лали судьба и время с владельцем этих мест и где его сияющие луны и
блестящие звезды? Какова причина произошедшего, и почему от этой пост-
ройки остались только стены?" И спрошенный ответил ему: "Этот человек
тот бедняк, которого ты видишь, и он вздыхает от того, что его постигло,
но разве не знаешь ты, что в словах посланника назидание для тех, кто им
следует, я увещание для тех, кто ими руководится, и сказал он (да бла-
гословит его Аллах и да приветствует!): "Поистине, Аллах великий не воз-
вышает что-либо в здешнем мире без того, чтобы не унизить потом. И если
ты спрашиваешь о том, какова причина этого дела, то в превратности
судьбы нет удивительного. Я господин этих мест, и я воздвигнул их и вла-
дел ими и построил их, и я обладатель тех сияющих лун и роскошного уб-
ранства и превосходных редкостей и блестящих невольниц, но время отвер-
нулось и увело слуг и имущество и повергло все в это изможденное состоя-
ние и поразило меня превратностями, которые оно скрывало. Но твоему воп-
росу неизбежно должна быть причина; расскажи же мне о ней и не удивляй-
ся".
И тот человек рассказал ему всю историю, испытывая мучение и горесть,
и сказал: "Я принес тебе подарок, желательный для души, и деньги за зо-
лотое блюдо, которое я взял, - оно стало началом моего богатства после
бедности и того, что мое жилище стало благоустроенным после запустения и
прекратились мои заботы и волнения". Но бедняк стал трясти головой, и
причитать, и стонать, и жаловаться, и воскликнул: "О человек, я думаю,
ты бесноватый, обо разумный не способен на такое. Как может быть, чтобы
моя собака пожаловала тебе золотое блюдо, а я взял бы его обратно?!
Взять обратно то, что пожаловала моя собака - дело удивительное" и будь
я в величайшей заботе и болезни, клянусь Аллахом, от тебя не вернулась
бы ко мне и вещь, стоящая обрезка ногтя! Ступай же туда, откуда пришел,
во здравии и благополучии!" И тот человек облобызал бедняку ноги и ушел
обратно, прославляя его, а, расставаясь с ним, при прощании он произнес
такие стихи:
"Удалились и люди вое и собаки,
Мир да будет и над людьми и над осами!"
А Аллах знает лучше.
Рассказ О ВАЛИ ХУСАМ-АД-ДИНЕ
Рассказывают также, что был в крепости альИскандерии вали по имени
Хусам-ад-дин, и, когда он сидел однажды вечером в своем зале, вдруг по-
дошел к нему один солдат и сказал: "Знай, о владыка наш, вали, что я
вступил в этот город сегодня вечером и остановился в таком-то хане, и
проспал там до трети ночи, а проснувшись, я нашел свой мешок взрезанным
и из него исчезнувшим кошель с тысячей динаров".
И не закончил еще солдат своих слов, как вали послал за стражниками и
велел им привести всех, кто был в хане, и приказал заточить их до утра.
Когда же пришло утро, он велел принести принадлежности для пытки, и
призвал этих людей, и в присутствии солдата, владельца денег, хотел пы-
тать их, но вдруг пришел какой-то человек и, пройдя сквозь толпу, встал
перед вали..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста сорок вторая ночь
Когда же настала триста сорок вторая ночь, она сказала: "Дошло до ме-
ня, о счастливый царь, что вали хотел их пытать, но вдруг пришел ка-
кой-то человек и, пройдя сквозь толпу, встал перед вали и солдатом и
сказал: "О эмир, отпусти всех этих людей, - они несправедливо обижены!
Это я взял деньги солдата, и вот он, кошель, который я взял у него из
мешка".
И он вынул кошель из рукава и положил его перед вали и солдатом. И
вали сказал солдату: "Возьми твои деньги и получи их - тебе не осталось
уже пути к этим людям". А народ и все присутствующие стали восхвалять
того человека и благословлять его. А потом тот человек сказал: "О эмир,
ловкость не в том, что я сам пришел к тебе и принес кошель, - ловкость в
том, чтобы второй раз взять кошель у этого солдата". И вали спросил его:
"А как ты сделал это, ловкач?" - "О эмир, - отвечал человек, - я стоял в
Каире на рынке менял и увидел этого человека, когда он менял золото и
клал в кошель. Я следовал за ним из переулка в переулок, но не нашел пу-
ти к тому, чтобы взять у него деньги. А потом он уехал, и я следовал за
ним из города в город и учинял с ним хитрости во время пути, но не мог
взять у него деньги. Когда же он вступил в этот город, я следовал за
ним, пока он не пришел в тот хан, и тогда я поместился с ним рядом и
следил за ним, пока он не заснул и я не услышал его храп. И я стал ма-
ло-помалу подходить к нему, и взрезал мешок этим ножом, и взял кошель".
И он протянул руку и взял кошель, лежавший перед вали и солдатом, и
отошел назад. А люди, вали и солдат смотрели на него и думали, что он им
показывает, как он взял кошель из мешка. И вдруг этот человек побежал и
бросился в пруд, и вали крикнул своим людям: "Догоните его!" И они побе-
жали за ним следом, но не успели они еще снять с себя одежды и спус-
титься по ступенькам, как ловкач уже ушел своей дорогой. И его стали ис-
кать и не нашли (а это потому, что все переулки в аль-Искаидерии (выхо-
дят один в другой), и люди вернулись, не поймав ловкача. И вали сказал
солдату: "Люди больше ничего не довольны тебе: ты узнал, кто твой обид-
чик, и получил твои деньги, но не уберег их".
И солдат ушел, и пропали его деньги, и люди освободились из рук сол-
дата и вали, и было это по милости Аллаха великого"
Рассказ ОБ АН-НАСИРЕ И ТРЕХ ВАЛИ
Рассказывают также, что аль-Малик-ан-Насир [377] призвал в какой-то
день трех вали - авали Каира, вали Булака и вали Старого Мисра [378] и
сказал им: "Я хочу чтобы каждый из вас рассказал мне о самом удиви-
тельном, что случилось с ним, пока он был вали..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста сорок третья ночь
Когда же настала триста сорок третья ночь, она сказала: "Дошло до ме-
ня, о счастливый царь, что аль-Малик-ан-Насир сказал трем вали: "Я хочу,
чтобы каждый из вас рассказал мне о самом удивительном, что случилось с
ним, пока он был вали".
И они ответили ему вниманием и повиновением, а затем вали Каира ока-
зал: "Знай, о владыка наш султан, вот самое удивительное, что случилось
со мной, когда я был вали. В этом городе были два правомочных свидетеля
[379], которые свидетельствовали при кровопролитиях и ранениях. И они пре-
давались любви к женщинам и питью вина и разврату. И я не мог уличить
их, чтобы обвинить, и я был бессилен сделать это. Тогда я наказал вино-
торговцам, и торговцам сухими плодами, и фруктовщикам, и продавцам све-
чей, и хозяевам домов разврата, чтобы они мне все рассказывали про этих
свидетелей, когда они будут где-нибудь пить или развратничать оба вместе
или отдельно, и если оба или один из них купит что-нибудь из вещей,
предназначенных для питья, и не скрывали бы от меня этого. И торговцы
отвечали: "Внимание и повиновение!"
И в один из дней случилось, что явился ко мне ночью человек и сказал:
"О владыка, знай, что свидетели застали в таком-то месте, в такой-то
улице, в доме такого-то человека за весьма дурным делом".
И я поднялся, переоделся и вместе с своим слугой пошел к ним один, и
со мной никого не было, кроме слуги. И я шел до тех пор, пока не увидел
перед собой ворота. И я постучал в них, и пришла невольница и открыла
мне и спросила: "Кто ты?" Но я вошел, не давая ей ответа, и увидел, что
оба свидетеля и хозяин дома сидят, и с ними непотребные женщины и много
вина. И, увидав меня, они поднялись мне навстречу и оказали мне уважение
и посадили меня на почетном месте, говоря: "Добро пожаловать, дорогой
гость и остроумный сотрапезник!" И встретили меня без страха и испуга. И
после этого хозяин дома скрылся на минуту, а потом вернулся с тремя сот-
нями динаров, и он не испытывал никакого страха. И они сказали мне:
"Знай, о владыка наш вали, что ты властен на большее, чем наш позор, и в
твоих руках наказание для нас, но только это станет для тебя тяготой, и
лучше всего тебе взять эти деньги и покрыть нас: ведь имя Аллаха велико-
го - покровитель, и он любит среди рабов своих тех, кто покрывает, а те-
бе достанется награда и воздаяние". И я сказал себе: "Возьми у них это
золото и покрой их на этот раз, а если ты будешь над ними властен в дру-
гой раз, отомсти им". И я польстился на деньги и взял их и оставил этих
людей и ушел и никто ничего не узнал. Но на следующий день, не успел я
опомниться, как пришел посланный от кади и сказал: "О вали, иди поговори
с кади - он зовет тебя!" И я поднялся и пошел к кади, не зная в чем де-
ло, а войдя к кади, я увидел, что те два свидетеля и хозяин дома, кото-
рый дал мне триста динаров, сидят у него. И хозяин дома поднялся и пот-
ребовал от меня триста динаров, и не было у меня возможности отрицать, а
хозяин дома вынул запись, и те два полномочных свидетеля засвиде-
тельствовали, что за мной триста динаров. И кади поверил их свиде-
тельству и приказал мне отдать эти деньги, и я не вышел от них раньше,
чем они взяли от меня триста динаров. И я рассердился и задумал сделать
с ними всякое зло, и пожалел, что не наказал их, и ушел в крайнем смуще-
нии. И это самое удивительное, что случилось со мной, когда я был вали".
И поднялся вали Булака и сказал: "А что до меня, о владыка султан, то
вот самое удивительное, что случилось со мной, когда я был вали. У меня
набралось триста тысяч динаров долгу, и это мучило меня. Я продал то,
что было за мной и передо мной, и то, что было у меня в руках, и набрал
сто тысяч динаров, не больше..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста сорок четвертая ночь
Когда же настала триста сорок четвертая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что вали Булака говорил: "Я продал то, что было
за мной и передо мной, и набрал сто тысяч динаров, не больше, и пребывал
в великом замешательстве. И сидел я в одну ночь из ночей у себя дома в
таком состоянии, и вдруг кто-то постучал в ворота. И я сказал одному из
слуг: "Посмотри, кто у ворот". И он вышел и вернулся с лицом землистым и
изменившимся, и у него дрожали поджилки. "Что тебя постигло?" - спросил
я его, и он ответил: "У ворот нагой человек в кожаной рубахе, и он с ме-
чом и ножом у пояса, и с ним толпа людей такого же вида, и он требует
тебя". И я взял свой меч в руку и вышел посмотреть, кто это, и все ока-
залось так, как сказал слуга. "Что вам надо?" - спросил я их, и они ска-
зали: "Мы воры и добыли сегодня ночью великую добычу и назначили ее те-
бе, чтобы ты помог себе ею в том деле, которым ты озабочен, и покрыл бы
долг, лежащий на тебе". И я спросил их: "А где же добыча?" И они принес-
ли мне большой сундук, полный сосудов из золота и серебра, и, увидев
его, я обрадовался и сказал про себя: "Я покрою лежащий на мне долг, и
мне останется еще раз столько же!" И я взял сундук и вошел в дом и ска-
зал себе: "Будет невеликодушно, если я дам им уйти без ничего!" И, взяв
сто тысяч динаров, я отдал их ворам и поблагодарил их за милость. И они
взяли динары и ушли под покровом ночи своей дорогой, и никто не узнал о
них. А когда настало утро, я увидел, что то, что лежит в сундуке, -
медь, покрытая золотом и оловом, и все это стоит пятьсот дирхемов. И мне
стало очень тяжко, что динары, бывшие у меня, пропали, и прибавилось за-
бот к моим заботам. Вот самое удивительное, что случилось со мной в то
время, когда я был вали".
И поднялся вали Старого Мисра и сказал: "О владыка наш, султан, что
до меня, то вот самое удивительное, что случилось со мной, когда я был
вали. Я повесил десять воров, каждого на отдельную виселицу" и наказал
сторожам стеречь их и не давать людям забрать кого-нибудь из них. А ког-
да наступил следующий день, я пришел на них посмотреть и увидел на одной
