тинки. Пересчитав в уме оставшиеся баллончики, я ужаснулся. А Рыба-Кит
вертелся рядом, как заводной, и кричал:
- Вы видели! - Он даже подпрыгивал от восторга, и лысина его сияла. -
Вы видели! Попробуйте теперь утверждать, что парапсихология это чушь!
Вот вам - доказательство реальности психофизического воздействия! Я
мысленно приказал этой жабе нырнуть, и она нырнула!
- Заткнитесь,- сказал я. (А что я мог еще сказать?)
Он не обратил на мою грубость никакого внимания. Что было делать? Я
угрюмо подобрал одежду, взял горшки и поплелся назад, даже не огрыза-
ясь - у меня не было сил.
И потянулись мучительные дни.
Рыба-Кит не отходил от меня ни на шаг. Порой мне казалось, что он при-
надлежит к какой-то тайной сектантской организации, каждый член кото-
рой обязан обратить в истинную веру не менее десяти непосвященных, а
поскольку я тут всего один, мне достается десятикратная доза. Заста-
вить его замолчать я так и не сумел.
Изредка мне удавалось на несколько минут избавиться от его присутс-
твия, и тогда я шел к вельботу задавать новые вопросы. Ответы были
различны, но сводились к одному: помочь мне вельбот не мог. Или не хо-
тел. Иногда мне хотелось заложить под него фугас в полтонны весом. Это
были мечты. Во-первых, вельбот бы этого не позволил, во-вторых, у меня
не было фугаса, а в-третьих, повреди я вельбот, мы лишились бы радио-
буя, по которому нас ищут спасатели, и, скорее всего, застряли бы
здесь на веки вечные. А у меня не было уверенности в том, что эта пла-
нета имеет достаточные размеры, чтобы я мог на ней скрыться от своего
сотоварища.
Вот что я писал в своем дневнике:
День двенадцатый. С утра, пока еще было можно, занялся измерениями. У
первого конусоида вита-индекс 0.87; у второго - 1.02. Если биотестер
не врет (а с чего бы ему врать?), то первый росток в самом ближайшем
будущем причинит мне немало хлопот. Второй, пожалуй, выкарабкается,
ему достаточно обычного ухода, насколько он здесь вообще возможен.
В 7ч.00м. проснулся Рыба-Кит и сразу же попытался втянуть меня в раз-
говор об экстрасенсорной сущности всего живого, исключая, может быть,
простейших. Втянул, конечно. Я говорил "да-да" и "само собой", потому
что спорить с ним себе дороже, а Рыба-Кит воодушевлялся с каждой мину-
той, а потом потребовал перейти к практическим приложениям теории. Ве-
лев мне сидеть прямо и смотреть ему в глаза, он заявил, что будет мыс-
ленно внушать мне НЕЧТО. Ничего, кроме отвращения, он мне не внушил,
но вряд ли он имел в виду именно это. Очень неприятные у него глаза -
выпученные и какие-то ОБВОЛАКИВАЮЩИЕ, как кисель. Я плюнул и сослался
на мигрень, надеясь отвязаться,- и был немедленно награжден лекцией о
лечебных возможностях парапсихологии, продолжавшейся с минимальными
перерывами до самого вечера. И вечером тоже было что-то такое, отчего
голова в самом деле разболелась ни на шутку. Впрочем, к головной боли
я уже привык; если бы конусоиды так же легко адаптировались к местным
условиям, ничего лучшего нельзя было бы и желать.
День тринадцатый. Весь день не отходил от конусоидов. Первый мне не
нравится: с ним творится что-то неладное, я бы сказал, что он УСТАЛО
выглядит. Мне показалось, что нижние листья начинают желтеть по краям.
Может быть, попробовать питательную смесь "Супер-Ультра"? Нет, пожа-
луй, подождем один-два дня, а там посмотрим. Зато второй росток,
по-видимому, чувствует себя великолепно: пустил два новых листа, а
почка на стебле вздулась и вот-вот готова лопнуть. Если в таких усло-
виях распустится цветок, это будет первый случай за всю историю кону-
соидоводства, а уж если мне удастся получить семена - им цены не бу-
дет! Неужели мне выпадет счастье вывести новый сверхустойчивый сорт?
Не могу поверить.
Рыба-Кит откопал какой-то корень. Говорит, что корень этот - мать все-
го сущего, содержит трансцендентальные начала, расширяет парапсихоло-
гические способности человека, а по части целебных свойств даст сто
очков вперед любому женьшеню. Но при чем тут я? Казалось бы, откопал
корень, похвастался - так уйди с глаз и жуй свое сокровище где-нибудь
вне поля зрения. Так нет же. С самого утра Рыба-Кит сидит неподалеку
на травке, свесил слюни веревочкой и чавкает. При этом продолжает об-
ращать меня в свою веру даже с набитым ртом - и ведь не подавится! Я
удачно запустил в него порожней консервной банкой, и он отстал, однако
настроение было уже испорчено на весь день, тем более что через десять
минут Рыба-Кит вернулся, зашел ко мне с другой стороны и с видом бла-
годетеля сообщил, что оставил кусочек своего корня специально для меня
и надеется, что я, как цивилизованный человек, отброшу наконец ложную
скромность и займусь пробуждением в себе скрытых возможностей. Кончи-
лось тем, о чем стыдно вспоминать: я жалобно просил его оставить меня
в покое и позволить моим скрытым возможностям оставаться скрытыми,
сколько им заблагорассудится. Просил, разумеется, напрасно.
У первого конусоида начал деформироваться один из периферийных листь-
ев, а желтизна по краям стала видна отчетливо. Очень грозный признак!
- чувствую, что мне предстоит беспокойная ночь.
День четырнадцатый. Росток гибнет, это ясно. Утром, одурев от бессон-
ницы, я не выдержал и через клапан защитного колпака ввел в завязь
стимулятор роста, потом провел общую дезинфекцию и подсоединил к горш-
ку баллончик с "Супер-Ультра". Не знаю, насколько это поможет, но ино-
го выхода не видно. Плохо, что баллончиков с "Супер-Ультра" осталось
всего два, и если спасатели не явятся в течение ближайших двух недель,
росток заведомо погибнет.
Зато второй конусоид продолжает меня радовать. Почка треснула, и, зна-
чит, цветок будет! Рыба-Кит ходит кругами вокруг меня и наконец-то со-
изволил обратить внимание на конусоиды. Минуты три он смотрел на них
во все глаза и даже слушал мои пояснения, а потом брякнул, что, дес-
кать, не худо бы попробовать укрепить жизненную силу ростков, направив
на них сконцентрированную латентную энергию. Я его прогнал и до завт-
рака наслаждался относительным покоем - он не решался приблизиться и
вещал издали...
Катастрофа разразилась на пятнадцатый день, утром. Как правило, я не-
досыпал, стараясь встать раньше Рыбы-Кита, чтобы без помехи заняться
ростками и уделить им хотя бы часть того, что обязан был им уделить,-
но в то утро я преступно проспал и открыл глаза никак не раньше восьми
утра.
Конусоидов в вельботе не было!
Не было в нем и Рыбы-Кита. Связать одно с другим было секундным делом.
С протяжным воплем я выскочил из вельбота и остолбенел. Потом онемел.
Потом у меня потемнело в глазах. Защитные колпаки конусоидов небрежно
валялись на траве, а над обоими горшками рыхло, как туча, нависал Ры-
ба-Кит и таращился на них, как на ископаемое. Ростки, мои хрупкие без-
защитные ростки впитывали в себя гибельный воздух чужой атмосферы, а
этот потный идиот с вытаращенными глазами и ухом не вел! Я сжал зубы.
Потом сжал кулаки.
- А, это вы,- приветливо обратился ко мне Рыба-Кит, продолжая совер-
шать над ростками сложные пассы растопыренными пальцами. - Как спали?
А я, как видите, решил воплотить вчерашнюю идею, подкачать, так ска-
зать, ваши цветочки своей психоэнергией. А и утомительное же дело,
уверяю я вас...
- Мерз-завец! - зашипел я сквозь стиснутые зубы. - С-скотина!!
- Ну что вы,- ничуть не обиделся он. - Поверьте мне как специалисту:
подпитка ваших цветочков психоэнергией была совершенно необходима - вы
только посмотрите, как они сейчас выглядят. Не то что раньше, а! Не-
большое психофизическое воздействие - и полюбуйтесь, как у них теперь
замечательно прослушивается биопсихополе!..
Он продолжал свою блестящую речь, глядя на меня выпуклыми честными
глазами, и поэтому не видел то, что видел я. Его рука задела один из
ростков. Конусоид рассыпался так легко, как будто был слеплен из пес-
ка. В одно мгновение растение превратилось в черную пыль, изгадившую
горшок, в котором еще побулькивал насосик, подающий к омертвевшим ко-
решкам уже совсем не нужную питательную смесь. Конусоиды были мертвы,
неведомые вирусы убили их в считанные минуты после того, как с горшков
были сняты защитные колпаки, я это понял сразу, как только увидел
ростки, понял, но не захотел поверить. И вот - поверить пришлось. Нет,
ни один конусоидовод не посмеет упрекнуть меня в том, что растения по-
гибли по моей вине, напротив, мне будут сочувствовать, сопереживать,
говорить глупые утешительные словечки. Но разве мне нужно чье-то со-
чувствие? Или чья-то жалость? Ростки погибли, да. Но Рыба-Кит был еще
жив.
Мало того - он с пафосом закончил свою речь, убедительно доказав, что
прав был он, а не я, и вдруг его взгляд остановился на обращенном в
пыль конусоиде. На его лице появилось растерянное выражение. Мельком
взглянув в мою сторону, он кинулся бежать, и это было самое лучшее,
что он мог сделать.
Когда-то в уже достаточно отдаленной молодости я неплохо бегал на
средние дистанции, да и сейчас еще многим дал бы фору. Рыба-Кит с за-
ячьим писком несся впереди меня и, оборачиваясь на бегу, пытался
что-то кричать, но я его не слушал. Расстояние между нами сокращалось.
"Убью,- исступленно думал я, делая гигантские прыжки. - Или загоню в
реку." Река была уже близко...
И тут я потерял сознание.
Очнувшись, я обнаружил себя лежащим на траве недалеко от реки и, пов-
ращав глазами, заметил знакомую жабью морду, высовывающуюся из воды
несколько выше по течению, а рядом со мной - Рыбу-Кита с лоснящейся и
ничуть не виноватой физиономией. Один гад другого стоил. Я попытался
пошевелиться, но безрезультатно: из моего правого бедра торчала опе-
ренная анестезирующая игла. Вельбот защищал право человека на жизнь.
Прикинув на глаз расстояние, я оценил великодушие механизма: он не
препятствовал мне преследовать негодяя в пределах зоны защиты и вме-
шался лишь тогда, когда мы опасно приблизились к границе, за которой
одно из гарантированных прав могло быть нарушено. Но мне было все рав-
но, какими соображениями руководствовался вельбот. Ростки, мои рост-
ки... Я был уничтожен. Я был втоптан. Да, втоптан. В землю. Ногами. По
самые уши. Нормальный мерзавец удовлетворился бы этим сполна, но фана-
тику не терпелось попрыгать сверху, утаптывая меня поплотнее. Поглуб-
же. Чтобы уже не распрямиться. И, конечно, со слов Рыбы-Кита выясни-
лось, что во всем виноват я сам, поскольку, обладая исключительно мощ-
ным психополем, дарованным мне природой, не пожелал обратить свое да-
рование во благо, "и вот к чему привело столь легкомысленное противо-
действие усилиям специалиста", но вообще-то с научной точки зрения
этот случай очень интересный, так как открывает новые возможности для
усиления пси-воздействия на объекты путем использования интерференции
двух направленных и противоположных по знаку психополей...
По моей щеке медленно катилась слеза. Лучше бы я умер, чем такое слу-
шать. Но слушал, ибо еще целый час был не в состоянии пошевелиться, а
Рыба-Кит максимально использовал каждую минуту этого часа. Я не мог на
него смотреть. Я следил за гигантской жабой, терпеливо поджидающей нас
в реке. По сравнению с Рыбой-Китом она была просто совершенством.
Нет, я не умер. Я остался жив. К чему вам знать о том, как я пытался
покончить с собой и почему у меня ничего не вышло? Это неинтересно. И
насчет Рыбы-Кита... скажу только, что вельботу еще трижды пришлось ме-
ня обездвиживать, причем в третий раз лишь попутный ветер помог ему
всадить в меня иглу: мне удалось выманить убийцу моих ростков за пре-
делы зоны защиты...
И все-таки человек сделан правильно. Не прошло и трех дней, как я
вновь ощутил желание жить. Но видеть Рыбу-Кита я не мог по-прежнему.
Если бы не он, распалял я себя, я бы сейчас находился в обществе лю-
