отплатить этому человеку подтверждением того, что он предполагает, и
исправлением его дел, и я напишу письмо Абд-Аллаху ибн Малику аль-Хузан
с пожеланием, чтобы он оказал ему еще больший почет и продолжал бы его
возвеличивать и уважать".
И когда услышали это сотрапезники, они пожелали Яхье блага и удиви-
лись его великодушию и совершенному благородству, а он потребовал бумагу
и чернильницу и написал Абд-Аллаху ибн Малику письмо своей рукой, в ко-
тором говорилось: "Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Твое письмо
прибыло, - да продлит Аллах твою жизнь! - и я прочел его и обрадовался
твоему благополучию и возвеселился тому, что тебе хорошо и что ты вполне
счастлив. Ты предположил, что тот благородный человек подделал письмо от
меня и не несет от меня никакого обращения, но дело обстоит не так, -
письмо писал я, и оно не подложное, и я надеюсь, что по своему благород-
ству и милости и прекрасной природе ты удовлетворишь мечты и надежды
этого благородного и достойного человека и будешь соблюдать к нему долж-
ное уважение и приведешь к исполнению его намерений. Отметь его своей
полною милостью и щедрыми благодеяниями, и что ты ни сделаешь, все нап-
равится ко мне, и я буду за это тебе благодарен".
И затем он написал адрес и запечатал письмо и вручил поверенному, а
поверенный послал его Абд-Аллаху, и когда тот прочел его, он обрадовался
тому, что в нем заключалось, и призвал того человека и сказал ему: "Ко-
торая из двух наград, обещанных мною для тебя, приятнее - я доставлю ее
тебе". - "Подарок мне приятнее всего", - отвечал человек. И Абд-Аллах
велел дать ему двести тысяч дирхемов и десять арабских коней, - пять с
шелковыми попонами и пять с праздничными разукрашенными седлами, - и
двадцать узлов с платьями, и десять невольников, верхом на конях, и под-
ходящие к этому ценные камни. А потом Абд-Аллах пожаловал его и оказал
ему милость и отправил его в Багдад в великолепном облачении, и, прибыв
в Багдад, этот человек направился к воротам дома Яхьи ибн Халанда, преж-
де чем пойти к своей семье, и попросил разрешения войти к нему.
И привратник вошел к Яхье и сказал ему: "О владыка наш, у наших ворот
человек почтенного вида и красивой наружности, в прекрасном положении и
со многими слугами, и он хочет войти к тебе".
И Яхья разрешил ему войти, и тот человек, войдя, поцеловал землю меж
его руками, и Яхья спросил его: "Кто ты?" И человек сказал: "О господин,
я тот, кто был мертв от притеснений времени, и ты оживил меня в могиле
превратностей и послал меня в рай исканий. Я тот, кто подделал письмо и
доставил его Абд-Аллаху ибн Малику альХузаи". - "Что же он с тобою сде-
лал и что он дал тебе?" - опросил Яхья. И человек ответил: "Он дал мне
из твоих рук, по прекрасной твоей природе и по твоей всеохватывающей
доброте, всеобъемлющему великодушию, высокому помышлению и обширной ми-
лости, столько, что обогатил меня и наделил и одарил. И я привез все его
дары и подарки, и все они у твоих ворот, и повеление принадлежит тебе, и
приговор в твоих руках". - "Твой поступок со мною прекраснее, чем мой
поступок с тобой, - ответил Яхья. - Ты оказал мне большую милость и ве-
ликое благодеяние, так как ты вражду, бывшую между мною и этим почтенным
человеком, превратил в дружбу и любовь. Я подарю тебе столько же денег,
сколько подарил тебе Абд-Аллах ибн Малик".
И затем он приказал дать ему столько же денег, коней и узлов с
платьем, сколько дал Абд-Аллах, и вернулось к этому человеку его прежнее
благосостояние, по величию души этих двух благородных.
Рассказ ОБ УЧЕНОМ И ХАЛИФЕ АЛЬ-МАМУНЕ
Передают также, что не было среди халифов из потомков аль-Аббаса ха-
лифа более сведущего во всех науках, чем аль-Мамун [343].
И было у него каждую неделю два дня, когда он устраивал диспуты уче-
ных, и садились в его присутствии состязающиеся, из числа законоведов и
богословов, по разрядам и чинам. И однажды, когда он сидел с ними, вдруг
вошел в собрание чужой человек в белых изношенных одеждах и поместился
среди последних людей, усевшись сзади законоведов, на незаметное место.
И начались прения и приступили к затруднительным вопросам, - а обычай у
них был таков, что вопрос задавали присутствующим на собрании по очере-
ди, одному за другим, и всякий, у кого находилось тонкое словцо или ди-
ковинная шутка, говорил ее. И вопрос ходил по кругу, пока не дошел до
того чужого человека, и он заговорил и дал ответ лучший, чем ответы всех
законоведов. И халиф одобрил его слова..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста восьмая ночь
Когда же настала триста восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что халиф аль-Мамун одобрил слова этого человека и при-
казал поднять его с того места на более высокое. И когда дошел до него
второй вопрос, он ответил ответом лучшим, нежели первый ответ, и аль-Ма-
мун приказал поднять его на еще более высокое место; когда же пошел по
кругу третий вопрос, этот человек дал ответ лучший и более правильный,
нежели два первых ответа, и аль-Мамун приказал ему сесть к себе близко.
А когда диспут кончился, принесли воду и вымыли руки, и подали кушанье,
и поели, а затем законоведы поднялись и вышли. И аль-Мамун не позволил
тому человеку выйти вместе с ними, и приблизил его к себе, и обласкал
его, и обещал ему милость и благоволение. А затем приготовили покои пи-
тия, и явились прекрасные сотрапезники, и пошло по дугу вино. И когда
дошла очередь до того человека, оп вскочил на ноги и сказал: "Если поз-
волит мне повелитель правоверных, я скажу одно слово". - "Говори что хо-
чешь", - молвил аль-Мамун. И человек сказал: "Высокое мнение знает, - да
увеличит Аллах его высоту! - что раб был сегодня в этом почтенном собра-
нии, среди неведомых людей и низких собеседников, и что повелитель пра-
воверных его призвал и приблизил из-за малой доли ума, который он проя-
вил, и сделал его возвышающимся над степенью других, и привел его к пре-
делу, до которого не возносились его помыслы. А теперь он хочет разлу-
чить его с той малой толикой ума, которая возвеличила его после унижен-
ности и дала ему изобилие после скудности. Но не будет того, и невозмож-
но, чтобы позавидовал ему повелитель правоверных из-за той доли ума,
проницательности и достоинства, которой он обладает, ибо, когда раб
выпьет вина, удаляется от него разум, и приближается к нему неразумие, и
похищается у него пристойность, и возвращается он на ту же презренную
ступень, на какой был, и становится в глазах людей презренным, неведо-
мым; и я надеюсь, что высокое мнение не похитит у раба этой жемчужины по
своей милости, великодушию и величию и по прекрасной своей природе".
И когда халиф аль-Мамун услышал от этого человека такие слова, он
восхвалил его и поблагодарил, и усадил его на место, и почувствовал к
нему уважение. Он приказал дать ему сто тысяч дирхемов и посадил его на
коня и даровал ему роскошные одежды, и в каждом собрании он возвышал его
и приближал к себе больше всех законоведов, пока он де стал выше их всех
по степени и знатнее членом, а Аллах знает лучше.
Рассказ ОБ АЛИ-ШАРЕ И ЗУМУРРУД
Рассказывают, что был в древние времена и минувшие века купец из куп-
цов в землях хорасанских, которого звали Маджд-ад-дин.
И имел он много денег, и рабов, и невольников, и слуг, но только дос-
тиг он шестидесяти лет жизни, и не досталось ему ребенка. А после этого
послал ему Аллах великий сына, и назвал он его Али. И когда мальчик вы-
рос, стал он подобен луне в ночь полноты. Когда же он достиг возраста
мужей и приобрел все качества совершенных, его отец заболел смертельной
болезнью и призвал к себе своего сына и сказал ему; "О дитя мое, прибли-
зилось время моей гибели, и я хочу дать тебе наставление". - "А какое, о
батюшка?" - спросил Али. И его отец сказал: "О дитя мое, завещаю тебе, -
не общайся ни с кем из людей и сторонись того, кто навлекает вред и бе-
ду. Берегись злого собеседника - он подобен кузнецу: если тебя не обож-
жет его огонь, повредит тебе его дым. А как хороши слова поэта:
Уж не от кого теперь любви ожидать тебе,
И если обманет рок, не будет уж верен друг,
Живи в одиночестве и впредь никому не верь -
Я дал тебе искренний совет - и достаточно.
И слова другого:
Все люди - недуг сокрытый,
На них ты не полагайся.
У них обманы и козни,
Когда ты про них узнаешь.
И слова другого:
От встреч с людьми мы только получаем
Пустую болтовню и пересуды.
Встречайся мало ты с людьми - и только,
Чтоб стать ученей иль дела поправить.
Или слова другого:
Когда людей испробует разумный -
Я раскусил их, - и их нрав узнает,
Увидит, что обманчива любовь их,
А вера их, увидит он, - притворство".
"О батюшка, я выслушал и повинуюсь. А еще что мне делать?" - спросил
Али. И его отец сказал: "Делай добро, когда можешь, и постоянно твори с
людьми благие дела. Пользуйся случаем и расточай милости - не во всякое
время удаются стремления, и как хороши слова поэта:
Не во всякий, ты помни, миг и минуту
Удается свершить дела нам благие.
Так спеши же навстречу им, когда можешь,
Опасаясь, что вновь придет затрудненье".
И юноша сказал: "Я выслушал и повинуюсь..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста девятая ночь
Когда же настала триста девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
счастливый царь, что юноша сказал своему отцу: "Я выслушал и повинуюсь.
А что потом?" И его отец сказал: "О дитя мое, сохраняй повиновенье Алла-
ху, он сохранит тебя; береги свои деньги и не будь неумеренным, если ты
станешь неумеренно их тратить, будешь нуждаться в ничтожнейшем из людей.
Знай, что человек стоит столько, сколько имеет его десница, а как хороши
слова поэта:
Коль деньги мои скудны, не дружен со мной друг,
А если побольше их - все люди друзья мне.
Как много врагов моих за деньги со мной дрожат,
И сколько, как денег нет, друзей мне враждебны!"
"А потом что?" - спросил Али. И его отец сказал: "О дитя мое, сове-
туйся с теми, кто старше тебя годами, и не спеши к тому делу, которого
хочешь. Жалей того, кто ниже тебя - пожалеет тебя тот, кто выше тебя, -
и не обижай никого - не то Аллах даст над тобою власть тому, кто тебя
обидит. Как хороши слова поэта:
Сочетай с твоей ты другого мысль и советуйся -
От двух не скрыто правильное мненье,
Муж-зеркало, где лицо его отражается,
А в два зеркала может видеть он затылок.
И слова другого:
Помедли и не спеши к тому, чего хочешь ты,
И к людям будь милостив, чтоб милость к себе найти,
Над всякой десницею десница всевышнего,
И всякий злодей всегда злодеем испытан был.
Или слова другого:
Не будь притеснителем, когда только можешь ты -
Всегда притесняющий на лезвии мести.
Коль очи и спят твои, обиженный бодрствует,
Кляня тебя, и не спит глаз зорки" Аллаха.
И берегись пить вино - в нем начало всякого зла; вине прогоняет ум и
бесчестит вьющего, и как хороши слова поэта:
Аллахом клянусь, вино не будет пьянить меня,
Пока связан с телом дух, и ясность со словом!
Стремиться к прохладному вину я не буду впредь,
И друга возьму себе и только из трезвых.
Вот мое наставление тебе. Держи его у себя перед глазами, и Аллах
преемник мой для тебя".
И потом он обмер и некоторое время молчал, а очнувшись, попросил про-
щенья у Аллаха и произнес оба исповедания [344], и преставился к милости
Аллаха великого. И заплакал о нем его сын и зарыдал, а потом принялся
обряжать его, как подобает. И шли в похоронном шествии великие и малые,
и чтецы стали читать, вставши вокруг гробницы, и сын не упустил ничего,
что должно, и все сделал.
И затем об умершем помолились и похоронили его в земле, и написали на
