ная мысль навинтить на горшки с конусоидами защитные колпаки! Если бы
я этого не сделал, можно было бы никуда не бежать: ростки были бы об-
речены. Никогда бы себе не простил.
Между прочим, следовало подумать еще и о людях. По-прежнему не умолка-
ла сирена, и по-прежнему в коридоре, ведущем к спасательным вельботам,
не было ни души. Никто не желал спасаться. Мирные пассажиры, недоволь-
ные тем, что кто-то так не вовремя прервал их сон, уверенно полагающие
ночную побудку обыкновенной учебной тревогой... и не без основания. По
статистике, в пассажирских рейсах на десять тысяч учебных тревог при-
ходится одна настоящая - так зачем же куда-то спешить? Вот потому-то
число жертв в космосе растет, а не уменьшается, несмотря ни на какие
тревоги, и неудивительно.
Теряя драгоценное время, я тормозил возле дверей кают - одна дверь,
другая, третья... Черт знает, сколько здесь кают! Я колотил в двери
что было сил. Я кричал:"Спасайтесь! Да проснитесь же!! Тревога!!!" Я
зря терял время. Из первой каюты мне сквозь дверь весело пожелали спо-
койной ночи, из второй доносился тяжелый храп, а невидимый, но крайне
раздраженный обитатель третьей каюты грубым голосом послал меня поис-
кать точное место Большого Взрыва, найти его и там остаться. Эти идио-
ты ничуть не верили в самую возможность катастрофы; чтобы их спасти,
потребовалось бы каждого брать за шиворот и тащить к вельботу, а спа-
саемый еще упирался бы.
К черту! Я не склонен мешать самоубийцам - в конце концов, это их пра-
во. Но мне умирать еще рано, и я должен спасти свои ростки, плод тру-
дов, мук и терзаний многих лет. Ростки должны уцелеть во что бы то ни
стало.
Вот они! Сгибаясь под тяжестью бесценного груза, я бежал назад, к
вельботу. Мне казалось, что воздух внутри корабля стал разреженным, и
я дышал с хрипом, судорожно разевая рот, и все никак не мог поймать
достаточно воздуха. Сообщения о разгерметизации не поступало, но на
терпящем бедствие лайнере возможно всякое. Следовало спешить. Скорее!
Как мне хватило рук, чтобы за один заход унести самое главное - о том
отдельный разговор. Кое-что, конечно, пришлось бросить. Бедные ростки
под прозрачными колпаками дрожали при каждом прыжке, и у меня сжима-
лось сердце, но я не мог при всем желании уделить горшкам больше одной
руки, а другой рукой я прижимал к себе левитационную ванночку, наспех
набитую баллончиками со стимуляторами и питательной смесью для рост-
ков, рукописный дневник наблюдений и усовершенствованный мною биотес-
тер. Между прочим, левитационная ванночка только называется ванночкой,
а вы попробуйте удержать ее одной рукой. Ванна! Сорок один килограмм
чистого веса.
Горячий пот заливал мне глаза. Скорее! Прошло уже не тридцать секунд,
а, наверное, пятьдесят. Человечек ждал меня, высунувшись из люка по
пояс, и его лицо не выражало ничего, кроме отчаяния. - Да быстрее же!
- закричал он страдальчески, увидев меня. - Полезайте!
Я перевел дух. Все-таки он рискнул дождаться меня, не стартовал. Хоро-
ший, наверное, человек.
- Примите горшки,- сказал я, просовываясь в люк. - Только осторожно,
не тряхните их случайно. Ставьте их вон туда, на кресло. Вот-вот, сю-
да. Да осторожнее же, черт!.. Что там у вас - портфель? Поставьте-ка
его на пол. Вот так.
Я подал ему второй горшок. Пришлось прикрикнуть на него, чтобы он не
трясся. По-моему, он уже жалел, что связался со мной, отсчитывал в уме
секунды и прощался с жизнью.
- Теперь ванночку,- скомандовал я. - Быстрее! Подберите ноги, поставим
ее на пол. Хватайте же, ну!
Этого человечек не выдержал.
- Какая еще ванночка,- завизжал он на высокой ноте,- если мы сейчас
погибнем! Бросьте ее! Да бросьте же, идиот! Все равно она не пройдет в
люк!..
Бросить ванночку, ха! Ляпнуть такое мог только дремучий невежда в воп-
росах разведения конусоидов, которому в определенных ситуациях лучше
помалкивать и не вмешиваться в действия специалистов. Еще несколько
секунд я, закусив губу, пытался протиснуть ванночку в люк - и прямо, и
боком, и по-всякому, пока не понял, что мои усилия бесполезны,- и каж-
дая упущенная секунда могла оказаться для нас последней. Человечек ры-
дал. Сирена продолжала выть - надрывно, стонуще. Лайнер летел навстре-
чу катастрофе.
Горстями я швырял в люк баллончики, пипетки, иглы - все, что смог за-
пихнуть в ванночку. Скорее! Нужно успеть! Нужно!!.. И я успел запрыг-
нуть в люк, как мне показалось, в последнюю секунду, и тут же челове-
чек взвился и, издав громкий всхлипывающий звук, изо всех сил дернул
рычаг старта. Меня толкнуло: вельбот дрогнул и медленно заскользил по
магнитным рельсам. Обратный путь был отрезан. Мы были спасены: теперь
уже ничто не могло нас остановить, разве что прямое попадание метеори-
та в эвакуационный кингстон. Более того, я спас свои конусоиды!
Впрочем, спас ли еще? Не факт. Вытирая с залысин обильный пот, челове-
чек с изумлением смотрел, как я устраиваю свои горшки на противоперег-
рузочном кресле и фиксирую их ремнями. Конечно, кресло не спасет рост-
ки от толчков, но и не даст им погибнуть сразу же. А это пока главное.
Едва я успел закрепиться сам, как нас рвануло вбок - спасательные
вельботы пассажирских судов, в отличие от разведывательных ракет крей-
серов, выстреливаются не вперед, а в сторону. Глухо чавкнул кингстон,
и мы увидели звезды, а на левом экране возникло громоздкое тело лайне-
ра, медленно удаляющееся в пространство - вельбот уходил в сторону от
линии соприкосновения с таящейся впереди опасностью. Затем заработали
носовые двигатели торможения, и мы бестолково забились в ремнях безо-
пасности, с опозданием осознав, что наш вельбот оказался устаревшей
моделью без поворотных кресел. Хотелось ругнуться: держат же подобную
заваль на лайнерах, рекламируемых как первоклассные! - но и ругнуться
я не мог, а на соседнем кресле схваченный ремнями человечек пучил на-
литые глаза, как недоваренный рак, и задыхался. Ладно, мы-то выдержим,
главное то, что конусоидам абсолютно безразлично, повернуто кресло или
не повернуто. Им плохо в любом случае.
Уф-ф! Кажется, спасены. Лайнер проскочил мимо нас, как пустынный смерч
мимо залегшего верблюда. Через две секунды он был уже далеким светлым
пятном, уходящим в черноту; через пять секунд он стал похож на яркую
звезду, быстро теряющую блеск, потом на тусклую искорку, едва заметную
среди тысяч других звезд. Наконец звездочка погасла совсем.
И мы остались одни.
Минут тридцать мы всматривались в черноту, с замиранием сердца ожидая
вспышки, похожей на вспышку сверхновой, в той части неба, куда ушел
лайнер, но вспышки все не было. Если бы мои мысли не были столь заняты
ростками, то наверняка я понял бы гораздо раньше, что ее и не должно
было быть. Но в тот момент я ощутил всего лишь осторожное сомнение.
А космос вокруг нас был пуст и к нам безразличен.
- Но где же другие вельботы? - спросил я. Вопрос был резонным: по
идее, с терпящего бедствие лайнера спасательные суденышки должны сы-
паться как горох. Не может быть, чтобы абсолютно все пассажиры оказа-
лись такими же беспечными олухами, как мои соседи. Тут что-то было не
так.
- Послушайте,- сказал я не очень уверенно. - Могу я полюбопытствовать:
почему вы, собственно говоря, решили, что это была не обычная учебная
тревога? Вам встретился кто-нибудь из экипажа?
Человечек оторвался от экрана, откинулся на спинку кресла и сложил
пухлые ручки на животе. От его отчаяния не осталось и следа. Клянусь,
более самоуверенного и самодовольного человека я еще не видел. Он
смотрел на меня с видом явного превосходства.
- Я его почувствовал,- изрек он, противно улыбаясь. - До него оставал-
ся миллиард километров, но я его все равно почувствовал. В первый раз
у меня получилось,- он сиял гордостью. - Вы должны меня благодарить за
то, что спаслись, потому что мы оба наверняка погибли бы, если бы я
его не почувствовал...
- Кого? - спросил я, начиная подозревать неладное.
- Метеорит,- радостно сообщил он. - Очень крупный обломок, почти асте-
роид. Мы шли прямо на него, но теперь, конечно, для нас опасность уже
позади...
- Постойте-постойте! - загорячился я. - Как это? Что это значит - "по-
чувствовал"? Как вы могли почувствовать метеорит за миллиард километ-
ров? Это что, камень под ногами? Вы соображаете, что говорите? Или
нет? В конце концов, существуют же для чего-то следящие локаторы, или
как их там?
- Существуют,- признал человечек все с тем же отвратительным тоном
превосходства. - Конечно, существуют. Но на этот раз либо ошиблись
они, либо ошибся корабельный мозг, поэтому вам повезло, что среди пас-
сажиров оказался человек со способностями, которые в скрытом виде
дремлют в каждом из нас и нуждаются лишь в должном развитии. Я имею в
виду ясновидение, ридинг-эффект. Вы, я вижу, не в курсе...
- Что-о?! - закричал я, осознавая страшную правду. - Ясновидение? Так,
значит, тревога и в самом деле была учебной?!
Он смотрел на меня и сиял. В его глазах ясно читался ответ.
- Ах ты!..
Нехорошо хватать человека за шиворот, но я это сделал. Нехорошо также
возить его носом по заблокированному пульту управления, но я совершил
и это. И уж совсем не следует говорить при этом слов, которых пришлось
бы впоследствии стыдиться, а я наговорил ему немало всякого, и ошибет-
ся тот, кто подумает, будто мои выражения отличались чистотой и лите-
ратурным благородством. Да, какое-то весьма непродолжительное время
мне было стыдно - но теперь мне стыдиться нечего. Пусть благодарит
судьбу за то, что я, не страдая ясновидением, не смог в тот момент
предвидеть дальнейший ход событий и потому не вытряс из него душу. А
следовало бы.
Не знаю, сколько времени я успокаивал нервы. Когда я его выпустил, ли-
цо человечка было синим, прикушенный язык распух и не помещался во
рту. Я немедленно почувствовал неловкость и извинился со всей возмож-
ной деликатностью. Человечек, как ни в чем не бывало, встряхнулся,
привел себя в порядок и снова прилип к экрану. Уж не знаю, что он там
ожидал увидеть.
- И фы такой ше,- сказал он немного погодя, с трудом ворочая распухшим
языком. - Фы фше такие, даше лушшие предштафители, не шелаете дошлу-
шать... Шерт, пошему ше так долго не фидно фшрыфа?
Я оглянулся на горшки. Ростки, слава богу, были в порядке. Впрочем, по
внешнему виду конусоидов никогда нельзя судить, в порядке они или не в
порядке. А этому - взрыва хочется. Псих.
- Не будет взрыва,- сказал я мрачно. - А ваш метеорит, извините, фик-
ция. Как и ваше ясновидение. Надо же было мне, дураку, вас послушать!
Где теперь лайнер? - Я ткнул пальцем в черноту на экране. - Ну? Пока-
жите мне его. Если бы мы остались в своих каютах, то сейчас бы преспо-
койно досматривали сны, а не болтались без дела посреди Вселенной.
Между прочим, если вы думаете, что лайнер затормозит и начнет нас ра-
зыскивать, то глубоко заблуждаетесь. Мы - классические потерпевшие ко-
раблекрушение, и все из-за вашего ясновидения!
- Яшнофидение не фикция,- возразил человечек. - Фаш лайнер погиб шо
фшеми людьми, а ешли не ферите, то дафайте попробуем догнать.
- Как?! - закричал я на него. - Спасательные вельботы все до единого
на автоматическом управлении. Вы что, знаете, как разблокировать
пульт? А управлять вельботом вручную вы умеете?
Он не умел. И значит, нам предстоял путь к одной из ближайших спаса-
тельных планет - удовольствие недели на две, а если не повезет, то и
на все три. Да еще ждать спасателей. Выдержат ли такое мои хрупкие
ростки? Может быть, да, а может быть... страшно и подумать. О конусои-
дах ничего нельзя знать заранее, можно только пытаться продлить их
жизнь, насколько это вообще возможно. Накрытые колпаками, в надежных
горшках, оснащенных системами термо, влаго и магниторегуляции, ростки,
