что у них тут - свод предписаний?) разговорчики с арестованным строго
запрещены.
Дворец короля Фелла оказался в общем неплох как внутри, так и снару-
жи, но по чистоте и комфорту все-таки сильно уступал роскошным отелям
Кассилии или Клианды, а тем более богатейшим виллам Луссуозо. Так что
особого энтузиазма в отношении захвата власти на этой убогой планете
Язон в себе не ощутил. Но есть такое понятие - сыновний долг. Во всяком
случае, было когда-то. И любопытство. Уж больно лихо игра закручивалась,
хотелось доиграть до конца. А уж кому, как не Язону, знать: если пришел
в казино, соблюдай установленные в нем правила. Ну, по крайней мере, де-
лай вид, что соблюдаешь.
Король Фелл с совершенно безумным взглядом остекленевших глаз шел ему
навстречу, вводя в состояние полнейшего ступора растерявшуюся стражу.
Наконец диктатор совладал с собою и остановился. Но глаза его смотрели
все туда же. Нет, не на лицо задержанного у ворот лазутчика. (Откуда бы-
ло знать Феллу, как выглядит сын Айзона? Ведь не получал же он по модем-
ной связи секретную фотораспечатку еженедельного бюллетеня "Их разыски-
вает Специальный Корпус"!) Нет. Король Иолка смотрел на ноги вошедшего,
и Язон в ужасе догадался, что вваливаться в покои Его Величества наполо-
вину босым, да еще с кровоточащей после хождения по острым камням пят-
кой, оставляющей гнусные следы на изысканном наборном паркете - в высшей
степени непочтительно и может быть расценено как намеренное оскорбление
первого лица на планете.
Торопясь исправить создавшееся впечатление, Язон быстренько выдал
экспромт. Он очень старался соответствовать всей окружавшей его архаич-
ноэклектичной обстановке и от усердия перешел на белые стихи:
- О мой король, спускаясь с гор, я был еще обут, но реку вброд пере-
ходя с названием Анавр, одну сандалию с ноги случайно обронил. - (Инте-
ресно, из какого древнего текста выскочило это слово "сандалия"? Впро-
чем, вот же все вокруг, как раз в Сандалиях и ходят. Ну, конечно, на
жарких планетах, это очень распространенная обувь!) - Ее теченьем унес-
ло, потоком бурным вдаль. Прошу простить меня, король, за выходку мою.
Однако Фелл, похоже, вовсе его не слушал. Он сжимал обеими ладонями
голову и смотрел теперь куда-то в потолок, очевидно молясь при этом всем
своим богам. Потом опустил руки и внезапно выдал весьма экстравагантное
решение.
- Оставьте нас! - бросил он страже.
Все удалились. Они остались один на один.
- Кто ты? - спросил король и, не давая времени ответить, предупредил:
- Только не пытайся мне врать. Я все равно узнаю правду. Я умею читать
мысли.
Последнее представлялось очень сомнительным, а полная логическая не-
сочетаемость этого утверждения с первоначальным вопросом и последующей
суровой просьбой говорила лишь о невеликих интеллектуальных способностях
Фелла.
- Воспитавший меня старый и мудрый Хайрон учил никогда не лгать, и,
хотя потом я много скитался по Вселенной и знал немало лжецов, которых
можно было победить только их же оружием, сегодня я буду верен урокам
моего старого учителя.
Вот так многословно и даже высокопарно начал Язон свое признание.
Стихи, возможно, и были лишними, но в целом он правильно угадал то-
нальность разговора. Фелл хорошо воспринимал подобные обороты речи.
- Меня зовут сегодня Язон динАльт, но Айзон, мой отец, живущий здесь,
на этой планете, нарек меня при рождении именем Даймед. О, как долго ис-
кал я своего отца и свою родину! Но вот наконец я здесь.
- Так и ступай к нему, - распорядился король Фелл, неожиданно быстро
сворачивая аудиенцию. - Я велю своим подданным, чтобы тебе показали дом
Айзона. А стража больше не тронет тебя, Даймед. Поверь, это было не бо-
лее чем досадное недоразумение.
Язон, конечно, не поверил, но кивнул миролюбиво и, миновав беспре-
пятственно многие залы и галереи, вышел на площадь. Встречала его ликую-
щая толпа, а не какие-то там подданные короля Фелла. Тут уж точно стража
бы его трогать не стала - себе дороже. И радостный этот людской водово-
рот внес Язона в распахнутые настежь двери отцовского дома.
Пришлось, разумеется, выпить вина со всей честной компанией - за его
счастливое возвращение, за его, можно сказать, воскрешение из мертвых,
за его прежние и будущие подвиги. В общем, шуму было много, а толку ма-
ло. Кто-то уже провозглашал Даймеда новым королем, кто-то призывал прямо
сейчас двинуть боевую дружину на дворец Фелла, кто-то предлагал отпра-
виться на морскую прогулку. Иные же настаивали на охоте в горных лесах,
а нашлись еще и сторонники большого спортивного турнира. "Со смертоу-
бийствами, что ли?" - сквозь винный туман вспомнилось Язону. Но женщины,
а точнее, прекрасные юные девы танцевали нечто все более и более эроти-
ческое, развязно качали бедрами и все чаще как бы случайно теряли эле-
менты одежды. А вино было очень легким и очень вкусным, и оно все никак
не кончалось в серебряных кувшинах и золотых кубках...
Кажется, в итоге возобладала идея морской прогулки на роскошном фре-
гате с ярко-оранжевыми парусами, но и там тоже вино лилось рекою, а де-
вушки были еще прекраснее предыдущих, поэтому Язон вряд ли сумел бы
рассказать, что было раньше: купание в теплой лагуне с прозрачной, как
утренняя роса, водою на маленьком острове в тени пальм; или - охота в
горах на дикого оленя с золотистыми рогами невероятной высоты и ветвис-
тости; или - страшно веселые соревнования по бегу в мешках и по прыжкам
во все стороны. Точно он помнил лишь одно: на штурм дворца решили не хо-
дить, особенно после массовой оргии на гигантской пуховой постели разме-
ром со стадион. Теплые волны, большие красивые рыбы, быстрые лошади,
ласковые девушки, сладкое вино...
Как выяснилось после, только на пятый день они с отцом наконец изба-
вились от разудалой пьяной компании, превратившейся к тому времени в
хмурое сборище утомленных жизнью и друг другом индивидов. В глазах этих
людей стояла теперь вселенская скорбь, а их неверные ноги, напрягаясь из
последних сил, разносили по домам казавшиеся чужими тела и опустошенные
головы.
Язон, проходивший подобное испытание не впервые, автоматически следил
все эти дни за своим НЗ, за своим неприкосновенным запасом обязательных
атрибутов космодесантника - за всеми пристегнутыми к телу пенальчиками и
футлярчиками, включая заветную кобуру. Ни одной нежной девушке, ни одно-
му грубому пьяному матросу, ни одному нахальному мальчишке не позволил
он тронуть ничего из жизненно важных вещей и приспособлений.
Поэтому, как только они остались без свидетелей, он первым делом дос-
тал аптечку и в считанные секунды избавил как себя, так и отца от всех
неприятных последствий пятидневного пьянства и прочих безобразий.
- О, как давно я не испытывал подобного наслаждения! - воскликнул Ай-
зон. - Аптечка космодесантника! Какая прелесть! Я же здесь совершенно
одичал, Язон. Ты себе не представляешь, какой кошмар - жить в этом мире.
- Честно говоря, действительно не представляю, - сказал Язон. - Я
знавал миры и похуже. Я попадал в такие переплеты, отец... Постой, а в
каком же мире ты жил до этого?
- Не помню, - вздохнул Айзон. - В том-то и загвоздка, что не помню.
Проклятый Фелл сделал что-то ужасное с моей памятью. Похоже, напрочь
стер из нее некоторые очень важные вещи. И сегодня я доподлинно знаю
лишь одно. Эта планета не имеет связи с внешним миром. С некоторых пор
она просто не пеленгуется из космоса. Понимаешь, он сделал ее плане-
той-невидимкой. Какой-то загадочный экран в стратосфере не пропускает
сюда электромагнитных лучей. Инопланетные космолеты перестали посещать
нас. Мы не принимаем передач галактической трансляции, ничего не знаем о
других мирах. Своего космического транспорта здесь нет. Своей пси-связи
- тоже. А та гиперпространственная дыра, сквозь которую ты проник, отк-
рывается крайне редко и непредсказуемо. Некоторые сумели удрать через
нее. А я вот продолжаю влачить здесь жалкое существование. Полная безна-
дежность, Язон, полная, никакой связи со Вселенной. И абсолютное всев-
ластие диктатора-самодура. Я помню, что родился не здесь, но не могу
восстановить в памяти, кем же я был прежде. Вдруг я уже никогда не смогу
вспомнить этого? Разве что медицина высокоразвитых миров... Но как доб-
раться до них? Вот если бы хоть каким-то образом передать в космос прос-
тенький сигнал "SOS"...
- Отец, у меня есть пси-передатчик. А ты, кажется, сказал, что через
экран не проходят только электромагнитные сигналы.
- Конечно! - оживился отец. - Конечно! Ведь сам-то Фелл постоянно пе-
редает кому-то информацию. Как же иначе! Ему-то нужна связь с внешним
миром. Понимаешь, я давно догадался: Фелл - тоже не местный, очевидно,
мы с ним и прилетели сюда лет сто назад...
О высокие звезды! До чего же он разговорчив! Способен заболтать сам
себя. До него как будто и не дошло самое главное.
- Отец, у меня есть пси-передатчик, - повторил Язон. - Здесь, с со-
бой. Я уже включаю его.
Айзон замер и молча смотрел на давно забытую плоскую коробочку с
круглым зеркальным окошком посередине.
Язон воздержался от передачи в эфир стандартной безадресной тревоги.
Мало ли кого занесет на такой сигнал! И предпочел вызвать персонально
Мету условленным кодом, который известен только им двоим. Если его бое-
вая подруга не мчится сейчас в кривопространстве, она должна принять
сигнал, в какой бы чертовой дали не находилась. Ну а если все-таки летит
именно там - что ж, подождем. Пронзай хоть всю Галактику наискосок, а
рано или поздно надо выныривать возле какой-нибудь планетки, используя
энергию ее притяжения.
- А джамп-передатчика у тебя с собой нет? - неожиданно спросил Айзон,
очевидно успевший подумать примерно о том же.
- Нет, отец, техника еще не шагнула так далеко. Для джамп-связи тре-
буются существенно другие энергии. Тут карманными атомными батарейками
не обойдешься...
Передатчик тихо попискивал, сигналя о том, что работает, но ответ по-
ка не приходил. И, коротая минуты ожидания (с чего он, собственно, ре-
шил, что минуты? А если часы, дни? Разве так не бывает?), Язон спросил:
- Отец, а ты не знаешь, почему Фелл, когда я только появился у него
во дворце, пялился на мою босую ногу, словно на огромного тарантула?
- Знаю, - хмыкнул Айзон. - Как же не знать!
Много лет назад оракул поведал Феллу, что беду и смерть принесет ему
некий человек, спустившийся с гор в Иолк и обутый в одну сандалию.
- Кто такой оракул? - решил уточнить Язон.
- Оракулами здесь называют пророков, предсказывающих будущее. - Айзон
еще раз хмыкнул. - Теперь-то я чувствую, что и прорицатель этот был сов-
сем не прост. Тоже, небось, свалился к нам с другого конца Галактики,
через эту черную дыру, как Хайрон...
И тут раздался голос Меты:
- Язон! Где ты, Язон? Я на орбите того объекта, с которого идет твой
сигнал. Это планета Иолк?
- Да, Мета, этот мир называется Иолком. Отъюстируй курс по нашему
сигналу, я сейчас дам более острый пучок, возьми полградуса южнее и са-
дись в океан. Слышишь меня?
- Слышу. Но не вижу. Я вообще не вижу никакой планеты. Ее не регист-
рируют приборы, ни один, кроме гравитометра.
- Все нормально, Мета! Делай, как я сказал. Войдешь в атмосферу, и
сразу все увидишь...
- Хорошо. Ложусь на курс. Конец связи.
- Ну вот, - Айзон в нетерпении потирал ладони. - Теперь мы сможем
диктовать ему условия.
- Не горячись, отец, дай во всем разобраться.
- Наверно, ты прав сынок, наверно, ты прав... Ой, что это? Дай попро-
бовать. Сто лет уже не курил.
Мятая пачка сигарет "Стожары" была еще одним обязательным компонентом
язоновского НЗ.
Закурив, они оба подошли к окну и увидали, как совсем близко опуска-
