и скажи им: "Завтра встречайте его в диване халифа и берите у него при-
даное Зейнаб!"
И Ахмед-ад-Данаф обрадовался этому и воскликнул: "Не обмануло меня
твое воспитание, о Али!"
А когда наступило утро, Али каирский взял одежду, блюдо, трость, и
золотые цепочки, и голову Азры еврея на дротике и отправился в диван со
своим дядей и его молодцами, и они поцеловали землю меж рук халифа..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот девятнадцатая ночь
Когда же настала семьсот девятнадцатая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что, когда Али каирский пошел в диван вместе со
своим дядей Ахмедом-ад-Данафом и его молодцами, они поцеловали землю меж
рук халифа, и халиф посмотрел и увидел красивого юношу, доблестней кото-
рого не было среди мужей.
И он спросил про него людей, и Ахмед-ад-Данаф сказал ему: "О повели-
тель правоверных, это Али-Зейбак каирский, глава молодцов Египта, и он
первый среди моих молодцов". И когда халиф увидел его, он его полюбил,
так как увидел, что меж глаз у него блещет доблесть, свидетельствуя за
него, а не против него.
И Али поднялся и бросил голову еврея перед халифом и сказал: "Твой
враг таков, как этот, о повелитель правоверных!" - "Чья это голова?" -
спросил халиф. И Али ответил: "Голова Азры еврея"; и халиф спросил: "А
кто убил его?"
И Али каирский рассказал ему обо всем, что с ним случилось, от начала
до конца, и халиф сказал: "Я не думаю, чтобы ты убил его, так как он был
колдун". - "О повелитель правоверных, дал мне власть мой господь убить
его", - сказал Али.
И Халиф послал вали во дворец еврея, и тот увидел еврея без головы. И
его положили в ящик и принесли к халифу, и тот велел его сжечь; и вдруг
Камар, дочь еврея, пришла и поцеловала халифу руки и осведомила его, что
она дочь Азры еврея и стала мусульманкой.
И она снова приняла ислам перед халифом и сказала ему: "Ты мой хода-
тай перед ловкачом Али-Зейбаком каирским, чтобы он женился на мне".
И она уполномочила халифа заключить ее брак с Али, и халиф подарил
Али каирскому дворец еврея со всем, что в нем было, и сказал ему: "Поже-
лай чего-нибудь от теня!" - "Я желаю, - сказал Али, - чтобы я мог стоять
на твоем ковре и есть с твоего стола". И халиф спросил его: "О Али, есть
у тебя молодцы?" - "У меня сорок молодцов, но они в Каире", - ответил
Али. И халиф сказал: "Пошли за ними, чтобы они пришли из Каира. О Али, -
спросил потом халиф, - а есть у тебя казарма?" И Али ответил: "Нет". И
тогда Хасан-Шуман сказал: "Я дарю ему мою казарму с тем, что в ней есть,
о повелитель правоверных!" - "Твоя казарма будет тебе, о Хасан", - ска-
зал халиф и велел, чтобы казначей дал строителю десять тысяч динаров, и
тот построил для Али казарму с четырьмя портиками и сорока комнатами для
молодцов. "О Али, - спросил потом халиф, - осталась ли у тебя какая-ни-
будь просьба, которую мы прикажем для тебя исполнить?" Али ответил: "О
царь времени, чтобы ты был ходатаем перед Далилой-Хитрицей и она выдала
бы за меня свою дочь Зейнаб и взяла одежду дочери еврея и ее вещи за
Зейнаб в приданое".
И Далила приняла ходатайство халифа и взяла блюдо, одежду, и трость,
и золотые цепочки, и написала договор Зейнаб с Али, и написали также до-
говор с ним дочь старьевщика, и невольница, и Камар, дочь еврея.
И халиф назначил Али жалованье и велел давать ему трапезу к обеду и
трапезу к ужину, и довольствие, и кормовые, и наградные. И Али каирский
начал приготовления к свадьбе, и прошел срок в тридцать дней, а потом
Али каирский послал своим молодцам в Каир письмо, в котором упомянул,
какое ему досталось у халифа уважение, и он говорил в письме: "Вы неиз-
бежно должны явиться, чтобы застать свадьбу, так как я женюсь на четырех
девушках".
И через небольшое время его сорок молодцов явились и застали свадьбу,
и Али поселил их в казарме и оказал им величайшее уважение, а затем он
представил их халифу, и халиф наградил их. И служанки стали показывать
Али каирскому Зейнаб в той прекрасной одежде, и он вошел к ней и нашел
ее жемчужиной несверленой и кобылицей, другими не объезженной, а после
нее он вошел к трем другим девушкам и увидел, что они совершенны по кра-
соте и прелести.
А потом случилось, что Али каирский бодрствовал у халифа в какую-то
ночь, и халиф сказал ему: "Я имею желание, о Али, чтобы ты рассказал мне
обо всем, что с тобой случилось, с начала до конца". И Али рассказал ему
обо всем, что случилось у него с Далилой-Хитрицей, Зейнаб-мошенницей и
Зурбйком-рыбником. И халиф приказал это записать и положить в казну
царства. И записали все, что произошло с Али, и положили запись в числе
рассказов о народе лучшего из людей. И затем все они жили в приятнейшей
и сладостнейшей жизни, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений
и Разлучительница собраний, а Аллах (велик он и славен!) лучше знает ис-
тину.
Повесть об Ардешире Хайят-ан-Нуфус
Рассказывают также, о счастливый царь, что был в городе Ширазе [594]
великий царь по имени ас-Сейф-аль-Азам-Шах, и до великих дожил он годов,
и не был наделен сыном. И собрал он врачей и лекарей и сказал им: "Мои
годы стали велики, и вы знаете, каково мое состояние и состояние царства
и его устроение. Я боюсь за участь подданных после меня, ведь до сих пор
не досталось мне сына". - "Мы изготовим тебе зелье, от которого будет
польза, если захочет Аллах великий", - сказали лекари. И они приготовили
для него зелье, и царь употребил его, а затем он пал на свою жену, и она
понесла, по изволению Аллаха великого, который говорит вещи: "Будь!" - и
она возникает. И когда исполнились ее месяцы, она родила дитя мужского
пола, подобное луне, и царь назвал его Ардеширом [595], и мальчик рос и
развивался и изучал богословие и светские науки, пока не стало ему пят-
надцать лет жизни.
А был в Ираке один царь по имени Абд-аль-Кадир, и была у него дочь,
подобная восходящей луне, и звали ее Хайят-ан-Нуфус. И она ненавидела
мужчин, и никто не отваживался упоминать о мужчинах в ее присутствии, и
сватались к ней у ее отца владыки Хосрои, и говорил с нею ее отец, но
девушка отвечала: "Я не сделаю этого никогда, а если ты меня к этому
принудишь, я убью себя".
И услышал царевич Ардешир молву о ней и осведомил об этом своего от-
ца, и посмотрел царь на его состояние и пожалел его и пообещал ему, что
поможет на ней жениться. А затем он послал своего везиря к отцу девушки,
чтобы к ней посвататься, но тот отказал. И когда везирь вернулся от царя
Абд-аль-Кадира и рассказал, что у него с ним случилось, и осведомил царя
Шираза об отказе, царю стало из-за этого тяжело, и он разгневался вели-
ким гневом и воскликнул; "Когда подобный мне посылает к кому-нибудь из
царей с просьбой, разве тот может ее не исполнить!"
И он велел глашатаю кричать в войсках, чтобы выставили палатки и де-
лали многие приготовления, хотя бы пришлось для этого занять денег на
расходы, и воскликнул: "Я не вернусь, пока не разрушу земель Абд-аль-Ка-
дира, не перебью его людей, не сотру его следов и не захвачу его иму-
щества!"
И когда дошла весть об этом до сына его Ардешира, он поднялся с пос-
тели и вошел к своему отцу царю и, поцеловав перед ним землю, сказал: "О
царь величайший, не затрудняй себя ничем..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до семисот двадцати
Когда же настала ночь, дополняющая до семисот двадцати, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда до царевича дошла весть об
этом, он вошел к своему отцу царю и, поцеловав перед ним землю, сказал
ему: "О царь величайший, не затрудняй себя ничем, не собирай богатырей и
воинов и не расходуй своих денег. Ты сильнее его. Когда ты соберешь про-
тив него это войско, которое с тобою, и разрушишь его землю и страну,
убьешь его мужей и богатырей, захватишь его достояние, и убьешь его са-
мого, дойдет эта весть и о том, что досталось ему и другим изза тебя до
его дочери, и она убьет себя, а я умру из-за нее и никогда не буду жить
после нее". - "Каков же будет твой замысел, о дитя мое?" - спросил тогда
царь. И Ардешир ответил: "Я отправлюсь за тем, что мне нужно, сам и оде-
нусь в одежду купцов и ухитрюсь добраться до девушки, и посмотрю, как
удовлетворить мое желание и сблизиться с ней". - "Ты избрал этот замы-
сел?" - спросил его отец. И царевич ответил: "Да, о батюшка".
И тогда царь позвал везиря и сказал ему: "Поезжай с моим сыном, ра-
достью моего сердца, и помогай ему в его намерениях и береги его и нап-
равляй твоим верным мнением. Ты будешь ему вместо меня". И везирь отве-
чал: "Слушаю и повинуюсь!" А потом царь дал своему сыну триста тысяч ди-
наров золотом и дал ему яхонтов, драгоценных камней, золотых изделий,
товаров и сокровищ и того, что с этим сходно. И после того юноша вошел к
своей матеря и поцеловал ей руки и попросил ее помолиться, и она помоли-
лась за него и тотчас поднялась и, открыв свою казну, вынула для сына
сокровища, ожерелья, изделия из золота, одежды, редкости и все то, что
сохранялось со времени прежних царей и чего не уравновесить деньгами. И
царевич взял с собой невольников, слуг, животных и все, что бывает нужно
в пути, со всем прочим, и принял обличье купца, вместе с везирем и теми,
кто был с ними, и простился с родителями, родными и близкими. И они пое-
хали, пересекая пустыни и степи в часы ночи и дня.
И когда продлилась для юноши дорога, он произнес такие стихи:
"Влюблен и тоскую я, и боль моя все сильней,
И нет против злой судьбы мне ныне помощника.
Плеяды я стерегу, взойдут лишь, и ас-Симак [596],
Как будто от крайней страсти стал богомольном я.
За утренней я звездой слежу, а как явится,
Бросаюсь блуждать в тоске, и страсть лишь сильней моя.
Я вами клянусь! - любовь на ненависть не сменил,
И вечно не спит мой глаз, и страстью охвачен я.
Мне трудно желанного достигнуть, я изнурен,
И мало терпения без вас и помощников.
Я все же терплю, пока Аллах не сведет с тобой,
И ввергнет тем в горести врагов и завистников".
А когда он окончил свои стихи, его ненадолго покрыло беспамятство, и
везирь побрызгал на него розовой водой. А когда Ардешир очнулся, он ска-
зал ему: "О царевич, укрепи свою душу - за стойкостью следует облегчение
- и вот ты идешь к тому, чего хочешь!" И везирь до тех пор уговаривал
царевича и утешал его, пока не успокоил его волнения, и они ускорили
ход. Когда же показался путь царевичу долгим, он вспомнил любимую и про-
изнес такие стихи:
"Продлен отдаленья срок, тоска и любовь сильна,
И сердце мое горит в огне пламенеющем.
Седа голова моя - так сильно испытан я
Любовью, и слезы глаз струею текут теперь.
Тебе, о мечта моя, желаний моих предел,
Клянусь я творцом вещей - среди них и листок и ветвь,
Я страстью обременен к тебе, о мечта моя, -
Которую вынести не могут влюбленные.
Вы ночь обо мне спросите - ночь вам поведает,
Смежались ли веки глаз дремотой в часы ночей".
А окончив говорить стихи, он заплакал сильным плачем и стал жало-
ваться на великую страсть, которую он испытывает, и начал везирь его
уговаривать и утешать и обещал ему достижение желаемого. И они проехали
немного дней и приблизились к Белому городу после восхода солнца, и тог-
да везирь сказал царевичу: "Радуйся, о царевич, полному благу и посмотри
на этот Белый город, к которому ты направляешься". И царевич обрадовался
сильной радостью и произнес такие стихи:
"О други мои, влюблен я сердцем, безумен я,
Любовь продолжается, и вечно со мною страсть.
Как друга утративший, не спящий, рыдаю я,
Когда опустилась ночь, нет милостивых в любви,
А если подуют ветры, с вашей земли несясь,
Прохладу я чувствую, на душу сходящую.
И веки мои текут, как тучи, дождь льющие,
