ется сверкающий теплым титановым блеском граненый купол "Темучина".
Опускается тихо-тихо, даже не поднимая брызг. Порывистая, неостановимая,
яростная Мета умела быть когда надо аккуратной и нежной.
- Кто она? - спросил Айзон.
- Моя невеста, - с удовольствием ответил Язон, на этот раз почти не
погрешив против истины.
ГЛАВА 7
Мета едва не оторвала голову несчастному Гваханофабру, когда разутая
пятка Язона скрылась в черноте рванавра, увлекая за собой последний кло-
чок этой хитрой субстанции. Мудрец хрипел и бешено вращал глазами, слова
не могли прорваться сквозь стальные тиски пиррянских пальцев, ноги в
бессильном отчаянии болтались сантиметрах в двадцати над полом пещеры. И
только когда скрюченная рука Гваханофабра сумела извлечь из складок ба-
лахона таинственно мерцающий в полутьме кристалл, что-то щелкнуло в го-
лове у Меты - она сообразила: если кто и поможет теперь вернуть Язона,
так только этот задохлик. И значит, рано ломать ему шею.
Кристалл оказался природным детектором искривления пространства,
весьма задолго предупреждающим об активизации участка местности, на ко-
тором возможен гиперпространственный переход. Мудрец готов был подарить
ей эту игрушку. А окончательно придя в себя, объяснил, что Язон отправ-
лен именно на планету Иолк, что никакие ужасные опасности ему там не уг-
рожают и что вообще это огромная удача - вот так прорваться через рва-
навр в последние секунды его функциональной активности. А вдвоем они бы
все равно уже не успели. Наверняка не успели бы. Так что остается теперь
уважаемой Мете только одно - догонять своего спутника обыкновенным спо-
собом. В любом случае это будет быстрее.
- Ну представьте себе, - говорил Гваханофабр. - Вы опоздали на пос-
ледний вертокрыл. Следующий по расписанию только через два дня.
Чем ждать его, лучше добраться шестиходом. Ведь правильно?
Очевидно, мудрец забыл, что Мета - не жительница Саанда, и вертокрылы
с шестиходами чужды ей еще в большей степени, чем рванавр, но почемуто
именно эта его риторика окончательно убедила пиррянку в честности и доб-
рых намерениях Гваханофабра. А потому, не тратя времени на дальнейшие
выяснения, она ринулась на поиски любимого.
План созрел быстро. На вездеходе, взятом у Эскли, - до ближайшей во-
енной базы. Тушу стального кабана - с собой. Не обращая внимания на
яростные возражения Экшена и печально-осуждающий взгляд Хайрона. У воен-
ных, не слишком долго их уговаривая, Мета позаимствовала наиболее ско-
ростной лайнер-истребитель и примерно через полчаса была непосредственно
в космопорту. Там ее, конечно, ждали. Как говорится, с цветами и оркест-
ром, по полной форме. Вот только почему-то не сообразили запрятать куда
подальше "Темучин" или хотя бы отсоединить от него энергоблок, чем пре-
дельно облегчили пиррянке дальнейшую задачу. Дистанционно распахнув трюм
своего корабля, Мета перегрузила кабана, не выходя из пилотской кабины.
Трофейная туша была у нее приторочена к консоли военного, лайнера, как
боевая ракета. Когда же настало время пересаживаться самой, объявились,
разумеется, горячие головы, вздумавшие ей помешать. Возможно, это были
даже вполне профессиональные вояки, обученные и тренированные, но никто
их, бедняжек, не предупредил (да и не мог предупредить!), с кем конкрет-
но придется иметь дело. По рации-то что передали? Девушка. Одна. Угнала
лайнер-истребитель. Все. Ну, девушка (одна) и раскидала этих наглецов,
как маленьких ребятишек.
Она клялась Язону, что ни разу не выстрелила и страшно гордилась при
этом своей выдержкой и благородством. Хотя на самом деле чем тут гор-
диться? Стрелять было просто нельзя. Потому что опасно. Ведь ее там явно
пытались задержать живой. А открой она огонь на поражение, неизвестно
как бы все повернулось...
Однако повернулось все преотличнейшим образом. "Темучин" - корабль
такого класса, какой еще не скоро будет доступен даже военному флоту
заштатной окраинной планетки, а к тому же "отрываться от хвоста" в кос-
мосе Мета обучилась не накануне. В общем, если погоня и была, все равно
можно считать, что ее не было.
- Вспомнил! - вдруг радостно воскликнул Айзон, дослушав увлекательный
рассказ своей невестки, с первого взгляда очаровавшей его.
- Что ты вспомнил, отец? - спросил Язон, почему-то не ожидая услышать
ничего хорошего.
- Я вспомнил, как мы сюда прилетели.
- Откуда? - быстро спросил Язон, словно боясь упустить тот короткий
миг, когда на отца нашло озарение.
- Откуда, пока не вспомнил, - ответил Айзон, виновато разводя руками.
- Ну хорошо, рассказывай.
Зря боялся Язон. Тут было так: что вспомнил, то вспомнил, а ос-
тальное... Извини.
- Нас было трое на том корабле: Нивелла, моя жена, Фелл, друг
детства, и я. А корабль назывался "Овен".
- Как звали твою жену? - на всякий случай переспросил Язон, боясь,
что ослышался.
- Нивелла. Моя жена и твоя мать. А звездолет "Овен" был сделан как
экспериментальный образец. Корпус его сварили из листов совершенно осо-
бенного сплава, по замыслу изобретателей устойчивого к любым воздействи-
ям, включая высокотемпературную плазму, потоки "медленных нейтрино",
пси-излучения и даже контакт с антивеществом. Откуда и куда могли мы ле-
теть на таком устройстве? Не знаю. Но здесь оказались, безусловно, волею
случая. Отказали маршевые двигатели и генератор джамп-режима одновремен-
но. Опытный образец - он и есть опытный образец. Садиться пришлось не-
медленно. Годилась любая планета. И этой первой встречной планетой был
Иолк.
Помощи от местного населения ждать, разумеется, не приходилось, а вы-
шедший из строя экспериментальный "Овен" оказался крепким орешком. Я-то
что? Просто пилот, я и не лазил в дебри сложнейшей техники. Нивелла
кое-что понимала в движках и электронной автоматике, а вот в новейших
системах защиты, которые мы, наверно, и обкатывали в том полете, ма-
ло-мальски разбирался только Фелл - физик по образованию. Он-то сразу и
сказал, что катастрофические отказы случались именно из-за новых систем.
Мудрил он, мудрил со всей этой безумной кухней - а там ведь страшные по
мощности энергии задействованы! - ив один далеко не прекрасный день сде-
лал так, что использовать корабль по назначению стало просто невозможно.
Он теперь стоял в предместьях города Иолка, как памятник нашей глупости.
Настало время орать "SOS" на всю Галактику. Тут-то и выяснилось, что
Фелл испортил не только корабль. Над всей планетой в ходе (а может, и
правда в результате) Фелловых ремонтно-технических работ возник непрони-
цаемый экран. Все. Финиш. Мы в ловушке, которую сами себе построили. Ос-
тавалось только ждать случайных гостей, в общем, надеяться на чудо. Фелл
продолжал свои безрезультатные изыскания, ежедневно обещая нам, что вот,
еще чуть-чуть, еще капельку, и он найдет ключ к разгадке страшной тайны.
Но я вдруг понял: он уже не вполне вменяем. Нивелла согласилась со мной
и заметила, что мы тоже рискуем очень скоро сойти с ума Поэтому, оставив
Феллу Феллово, мы сами приняли мужественное решение смириться и как-то
обустраиваться в том мире, куда нас забросила судьба. Мы были молоды и
хотели жить полной жизнью.
В конце концов, Иолк был не самым плохим местом во Вселенной. Уровень
развития? Так себе. Зато мы, пользуясь нашими знаниями, быстро захватили
власть на планете. Мирным путем. Я объявил себя сыном погибшего год на-
зад мудрого и любимого народом короля Крета. Фелл считался на всякий
случай моим братом по матери. Отцом его мы предложили назвать легендар-
ного адмирала Пойсона, тоже сложившего голову не так давно в одной из
потасовок местного значения. Мы начали проводить неторопливые гуманные
реформы. Но не учли одного: Фелл со своей физикой окончательно сошел с
ума. Он возмущался нашим поведением, кричал, что мы предали цивилизацию,
требовал действенной помощи в безумных экспериментах, а в итоге с по-
мощью какого-то наемного быдла переубивал лучших людей планеты, воспи-
танных нами в традициях современной культуры и провозгласил себя коро-
лем. Мы с Нивеллой сдались без боя, хотели элементарно свести к минимуму
кровопролитие. А к тому же именно тогда она была в положении и под серд-
цем своим носила тебя, Язон. Подлый Фелл пригрозил убить ребенка сразу
после рождения, если мы добровольно не откажемся от власти. Мы отказа-
лись. Но ты же понимаешь, Язон, таким людям верить нельзя. Я горел жела-
нием спрятать тебя. Я устроил эти бутафорские похороны. Тут-то и появил-
ся Хайрон, как сама судьба.
Он всегда появлялся непредсказуемо, но на этот раз удивительно вовре-
мя. И вдруг честно признался, каким именно образом попадает к нам. Вот
это было откровение! Конечно, мы умоляли его взять нас с собой. Но он
объяснил, что это невозможно. Ребенка - да, а двух взрослых - никак. По-
чему мы не передали с ним какого-нибудь письма для трансляции в эфир?
Почему вообще поверили ему и не попытались прыгнуть следом? До сих пор
не понимаю. Но именно с этого момента наши с Нивеллой отношения дали
трещину. Жизнь кончилась еще раз. Рухнуло все, что связывало нас до это-
го. Власть, мечты, общие воспоминания, которые каким-то образом стер нам
из памяти этот сумасшедший физик. Наконец, у нас теперь не было и ребен-
ка. А любовь? Любовь, наверно, кончилась еще раньше.
И вот однажды ночью, пока я спал, Нивелла ушла. Как она догадалась,
как почувствовала, что именно в эту ночь, точнее уже почти на рассвете,
откроется таинственный гиперпереход? Я проснулся под утро и сразу понял,
где она. Но когда, едва живой, взбежал, вскарабкался на ту самую гору,
уже совсем маленькое черное пятнышко рванавра, как называл его Хайрон,
съеживалось на глазах и приплясывало, будто ухмылялось мне в лицо. Она
ушла. Теперь неважно куда. Важно, что от меня.
Однако самое удивительное, что я видел свою Нивеллу еще раз. Она вер-
нулась через несколько лет. Через много лет. Но не за мной, а за нашим
"Овном". Она даже разговаривать не стала. Бросила одну фразу: "Извини, я
очень спешу, все потом". И какая-то была совсем чужая. Забралась в пи-
лотскую кабину нашего старенького корабля-памятника, потыкала пальчиком
в разные кнопки и... улетела. Корабль-то действующим оказался. Но я даже
не удивился и не расстроился тогда. Мне уже было все равно. Я давно пе-
рестал рваться кудалибо. Я только ждал, ждал, ждал. Потому что так было
надо.
Конечно, я сходил к Феллу и рассказал о случившемся. А он уже знал
все, ему секретные агенты доложили. Посмотрел на меня совершенно дикими
глазами и сказал:
- Нивелла твоя - ведьма!
- Кто такая ведьма? - поинтересовалась Мета.
- Ведьма? Злая волшебница, - пояснил Айзон. - Женщина, владеющая си-
лами магии, не подвластными науке.
- А-а-а, - протянула Мета понимающе. - Древние мифы.
- А у нас тут все древнее, девочка моя, - грустно улыбнулся Айзон. -
Не только мифы да легенды, но и сама жизнь.
- И это все, отец, что тебе удалось вспомнить? - решил Язон подвести
черту.
- В общем, да. Провалов в памяти еще очень много. А про Нивеллу я
просто ничего не знаю. И забывать было нечего.
- Зато про Нивеллу знаю я, - сказал Язон.
И рассказал отцу про шифровку Фрайкса, перехваченную Бервиком.
По такому случаю пришлось досадить все оставшееся в пачке курево,
несмотря на возмущение Меты и рискуя остаться без табака неопределенно
долгое время.
- Айзон, а вам не кажется, что вашей памятью управляет совсем не
Фелл? - это спрашивала Мета. - Фелл - не более чем орудие в чьих-то не-
добрых и очень сильных руках. Вы только посмотрите, сколько планет ока-
залось втянуто в эту историю. Идет какая-то большая галактическая игра,
и мы очутились в самом ее центре. А ваш Фелл - так, мелкая сошка.
- Согласен, - кивнул Айзон. - Но все-таки мы сейчас пойдем именно к
