вушке и отвести ее в баню и приготовить для нее украшения и одежды. И
невольницы вошли к царевне и приветствовали ее, и она ответила на их
привет нежнейшим языком и наилучшими словами, а потом ее одели в платья
из одежд царей и надели ей на шею ожерелье из драгоценных камней.
И царевну повели в баню и прислуживали ей и затем ее вывели из бани,
подобную полной луне. И, придя к царю, она приветствовала его и поцело-
вала перед ним землю. И царя охватила при этом великая радость, и он
сказал царевичу: "Все это по твоему благословению, да умножит Аллах для
нас твои дуновения!" - "Она вполне исцелится и ее дело завершится, -
сказал царевич, - если ты выйдешь со всеми, кто есть у тебя из телохра-
нителей и воинов, на то место, где ты нашел ее, и пусть с тобой будет
конь из эбенового дерева, который был с нею: я заговорю там ее духа, за-
точу его и убью, и он никогда к ней не вернется". И царь отвечал ему: "С
любовью и охотой!" И затем вынесли эбенового коня на тот луг, где нашли
девушку, коня и персидского мудреца.
А потом царь и его войска сели на коней, и царь взял девушку с собою,
и люди не знали, что он хочет делать. А когда все достигли того луга,
царевич, который представился мудрецом, велел поставить девушку и коня
далеко от царя и воинов, насколько достает взгляд, и сказал царю: "С
твоего разрешения, я зажгу куренья и прочту заклинания и заточу здесь
духа, чтобы он никогда к ней не возвращался; а потом я сяду на эбенового
коня и посажу девушку сзади, - и когда я это сделаю, конь задвигается и
поедет, и я доеду до тебя, и дело будет окончено. И после этого делай с
нею что хочешь". И когда царь услышал его слова, он сильно обрадовался.
А потом царевич сел на коня в поместил девушку сзади (а царь и все воины
смотрели на него) и прижал ее к себе и затянул на ней веревки и после
этого повернул винт подъема - и конь поднялся с ним в воздух, и воины
смотрели на царевича, тока он не скрылся с их глаз.
И царь провел полдня, ожидая его возвращения, но царевич не вернулся,
и царь потерял надежду и стал раскаиваться великим раскаянием и жалел о
разлуке с девушкой, а потом он вернулся с войсками к себе в город.
Вот что было с ним. Что же касается царевича, то он направился к го-
роду своего отца, радостный и довольный, и летел до тех пор, пока не
опустился на его дворец. И он поселил девушку во дворце и успокоился
насчет нее, а потом он пошел к своему отцу и матери и приветствовал их и
осведомил о прибытии девушки, и они сильно обрадовались этому. И вот то,
что было с царевичем, конем и девушкой.
Что же касается царя румов, то, возвратившись в свой город, он замк-
нулся у себя во дворце, печальный и грустный. И вошли к нему его везири,
"я стало утешать его, и говорили: "Тот, кто взял девушку, - колдун, и
слава Аллаху, который спас тебя от его колдовства и коварства". И они не
оставляли царя, пока тот не забыл невольницу. Что же касается царевича,
то он устроил великие пиры для жителей города..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста семьдесят первая ночь
Когда же настала триста семьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что царевич устроил великие пиры для жителей
города, и провели они, празднуя, целый месяц, а затем царевич вошел к
девушке, и они обрадовались друг другу великою радостью. И вот то, что
было с ними. А его отец сломал коня из эбенового дерева и прекратил его
движения.
А потом царевич написал письмо отцу девушки и упомянул в нем о ее
обстоятельствах и рассказал, что он женился на ней и она находится у не-
го в наилучшем положении. Он послал царю письмо с посланным и послал с
ним подарки и дорогие редкости. И когда посланный достиг города отца де-
вушки, то есть Сана в Йемене, он доставил письмо и подарки этому царю. А
тот, прочитав письмо, сильно образовался и принял подарки я оказал ува-
жение посланному, а потом он приготовил роскошный подарок для своего зя-
тя, сына царя, и послал ему его с тем посланным. И посланный возвратился
с подарком к царевичу и осведомил его о том, что царь, отец девушки, об-
радовался, когда дошло до него сведение о его дочери, и его охватило ве-
ликое веселье.
И царь стал каждый год писать своему зятю и одарять его, и они про-
должали так делать, пока не скончался царь, отец юноши, и тот не взял
власть после него в царстве. И был он справедлив к подданным и шел с ни-
ми путем, угодным Аллаху. И подчинились ему страны, и повиновались ему
рабы, и жили они сладостнейшей и самой здоровой жизнью, пока не пришла к
ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, разрушающая
дворцы и населяющая могилы. Да будет же хвала живому, неумирающему, в
чьей руке видимое и невидимое царство!
Рассказ ОБ УНС-АЛЬ-ВУДЖУДЕ И АЛЬ-ВАРД-ФИ-ЛЬ АКМАМ
Рассказывают также, что был в древние времена и минувшие века царь,
высокий саном, обладатель величия и власти, и был у него везирь по имени
Ибрахим, а у везиря была дочь редкой красоты и прелести, превосходившая
всех блеском и совершенством, обладательница великого разума и блестяще-
го образования. Она любила застольную беседу и вино и прекрасные лица и
нежные стихи и редкие рассказы, и к любви звала умы нежность ее свойств,
как сказал о ней кто-то из описывавших ее:
"Влюбился в нее - соблазн арабов и турок - я,
С ней споря о флексии, законах и вежестве.
И молвит она: "Предмет я действия - почему
Ты ставишь мне "и" в конце, а действующему - "а"? [390]
Я молвил: "Себя и дух мой я за тебя отдам -
Ты разве не знаешь - жизнь теперь перевернута.
И если ты перемену станешь оспаривать,
То вот, посмотри, в "хвосте" "головки" [391] узлы теперь".
И было ей имя аль-Вард-фи-ль-Акмам, и причиной того, что ее так наз-
вали, была ее чрезмерная нежность и полнота ее блеска, и царь любил раз-
делять с ней трапезу из-за ее совершенной образованности. А у царя был
обычай собирать вельмож своего царства и играть в шар. И в тот день,
когда собирались люди, чтобы играть в шар, дочь везиря села у окна, что-
бы посмотреть. И когда люди играли, она вдруг бросила взгляд и увидела
среди воинов юношу, лучше которого не было по виду и по наружности - с
сияющим лицом, смеющимися устами, длинными руками и широкими плечами. И
девушка несколько раз обращала на него взоры и; не могла насытиться,
глядя на него, и сказала она своей няньке: "Как имя этого юноши с краси-
выми чертами, который среди воинов?" И нянька ответила: "О дочь моя, все
они красивые, который же среди них?" - "Подожди, я укажу тебе на него",
- сказала девушка, и затем она взяла яблоко и бросила им в юношу, и тот
поднял глаза и увидел в окне дочь везиря, подобную луне во мраке, и не
возвратился еще к нему его взгляд, как любовь к девушке охватила его ра-
зум. И он произнес слова порта:
"Стрелок в меня метнул иль твои веки
Влюбленного, что видит тебя, сразили?
И стрела с зарубкой из войска ли летит ко мне,
Или, может быть, прилетела из окошка?"
А когда кончили играть, девушка спросила няньку: "Как имя того юноши,
которого я тебе показала?" И нянька ответила: "Его имя - Унс-аль-Вуд-
жуд". И девушка покачала головой. И она легла спать в своем месте, и
распалились ее мысли, и стала она испускать вздохи и произнесла такие
стихи:
"Да, прав был тот, кто имя нарек тебе
Унс-аль-Вуджуд [392], о щедрый и сладостный!
О лик луны, лицом освещаешь ты
Все сущее, объемля сияньем мир.
Ты подлинно средь сущих единственный
Султан красот - тому есть свидетели,
И бровь твоя, как "нуны" очерчена,
Зрачок твой "сад" [393], написанный любящим,
А стан - как ветвь: куда ни зовешь его -
На все он склонен с равною щедростью.
Всех витязей ты превзошел яростью,
И лаской, и красою, и щедростью".
А окончив свое стихотворение, она написала его на бумаге и завернула
в кусок шелка, обшитый золотом, и положила под подушку. А одна из ее ня-
нек смотрела на нее, и она подошла к девушке и стала развлекать ее раз-
говором, пока та не заснула, а потом нянька украла бумажку из-под подуш-
ки и прочитала ее и поняла, что девушку охватила любовь к Унс-аль-Вуджу-
ду. А прочитавши бумажку, нянька положила ее на место, и когда ее госпо-
жа, аль-Вард-фи-ль-Акмам, пробудилась от сна, она сказала ей: "О госпо-
жа, я тебе добрая советчица и пекусь о тебе. Знай, что любовь сильна, и
сокрытие ее плавит железо и оставляет после себя болезни и недуги, и то-
му, кто откроет любовь, нет упрека".
И аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила ее: "О нянюшка, а какое есть ле-
карство от страсти?" И нянька ответила: "Лекарство от нее - единение". -
"А как же найти единение?" - спросила девушка. И (нянька сказала: "Его
можно найти перепиской и мягкими речами и частыми приветствиями и поже-
ланиями, и это соединяет влюбленных и облегчает трудные деда. И если у
тебя есть дело, о госпожа, то я ближе всех к сокрытию твоей тайны и ис-
полянению твоей нужды и доставлю твое послание".
И когда аль-Вард-фи-ль-Акмам услышала от нее эти слова, ее ум улетел
от радости, но она удержала себя от речей, чтобы посмотреть, пока не
увидит конец своего дела, и сказала про себя: "Об этом деле никто от ме-
ня не узнал, и я открою его этой женщине только после того, как испытаю
ее". А женщина молвила: "О госпожа, я видела во сне, будто ко мне пришел
человек и сказал: "Твоя госпожа я Унс-аль-Вуджуд любят друг друга -
возьмись за дело, носи их послания и исполняй их нужды, скрывая их обс-
тоятельства и тайны, - тебе достанется великое благо". Вот я рассказала
тебе о том, что видела, а власть принадлежит тебе".
И аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила свою няньку, когда та рассказала ей
сон..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста семьдесят вторая ночь
Когда же настала триста семьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что аль-Вард-фи-ль-Акмам спросила свою няньку,
когда та рассказала ей сон, который видела: "Скрываешь ли ты тайны, о
нянюшка?" И та отвечала: "Как мне не скрывать тайн, когда я из лучших
среди свободных?" И тогда девушка вынула бумажку, на которой написала
стихи, и сказала: "Ступай с этим посланием к Унс-аль-Вуджуду и принеси
мне ответ от него". И нянька взяла послание и отправилась с ним к
Унс-аль-Вуджуду. И, войдя к нему, она поцеловала ему руки и приветство-
вала его самыми ласковыми речами, а затем она отдала ему бумажку, я
Унс-аль-Вуджуд прочитал письмо и понял его смысл, и потом он написал на
обороте такие стихи: "Я сердце хочу развлечь в любви, и открываю я,
Но вид мой мою любовь и страсть открывает всем.
Коль слезы пролью, скажу: "То рана в глазах моих -
Хулитель чтоб не видал, не повял бы, что со мной".
И был я свободен прежде, вовсе любви не знал,
Теперь же влюбился я, и сердце полно любви.
Я повесть свою довел до вас, и вам сетую
На страсть и любовь мою, чтобы сжалились надо мной.
Ее начертал слезами глаз я - ведь, может быть,
О том, что вы сделали со мной, она скажет вам.
Аллах, сохрани лицо, красою одетое.
Луна - его раб, а звезды - слуги покорные.
При всей красоте ее, подобной которой нет -
И ветви все учатся у ней ее гибкости, -
Прошу вас, коль не возложит то на вас трудности,
Меня посетите вы - ведь близость мне ценна так.
Я душу вам подарил - быть может, вы примете;
Сближенье для меня - рай, разлука-геенна мне".
Потом он свернул письмо и поцеловал его и отдал женщине и сказал: "О
няня, смягчи душу твоей госпожи". И та ответила: "Слушаю и повинуюсь".
И она взяла у него письмо и вернулась к своей госпоже и отдала ей бу-
мажку, и аль-Вард-фи-ль-Акмам поцеловала ее и подняла над головой, а за-
тем она развернула письмо и прочла его и поняла его смысл и написала
