- Он явился за деньгами с чеком короля.
- Личным?
- Подписанным его величеством.
- Видите! Так знайте, даАртаньян побывал в БельИле переодетый. Он вы-
давал себя за управляющего, которому его господин поручил купить участки
для солеварен. А у даАртаньяна один господин - король; значит, он был
послан королем. Он видел Портоса.
- Кто такой Портос?
- Простите, я обмолвился. В Бель-Иле он встретил дю Валлона и теперь
не хуже нас с вами знает, что Бель-Иль укреплен.
- И вы думаете, что его послал король? - в раздумье спросил Фуке.
- Не сомневаюсь.
- Ив руках короля даАртаньян - опасное оружие?
- Самое опасное из всех.
- Значит, я с первого взгляда правильно оценил его.
- Как?
- Я хотел расположить его к себе.
- Если вы нашли, что это самый храбрый, умный и ловкий человек во
всей Франции, вы его оценили верно.
- Значит, во что бы то ни стало нужно привлечь его на нашу сторону.
- Кого? ДаАртаньяна?
- Разве вы не разделяете моего мнения?
- Разделяю, но вы не привлечете его к себе.
- Почему?
- Потому, что мы упустили удобный момент. Он был не в ладах со дво-
ром; следовало воспользоваться этим. Но потом он побывал в Англии, спо-
собствовал реставрации, приобрел состояние и, наконец, вернулся на служ-
бу к королю. Это значит, что ему хорошо платят за службу.
- Мы дадим ему больше, вот и все.
- О, сударь, простите. У даАртаньяна только одно слово, и когда он
его дал, то не берет назад.
- Какой же ваш вывод? - встревожено спросил Фуке.
- Я считаю, что надо отразить страшный удар.
- Как?
- Погодите... ДаАртаньян явится к королю с отчетом.
- Я полагаю, вы его намного опередили.
- Приблизительно часов на десять.
- Значит, спешить нечего.
Арамис покачал головой.
- Посмотрите на эти несущиеся по небу облака, на ласточек, рассекаю-
щих воздух. ДаАртаньян быстрее облака и птицы; даАртаньян - это несущий
их ветер. Это сверхчеловек. Он мой ровесник, и я знаю его тридцать пять
лет.
- Так что же делать?
- Выслушайте мои расчеты, господин Фуке. Я послал к вам дю Валлона в
два часа ночи; он уехал за восемь часов до меня. Когда он явился?
- Приблизительно часа четыре тому назад.
- Вот видите! Я приехал на четыре часа скорее, чем он. А между тем
Портос отличный наездник; он загнал восемь лошадей: я видел их трупы. Я
проехал на почтовых пятьдесят лье, но у меня подагра, камни в почках,
словом, я умираю от усталости. Мне пришлось в Туре отдохнуть; оттуда я
ехал в карете полуживой. Мой экипаж едва не опрокинулся; иногда я лежал
на его сиденье, иногда на стенке, а четверка лошадей шла карьером. Нако-
нец я здесь, совершив путь на четыре часа быстрее, чем Портос. Но даАр-
таньян не весит трехсот фунтов, как Портос; у него нет подагры и камней
в почках, как у меня; это не наездник, а кентавр. Видите ли, он уехал в
Бель-Иль, когда я отправился в Париж, и несмотря на то, что я опередил
его на десять часов, даАртаньян приедет через два часа после меня.
- Но ему может помешать какая-нибудь случайность.
- Для него не существует случайностей.
- А если не хватит лошадей?
- Он побежит быстрее самой быстрой лошади.
- Что за человек!
- Да, этого человека я люблю и восхищаюсь им.
Я люблю его, потому что он добр, благороден, честен; восхищаюсь им,
так как для меня он воплощение человеческого могущества. Но, любя его,
преклоняясь перед ним, я его боюсь и остерегаюсь. Итак, сударь, вот ка-
кой вывод: через два часа даАртаньян будет здесь. Опередите его, поез-
жайте в Лувр, повидайтесь с королем раньше, чем к нему явится даАр-
таньян.
- Что сказать королю?
- Ничего. Подарите ему Бель-Иль.
- О, д'Эрбле, д'Эрбле! Сколько планов рушится! - воскликнул Фуке. - И
так внезапно!
- После неудавшегося плана всегда можно задумать и выполнить другой.
Никогда не следует приходить в отчаяние. Поезжайте, поезжайте, сударь,
скорее.
- А наш отборный гарнизон? Король тотчас же сменит его.
- Когда этот гарнизон вступил в Бель-Иль, он был предан королю; те-
перь он ваш. То же будет со всяким другим через две недели. Не упреждай-
те событий. Неужели вы предпочитаете удержать два-три полка вместо того,
чтобы через год подчинить себе целую армию? Разве вы не понимаете, что
ваш теперешний гарнизон создаст вам сторонников в Ла-Рошели, в Нанте, в
Бордо, в Тулузе, всюду, куда его пошлют? Поезжайте к королю, господин
Фуке, поезжайте. Время идет, и пока мы его теряем, даАртаньян летит по
дороге как стрела.
- Вы знаете, господин д'Эрбле, что каждое ваше слово - семя, которое
в моем уме прорастает и приносит плоды. Я еду в Лувр.
- Помните, даАртаньяну не нужно ехать через СенМанде. Он прямо отпра-
вится в Лувр; нужно вычесть этот час из того времени, которое есть у нас
в запасе.
- Может быть, у даАртаньяна есть все, но у него нет моих английских
лошадей. Через двадцать пять минут я буду в Лувре.
И, не теряя ни секунды, Фуке приказал подать лошадей. Арамис успел
сказать ему:
- Возвращайтесь так же быстро, как поедете туда; буду ждать вас с не-
терпением.
Через пять минут министр летел к Парижу.
Между тем Арамис попросил указать ему комнату, где отдыхал Портос.
На кровати лежал Портос. Его лицо покраснело, лучше сказать - полило-
вело, глаза опухли, рот был открыт. От храпа, который вырывался из глу-
бин его груди, дрожали оконные стекла. Глядя на вздувшиеся мышцы его ли-
ца, на спутанные и прилипшие ко лбу волосы, на сильное движение подни-
мавшегося подбородка и плеч, нельзя было не почувствовать своего рода
восхищения: сила, доходящая до такой степени, почти божественна.
По приказанию Пелисона слуга разрезал сапоги Портоса, потому что
просто снять их не было ни малейшей возможности. Четверо лакеев тщетно
пробовали стянуть их. Им даже не удалось разбудить Портоса.
Сапоги сняли, разрезав их на ремешки, и ноги исполина упали на кро-
вать. С него срезали все остальное платье; отнесли в ванну и целый час
продержали в теплой воде; надели на него чистое белье; уложили в согре-
тую грелкой постель. Все это стоило большого труда. Усилия слуг пробуди-
ли бы мертвого, но Портос даже не открыл глаз, ни на секунду не прервал
своего могучего храпа.
Арамис, худощавый и нервный, собрав все свое мужество, хотел превоз-
мочь усталость и поработать с Гурвилем и Пелисоном, но, внезапно лишив-
шись чувств, повалился на стул и не смог подняться. Его отнесли в сосед-
нюю комнату. Вскоре отдых в удобной кровати успокоил его возбужденный
мозг.
XXVII
ФУКЕ ДЕЙСТВУЕТ
Тем временем Фуке мчался к Лувру на своих английских лошадях.
Король работал с Кольбером.
Вдруг Людовик задумался. Два смертных приговора, которые он подписал,
вступая на трон, время от времени вспоминались ему. Когда он сидел с от-
рытыми глазами, они вставали перед ним, как два траурных пятна. Когда он
опускал веки, ему представлялись два пятна крови.
- Господин Кольбер, - внезапно повернулся он к интенданту, - мне
иногда кажется, что люди, которых я осудил по вашему совету, не были так
уж виновны.
- Ваше величество, они были выбраны из стаи откупщиков, чтобы пока-
рать их в пример другим.
- Кто выбрал их?
- Необходимость, государь, - холодно ответил Кольбер.
- Необходимость! Великое слово! - прошептал молодой король.
- Великая богиня, ваше величество.
- Не правда ли, это были преданные друзья суперинтенданта финансов?
- Да, ваше величество, это были его друзья, которые за него отдали бы
жизнь.
- Они ее и отдали, - заметил король.
- Правда, но, к счастью, без всякой пользы, а это не входило в их на-
мерения.
- Сколько денег присвоили эти люди?
- Около десяти миллионов, причем шесть были конфискованы у них.
- И эти деньги у меня в казне? - спросил король с чувством отвраще-
ния.
- Да, ваше величество; но эта конфискация, которая должна была бы ра-
зорить Фуке, не достигла своей цели.
- Какой из этого вывод, господин Кольбер?
- Я считаю, что, если Фуке поднял против вашего величества толпу мя-
тежников для того, чтобы спасти от казни своих друзей, он поднимет целую
армию, когда самому понадобится избегнуть кары.
- Удивляюсь, - сказал король, - что, думая так о Фуке, вы давно не
дали мне совета.
- Какого совета, ваше величество?
- Сначала скажите мне ясно и определенно, что вы думаете о Фуке.
- Я думаю, государь, что Фуке не довольствуется тем, что приобретает
деньги, как кардинал Мазарини, отнимая таким путем у вашего величества
часть вашего могущества, но и привлекает к себе всех любителей веселой,
роскошной жизни, поклонников того, что бездельники называют поэзией, а
политики - испорченностью; что, поднимая против вас, государь, подданных
вашего величества, он наносит ущерб королевским правам, и если так будет
продолжаться, он сделает из вашего величества слабого и незначительного
короля.
- А как называют такие замыслы, господин Кольбер?
- Государственным преступлением.
- И что делают с такими преступниками?
- Их арестовывают, судят и карают.
- А вы уверены, что Фуке задумал совершить то преступление, которое
вы ему приписываете?
- Более того, государь. Он уже приступил к исполнению своего замысла.
Есть очевидное, осязательное, вещественное доказательство его измены.
- Какое?
- Я узнал, что Фуке укрепляет Бель-Иль.
- С какой целью?
- С целью со временем защищаться от короля.
- Но если это верно, господин Кольбер, - Людовик, - необходимо немед-
ленно же поступить как вы говорили: нужно арестовать Фуке!
- Невозможно!
- Я уже, кажется, говорил вам, что этого слова не должны произносить
те, кто мне служит.
- Слуги вашего величества не могут помешать Фуке быть суперинтендан-
том.
- Так что же из того?
- Благодаря этой должности за него весь парламент, так же как и вся
армия - благодаря его щедрости, все писатели - благодаря его любезности,
все дворянство - благодаря его подаркам.
- Значит, другими словами, я бессилен против Фуке?
- Да, по крайней мере, в настоящую минуту, ваше величество.
- Вы плохой советчик, господин Кольбер.
- О нет, ваше величество, я не ограничиваюсь простым указанием на
опасность.
- Полно. Как можно подкопаться под этого колосса?
И король с горечью засмеялся.
- Он поднялся благодаря деньгам, убейте его деньгами же, ваше вели-
чество.
- Лишить его должности?
- Это плохое средство.
- Укажите хорошее.
- Разорите его.
- Как?
- Воспользуйтесь любым удобным случаем.
- Каким?
- Вот, например, его королевское высочество будет венчаться. Свадьба
должна быть великолепна. Это прекрасный повод потребовать у него милли-
он. Фуке, который охотно платит двадцать тысяч, когда он должен всего
пять, конечно, без труда найдет миллион для вашего величества.
- Хорошо, - согласился Людовик XIV.
- Если вашему величеству угодно подписать ордер, я сам пошлю за
деньгами.
И, подвинув королю бумагу, Кольбер подал ему перо.
В эту минуту дверь приоткрылась, и лакей доложил о приходе суперин-
тенданта финансов.
Людовик побледнел. Кольбер уронил перо и отошел от короля, которого
он словно осенял черными крыльями, как злой ангел.
Фуке вошел и, как опытный царедворец, с первого же взгляда понял по-
ложение вещей. Положение было неутешительным для него, хотя он и созна-
вал свою силу. Маленькие черные, глаза Кольбера, расширенные завистью, и
светлый, горевший гневом взгляд Людовика XIV не предвещали ничего хоро-
шего.
Молчание, встретившее Фуке, сразу предупредило его о грозившей ему
опасности.
Король молчал, пока Фуке дошел до середины комнаты. Юношеская застен-
чивость Людовика заставляла его сдерживаться. Фуке воспользовался удоб-
ным случаем.
