волнения".
Ее критические замечания часто бывали дельны.
"Дорогой мой, неужели хоть одна страна пожертвует настоящим ради бу-
дущего?" Или: "И ты действительно считаешь, что в деревне лучше жить,
чем в городе?" Или: "Неужели ты согласился бы отправить четырнадцатилет-
него Кита из Англии в какое-нибудь захолустье? Ты думаешь, что горожане
на это пойдут?"
Подстрекаемый этими вопросами, Майкл ей возражал так упорно и с таким
красноречием, что она уже не сомневалась в его успехе - Со временем он
сделает карьеру, как старый сэр Джайлс Снорхам, который скоро будет пэ-
ром Англии, потому что всегда носил шляпу с низкой тульей и проповедовал
возврат к кабриолетам. Шляпы, бутоньерки, монокль - Флер не забывала обо
всех этих атрибутах, способствующих политической карьере.
- Майкл, простые стекла не вредны для глаз, а монокль притягивает
взоры слушателей.
- Дитя мое, отцу он никакой пользы не принес; я сомневаюсь, чтобы мо-
нокль помог ему продать хотя бы три экземпляра из всех его книг! Нет!
Если я сделаю карьеру, то ею я буду обязан только своему красноречию.
Но она упорно советовала ему молчать и выжидать.
- Плохо, если ты на первых же порах оступишься, Майкл. Это лейбо-
ристское правительство не дотянет до конца года.
- Почему ты думаешь?
- У них уже голова пошла кругом, вот-вот сорвутся. Их едва терпят - а
таким людям приходится быть любезными, иначе их уберут. А когда они уй-
дут, их сменят тори, причем, вероятно, надолго; и это время ты использу-
ешь для своих эксцентрических выходок. А пока завоевывай симпатии в сво-
ем округе. Право же, ты допускаешь ошибку, игнорируя избирателей.
В то лето Майкл уезжал на субботу и воскресенье в МидБэкс "завоевы-
вать симпатии избирателей", а Флер с одиннадцатым баронетом проводила
эти дни у отца в Мейплдерхеме.
Отряхнув со своих ног прах Лондона после истории с Элдерсоном и ОГС,
Сомс зажил в своем загородном доме с увлечением, даже странным для Фор-
сайта. Он купил луга на противоположном берегу реки и завел джерсейских
коров. Сельским хозяйством он заниматься не собирался, но ему нравилось
переправляться в лодке через реку и смотреть, как доят коров. Кроме то-
го, он настроил парников и увлекся выращиванием дынь. Английская дыня
нравилась ему больше всякой другой, а жизнь с женой-француженкой все
больше склоняла его к потреблению отечественных продуктов. Когда Майкл
прошел в парламент, Флер прислала отцу книгу сэра Джемса Фоггарта "Опас-
ное положение Англии". Получив этот подарок. Сомс сказал Аннет:
- Не понимаю, зачем мне эта книга? Что я буду с ней делать?
- Прочтешь ее. Сомс.
Сомс, перелиставший книгу, фыркнул:
- Понять не могу, о чем он тут пишет.
- Я ее продам на благотворительном базаре. Сомс. Она пригодится тем,
кто умеет читать по-английски.
С этого дня Сомс, сам того не замечая, начал изучать книгу. Она пока-
залась ему странной, в ней многим доставалось. Особенно понравилась ему
глава, где автор осуждает рабочего, который не желает расставаться со
своими подрастающими детьми. Сомс никогда не бывал за пределами Европы и
имел очень смутное представление о таких странах, как Южная Африка,
Австралия, Канада и Новая Зеландия; но, видимо, этот старик Фоггарт по-
бывал везде и свое дело знал; То, что он говорил о развитии этих стран,
показалось Сомсу разумным. Дети, отправляющиеся туда, сразу прибавляют в
весе и обзаводятся собственностью в том возрасте, когда в Англии они все
еще разносят пакеты, ищут работы, слоняются по улицам и квалифицируются
на безработных или коммунистов. Выслать их из Англии! В этом было что-то
привлекательное для того, кто был англичанином до мозга костей. Одобрил
он также и ту главу, где автор распространяется на тему о том, что Анг-
лия должна питать самое себя и позаботиться о защите от воздушных напа-
дений. А затем в Сомсе вспыхнула неприязнь к автору. Просто нытик ка-
кой-то! Сомс объявил Флер, что эти теории неосуществимы; автор строит
воздушные замки. Что сказал об этой книге "Старый Монт"?
- Он не желает ее читать. Он говорит, что знаком со стариком Фоггар-
том.
- Гм! - сказал Сомс. - В таком случае меня не удивит, если в ней ока-
жется доля истины. (Узколобый баронет уж очень старомоден!) Как бы то ни
было, но я себе уяснил, что Майкл отошел от лейбористов.
- Майкл говорит, что лейбористская партия примет фоггартизм, как
только поймет, в чем тут дело.
- Каким образом?
- Он считает, что фоггартизм поможет лейбористам больше, чем кому бы
то ни было. Он говорит, что кое-кто из лидеров начинает к этому скло-
няться, а со временем присоединятся и остальные лидеры.
- Если так, - сказал Сомс, - до рядовых членов партии этот фоггартизм
никогда не дойдет.
И на две минуты он погрузился в транс. Сказал он чтото глубокомыслен-
ное или нет?
Сомс бывал очень доволен, когда Флер с одиннадцатым баронетом приез-
жала к нему в конце недели. Когда родился Кит, Сомс был несколько разо-
чарован - он ждал внучку, а одиннадцатый баронет являлся как бы неотъем-
лемой собственностью Монтов. Но проходили месяцы, и дед начинал интере-
соваться "занятным парнишкой" и удерживать его в Мейплдерхеме, подальше
от Липпингхолла. Разумеется, он иногда раздражался, видя, как женщины
возятся с бэби. Такое проявление материнского инстинкта казалось ему не-
уместным. Так нянчилась Аннет с Флер; теперь то же он наблюдал у самой
Флер. Быть может, французская кровь давала о себе знать. Он не помнил,
чтобы его мать поднимала такой шум; впрочем, у него не сохранилось ника-
ких воспоминаний о том периоде, когда он был годовалым ребенком. Когда
мадам Ламот, Аннет и Флер возились с его внуком, когда эти представи-
тельницы трех поколений восхищались жирным куском мяса. Сомс отправлялся
на рыбную ловлю, хотя прекрасно знал, что пойманную рыбу никто есть не
станет.
К тому времени, как он прочел книгу сэра Джемса Фоггарта, неприятное
лето 1924 года миновало и наступил еще более неприятный сентябрь. А зо-
лотые осенние дни, пробивающиеся сквозь утренний туман, от которого на
каждой паутине, протянувшейся на железных воротах, сверкают росинки, так
и не наступили. Лил дождь, и вода в реке поднялась необычайно высоко.
Газеты отметили, что это самое сырое лето за последние тридцать лет.
Спокойная, с прозеленью водорослей и отражений деревьев, река текла и
текла между намокшим садом Сомса и его намокшими лугами, Грибов не было;
ежевика поспела водянистая. Сомс имел обыкновение каждый год съедать по
одной ягодке: он утверждал, что по вкусу этой ягоды можно определить,
дождливый ли был год. Появилось много мха и лишайников.
И тем не менее Сомс был настроен лучше, чем когда бы то ни было. Лей-
бористская партия уже несколько месяцев стояла у власти, а тучи
только-только сгущались. Приход лейбористов к власти заставил Сомса об-
ратить внимание на политику. За завтраком он пророчествовал, причем
предсказания его несколько варьировались в зависимости от газетных сооб-
щений; о тех предсказаниях, которые не сбывались, он неизменно забывал и
поэтому всегда имел возможность твердить Аннет: "А что я тебе говорил?"
Впрочем, Аннет политикой не интересовалась; она посещала благотвори-
тельные базары, варила варенье, ездила в Лондон за покупками. Несмотря
на склонность к полноте, она до сих пор была замечательно красива.
Когда Сомсу стукнуло шестьдесят девять лет, Джек Кардиган, муж его
племянницы Имоджин, преподнес ему набор палок для гольфа. Сомс был сбит
с толку. Черт возьми, что он будет с ними делать? Аннет, находчивая, как
все француженки, рассердила его, посоветовав ими воспользоваться. Это
было нетактично. В его-то годы! Но както в мае, в конце недели, приехал
сам Кардиган с Имоджин и сильным ударом палки перебросил мяч через реку.
- Дядя Сомс, держу пари на ящик сигар, что до нашего отъезда вы этого
сделать не сумеете, а уезжаем мы в понедельник.
- Я не курю и никогда не держу пари, - сказал Сомс.
- Пора бы начать! Слушайте, завтра я вас обучу игре в гольф.
- Вздор! - сказал Сомс.
Но вечером он заперся в своей комнате, облачился в пижаму и стал раз-
махивать руками, подражая Джеку Кардигану. На следующий день он отправил
женщин на прогулку в автомобиле: ему не хотелось, чтобы они над ним из-
девались Редко приходилось ему переживать часы более неприятные, чем те,
какие выпали в тот день на его долю. Досада его достигла высшей степени,
когда ему удалось наконец попасть по мячу и мяч упал в реку у самого бе-
рега. Наутро он не мог разогнуть спину, и Аннет растирала его, пока он
не сказал:
- Осторожнее! Ты с меня кожу сдираешь!
Однако яд проник в кровь. Испортив еще несколько клумб и газонов в
собственном саду. Сомс вступил членом в ближайший гольф-клуб и каждый
день после утреннего завтрака в течение часа бродил, гоняя мяч, по лу-
жайке, а за ним следовал мальчик, отыскивавший мячи. Сомс тренировался
со свойственным ему упорством и к июлю приобрел некоторую сноровку. Он
горячо рекомендовал и Аннет заняться этим спортом, дабы убавить в весе.
- Мерси, Сомс, - отвечала она. - Я не имею ни малейшего желания похо-
дить на ваших английских мисс, плоских как доска и спереди и сзади.
Она была реакционерка, как вся ее нация, и Сомс не настаивал, так как
втайне питал склонность к формам округлым. Он обнаружил, что гольф бла-
готворно подействовал на его печень и настроение. На щеках появился ру-
мянец. После первой партии с Джеком Кардиганом, в которой последний дал
ему три удара вперед на каждую лунку и обставил его на девять лунок.
Сомс получил какой-то сверток. К великому его смятению, то был ящик си-
гар. Сомс недоумевал: что это взбрело Джеку в голову? Намерения Кардига-
на открылись ему лишь через несколько дней: как-то вечером, сидя у окна
в своей картинной галерее, он обнаружил во рту сигару - Как это ни
странно, но голова у него не кружилась. Ощущение несколько напоминало те
времена, когда он "занимался Куэ". Теперь это вышло из моды - Уинифрид
рассказывала ему, что какойто американец открыл более короткий путь к
счастью. Мелькнуло подозрение, что семья в заговоре с Джеком Кардиганом,
и он решил курить только здесь, в картинной галерее; так сигары приобре-
ли аромат тайного порока. Потихоньку он пополнял свои запасы. Но спустя
некоторое время выяснилось, что Аннет, Флер и все остальные осведомлены
обо всем, и тогда Сомс во всеуслышание заявил, что не сигары, а папиросы
- величайшее зло нашего века.
- Дорогой мой, - сказала ему при встрече Уинифрид, - да тебя не уз-
нать, ты стал другим человеком!
Сомс поднял брови. Никакой перемены он не заметил.
- Забавный тип этот Кардиган, - сказал он. - Сегодня я пообедаю и пе-
реночую у Флер: они только что вернулись из Италии. В понедельник засе-
дание палаты.
- Да, - сказала Уинифрид. - И зачем это заседать во время летнего пе-
рерыва!
- Ирландия! - изрек Сомс. - Опять зашевелились.
Старая история, и конца ей не видно!
III
МАЙКЛ "ПРОИЗВОДИТ РАЗВЕДКУ"
Из Италии Майкл вернулся, охваченный тем желанием приняться за дело,
которое свойственно людям после дней отдыха, проведенных на юге. Он вы-
рос в деревне, по-прежнему интересовался проблемой безработицы, по-преж-
нему верил, что фоггартизм может разрешить ее; больше ни одним из обсуж-
даемых в палате вопросов он не увлекся и пока что поедав хлеб, взращен-
ный другими, и ничего не делал. И теперь ему хотелось знать, какую, в
сущности, позицию он занимает и долго ли будет ее занимать.
Выйдя в тот день из палаты, где разбирал накопившиеся письма, он поб-
рел по улице с намерением "произвести разведку", как выразился бы "Ста-
рый Форсайт". Направлялся он к Пивенси Блайту, в редакцию еженедельного
журнала "Аванпост - Загорелый от итальянского солнца, похудевший от
