щитный экран, который как будто даже начал слабеть, отвлекли на себя оз-
веревшего вконец хряка, а опытный Экшен прицельно вонзил свою иглу в
холку сверкающего металлом чудовища. Все хорошо, да только кабан и тут
удивил всех непредсказуемой реакцией Он завертелся на месте, обиженно
скуля, а потом умчался за деревья и притаился там в густом кустарнике.
Притаился ненадолго, минуты не прошло, как вновь заворочался, ломая
сучья, заворчал, захрюкал, все громче и яростнее. И что-то никому не хо-
телось идти проверять, скоро ли этот зверь откинет копыта под действием
смертельного, как полагал Экшен, яда.
- Ну что, меняем тактику? - предложила Мета.
Однако никто так и не успел выяснить суть ее предложения, потому что
со стороны опушки неожиданно подоспело подкрепление.
Мягкой кошачьей походкой к ним приближался златокудрый юноша, одетый
в плотно облегающий комбинезон. В руках он держал длинный заостренный
предмет, держал наперевес, как копье, а вокруг его головы поблескивала
тонкая ажурная сетка, по форме напоминавшая шлем.
Вновь появившийся персонаж был так красив, а движения его столь уве-
ренны и точны, что все невольно замерли в ожидании, можно сказать, в
предвосхищении торжественного действа. И оно совершилось. Тонким мело-
дичным посвистом юноша выманил стального кабана из засады, и, когда сви-
репая тварь на всех парах понеслась в сторону златокудрого героя, тот
уже был полностью готов к отражению атаки. Сверкающее острое копье безо-
шибочно вонзилось в правый глаз чудовища. Только это было не копье, а
какой-то хитрый прибор: зеленоватое свечение охватило всю его длину, а
казавшаяся до этого ровной поверхность сделалась угрожающе шипастой, и
жуткий инструмент начал вращаться вокруг собственной оси, ввинчиваясь
глубже и глубже. Глаз кабана вздулся, пламенея густо-кровавым светом, а
потом лопнул и задымился. Зверь замер, будто парализованный. А юноша, не
теряя времени, выдернул зеленую пламенеющую пику и тут же воткнул в ле-
вый глаз врага. Все повторилось в точности: вращение, вздутие, дым. За-
тем кабан упал, задрав к серому осеннему небу свои сверкающие сталью ко-
пыта.
Смутная догадка мелькнула в голове Язона: "Это не зверь и не машина,
это - андроид, то есть кабаноид. Глаза у них у всех - слабое место.
Впрочем, таким буравчиком куда ни воткнись... Так что прежде всего хоро-
шо бы выяснить, кто этот парень".
- Как зовут тебя, юный герой? - поинтересовался Экшен, опередив Язо-
на.
- Зовут меня Эскли, полное имя - Эсклапиус, - солидно, с достоинством
представился победитель кабана. - Я - новый ученик здешнего фермера Хай-
рона, известного своими талантами и воспитавшего не одно поколение доб-
рых воинов.
- О, как приятно, Эскли! - радостно всплеснул руками Экшен. - Ведь и
мы с Язоном - тоже его воспитанники.
- Я много слышал о вас, - почтительно поклонился юный Эскли, прикла-
дывая руку к груди и делая шаг назад... - Мудрейший Хайрон не однажды
ставил вас обоих мне в пример.
Этот странный диалог все больше напоминал Язону сцену из старинного
спектакля, вот только актеры, что-то напутав, оделись в совсем несоот-
ветствующие времени и месту костюмы. Ощущение несуразности происходяще-
го, зародившееся у Язона еще в космопорту Поргорсторсаанда, накатило с
новой силой. Впору было проснуться, но он поглядел на Мету и понял, что
следует брать пример с сугубо практичной в любой ситуации пиррянки. Она,
не обращая внимания на ритуальную (или какую там?) трепотню местных жи-
телей, склонилась к туше поверженного чудовища и внимательно изучала его
шкуру, копыта, клыки и прочие диковинные... устройства. Да, так и напра-
шивалось слово "устройства". И все-таки это был зверь. Хотя щетина ока-
залась действительно стальной, и копыта - тоже, а из выбитых глаз торча-
ли обугленные проводки в пластиковой изоляции.
"Ну и где же совсем недавно мы видели нечто подобное? Смелей, Язон,
смелей! Ты уже вспомнил, только боишься поверить. А почему боишься-то,
почему? Уж не потому ли, что и Пирр - почти родная для тебя планета, и
этот древний Саанд - тем более? Что из этого следует? Ну еще один шажок
по логической цепочке! Да, да, и шипокрылый игломет и стальной кабан
охотились персонально на тебя, Язон. Пиррянский гад стрелял в твою Мету,
просто чтоб растянуть удовольствие от общения с тобою, ну а здешний
вепрь кидался на всех, конечно, на то он и вепрь, да вот только объявле-
ние в космопорту не случайно сделали именно в те минуты. Ох не случайно!
Для тебя, Язон, объявление делали. Все у них заранее просчитано...
Только у кого это - у них? У кого?.."
Поток его мыслей прервал Эскли, подошедший сзади и пояснивший им с
Метой, как специалист дилетантам:
- Вы что, не понимаете, это же киборг, ну, помесь такая животного и
машины. Хайрон рассказывал мне про них, подобная мерзость частенько сюда
забегает в последнее время, и мы уже научились с ними бороться. Вот,
здрунтель, например, изобрели.
- Хороший здрунтель, - похвалил Экшен, с уважением рассматривая длин-
ное копье, вновь ставшее гладким и черным.
Зато теперь была видна посередине белая рукоятка из мягкого материала
с рядом ярких кнопочек, удобно ложащихся под пальцы.
- А шмузедой он комплектуется? - поинтересовался Экшен солидно и, как
показалось Язону, просто желая продемонстрировать свою эрудицию.
- Не-е-ет, - протянул Эскли. - Шмузеда - всегда отдельно. Впрочем...
- Он поднял глаза к небу и покусал нижнюю губу. - А вы молодец, Экшен!
Это же действительно идея: циклофотный здрунтель с подствольной шмузе-
дой. Я непременно завтра же такое дело обмозгую!
Мета еще не разобралась в принципе действия абсолютно незнакомых ей
даже по названиям типов оружия, но глаза ее уже заблестели. Охотник,
изобретатель оружия и пиррянка - это была гремучая смесь, поэтому разго-
вор их имел все шансы затянуться надолго.
Язон уже придумывал, как потактичнее прервать разгорающуюся воен-
но-техническую дискуссию, когда юный Эскли с решительностью старшего по
званию распорядился:
- Ладно, потом поговорим. А сейчас помогите мне донести этого киборга
до телеги.
Киборг, признаться, оказался увесистым и даже очень. Если б не Мета,
они, наверно, долго и нудно тащили бы добычу волоком. Пиррянка же, ухва-
тившись за клыки и почти не напрягаясь, вздернула зверя со стороны тяже-
ленной, особенно густо металлизированной головы и массивной холки и дала
возможность подсунуть под брюхо кабана могучую двухметровую дубину. Эск-
ли и Экшен несли его теперь с двух сторон за концы, а Язон помогал им,
держась за копыта. Так и доперли с грехом пополам.
То, что Эскли называл телегой, оказалось вполне приличным четырехос-
ным вездеходом с большими шипастыми колесами. Кабана забросили в грязный
(не иначе, от подобных же грузов) багажник и двинулись.
Язон уже вспомнил: ехать было недалеко. Ведь они направлялись к той
самой ферме, где и прошло их с Экшеном детство. Так что поговорить тол-
ком ни о чем не успели. Тем более что двигатель вездехода ревел отврати-
тельно громко, как, похоже, и все механизмы на этой планете.
- Скажите, юноша, - спросил Язон, пытаясь перекричать рев мотора, - а
мы сможем забрать этот трофей с собою, когда будем улетать?
- Спросите у Хайрона, - проорал в ответ Эскли. - Но вообще-то, нас-
колько я знаю, с нашей планеты ничего такого увозить не разрешают.
- Подумаешь! - фыркнул Язон уже себе под нос, разве только Мета могла
его услышать. - Мало я, что ли, делал такого, чего не разрешают?
А домик старого Хайрона ничуть не переменился за долгие годы - даже
удивительно. Все та же островерхая крыша с красной черепицей, все те же
темные бревна стен, увитые плющом и диким виноградом, та же скрипучая
лестница наверх, тот же стол в центре большой светлой комнаты, те же
толстые стеклянные кружки с домашним вином или пивом. Да и сам Хайрон
все тот же: седой, смуглый, высушенный солнцем и ветром и больше уже не
стареющий. Вот только Мария - не та. Она лежала в другой комнате перед
открытым окном, и лишь глаза ее повернулись в сторону вошедших.
- Как я рада, дети мои, что успела перед смертью вас повидать! Подой-
дите, мальчики, я хочу поцеловать каждого.
Голос ее был слабым, но слова звучали четко и ясно.
- Уход из этого мира - не трагедия, - говорила Мария. - Просто всему
свое время. Я прожила долгую жизнь, и сегодня вы не должны печалиться
обо мне. Я действительно могу умереть с радостью, когда вы стоите передо
мною такие взрослые и красивые. Язон, эта девушка - твоя жена?
- Да, - ответил Язон, запнувшись всего на какую-то долю секунды.
А Мета лишь еле заметно улыбнулась, скосив глаза в его сторону.
Старая Мария помолчала, все-таки ей было трудно говорить.
- Я могла бы вам многое рассказать, дети мои, многое из того, что для
вас важно. Да уж не успею теперь. Одна надежда - Хайрон передаст вам
все, что я ему велела. А теперь - идите. И не надо грустить. Настоящие
люди еще на старой Земле всегда умирали с радостью и не огорчали никого
своей смертью. Счастья вам, дети!
Потом они ели и пили, было много свежей, вкусной, натуральной пищи,
приготовленной по старинным фермерским рецептам из птицы, свинины и ры-
бы, и - специально по просьбе Язона - доброе выдержанное виски, которым
всегда славился дом Хайрона. Провозглашали тосты, рассказывали веселые
истории, вспоминали давние годы, о грустном старались не думать и разве
только песен петь не начали. В какой-то момент Хайрон вышел ненадолго,
вернулся и произнес прямо от порога тихо-тихо, как будто выдохнул:
- Умерла.
И вот тогда запел.
Песня была на незнакомом даже Язону наречии, печально-торжественная,
но с явной, словно зарождающейся в глубине темой радости. Полное соот-
ветствие последним словам старухи Марии.
Закончив петь, Хайрон налил всем еще по стаканчику, молча опрокинул
первым и сразу взял в руки аппарат дальней связи. Вызвал врача, похорон-
ную команду, сообщил живущим далеко родственникам, а затем велел Эскли
на вездеходе объехать соседние фермы. То ли не было у тамошних жителей
телефонов, то ли местный закон предписывал делать именно так: сообщать о
похоронах лично.
- Ну вот что, дети мои, - проговорил Хайрон, откладывая трубку и са-
дясь обратно к столу. - Даже врач будет здесь только часа через два. Ос-
тальные - и того позже. Вы сами решите, задерживаться ли вам на риту-
альную церемонию. Решите после того, что я сейчас расскажу. У Марии было
очень много детей. Но только тебя одного, Язон, она хотела увидеть перед
смертью. Извини, Экшен, это было крайне важно для нее. Хотя...
Хайрон сделал паузу, чтобы раскурить трубку. Мета сразу покосилась на
Язона, но тот и глазом не повел: мол, ну и что, пусть старик курит, а я
бросил, видишь, сижу, не обращаю внимания.
- Понимаешь ли, Язон, Мария вскормила тебя грудью, но она не рожала
тебя. Теперь ты должен знать правду, - добавил Хайрон словно через силу,
закашлялся вдруг и замолчал надолго, видимо, давая Язону возможность пе-
реварить услышанное.
Но Язон-то, конечно, воспринял все спокойно. В конце концов, какая
разница, кто он по крови. Родная мать и родная планета давно уже стали
для него понятиями абстрактными. Зато на лице у Меты неожиданно отрази-
лось самое искреннее удивление.
"Странно, - подумал Язон, - с каких это пор пиррянку начали волновать
проблемы родственных отношений?"
А Хайрон вдруг обратился именно к ней:
- Мета, ты помнишь свою мать?
- Очень плохо, мне было пять лет, когда она погибла. Ее звали Окайра.
- Правильно, - неожиданно сказал Хайрон. - Окайра - моя дочь. Я узнал
тебя, Мета, ты очень на нее похожа.
Язон вздрогнул. Почва реальности вновь уходила у него из-под ног.
- Так это что же, мы едва не занялись кровосмесительством? - вырва-
