- Видимо, они торопятся. Я вижу, что истец подписал прошение в Егип-
те. Он поступил так ради экономии времени, - это ясно. Вы мистер Крум?
- Да.
- Вам угодно, что мы выступали также и от вашего имени?
- Да.
- Тогда попрошу остаться леди Корвен и вас. Я приглашу вас, сэр Кону-
эй, несколько позднее.
- Вы не будете возражать, если здесь останется моя сестра?
Динни встретилась глазами с адвокатом.
- Отнюдь.
У девушки не было уверенности, что он действительно так думает.
Генерал и сэр Лоренс вышли. Наступило молчание. "Очень молодой" Род-
жер облокотился на камин и неожиданно для присутствующих взял понюшку
табаку. Теперь Динни разглядела его как следует: худой, высокий, подбо-
родок массивный, волосы тускло-песочного цвета, щеки тоже.
- Леди Корвен, ваш отец утверждает, что эти... э-э... обвинения не
соответствуют истине.
- Факты достоверны, но освещены неправильно. Между мной и мистером
Крумом не было ничего, кроме трех поцелуев в щеку.
- Понятно. А ночью в автомобиле?
- Совсем ничего, - ответила Клер. - Даже поцелуев в щеку.
- Ничего, - подтвердил Крум. - Абсолютно ничего.
"Очень молодой" Роджер провел языком по губам.
- С вашего позволения, я хотел бы услышать, каковы ваши истинные
чувства друг к другу, если они у вас, конечно, есть.
- Мы говорим голую правду, как сказали ее и моим родным, - подчеркну-
то внятным голосом объявила Клер. - Вот почему я попросила, чтобы вы
позволили моей сестре остаться. Так ведь, Тони?
Губы "очень молодого" Рождера разжались. Динни показалось, что он не
совсем такой, каким обычно бывают законники; даже в его одежде было
что-то неожиданное - то ли покрой жилета; то ли галстук. И потом, эта
понюшка - характерный штрих. Не пропадает ли в Роджере художник?
- Слушаю вас, мистер Крум.
Тони густо покраснел и почти сердито взглянул на Клер.
- Я ее люблю.
- Так, - отозвался "очень молодой" Роджер, вторично вытаскивая таба-
керку. - А вы, леди Корвен, относитесь к нему, как к другу?
Клер кивнула, и на лице ее выразилось легкое удивление.
Динни почувствовала признательность к адвокату, который в эту минуту
поднес к носу цветной платок.
- Автомобиль - просто случайность, - быстро добавила Клер. - В лесу
не видно было ни зги, фары у нас отказали, и мы побоялись появиться
вместе на людях в такой поздний час.
- Ясно. Простите за мой вопрос, но готовы ли вы оба заявить суду под
присягой, что ни в ту ночь, ни ранее между вами не было ничего, за иск-
лючением, как вы говорите, трех поцелуев?
- В щеку, - уточнила Клер, - одного под Кондафордом - я сидела в ма-
шине, Тони стоял на шоссе; двух других... Где это было, Тони?
- У вас на квартире, - выдавил Тони сквозь зубы, - после того как мы
не виделись больше двух недель.
- И никто из вас не замечал, что за вами... э-э... наблюдают?
- Мой муж угрожал мне этим, но мы оба ничего не подозревали.
- Вы сообщите мне причину, побудившую вас покинуть мужа, леди Корвен?
Клер покачала головой:
- Ни здесь, ни где бы то ни было я не стану говорить о нашей с ним
жизни. И к нему не вернусь.
- Не сошлись характерами или что-нибудь худшее?
- Худшее.
- Но никакого конкретного обвинения? Вы понимаете, насколько это важ-
но?
- Да, но не желаю обсуждать это даже в частной беседе.
Крума прорвало:
- Он вел себя с ней как животное!
- Вы встречались с ним, мистер Крум?
- Ни разу в жизни.
- Но как же...
- Он думает так потому, что я ушла от Джерри внезапно. Больше он ни-
чего не знает.
Динни увидела, что "очень молодой" Роджер перевел взгляд на нее.
"Ты-то знаешь!" - говорили, казалось, его глаза. "Он не дурак", - поду-
мала девушка.
Адвокат, слегка прихрамывая, отошел от камина, снова сел за стол,
взял извещение, прищурился и объявил:
- Приводимые здесь улики вряд ли достаточны для суда. Я не уверен да-
же, что это вообще улики. Однако перспективы у нас не блестящие. Если бы
вы могли мотивировать разрыв с мужем какой-нибудь веской причиной, а нам
удалось обойти эту ночь в автомобиле... - Он метнул острый птичий взгляд
сначала на Клер, потом на Крума. - Не можете же вы уплатить возмещение
ущерба и принять на себя судебные издержки, раз вы ни в чем не виноваты.
Глаза его опустились, и Динни подумала: "Если он и поверил, это не
бросается в глаза".
"Очень молодой" Роджер поднял нож для бумаги:
- Нам, возможно, удастся свести возмещение ущерба к сравнительно уме-
ренной сумме. Для этого вы должны опротестовать иск и больше в суд не
являться. Могу я узнать, каковы ваши денежные обстоятельства, мистер
Крум?
- Ни пенса за душой, но это неважно.
- А что, собственно, означает "опротестовать иск"? - осведомилась
Клер.
- Вы вдвоем являетесь в суд и отрицаете свою виновность. Вас подвер-
гают перекрестному допросу, а мы подвергаем допросу истца и детективов.
Но скажу откровенно: если вы не мотивируете разрыв с мужем достаточно
веской причиной, судья почти наверняка будет против вас. И, - добавил он
по-человечески просто, - ночь, пусть даже проведенная в машине, всегда
остается ночью, особенно в бракоразводном процессе, хотя, повторяю, это
не такие улики, каких обычно требует суд.
- Мой дядя считает, - спокойно вставила Динни, - что часть присяжных
им все-таки поверит и что размеры возмещения ущерба в любом случае можно
уменьшить.
"Очень молодой" Роджер кивнул:
- Посмотрим, что скажет мистер Кингсон. Теперь я хотел бы снова пого-
ворить с вашим отцом и сэром Лоренсом.
Динни подошла к двери и распахнула ее перед сестрой и Крумом. Потом
обернулась и взглянула на "очень молодого" Роджера. У него было такое
лицо, как будто кто-то уговаривал его не быть реалистом. Он Перехватил
взгляд девушки, смешно дернул головой и вытащил табакерку. Динни закрыла
дверь и подошла к нему:
- Вы ошибаетесь, если не верите им. Они говорят сущую правду.
- Почему она оставила мужа, мисс Черелл?
- Раз она не сказала этого сама, я тоже не скажу. Но я убеждена, что
сестра права.
Он пристально посмотрел на нее все тем же острым взглядом:
- Я все-таки предпочел бы, чтобы на ее месте были вы, - сказал он
вдруг, взял понюшку и повернулся к генералу и сэру Лоренсу.
- Итак? - спросил генерал.
Лицо "очень молодого" Роджера неожиданно приобрело еще более песочный
оттенок.
- Если у нее и были достаточно веские основания порвать с мужем...
- Были.
- Папа!
- ...она, очевидно, не станет приводить их.
- Я тоже не стала бы, - спокойно вставила Динни.
- Но от этого может зависеть исход дела, - возразил "очень молодой"
Роджер.
- А оно грозит юному Круму чем-нибудь серьезным? - осведомился сэр
Лоренс.
- Безусловно, сэр Лоренс, и независимо от того, будут они защищаться
или нет. Я еще поговорю с каждым из них в отдельности, затем выясню точ-
ку зрения мистера Кингсона, а завтра сообщу ее вам. Не возражаете, гене-
рал?
- Больше всего в этой истории меня возмущает Корвен! - воскликнул сэр
Конуэй.
- Разумеется, - отозвался "очень молодой" Роджер, и Динни подумала:
"Впервые слышу, чтобы это слово произносили так неуверенно".
XXIII
Динни сидела в пустой, но тем не менее тесной приемной и листала
"Тайме". Тони Крум стоял у окна.
- Динни, - спросил он, оборачиваясь, - не придумаете ли вы, как мне
хоть немного помочь ей в этой мерзкой истории? Все ведь произошло в из-
вестном смысле по моей вине, несмотря на то что я старался держать себя
в руках.
Динни посмотрела на его удрученное лицо:
- Нет, не придумаю. Я знаю только одно, - надо говорить правду.
- Этот адвокат внушает вам доверие?
- Пожалуй, да. Мне нравится, что он нюхает табак.
- Знаете, я не верю, что есть смысл опротестовывать иск. Чего ради
выставлять Клер на позорище? Пусть меня объявляют несостоятельным. Какое
это имеет значение?
- Мы обязаны это предотвратить.
- Неужели вы думаете, что я допущу...
- Оставим споры, Тони. На сегодня хватит. До чего здесь неуютно, вер-
но? У дантиста и то не так голо: на стенах гравюры, на столе старые жур-
налы; и потом, туда можно приходить с собакой.
- А курить здесь разрешается?
- Несомненно.
- Вот сигареты, только у меня дешевка.
Динни взяла сигарету, и с минуту они помолчали, глубоко затягиваясь
дымом.
- Как все мерзко! - внезапно вырвалось у Тони. - А ведь этому субъек-
ту придется приехать на суд, правда? Он, наверно, никогда не любил Клер
всерьез.
- Нет, любил. "Souvent homme varie, bien folte est qui s'y fie" [10].
- Ну, пусть он лучше со мной не встречается! - мрачно бросил Крум. Он
снова отошел к окну и уставился на улицу. Динни сидела и думала о той
отвратительной, как собачья травля, сцене, когда встреча двух мужчин
всетаки состоялась и повлекла за собой такие печальные последствия для
нее, Динни.
Вошла Клер. Ее обычно бледные щеки багровели румянцем.
- Тони, ваш черед.
Крум отошел от окна, заглянул ей в лицо и направился в кабинет адво-
ката. Динни стало глубоко жаль его.
- Уф! - перевела дух Клер. - Уйдем поскорей отсюда.
На улице она прибавила:
- Жалею, Динни, что мы с ним не любовники. Даже это было бы лучше,
чем наше дурацкое положение, когда нам все равно никто не верит.
- Мы верим.
- Да, ты и отец. Но ни этот тип с табакеркой, ни остальные нам не по-
верят. Впрочем, я решила пройти через все. Я не брошу Тони в беде и,
насколько смогу, ни на шаг не отступлю перед Джерри.
- Давай выпьем чаю, - предложила Динни. - В Сити, наверно, тоже пьют
где-нибудь чай.
Вскоре на одной из людных улиц они обнаружили ресторанчик.
- Итак, "очень молодой" Роджер тебе не понравился? - спросила
Динни, усаживаясь за круглым столик.
- Да нет, он вполне приличный и, по-моему, даже славный. Видимо,
юристы просто не умеют верить людям. Но помни, Динни, ничто не изменит
моего решения - рассказывать о своей семейной жизни я не стану. Не же-
лаю, и конец.
- Я понимаю Форсайта. Ты вступаешь в бой, заранее проиграв его.
- Я не позволю адвокатам касаться этой стороны вопроса. Мы им платим,
и пусть они делают то, что нам угодно. Кстати, я прямо отсюда поеду в
Темпль, а может, и в палату.
- Прости, что я еще раз вернулась ко всему этому, но как ты намерена
вести себя с Тони Крумом до суда?
- Так же, как до сих пор, исключая ночь в автомобиле. Впрочем, я и
сейчас не понимаю, какая разница между днем и ночью, машиной или любым
другим местом!
- Юристы, видимо, исходят из представления о человеческой натуре во-
обще, - сказала Динни и откинулась на спинку стула. Сколько вокруг деву-
шек и молодых людей, торопливо поглощающих чай, булочки, сдобу, какао!
Взрывы болтовни сменяются тишиной; в спертом воздухе между столиками
снуют проворные официанты. Что же такое человеческая натура вообще? Раз-
ве не модно сейчас утверждать, что пора изменить представление о ней и
покончить с пуританским прошлым? И все-таки этот ресторанчик ничем не
отличается от того, куда ее мать заходила с нею перед войной и где Динни
было так интересно, потому что хлеб там выпекали не на дрожжах, а на со-
де. Да ведь и бракоразводный суд, в котором Динни никогда не бывала, то-
же остался прежним.
- Ты допила, старушка? - спросила Клер.
- Да. Я провожу тебя до Темпла.
Прощаясь у Мидл-Темпл Лейн, они вдруг услышали высокий приятный го-
лос:
- Вот удача!
Дорнфорд быстро, хотя и легко, сжал руку Динни.
- Если вы идете в палату, я забегу за вещами и сразу вернусь сюда, -
сказала Клер, удаляясь.
- Очень тактично! - обрадовался Дорнфорд. - Давайте постоим под этим
порталом. Динни, я - пропащий человек, когда слишком долго не вижу вас.
Иаков служил четырнадцать лет, добиваясь Рахили. Теперь людской век стал
короче, поэтому каждый мой месяц можно приравнять к году служения Иако-
