вкраплениями редких элементов платиновой группы. Однако порядок слов в
подобной расшифровке вызывал полнейшее недоумение, равно, как и само
слово "core", сугубо устаревшее даже на тот момент и чрезмерно поэтичес-
кое. В общем, точный перевод названия по этой схеме прозвучал бы ужасно
высокопарно: "дыры кровавой склад песчаный".
По второй версии предполагалось, что английское слово "стор" прочно
укоренилось в русском языке на момент колонизации планеты и употребля-
лось оно в смысле "универсальный склад общего назначения". За последним
эвфемизмом скрывалась, разумеется, сугубо военная специфика. Таковым
складом реально и служил в те далекие годы свежеосвоенный мир на задвор-
ках цивилизации. Каждая звездная система пыталась отгородиться ото всех
прочих с помощью самого современного оружия. Поргорсторсаанд расшифровы-
вался таким образом как "Порт-город-стор стратегической авиации и артил-
лерии наземного дислоцирования". Такая топонимическая гипотеза выглядела
весьма убедительной, но уж слишком скучной.
Был третий вариант, отсылавший историков к более позднему периоду в
развитии планеты, когда один из форпостов галактической цивилизации нео-
жиданно превратился во всеобщий бордель вселенского масштаба, что-то
вроде острова Куба на старой Земле. Период этот продлился недолго. В ре-
зультате очередного военного переворота некто Саанд - хозяин экстрава-
гантного заведения размером с целую планету - был низвергнут и изгнан
(по другой версии - публично распят), но последователи его в течение не-
долгого времени сопротивлялись в открытую, а затем - очень долго - под-
польно. Они-то якобы и дали планете имя: Порнографическая гордость сто-
ронников Саанда.
Но самым замечательным показалось Язону предположение некоего иссле-
дователя Петрова, обнаружившего бортовой журнал первого межзвездного ко-
рабля, прибывшего на Поргорсторсаанд. К сожалению, сам журнал не сохра-
нился, и оставалось лишь верить господину Петрову на слово. Оказывается,
именно в тот период вошли в обиход у космонавтов термоножи - универ-
сальные двусторонние резаки, позволявшие без переключения режимов ис-
пользовать как горячее, так и холодное лезвие, в зависимости от специфи-
ки материала. Создававшиеся в качестве универсального инструмента и од-
новременно оружия (которое уже трудно было назвать холодным) термоножи,
конечно, пускали в ход и при открывании консервных банок, и для приго-
товления бутербродов. Подобные неуставные действия иногда заканчивались
печально, о чем вахтенный, по предположению господина Петрова, и сообщал
своему сменщику. Бортжурнал хранил следы крови, вытекшей из ранки. Было
отчего огорчиться дежурному офицеру, так нескладно начавшему свой завт-
рак. И вот в расстроенных чувствах, торопясь, сокращая слова и морщась
от боли, он перепутал графу "Происшествия" с графой "Вновь открытые пла-
неты" и записал следующее: "Пор, гор, стор. С. А. Анд. ", что означало:
"Порезался горячей стороной. Сергей Александрович Андреев". В дальнейшем
сканер механически считал запись, и нелепое название осталось в памяти
всех компьютеров на веки вечные.
Язон не стал углубляться в героические времена Саанда. (Теперь ему
нравилось называть родную планету именно так. Что, если Сергей Андреев и
стал впоследствии тем самым Саандом?) Этот исторический период отмечен
был бесчисленными войнами, а последовательность приходов к власти коро-
лей, президентов и каких-то подозрительных генеральных секретарей вызы-
вала большие сомнения в достоверности источников. Язон пролистнул все
это тысячелетнее безумие и решил подробнее остановиться на том моменте,
когда он сам появился на свет. Тут-то и оказалось, что дата его рождения
нигде не записана - так, очень приблизительно, плюсминус два года. Ниче-
го себе! Впрочем, удивлятьсято особо нечему. Он просто отвык от обычаев
родной планеты за долгие годы скитаний в космосе.
А на Саанде вот уж который век жизнь текла плавно, размеренно и одно-
образно, так что в фермерском сословии, к которому и принадлежал Язон,
никого, в сущности, не интересовали понятия, связанные с категорией вре-
мени. Какая разница, сколько лет и зим ты обрабатываешь землю и выращи-
ваешь скот? Главное, что дети твои сыты, а у них растут внуки, и учатся
помаленьку древним навыкам отцов, и не нарушают никаких законов. Главным
же законом этой планеты было испокон веку одно - не совать нос в чужие
дела.
Все население делилось на четыре сословия: аристократы, военные, фер-
меры и мудрецы. Высшие пользовались услугами низших, практически ничего
не давая взамен - так было установлено, и закон свято соблюдался. А пос-
ледняя, презираемая каста мудрецов считалась почти нечеловеческим от-
родьем. Одни говорили о генетической мутации, другие - о простой зараз-
ной болезни типа проказы, но так или иначе сама мысль об общении с ними
считалась отвратительной в равной мере для фермера и аристократа. Мудре-
цы жили в полной изоляции по лесам и пещерам.
Отец и мать Язона обучили его многим практическим навыкам, но от зна-
ний (согласно закону) тщательно охраняли. Только в пятнадцать лет он ис-
хитрился украсть у аристократов свою первую книгу и научился по ней чи-
тать. С этого все и началось. Он и раньше знал, что в Галактике есть
другие обитаемые планеты, но теперь он знал, что они действительно дру-
гие. И заболел мечтой удрать в космос. Неважно куда. Лишь бы подальше от
этого медвежьего угла.
Побег удался ему через три года, если считать от момента рождения
мечты. Но чтобы бежать, пришлось нарушить все мыслимые законы: обмануть
и бросить на произвол судьбы стариков родителей, младших сестер и
братьев; оглушить добротной фермерской дубиной военного, чтобы отнять
его пистолет, а рукояткой пистолета оглушить представителя аристократии,
чтобы переодеться в самый престижный костюм, только благодаря которому и
можно было проникнуть на отлетающий корабль космофлота Лиги Миров, а не
на какой-нибудь челнок местного значения; наконец, чтобы все это испол-
нить в лучшем виде, Язон оказался вынужден нарушить еще один, быть мо-
жет, самый главный из законов - он пообщался с мудрецом.
Мудрец оказался вполне нормальным человеком, ничем не заразил его,
только изъяснялся подчас загадками. Однако разговор с этим старцем стал
для Язона определяющим. Представитель низшей касты пролил свет на многие
вещи в окружающем мире и, безусловно, дал массу неоценимо полезных сове-
тов, но только одного так и не объяснил: почему же сами мудрецы живут на
этой планете и не стремятся покинуть ее. Впрочем, по молодости лет Язон
над такими проблемами подолгу не задумывался. А вот некую фразу, тоже
весьма таинственную, запомнил на всю жизнь. "Твой отец, мальчик, - ска-
зал мудрец, - научил тебя всему, что может понадобиться в жизни на дру-
гих мирах. Хотя, может, ты и предпочел бы не быть ему сыном. Запомни, не
я, а именно он обучил тебя всему. И будь всегда благодарен старому Хай-
рону".
Промелькнули годы и парсеки, сотни планет и женщин, тысячи соперников
и врагов, миллионы кредитов, прошедших через руки, а друзей - единицы,
стоящих проектов - единицы, до конца решенных задач - ни одной... Суета
сует! Ради чего все это? Ради того, чтобы теперь примчаться на последнее
свидание с умирающей матерью, о которой никогда бы не вспомнил, если б
не молочный брат Экшен?
Вот такой философский настрой вызвало у Язона чтение файлов об исто-
рии родной планеты и о своей собственной истории, то есть биографии По-
том он внезапно вспомнил про Мету. Ведь эта девушка переменила все в его
жизни!..
Все да не все. Разве он по-прежнему не игрок в душе? Разве не такой
же, как и раньше, космический бродяга? Просто они теперь повсюду вдвоем.
Ж Как это странно! А с другой стороны, как естественно! Ведь иначе уже
нельзя, иначе он просто не представляет себе жизни...
За спиной Язона открылась дверь. "Наверно, Мета", - подумал он. Но
вошел Экшен.
Этот перелет они совершали втроем. Им было интересно друг с другом.
Нескончаемые воспоминания, рассказы о пережитом, споры. Экшен тоже поки-
нул родительский дом молодым, он стал профессиональным охотником и зве-
роловом, облетел сотни миров в поисках экзотических животных и богатых
покупателей, которые заказывали ему чучела, шкуры, бивни или живых зве-
рюг - для охраны, для игр, для декоративных и прочих целей. Экшен имел
особое пристрастие к необитаемым планетам и несколько раз охотился даже
на омерзительных чудищ, дышащих метаном, купающихся в озерах сероуглеро-
да, с аппетитом поедающих кремнийорганику. Старые друзья и молочные
братья сбились со счету, пытаясь выяснить, кто же из них больше повидал
миров в Галактике. В итоге пришли к выводу, что, наверно, все-таки Язон.
Ведь Экшен, в отличие от него, время от времени возвращался на планету
детства - навестить родителей, погулять по родным перелескам, повидать
друзей. Он никогда не нарушал местных законов, и аристократические влас-
ти признавали его гражданином Поргорсторсаанда, несмотря на параллельно
оформленное подданство где-то на Клианде. Что ж, каждый из них выбрал
свой путь. Тем интереснее было теперь узнавать друг о друге.
Из-за этих разговоров Язон и Мета так поздно ложились спать, что даже
их традиционный способ коротать полетное время отошел на второй план. Да
и ежедневные исторические изыскания Язона не на тот лад настраивали. Все
больше философский скепсис да вселенская грусть одолевали космического
бродягу.
Вот и теперь, когда вошел Экшен, Язон спросил его:
- А что, брат, изменилась жизнь на нашем Поргорсторсаанде за те годы,
что меня там не было?
- Да нет, совсем не изменилась, брат, - ответил Экшен, странно замяв-
шись на секунду.
И добавил с грустинкой в голосе:
- Может, это и к лучшему.
И тут корабль содрогнулся, как от столкновения с крупным метеоритом,
в который можно врезаться только если сломя голову удираешь из-под пере-
крестного огня двух звездолетов-истребителей типа "Фантом". Но боевых
действий вроде никто начинать не собирался, просто дисплей просигналил о
выходе из джамп-режима на дальнюю околопланетную орбиту.
- Похоже, что жизнь на нашем стареньком Саанде все-таки переменилась,
- прорычал Язон, поднимаясь с пола и потирая ушибленный при падении ло-
коть. - Что они там, с ума посходили, что ли?
Мета ворвалась в рубку, рефлекторно размахивая пистолетом.
- Примитивное зенитное орудие, но очень солидного калибра, - объявила
она для тех, кто не столь силен в идентификации видов оружия по звукам
разрывов и диаметру дыр в энергоблоках.
А Экшен уже запрашивал ближайший пограничный пост о причинах нелепого
инцидента.
К счастью, никто, кажется, не собирался продолжать обстрел, и
единственный выпущенный заряд можно было считать досадным недоразумени-
ем. Однако Экшен клялся, что на его маленьком кораблике, пристыкованном
к "Темучину", непрерывно работал специальный радиомаячок, являющийся
эксклюзивным пропуском на Поргорсторсаанд и выданный ему непосредственно
военной комендатурой планеты несколько дней назад. Чудеса, да и только!
Страшненькие чудеса.
Позднее выяснилось: пароль для выхода на орбиту был срочно изменен по
решению высшего руководства без объяснения причин. Такое случалось, мяг-
ко говоря, не часто. Были оповещены все военные, торговые, дипломатичес-
кие, а также частные корабли, принадлежащие аристократии. Не забыли и
почетных гостей планеты. А передавать экстренное сообщение какому-то Эк-
шену, фермерского сословия, да еще зарегистрированному в качестве граж-
данина с двойным подданством, да еще по дорогостоящей джамп-связи, -
никто из военных, конечно, не удосужился.
Все это они узнали много позднее. И вроде бы не осталось больше воп-
росов. Вроде бы. Но Язону все равно сильно не нравился тот единственный,
