Атос заметил, что по губам гасконца снова скользнула улыбка.
- Неужели? - переспросил Атос.
- Да, одно место из блаженного Августина, по поводу которого мы не
сошлись во мнениях, - сказал д'Артаньян.
"Он, бесспорно, умен", - подумал Атос.
- А теперь, милостивые государи, когда все вы собрались здесь, - про-
изнес д'Артаньян, - разрешите мне принести вам извинения.
При слове "извинения" лицо Атоса затуманилось, по губам Портоса
скользнула пренебрежительная усмешка, Арамис же отрицательно покачал го-
ловой.
- Вы не поняли меня, господа, - сказал д'Артаньян, подняв голову. Луч
солнца, коснувшись в эту минуту его головы, оттенил тонкие и смелые чер-
ты его лица. - Я просил у вас извинения на тот случай, если не буду
иметь возможности дать удовлетворение всем троим. Ведь господин Атос
имеет право первым убить меня, и это может лишить меня возможности упла-
тить свой долг чести вам, господин Портос; обязательство же, выданное
вам, господин Арамис, превращается почти в ничто. А теперь, милостивые
государи, повторяю еще раз: прошу простить меня, но только за это... Не
начнем ли мы?
С этими словами молодой гасконец смело выхватил шпагу.
Кровь ударила ему в голову. В эту минуту он готов был обнажить шпагу
против всех мушкетеров королевства, как обнажил ее сейчас против Атоса,
Портоса и Арамиса.
Было четверть первого. Солнце стояло в зените, и место, избранное для
дуэли, было залито его палящими лучами.
- Жарко, - сказал Атос, в свою очередь обнажая шпагу. - А между тем
мне нельзя скинуть камзол. Я чувствую, что рана моя кровоточит, и боюсь
смутить моего противника видом крови, которую не он пустил.
- Да, сударь, - ответил д'Артаньян. - Но будь эта кровь пущена мною
или другими, могу вас уверять, что мне всегда будет больно видеть кровь
столь храброго дворянина. Я буду драться, не снимая камзола, как и вы.
- Все это прекрасно, - воскликнул Портос, - но довольно любезностей!
Не забывайте, что мы ожидаем своей очереди...
- Говорите от своего имени, Портос, когда говорите подобные нелепос-
ти, - перебил его Арамис. - Что до меня, то все сказанное этими двумя
господами, на мой взгляд, прекрасно и вполне достойно двух благородных
дворян.
- К вашим услугам, сударь, - проговорил Атос, становясь на свое мес-
то.
- Я ждал только вашего слова, - ответил д'Артаньян, скрестив с ним
шпагу.
Но не успели зазвенеть клинки, коснувшись друг друга, как отряд гвар-
дейцев кардинала под командой г-на де Жюссака показался из-за угла мо-
настыря.
- Гвардейцы кардинала! - в один голос вскричали Портос и Арамис. -
Шпаги в ножны, господа! Шпаги в ножны!
Но было уже поздно. Противников застали в позе, не оставлявшей сомне-
ния в их намерениях.
- Эй! - крикнул де Жюссак, шагнув к ним и знаком приказав своим под-
чиненным последовать его призеру. - Эй, мушкетеры! Вы собрались здесь
драться? А как же с эдиктами?
- Вы крайне любезны, господа гвардейцы, - сказал Атос с досадой, так
как де Жюссак был участником нападения, имевшего место два дня назад. -
Если бы мы застали вас дерущимися, могу вас уверить - мы не стали бы ме-
шать вам. Дайте нам волю, и вы, не затрачивая труда, получите полное
удовольствие.
- Милостивые государи, - сказал де Жюссак, - я вынужден, к великому
сожалению, объявить вам, что это невозможно. Долг для нас - прежде все-
го. Вложите шпаги в ножны и следуйте за нами.
- Милостивый государь, - сказал Арамис, передразнивая де Жюссака, -
мы с величайшим удовольствием согласились бы на ваше любезное предложе-
ние, если бы это зависело от нас. Но, к несчастью, это невозможно: гос-
подин де Тревиль запретил нам это. Идите-ка своей дорогой - это лучшее,
что вам остается сделать.
Насмешка привела де Жюссака в ярость.
- Если вы не подчинитесь, - воскликнул он, - мы вас арестуем!
- Их пятеро, - вполголоса заметил Атос, - а нас только трое. Мы снова
потерпим поражение, или нам придется умереть на месте, ибо объявляю вам:
побежденный, я не покажусь на глаза капитану.
Атос, Портос и Арамис в то же мгновение пододвинулись друг к другу, а
де Жюссак поспешил выстроить своих солдат. Этой минуты было достаточно
для д'Артаньяна: он решился. Произошло одно из тех событий, которые оп-
ределяют судьбу человека. Ему предстояло выбрать между королем и карди-
налом, и, раз выбрав, он должен будет держаться избранного. Вступить в
бой - значило не подчиниться закону, значило рискнуть головой, значило
стать врагом министра, более могущественного, чем сам король. Все это
молодой человек понял в одно мгновение. И к чести его мы должны сказать:
он ни на секунду не заколебался.
- Господа, - сказал он, обращаясь к Атосу и его друзьям, - разрешите
мне поправить вас. Вы сказали, что вас трое, а мне кажется, что нас чет-
веро.
- Но вы не мушкетер, - возразил Портос.
- Это правда, - согласился д'Артаньян, - на мне нет одежды мушкетера,
но душой я мушкетер. Сердце мое - сердце мушкетера. Я чувствую это и
действую как мушкетер.
- Отойдите, молодой человек! - крикнул де Жюссак, который по жестам и
выражению лица д'Артаньяна, должно быть, угадал его намерения. - Вы мо-
жете удалиться, мы не возражаем. Спасайте свою шкуру! Торопитесь!
Д'Артаньян не двинулся с места.
- Вы в самом деле славный малый, - сказал Атос, пожимая ему руку.
- Скорей, скорей, решайтесь! - крикнул де Жюссак.
- Скорей, - заговорили Портос и Арамис, - нужно что-то предпринять.
- Этот молодой человек исполнен великодушия, - произнес Атос.
Но всех троих тревожила молодость и неопытность д'Артаньяна.
- Нас будет трое, из которых один раненый, и в придачу юноша, почти
ребенок, а скажут, что нас было четверо.
- Да, но отступить!.. - воскликнул Портос.
- Это невозможно, - сказал Атос.
Д'Артаньян понял причину их нерешительности.
- Милостивые государи, - сказал он, - испытайте меня, и клянусь вам
честью, что я не уйду с этого места, если мы будем побеждены!
- Как ваше имя, храбрый юноша? - спросил Атос.
- Д'Артаньян, сударь.
- Итак: Атос, Портос, Арамис, д'Артаньян! Вперед! - крикнул Атос.
- Ну как же, государи мои, - осведомился де Жюссак, - соблаговолите
вы решиться наконец?
- Все решено, сударь, - ответил Атос.
- Каково же решение? - спросил де Жюссак.
- Мы будем иметь честь атаковать вас, - произнес Арамис, одной рукой
приподняв шляпу, другой обнажая шпагу.
- Вот как... вы сопротивляетесь! - воскликнул де Жюссак.
- Тысяча чертей! Вас это удивляет?
И все девять сражающихся бросились друг на друга с яростью, не исклю-
чавшей, впрочем, известной обдуманности действий.
Атос бился с неким Каюзаком, любимцем кардинала, на долю Портоса вы-
пал Бикара, тогда как Арамис очутился лицом к лицу с двумя противниками.
Что же касается д'Артаньяна, то его противником оказался сам де Жюс-
сак.
Сердце молодого гасконца билось столь сильно, что готово было разор-
вать ему грудь. Видит бог, не от страха - он и тени страха не испытывал,
- а от возбуждения. Он дрался, как разъяренный тигр, носясь вокруг свое-
го противника, двадцать раз меняя тактику и местоположение. Жюссак был,
по тогдашнему выражению, "мастер клинка", и притом многоопытный. Тем не
менее он с величайшим трудом оборонялся против гибкого и ловкого против-
ника, который, ежеминутно пренебрегая общепринятыми правилами, нападал
одновременно со всех сторон, в то же время парируя удары, как человек,
тщательно оберегающий свою кожу.
Эта борьба в конце концов вывела де Жюссака из терпения. Разъяренный
тем, что ему не удается справиться с противником, которого он счел юн-
цом, он разгорячился и начал делать ошибку за ошибкой. Д'Артаньян, не
имевший большого опыта, но зато помнивший теорию, удвоил быстроту движе-
ний. Жюссак, решив покончить с ним, сделал резкий выпад, стремясь нанес-
ти противнику страшный удар. Но д'Артаньян ловко отпарировал, и, в то
время как Жюссак выпрямлялся, гасконец, словно змея, ускользнул из-под
его руки и насквозь пронзил его своей шпагой. Жюссак рухнул как подко-
шенный.
Освободившись от своего противника, д'Артаньян быстрым и тревожным
взглядом окинул поле битвы.
Арамис успел уже покончить с одним из своих противников, по второй
сильно теснил его. Все же положение Арамиса было благоприятно, и он мог
еще защищаться.
Бикара и Портос ловко орудовали шпагами. Портос был уже ранен в
предплечье, Бикара - в бедро. Ни та, ни другая рана не угрожала жизни, и
оба они с еще большим ожесточением продолжали изощряться в искусстве
фехтования.
Атос, вторично раненный Каюзаком, с каждым мгновением все больше
бледнел, но не отступал ни на шаг. Он только переложил шпагу в другую
руку и теперь дрался левой.
Д'Артаньян, согласно законам дуэли, принятым в те времена, имел право
поддержать одного из сражающихся. Остановившись в нерешительности и не
зная, кому больше нужна его помощь, он вдруг уловил взгляд Атоса. Этот
взгляд был мучительно красноречив. Атос скорее бы умер, чем позвал на
помощь. Но взглянуть он мог и взглядом мог попросить о поддержке. Д'Ар-
таньян понял и, рванувшись вперед, сбоку обрушился на Каюзака:
- Ко мне, господин гвардеец! Я убью вас!
Каюзак обернулся. Помощь подоспела вовремя. Атос, которого поддержи-
вало только его неслыханное мужество, опустился на одно колено.
- Проклятие! - крикнул он. - Не убивайте его, молодой человек. Я дол-
жен еще свести с ним старые счеты, когда поправлюсь и буду здоров. Обе-
зоружьте его, выбейте шпагу... Вот так... Отлично! Отлично!
Это восклицание вырвалось у Атоса, когда он увидел, как шпага Каюзака
отлетела на двадцать шагов. Д'Артаньян и Каюзак одновременно бросились
за ней: один - чтобы вернуть ее себе, другой - чтобы завладеть ею. Д'Ар-
таньян, более проворный, добежал первым и наступил йогой на лезвие.
Каюзак бросился к гвардейцу, которого убил Арамис, схватил его рапиру
и собирался вернуться к д'Артаньяну, по пути наскочил на Атоса, успевше-
го за эти короткие мгновения перевести дух. Опасаясь, что д'Артаньян
убьет его врага, Атос желал возобновить бой.
Д'Артаньян понял, что помешать ему - значило бы обидеть Атоса. И
действительно, через несколько секунд Каюзак упал: шпага Атоса вонзилась
ему в горло.
В это же самое время Арамис приставил конец шпаги к груди поверженно-
го им противника, вынудив его признать себя побежденным.
Оставались Портос и Бикара. Портос дурачился, спрашивая у Бикара, ко-
торый, по его мнению, может быть час, и поздравляя его с ротой, которую
получил его брат в Наваррском полку. Но все его насмешки не вели ни к
чему: Бикара был один из тех железных людей, которые падают только мерт-
выми.
Между тем пора было кончать. Могла появиться стража и арестовать всех
участников дуэли - и здоровых и раненых, роялистов и кардиналистов.
Атос, Арамис и д'Артаньян окружили Бикара, предлагая ему сдаться. Один
против всех, раненный в бедро, Бикара все же отказался. Но Жюссак, при-
поднявшись на локте, крикнул ему, чтобы он сдавался. Бикара был гаско-
нец, как и д'Артаньян. Он остался глух и только засмеялся. Продолжая
драться, он между двумя выпадами концом шпаги указал точку на земле.
- Здесь... - произнес он, пародируя слова Библии, - здесь умрет Бика-
ра, один из всех, иже были с ним.
- Но ведь их четверо против тебя одного. Сдайся, приказываю тебе!
- Раз ты приказываешь, дело другое, - сказал Бикара. - Ты мой брига-
дир, и я должен повиноваться.
И, внезапно отскочив назад, он переломил пополам свою шпагу, чтобы не
отдать ее противнику. Перекинув через стену монастыря обломки, он скрес-
тил на груди руки, насвистывая какую-то кардиналистскую песенку.
Мужество всегда вызывает уважение, даже если это мужество врага. Муш-
кетеры отсалютовали смелому гвардейцу своими шпагами и спрятали их в
