жали атаку, он с поднятой шпагой повернулся к человеку, сбитому им с
ног.
- Ах, сударь! - воскликнул Рауль, вспомнив, что он видел молодого че-
ловека на улице Кокатри. - Пощадите его: это его сын.
Рука д'Артаньяна, готовая нанести удар, повисла в воздухе.
- А, вы его сын? - сказал он. - Это другое дело.
- Я сдаюсь, сударь, - произнес Лувьер, протягивая д'Артаньяну свою
разряженную аркебузу.
- Нет, нет, не сдавайтесь, черт возьми! Напротив, бегите, и как можно
скорее. Если я вас захвачу, вас повесят.
Молодой человек не заставил повторять этот совет. Он проскользнул под
шеей лошади и исчез за углом улицы Генего.
- Вы вовремя удержали мою руку, - сказал д'Артаньян Раулю, - не то
ему пришел бы конец. И, право, узнав потом, кто он, я очень бы пожалел
об этом.
- Ах, сударь, - произнес Рауль, - позвольте мне поблагодарить вас не
только за этого бедного парня, но и за себя: я сам был на волосок от
смерти, когда вы подоспели.
- Бросьте, бросьте, молодой человек, не утруждайте себя речами.
И д'Артаньян достал из кобуры фляжку с испанским вином.
- Глотните-ка вот этого, - сказал он Раулю.
Рауль отхлебнул вина и собрался снова благодарить д'Артаньяна.
- Дорогой мой, - возразил ему тот, - мы поговорим об этом после.
Затем, видя, что мушкетеры очистили набережную от Нового моста до на-
бережной Святого Михаила и возвращаются обратно, он поднял шпагу вверх,
чтобы они ускорили шаг.
Мушкетеры рысью подъехали к нему; тотчас же с другой стороны подъеха-
ли те десять человек, которых он послал с Коменжем.
- Ну, - произнес д'Артаньян, обращаясь к ним, - не случилось ли еще
чего-нибудь?
- Ах, сударь, - отвечал сержант, - опять поломка! Проклятая карета!
Д'Артаньян пожал плечами.
- Нет, проклятое дурачье, - сказал он. - Уж если выбираешь карету,
так выбирай прочную, а карета, в которой хотят везти арестованного Бру-
селя, должна выдержать десять тысяч человек.
- Что прикажете, господин лейтенант?
- Примите отряд и отведите его в казармы.
- Значит, вы поедете один?
- Конечно! Не думаете ли вы, что мне нужен конвой?
- Но...
- Отправляйтесь.
Мушкетеры удалились, д'Артаньян остался вдвоем с Раулем.
- Ну как, болит у вас что-нибудь? - спросил он.
- Да, сударь. У меня голова тяжелая и словно в огне.
- Что же такое с вашей головой? - сказал д'Артаньян, снимая с Рауля
шляпу. - А, контузия.
- Да, кажется, мне попали в голову цветочным горшком.
- Канальи! - воскликнул д'Артаньян. - Но на вас шпоры? Вы были вер-
хом?
- Да, я сошел с лошади, чтобы защищать господина Коменжа, и ее кто-то
захватил. Да вот и она.
Действительно, в эту минуту показалась лошадь Рауля, на которой ска-
кал галопом Фрике, размахивая своей четырехцветной шапкой и крича:
- Брусель! Брусель!
- Эй, стой, плут! - крикнул ему д'Артаньян. - Давай сюда лошадь.
Фрике услышал, но сделал вид, что слова не дошли до него, и хотел
продолжать свой путь.
Д'Артаньян собирался было погнаться за ним, но потом решил не остав-
лять Рауля одного. Поэтому он ограничился только тем, что вынул из кобу-
ры пистолет и взвел курок.
У Фрике было острое зрение и тонкий слух; заметив движение д'Ар-
таньяна и услышав щелканье курка, он сразу остановил лошадь.
- Ах, это вы, господин офицер, - произнес он, подъезжая. - Право, я
очень рад, что вас встретил.
Д'Артаньян внимательно посмотрел на Фрике и узнал в нем мальчишку с
улицы Лощильщиков.
- А, это ты, плут! - сказал он. - Иди-ка сюда.
- Да, это я, господин офицер, - отвечал Фрике с самым невинным видом.
- Значит, ты переменил занятие? Ты не поешь больше в хоре и не прис-
луживаешь в трактире, а крадешь лошадей, а?
- Ах, господин офицер, как можете вы так говорить? - воскликнул Фри-
ке. - Я искал владельца этой лошади, молодого красивого дворянина, храб-
рого, как Цезарь... - Тут он сделал вид, что только что заметил Рауля. -
Да вот, если не ошибаюсь, и он. Сударь, вы не забудете меня, не правда
ли?
Рауль опустил руку в карман.
- Что вы хотите сделать? - спросил его д'Артаньян.
- Дать этому славному мальчику десять ливров, - отвечал Рауль, выни-
мая из кармана пистоль.
- Десять пинков в живот, - сказал д'Артаньян. - Убирайся, плут, и
помни, что я знаю, где тебя искать.
Фрике, не рассчитывавший отделаться так дешево, в два прыжка пролетел
с набережной на улицу Дофипа и скрылся из виду. Рауль сел на свою ло-
шадь, и они вместе с д'Артаньяном, оберегавшим его, как сына, поехали
шагом по направлению к Тиктонской улице.
Всю дорогу они слышали вокруг себя глухой ропот и отдаленные угрозы,
но при виде этого офицера, такого воинственного, и его внушительной шпа-
ги, висевшей на темляке у него под рукой, все расступались.
Они доехали без всяких приключений до гостиницы "Козочка".
Красотка Мадлен сообщила д'Артаньяну, что Планше вернулся и привез
Мушкетона, который геройски перенес операцию извлечения пули и чувствует
себя так хорошо, как только позволяет рана.
Д'Артаньян велел позвать Планше, но, сколько его ни звали, ответа не
было: Планше скрылся.
- Ну, так давайте вина! - приказал д'Артаньян.
Когда вино было подано и они снова остались вдвоем, д'Артаньян обра-
тился к Раулю.
- Вы довольны собой, не так ли? - сказал он, с улыбкой глядя в глаза
юноши.
- Конечно, - отвечал Рауль. - Мне кажется, я исполнил свой долг. Раз-
ве я не защищал короля?
- А кто вам сказал, что надо защищать короля?
- Это мне сказал граф де Ла Фер.
- Да, короля. Но сегодня вы защищали не короля, а Мазарини, что не
одно и то же.
- Однако, сударь...
- Вы сделали ужасный промах, молодой человек. Вы вмешались не в свое
дело.
- Но вы же сами...
- Я - это другое дело: я должен повиноваться своему капитану. А ваш
начальник - это принц Конде. Запомните это: других начальников у вас
нет. Хорош молодой безумец, готовый стать мазаринистом и помогающий
арестовать Бруселя! Молчите об этом, по крайней мере, а то граф де Ла
Фер будет вне себя.
- Значит, вы думаете, что граф де Ла Фер рассердился бы на меня?
- Думаю ли я? Да я в этом уверен! Не будь этого, я бы только поблаго-
дарил вас, потому что, в сущности, вы потрудились для нас. Сейчас не
ему, а мне приходится бранить вас, и поверьте, это вам дешевле обойдет-
ся. Впрочем, - продолжал д'Артаньян, - я только пользуюсь правом, кото-
рое ваш опекун передал мне, дорогой мой мальчик.
- Я не понимаю вас, сударь.
Д'Артаньян встал, вынул из письменного стола письмо и подал его Рау-
лю.
Рауль пробежал письмо, и взгляд его затуманился.
- О, боже мой! - воскликнул он, поднимая свои красивые глаза, влажные
от слез, на д'Артаньяна. - Граф уехал из Парижа, не повидавшись со мной!
- Он уехал четыре дня тому назад.
- Но, судя по письму, он подвергается смертельной опасности?
- Вот еще выдумали! Он подвергается смертельной опасности! Будьте
спокойны. Он уехал по делу и скоро вернется. Надеюсь, вы не имеете ниче-
го против того, что я временно буду вашим опекуном?
- Конечно, нет, господин д'Артаньян! - воскликнул Рауль. - Вы такой
благородный человек, и граф де Ла Фер так вас любит!
- Что же, любите и вы меня также; я не буду вам докучать, но при ус-
ловии, что вы будете фрондером, мой юный друг, и ярым фрондером.
- А могу я по-прежнему видаться с госпожой де Шеврез?
- Конечно, черт возьми! И с коадъютором, и с госпожой де Лонгвиль. И
если бы здесь был милейший Брусель, которого вы так опрометчиво помогли
арестовать, то я сказал бы вам: извинитесь поскорей перед господином
Бруселем и поцелуйте его в обе щеки.
- Хорошо, сударь, я буду вас слушаться, хотя и не понимаю вас.
- Нечего тут и понимать. А вот, - продолжал д'Артаньян, обернувшись к
двери, - и господин дю Валлон, который является в порядком разодранной
одежде.
- Да, но зато я ободрал немало шкур взамен, - возразил Портос, весь в
поту и в пыли. - Эти бездельники хотели отнять у меня шпагу. Черт
возьми! - продолжал гигант с обычным спокойствием. - Какое волнение в
народе! Но я уложил на месте больше двадцати человек эфесом своей Бали-
зарды. Глоток вина, д'Артаньян!
- Рассудите нас, - сказал гасконец, наливая Портосу стакан до краев.
- Когда выпьете, вы скажете нам ваше мнение.
Портос осушил стакан одним глотком, поставил его на стол и вытер усы.
- О чем? - спросил он.
- Да вот господин Бражелон, - отвечал д'Артанъян, - во что бы то ни
стало хотел помочь аресту Бруселя, и я с трудом удержал его от защиты
Коменжа.
- Черт возьми! - произнес Портос. - Что сказал бы опекун, если бы уз-
нал это?
- Вы видите! - воскликнул д'Артаньян. - Нет, фрондируйте, мой друг,
фрондируйте и помните, что я заменяю графа во всем.
Он звякнул своим кошельком, затем, обратясь к Портосу, спросил:
- Вы поедете со мной?
- Куда? - отвечал Портос, наливая себе второй стакан вина.
- Засвидетельствовать наше почтение кардиналу.
Портос проглотил второй стакан с таким же спокойствием, как и первый,
взял шляпу, оставленную им на стуле, и последовал за д'Артаньяном.
Рауль же, совершенно ошеломленный тем, что он слышал, остался дома,
так как д'Артаньян запретил ему выходить из комнаты, пока волнение в на-
роде не уляжется.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
I
НИЩИЙ ИЗ ЦЕРКВИ СВ. ЕВСТАФИЯ
Д'Артаньян нарочно не отправился с Коменжем прямо в Пале-Рояль, чтобы
дать ему время сообщить кардиналу о выдающихся услугах, которые он,
д'Артаньян, вместе со своим другом, оказал в это утро партии королевы.
Поэтому оба они были великолепно приняты кардиналом, который нагово-
рил им кучу любезностей и намекнул, между прочим, на то, что оба они на-
ходятся уже на полпути к тому, чего добиваются, то есть д'Артаньян - к
чину капитана, а Портос - к титулу барона.
Д'Артаньян предпочел бы всему этому деньги, так как он знал, что Ма-
зарини щедр на обещания, но тут на их исполнение, и потому считал, что
посулами кардинала не прокормишься; однако, чтобы не разочаровать Порто-
са, он сделал вид, что очень доволен.
В то время как два друга были у кардинала, королева вызвала его к се-
бе. Кардинал решил, что это отличный случай усилить рвение обоих своих
защитников, доставив им возможность услышать изъявление благодарности от
самой королевы. Он знаком предложил им последовать за собой. Д'Артаньян
и Портос указали ему на свои запыленные и изодранные платья, но кардинал
отрицательно покачал головой.
- Ваши платья, - сказал он, - стоят больше, чем платья большинства
придворных, которых вы встретите у королевы, потому что это ваш боевой
наряд.
Д'Артаньян и Портос повиновались.
В многочисленной толпе придворных, окружавших в этот день Анну
Австрийскую, царило шумное оживление, ибо как-никак одержаны были две
победы: одна над испанцами, другая над народом. Бруселя удалось спокойно
вывезти из Парижа, и в эту минуту он находился, вероятно, уже в Сен-Жер-
менской тюрьме, а Бланмениль, которого арестовали одновременно с Брусе-
лем, но без всякого шума и хлопот, был заключен в Венсенский замок.
Коменж стоял перед королевой, расспрашивавшей его о подробностях экс-
педиции. Все присутствующие внимательно слушали, как вдруг отворилась
дверь и следом за кардиналом в залу вошли д'Артаньян и Портос.
- Ваше величество, - сказал Коменж, подбегая к д'Артаньяну, - вот кто
может все рассказать вам лучше, чем я, так как это мой спаситель. Если
бы не он, я бы сейчас болтался в рыбачьих сетях где-нибудь около СенКлу,
ибо меня хотели ни более ни менее, как бросить в реку. Рассказывайте,
д'Артаньян, рассказывайте!
С тех пор как д'Артаньян стал лейтенантом мушкетеров, ему не менее
сотни раз приходилось бывать в одной комнате с королевой, но ни разу еще
она с ним не заговорила.
