новений, к которым все уже привыкли, он еще недели две мог удовлетворять
все их насущные потребности. Пришел наконец черед и Арамиса, которому,
по его словам, удалось продажей своих богословских книг выручить нес-
колько пистолей.
Затем, как бывало всегда, пришлось прибегнуть к помощи г-на де Треви-
ля, который выдал небольшой аванс в счет причитающегося им содержания.
Но на эти деньги не могли долго протянуть три мушкетера, у которых нако-
пилось немало неоплаченных долгов, и гвардеец, у которого долгов еще
вовсе не было.
В конце концов, когда стало ясно, что скоро почувствуется уже недос-
таток в самом необходимом, они с трудом наскребли еще восемь или десять
пистолей, с которыми Портос отправился играть. Но ему в этот день не
везло: он спустил все и проиграл еще двадцать пять пистолей на честное
слово.
И тогда стесненные обстоятельства превратились в настоящую нужду.
Можно было встретить изголодавшихся мушкетеров, которые в сопровождении
слуг рыскали по улицам и по кордегардиям в надежде, что кто-нибудь из
друзей угостит их обедом. Ибо, по словам Арамиса, в дни процветания нуж-
но было расшвыривать обеды направо и налево, чтобы в дни невзгод хоть
изредка пожинать таковые.
Атос получал приглашения четыре раза и каждый раз приводил с собой
своих друзей вместе с их слугами. Портос был приглашен шесть раз и пре-
доставил своим друзьям воспользоваться этим. Арамис был зван восемь раз.
Этот человек, как можно было уже заметить, производил мало шума, но мно-
го делал.
Что же касается д'Артаньяна, у которого еще совсем не было знакомых в
столице, то ему удалось только однажды позавтракать шоколадом у священ-
ника родом из Гаскони и один раз получить приглашение на обед к гвар-
дейскому корнету. Он привел с собой всю свою армию и к священнику, у ко-
торого они уничтожили целиком весь его двухмесячный запас, и к корнету,
который проявил неслыханную щедрость. Но, как говорил Планше, сколько ни
съел, все равно поел только раз.
Д'Артаньян был смущен тем, что добыл только полтора обеда - завтрак у
священника мог сойти разве что за полуобед - в благодарность за пиршест-
ва, предоставленные Атосом, Портосом и Арамисом. Он считал, что стано-
вится обузой для остальных, в своем юношеском простодушии забывая, что
кормил всю компанию в течение месяца. Его озабоченный ум деятельно зара-
ботал. Он пришел к заключению, что союз четырех молодых, смелых, предп-
риимчивых и решительных людей должен был ставить себе иную цель, кроме
прогулок в полупьяном виде, занятий фехтованием и более или менее остро-
умных проделок.
И в самом деле, четверо таких людей, как они, четверо людей, готовых
друг для друга пожертвовать всем - от кошелька до жизни, - всегда под-
держивающих друг друга и никогда не отступающих, выполняющих вместе или
порознь любое решение, принятое совместно, четыре кулака, угрожающие
вместе или порознь любому врагу, неизбежно должны были, открыто или тай-
но, прямым или окольным путем, хитростью или силой, пробить себе дорогу
к намеченной цели, как бы отдалена она ни была или как бы крепко ни была
она защищена. Удивляло д'Артаньяна только то, что друзья его не додума-
лись до этого давно.
Он размышлял об этом, и даже весьма основательно, ломая голову в по-
исках путей, по которым должна была быть направлена эта необыкновенная,
четырежды увеличенная сила, с помощью которой - он в этом не сомневался
- можно было, словно опираясь на рычаг Архимеда, перевернуть мир, - как
вдруг послышался осторожный стук в дверь. Д'Артаньян разбудил Планше и
приказал ему отпереть.
Пусть читатель из этих слов - "разбудил Планше" - не делает заключе-
ния, что уже наступила ночь или еще не занялся день. Ничего подобного.
Только что пробило четыре часа. Два часа назад Планше пришел к своему
господину с просьбой дать ему пообедать, и тот ответил ему пословицей:
"Кто спит - обедает". И Планше заменил сном еду.
Планше ввел в комнату человека, скромно одетого, повидимому горожани-
на.
Планше очень хотелось, вместо десерта, узнать, о чем будет речь, но
посетитель объявил д'Артаньяну, что ему нужно поговорить о важном деле,
требующем тайны.
Д'Артаньян выслал Планше и попросил посетителя сесть.
Наступило молчание. Хозяин и гость вглядывались друг в Друга, словно
желая предварительно составить себе друг о друге представление. Наконец
Д'Артаньян поклонился, показывая, что готов слушать.
- Мне говорили о господине д'Артаньяне, как о мужественном молодом
человеке, - произнес посетитель. - И эта слава, которая им вполне заслу-
жена, побудила меня доверить ему мою тайну.
- Говорите, сударь, говорите, - произнес д'Артаньян, чутьем уловив-
ший, что дело обещает некие выгоды.
Посетитель снова на мгновение умолк, а затем продолжал:
- Жена моя служит кастеляншей у королевы, сударь" Женщина она краси-
вая и умная. Меня женили на ней вот уже года три назад. Хотя приданое у
нее было и небольшое, но зато господин де Ла Порт, старший камердинер
королевы, приходится ей крестным и покровительствует ей...
- Дальше, сударь, что же дальше?
- А дальше... - сказал посетитель, - дальше то, что мою жену похитили
вчера утром, когда она выходила из бельевой.
- Кто же похитил вашу жену?
- Я, разумеется, ничего не могу утверждать, но у меня на подозрении
один человек.
- Кто же это у вас на подозрении?
- Человек, который уже давно преследует ее.
- Черт возьми!
- Но, осмелюсь сказать, сударь, мне представляется, что в этом деле
замешана не так любовь, как политика.
- Не так любовь, как политика... - задумчиво повторил д'Артаньян. -
Что же вы предполагаете?
- Не знаю, могу ли я сказать вам, что я предполагаю...
- Сударь, заметьте себе, что я вас ни о чем не спрашивал. Вы сами
явились ко мне. Вы сами сказали, что собираетесь доверить мне тайну.
Поступайте, как вам угодно. Вы еще можете удалиться, ничего мне не отк-
рыв.
- Нет, сударь, нет! Вы кажетесь мне честным молодым человеком, и я
доверюсь вам. Я думаю, что причина тут - не собственные любовные дела
моей жены, а любовные дела одной дамы, много выше ее стоящей.
- Так! Не любовные ли дела госпожи де Буа-Траси? - воскликнул д'Ар-
таньян, желавший показать, будто он хорошо осведомлен о придворной жиз-
ни.
- Выше, сударь, много выше!
- Госпожи д'Эгильон?
- Еще выше.
- Госпожи де Шеврез?
- Выше, много выше.
- Но ведь не...
- Да, сударь, именно так, - чуть слышно в страхе прошептал посети-
тель.
- С кем?
- С кем же, как не с герцогом...
- С герцогом?..
- Да, сударь, - еще менее внятно пролепетал гость.
- Но откуда вам все это известно?
- Ах... Откуда известно?..
- Да, откуда? Полное доверие, или... вы сами понимаете...
- Я знаю об этом от моей жены, сударь, от моей собственной жены.
- А она сама откуда знает?
- От господина де Ла Порта. Не говорил я вам разве, что она крестница
господина де Ла Порта, доверенного лица королевы? Так вот, господин до
Ла Порт поместил мою жену у ее величества, чтобы наша бедная королева
имела подле себя хоть кого-нибудь, кому она могла бы довериться, эта
бедняжка, которую покинул король, преследует кардинал и предают все.
- Так, так, положение становится яснее.
- Жена моя, сударь, четыре дня назад приходила ко мне - одним из ус-
ловий ее службы было разрешение навещать меня два раза в неделю. Как я
имел уже честь разъяснить вам, жена моя очень любит меня, и вот она
пришла ко мне и под секретом рассказала, что королева сейчас в большой
тревоге.
- В самом деле?
- Да. Господин кардинал, по словам моей жени, преследует и притесняет
королеву больше, чем когда-либо. Он не может ей простить историю с сара-
бандой. Вам ведь известна история с сарабандой?
- Еще бы! Мне ли не знать ее! - ответил д'Артаньян, не знавший ниче-
го, но желавший показать, что ему все известно.
- Так что сейчас это уже не ненависть - это месть!
- Неужели?
- И королева предполагает...
- Что же предполагает королева?
- Она предполагает, что герцогу Бекингэму отправлено письмо от ее
имени.
- От имени королевы?
- Да, чтобы вызвать его в Париж, а когда он прибудет, заманить его в
какую-нибудь ловушку.
- Черт возьми!.. Но ваша жена, сударь мой, какое отношение ваша жена
имеет ко всему этому?
- Всем известна ее преданность королеве. Ее либо желают убрать по-
дальше от ее госпожи, либо запугать и выведать тайны ее величества, либо
соблазнить деньгами, чтобы сделать из нее шпионку.
- Возможно, - сказал д'Артаньян. - Но человек, похитивший ее, вам из-
вестен?
- Я уже говорил вам: мне кажется, что я его знаю.
- Его имя?
- Имени я не знаю. Мне известно только, что это любимчик кардинала,
преданный ему, как пес.
- Но вам когда-нибудь приходилось его видеть?
- Да, жена мне однажды показывала его.
- Нет ли у него каких-нибудь примет, по которым его можно было бы уз-
нать?
- О, конечно! Это господин важного вида, черноволосый, смуглый, с
пронзительным взглядом и белыми зубами. И на виске у него шрам.
- Шрам на виске! - воскликнул д'Артаньян. - И к тому еще белые зубы,
пронзительный взгляд, сам смуглый, черноволосый, важного вида. Это он,
незнакомец из Менга!
- Незнакомец из Менга, сказали вы?
- Да-да! Но это не имеет отношения к делу. То ость я ошибся: это
очень его упрощает. Если ваш враг в то же время и мой, я отомщу за нас
обоих, вот и все. Но где мне найти этого человека?
- Этого я не знаю.
- У вас пет никаких сведений, где он живет?
- Никаких. Однажды, когда я провожал жену обратно в Лувр, он вышел
оттуда в ту самую минуту, когда она входила, и она мне указала на него.
- Дьявол! Дьявол! - пробормотал д'Артаньян. - Все это очень неопреде-
ленно. Кто дал вам знать о похищении вашей жены?
- Господин де Ла Порт.
- Сообщил он вам какие-нибудь подробности?
- Они ему не были известны.
- И вы ничего не узнали из других источников?
- Кое-что узнал. Я получил...
- Что получили?
- Не знаю... Может быть, это будет очень неосторожно с моей сторо-
ны...
- Вы снова возвращаетесь к тому же самому. Но теперь, должен вам за-
метить, поздновато отступать.
- Да я и не отступаю, тысяча чертей! - воскликнул гость, пытаясь с
помощью проклятий вернуть себе мужество. - Клянусь вам честью Бонасье...
- Ваше имя Бонасье?
- Да, это моя фамилия.
- Итак, вы сказали: "Клянусь честью Бонасье"... Простите, что я пере-
бил вас. Но мне показалось, что я ужо где-то слыхал ваше имя.
- Возможно, сударь. Я хозяин этого дома.
- Ах, вот как! - проговорил д'Артаньян, слегка приподнявшись и кланя-
ясь. - Вы хозяин этого дома?
- Да, сударь, да. И так как вы проживаете в моем доме уже три месяца
и, должно быть, за множеством важных дел забывали уплачивать за кварти-
ру, я же ни разу не побеспокоил вас, то мне и показалось, что вы примете
во внимание мою учтивость...
- Ну как же, как же, господин Бонасье! - сказал д'Артаньян. - По-
верьте, что я преисполнен благодарности за такое обхождение и сочту сво-
им долгом, если я хоть чем-нибудь могу быть вам полезен...
- Я верю вам, верю вам, сударь! Я так и собирался сказать вам. Кля-
нусь честью Бонасье, я вполне доверяю вам!
- В таком случае продолжайте и доскажите все до конца.
Посетитель вынул из кармана листок бумаги и протянул его д'Артаньяну.
- Письмо! - воскликнул молодой человек.
- Полученное сегодня утром.
Д'Артаньян раскрыл его и, так как начинало смеркаться, подошел к ок-
ну. Гость последовал за ним.
- "Не ищите вашу жену, - прочел д'Артаньян. - Вам вернут ее, когда
минет в ней надобность. Если вы предпримете какие-либо поиски - вы по-
гибли".
- Вот это, по крайней мере, ясно, - сказал д'Артаньян. - Но в конце
