала ноги -
любой сторонний наблюдатель, увидев ее, сказал бы, что она падает от
усталости. На самом же деле причиной тому был трехфунтовый кусок
свежей вырезки, который она крепко привязала к ноге выше колена,
с внутренней стороны. Полчаса тому назад, улучив удобный момент, Мег
стянула этот кусок мяса из холодильника на кухне. Она недаром про-
работала здесь много лет и знала, где хранится вырезка и как спрятать
свою добычу в тряпье, которым она протирала мебель, чтобы потом
незаметно донести ее до женской уборной. Очутившись там в безопас-
ности и запоров дверь на замок, она вытащила клейкий пластырь и закре-
пила мясо на ноге. Правда, ей теперь целый час будет холодно, мокро
и неудобно, но зато она утешалась мыслью, что сможет спокойно выйти
через служебный вход мимо охраны, тщательно проверявшей свертки,
выносимые из отеля служащими, и даже их оттопыренные карманы.
Изобретенный ею способ гарантировал от неприятностей, как она уже
не раз имела случай убедиться.
Двумя этажами выше того места, где находилась Мег, в комнате без
номера, рядом с залом для заседаний, за надежно запертой дверью,
телефонистка коммутатора отложила вязанье и сделала первый за это
утро вызов, чтобы разбудить клиента. Телефонистку звали миссис Юнис
Балл; она была вдовой и бабушкой, а сегодня работала старшей из трех,
заступивших на дежурство в так называемую омогильную сменуп. Теперь
вплоть до семи утра это трио будет время от времени будить и дру-
гих обитателей отеля, которые просили об этом накануне вечером, - их
номера записаны на специальных карточках, разбитых по четвертям часа
и стоявших сейчас в ящике перед телефонистками. Ну, а после семи темп
работы уже будет другой.
Натренированным движением пальцев миссис Балл перебрала карточ-
ки. оПикп, как всегда, приходился на семь сорок пять - на это время
записано около ста восьмидесяти вызовов. Даже если работать очень быст-
ро, три телефонистки едва ли сумеют справиться с таким количеством
вызовов меньше чем за двадцать минут, а это значит, что начать им
придется раньше, в семь тридцать пять - при условии, конечно, что к этому
времени они закончат с заявками на семь тридцать, - и продолжать до
семи пятидесяти пяти, а там уже начнутся вызовы на восемь часов.
Миссис Балл вздохнула. Что поделаешь, вот и сегодня не избежать
неминуемых жалоб администрации на неразумных, засыпающих у ком-
мутатора телефонисток, которые кого-то разбудили слишком рано, а ко-
го-то слишком поздно.
Впрочем, одно хорошо. В ранние утренние часы лишь немногие
клиенты склонны вести долгие разговоры или изъясняться телефонистке
в любви, как это случается вечером, - собственно, потому-то дверь здесь
никак не обозначена и всегда заперта. Кроме того, к восьми утра при-
ходит новая смена, - а в дневные часы опикп здесь работает пятнадцать
телефонисток, - и к девяти все телефонистки ночной смены, в том числе
и миссис Балл, уже будут дома и лягут спать.
Настало время будить еще одного. Снова отложив вязанье, миссис
Балл нажала на ключ, и где-то далеко от нее резко прозвенел теле-
фонный звонок.
Двумя этажами ниже уровня улицы, в помещении машинного отде-
ления Уоллес Сантопадре, инженер третьего класса, постоянно работаю-
щий в отеле, закрыл дешевое издание оГреческой цивилизациип Тойнби
и наконец доел свой бутерброд с арахисовым маслом. Последний час
выдался спокойным, и Уоллес читал, не поднимая головы. Но пора уже
было делать последний обход его владений.
Гул машин приветствовал Уоллеса, едва он открыл дверь бойлерной.
Он проверил систему водоснабжения и убедился в том, что температура
воды повысилась, - значит, термостат с автоматическим включением ра-
ботает нормально. Скоро настанет самое критическое время, когда потреб-
ление горячей воды резко возрастет, - ведь в отеле живет свыше восьми-
сот человек, и все они могут пожелать одновременно принять утреннюю
ванну или душ.
Мощные воздушные кондиционеры-две с половиной тысячи тонн
специального оборудования-работали сейчас с меньшей нагрузкой, по-
скольку за ночь несколько понизилась температура на улице. Сравни-
тельно прохладная погода позволила вообще отключить один из компрес-
соров, а в других поочередно снижали давление, чтобы произвести теку-
щий ремонт, который пришлось отложить на несколько недель из-за жары.
Главный инженер, подумал Уоллес Сантопадре, будет доволен, когда уз-
нает об этом.
Зато старику явно придется не по вкусу, когда он узнает о том, что
в городе, часов около двух ночи, на одиннадцать минут прекратилась
подача электроэнергии, по всей вероятности, из-за грозы, бушевавшей
чуть севернее.
Вообще-то говоря, для оСент-Грегорип это не составило проблемы-
многие постояльцы крепко спали в это время и не почувствовали ни-
каких неудобств. Сантопадре включил аварийную установку, питавшуюся
от генераторов отеля, которые работали вполне исправно. Тем не менее
потребовалось три минуты, чтобы запустить генераторы на полную мощ-
ность, таким образом, все электрические часы в оСент-Грегорип теперь
отстали на три минуты. И теперь механику большую часть дня придет-
ся заниматься утомительным делом-вручную подводить все часы.
Недалеко от бойлерной в душном, затхлом отсеке Букер Т. Грэхем
заканчивал свои многочасовой ночной труд по уничтожению мусора и
отбросов. Вокруг него на закопченных стенах ярко горели отсветы
пламен и .
Лишь немногие, даже среди служащих отеля, когда-либо заглядывали
во владения Букера, а те, кто побывал там, утверждали, что это очень
похоже на представления евангелистов об аде. Однако Букер, сам напо-
минавший добродушного сатану с горящими глазами и ослепительно
сверкающими зубами на потном черном лице, любил свою нехитрую ра-
боту, в том числе и эту испепеляющую жару.
Одним из немногих служащих отеля, которых знал Букер Т. Грэхем,
был Питер Макдермотт. Вскоре после прихода в оСент-Грегорип Питер
решил познакомиться с расположением и работой всех служб, вплоть
до самых незначительных. В одно из своих очередных путешествий по
отелю он и обнаружил мусоросжигательную печь.
С тех пор, взяв себе за правило проверять все участки, Питер время
от времени заходил и сюда, чтобы лично видеть, как идет дело. Должно
быть, поэтому, - а возможно, благодаря инстинктивно возникшей обоюд-
ной симпатии, - Букер Т. Грэхем смотрел на молодого мистера Макдер-
мотта почти как на божество.
Питер всегда проверял грязную, в жирных пятнах ученическую тет-
радь, куда Букер с гордостью записывал результаты своей работы. Вы-
ражались они в предметах, которые он находил и возвращал владельцам.
Главную долю в этих находках составляло принадлежавшее отелю сто-
ловое серебро.
Букер Т., человек простой, без премудростей, никогда не задавался
вопросом, как столовое серебро попадает в помойку. Однажды Питер
Макдермотт сам заговорил с ним и сказал, что администрация каждого
большого отеля раздумывает над этим и не может разгадать загадку.
Скорей всего, тут повинны вечно спешащие официанты, мойщики посуды
и им подобные, которые либо случайно, либо по халатности сбрасывают
ножи и вилки вместе с остатками пищи в мусорный бачок.
Вплоть до последних лет мусор в оСент-Грегорип прессовали, замо-
раживали, а затем отправляли на городскую свалку. Но со временем
убытки от потерянного серебра стали настолько ощутимы, что в отеле
соорудили специальную печь для сжигания мусора и наняли Букера
Т. Грахема следить за ней.
Работа его была несложной. Мусор и отбросы со всего отеля ссы-
пали в железные бачки, которые затем ставили на тележку. Букер втя-
гивал тележку в свой закуток и, вывалив содержимое на большой лоток,
разгребал эту массу, словно садовник, готовящий почву для посадки. Об-
наружив отрофейп-бутылку, которую можно сдать в магазин, целый
стакан, блюдце или тарелку, ножи или вилки, а иногда и более ценные
вещи, принадлежащие постояльцам, - Букер доставал находку и отклады-
вал в сторону. Все же остальное он сбрасывал в огонь, а затем при-
нимался за новую порцию.
Сегодня он как раз просматривал результаты своей работы за ме-
сяц-все та же средняя цифра находок: около двух тысяч серебряных
изделий, каждое из которых обходилось-отелю в доллар; четыре тыся-
чи бутылок по два цента каждая; восемьсот стаканов по двадцать пять
центов за штуку и множество самых разнообразных предметов, в том
числе-трудно поверить! - серебряная суповая миска. В итоге за год
отелю было сбережено около сорока тысяч долларов.
Букер Т. Грэхем, получавший после всех вычетов тридцать восемь дол-
ларов в неделю, надел свою засаленную куртку и отправился домой.
К этому времени у грязной кирпичной пристройки, где в одном из
проулков, ответвлявшихся от Коммон-стрит, находился служебный вход,
становилось все более оживленно. По одному, по двое служащие ночной
смены покидали отель, а со всех концов города уже спешили на рабо-
ту те, кто заступал в утреннюю смену.
В кухонных помещениях зажигались огни - поварята подготавливали
рабочие места для поваров, пока те в соседней комнате переодевались
во все белое. Через несколько минут повара начнут готовить тысячу
шестьсот завтраков для обитателей отеля, а затем-задолго до того, как
