которого я знавал в Майами. Он поучал, что все болезни человека
объясняются недостатком рептилий в его диете.
Человек, казалось, колеблется.
- Спасибо, Джонатан, - сказал он и вышел из туалета.
Я куском туалетной бумаги вытер пот с лица и понял, что совершил
большую ошибку: у Эйриша здесь по крайней мере два человека, и я упустил
возможность убить их. Им остается только пройти к кораблю и подождать,
пока я сам не попаду к ним в руки. Они теперь, вероятно, на пути к
кораблю. Я снова уложил Тамару в сундук, подложил медицинскую сумку ей под
голову. Поднес багаж к выходу, проверил коридор и пошел прочь от доков, от
ожидающих людей Джафари, пошел назад, на рынок, к аптеке.
На рынке было несколько человек - достаточно, чтобы я чувствовал себя
в безопасности. Я следил за их лицами и ногами. Ни у кого на рынке не было
серых брюк. Никто не обращал на меня внимания.
В аптеке работал автомат, я сделал заказ и показал все свои монеты,
чеки и кредитные карточки. Потратил почти все, но купил омоложение.
Остановился у терминала компьютера и запросил информацию о работе на
Пекаре. Терминал сообщил, что мой будущий наниматель - корпорация Мотоки,
хорошая японская компания; место работы - Кимаи но Джи на планете Пекарь.
Я выставил свое удостоверение и запросил работу фармаколога. Компьютер
несколько минут изучал всю историю моей жизни и работы, потом ответил:
- Вакансия, которую вы запрашиваете, заполнена; ваша квалификация
подходит для другой вакансии. Хотите ли получить дополнительную
информацию?
Я был ошеломлен. Кто еще мог согласиться на работу морфологического
фармаколога на планете, где для него вообще нет работы? Но я знал, что
теперь выдал свое положение всякому, кто захочет узнать о нем. Мне
необходимо улететь на этом корабле. Я набрал команду:
- Назовите вторую вакансию.
Компьютер ответил рекламным объявлением:
- Наемник. Частная армия, второго класса. Корпорации Мотоки
необходимы наемники для участия в разрешенной Объединенной Пехотой
ограниченной военной операции. Наступательное оружие не разрешается.
Кандидаты должны быть людьми (генетические усовершенствования не должны
превышать уровень, необходимый для размножения вида), с минимальным
киборгизированием (23,1% по шкале Белла, никакого встроенного оружия).
Я был слишком удивлен, чтобы рассуждать логично. Набрал вопрос:
- Подхожу ли я для этой вакансии?
Компьютер ответил, продемонстрировав документ о моей военной
подготовке. Когда я был молод, каждый гватемалец мужчина должен был три
года провести на военной службе. На службе я получил подготовку по
отражению нападению путем вмешательства на расстоянии в защитные системы
противника. Но время было мирное, и после учебного лагеря меня перевели на
продовольственный склад, где я отпускал фрукты и овощи для салатов.
Компьютер продемонстрировал выдержки из отличных характеристик, которые я
получил во время обучения.
Разумеется, это нелепо. Я учился сорок лет назад и в условиях мира.
Во время тренировок на нас было легкое защитное вооружение, пользовались
мы безвредными лазерами, на которые навешивали груз, чтобы они походили на
тяжелое боевое оружие. Все напоминало игру, в которой проигравшие
притворяются мертвыми. Да и вообще все, что может пригодиться в настоящем
сражении, я позабыл. Никакая моя подготовка не соответствует вакансии; они
как будто знают, что я не могу отказаться.
Компьютер оценивал мою подготовку баллами, и на экране появились
данные. Компьютер указал, что я нахожусь на пределе допустимого возраста,
но из-за медицинской подготовки и хорошего состояния здоровья я получил
много дополнительных баллов. Минимальное количество баллов для поступления
- 80. Я набрал 82.
Меня все еще трясло от убийства Эйриша. Голова болела. Я понимал, что
не могу быть наемником, не могу снова убивать, знал, что кто-нибудь
поджидает меня на борту, поэтому решил уходить.
- Какая удача! - сказал человек, глядя на меня.
Я повернулся к нему. Высокий, широкоплечий, с удивительно густыми
черными волосами, как у животного. Широкий нос и щеки индейца. Босой, и
брюки сшиты из выцветших голубых мешков для муки. На нем кроваво-красный
шерстяной свитер с изображением лам. На спине военный рюкзак. В целом
похож на деревенщину из Перу. На рынке в Панаме на такого вторично и не
посмотришь, но на станции Сол он совершенно неуместен.
Он показал на экран и со слабым кастильским акцентом сказал:
- Простите, что испугал вас, сеньор, но еще вчера требовалось сто
двадцать баллов. Ну разве вам не повезло? Такой пожилой кабальеро, как вы,
вчера бы не прошел. У них, должно быть, множество вакансий. И отчаянно
нужно их заполнить.
Да, отчаянно, подумал я. И у меня положение отчаянное. Купив
омоложение и запросив эту информацию, я сам сообщил людям Джафари о своем
местонахождении. Мне нужно побыстрее убираться со станции. То, что на ней
оказались люди Джафари, даже хорошо. Это значит, что они решили справиться
сами, не обращаясь к полиции. И у меня есть шанс убраться с планеты.
Поскольку другого выбора не было, я набрал команду:
- Предложение принято.
- Поторопитесь, - сказал индеец. - Вам нужно пройти медицинское
обследование и получить вакцины. И подписать контракт.
Я пошел по коридору, ведущему к доку, и широкоплечий индеец пошел
рядом со мной, продолжая говорить. Я подумал: "Этого человека мог послать
Джафари". И стал незаметно следить за ним. На подбородке у него небольшой
синяк и порез над одним глазом. Глаза умные, и это казалось неуместным в
таком явно бедном человеке. На шее трехмерная татуировка - странное
существо с головами льва и козла, тело львиное, крылья дракона. Я
разглядывал татуировку, когда он неожиданно посмотрел на меня. Я
отвернулся, чтобы не выглядеть нетактичным.
- Простите, сеньор, но вы везучий человек. Я это чувствую, - сказал
он, облизывая губы. Он нервничал. - Меня зовут Перфекто, и я такие вещи
чувствую - удачу. - Он расчетливо смотрел на меня, словно собирался
попросить денег. - Вы мне не верите, но на пси-тестах я набираю очень
много баллов. Я чувствую везение. И чувствую его у вас. Каждый рождается с
определенным количеством везения, как ведро, полное водой. Некоторые
растрачивают его, выливают на землю. Другие живут своим умом и умениями и
никогда не пользуются своей удачей. Так ведь и вы жили, верно? Но сегодня
вы нашли свою удачу. Разве я не прав? Вспомните, как прошел ваш
сегодняшний день, и спросите себя: "Разве мне сегодня не повезло?"
Я взглянул на него и рассмеялся. Полубезумным смехом, похожим на
плач.
- Ну, может быть, нет, - сказал он, - так как нам обоим предстоит
умереть на Пекаре. - Он улыбнулся, словно пошутил. Потом стих, и его босые
ноги захлопали по черному полу.
Залы отлета представляют собой длинные темные туннели, и наши шаги
гулко отдавались в них. Я посматривал по сторонам в поисках человека в
серых брюках и молчал. На стенах между входами в доки мозаичные картины.
На первой изображалось изгнание мавров христианами из Европы: мертвеца со
спиной, изрезанной пытками добрых падре, тащили на корабль две женщины. В
застывших руках мертвец нежно держал коран, а его дети шли сзади и бросали
пугливые взгляды на белую часовню с крестом. Во дворе часовни толпились,
как вороны, священники в черном. На второй мозаике показаны были
североамериканские индейцы несперс; закутанные в шкуры, они шли по снегу,
пытаясь уйти от кавалерии в Канаду. Израненные ноги женщин и детей
оставляли кровавый след на снегу. На третьей - евреи в машине бегут из
Иерусалима. Дорога забита машинами, все стоят в огромной пробке. Все лица
застыли от ужаса и освещены ярким сюрреалистическим светом, и над
Куполом-на-Скале распускается грибообразное облако ядерного взрыва.
И я подумал, будут ли когда-нибудь здесь изображены люди, как я,
десперадос, отчаявшиеся, убегающие с Земли в космических кораблях. От этой
мысли меня затошнило.
Пот промочил рубашку под мышками, во рту снова пересохло. В любое
мгновение человек, назвавший себя Перфекто, может повернуться и
наброситься на меня. У него толстые и, очевидно, очень сильные руки. И я
продолжал одновременно следить за ним и за залами.
- Летят и другие латиноамериканцы? - спросил я.
- О, да! Много! В основном чилийцы и эквадорцы, но есть и из других
мест. В условиях найма говорилось, что нужны латиноамериканцы. Компании
нужны люди, владеющие приемами партизанской войны, а единственное место,
где таких людей можно найти, это Южная Америка. Ведь более цивилизованные
люди теперь решают свои проблемы нейтронными пушками и атомными бомбами. -
Он рассмеялся и посмотрел на меня, не улыбнусь ли я.
Я указал на пустые залы.
- Похоже, только мы с вами готовы участвовать в этой войне.
Перфекто улыбнулся.
- О, нет! Все прошли обработку в Независимой Бразилии, чтобы быстрее
пройти здесь через таможню. Вы разве не читали рекламу?
- Нет, - ответил я.
Перфекто странно взглянул на меня.
- Мы улетаем, бежим, словно блохи, прыгающие с тонущей собаки. В
рекламе говорилось, что мы можем прихватить с собой восемь килограммов
личных вещей, включая любимое оружие или защитное оборудование. У вас есть
оружие?
Я не хотел, чтобы он знал, что я вооружен.
- Мы идем правильно?
Он ответил:
- Еще немного, как вы увидите. - И прошел вперед, показывая мне
дорогу. - Я сказал вам о вашей удаче, потому что истратил свою, всю
использовал. Понимаете? - Он оглянулся на меня, и его зубы блеснули; они
казались странными, слишком ровными, как будто все подпилены до одного
размера. Он облизал губы. - Видите ли, когда я сражаюсь, я всегда хочу,
чтобы у меня было по крайней мере два товарища: один везучий, а второй
искусный. Три человека - это хорошая команда: везучий, искусный и умный -
это я, самый умный. Я умею быстро принимать решения. У меня второе зрение,
я ловлю намеки и знаю, что делать. - Он снова повернулся и улыбнулся своей
странной улыбкой, при этом головы зверя у него на шее тоже поворачивались.
Взглядом он словно спрашивал, можем ли мы стать друзьями: из-за
индейской крови не решался спросить меня, человека явно европейского
происхождения, об этом прямо. "Если это человек Джафари, он будет так
говорить, чтобы сбить меня с толку, - подумал я. - Изобразит быструю
дружбу, как гаитянин, которому нужно продать корзину". Я ничего не
ответил.
Мы свернули в боковой проход - зал отлета номер три - и провезли
тележку по длинному помещению со множеством пустых скамей - мимо роботов,
которые полировали пыльный пол, так что ониксовые плиты начинали блестеть.
Я думал, что увижу человека в серых брюках, но его не было. В конце
коридора была дверь с надписью: Таможня Объединенной Земли, подготовка к
отправке на Пекарь.
Я снял свой багаж с тележки и потащил его к двери таможни. По крайней
мере один из людей Джафари находится там, и я знал, что таможню мне не
пройти. Я подумал о том, чтобы повернуть и уйти, просто оставить здесь
сундук с Тамарой. Кто-нибудь найдет его. "Может, мне тогда удастся
вывернуться", - подумал я. Но эта мысль показалась мне нелепой.
Перфекто взялся за один конец тикового сундука и потащил его к двери.
Я не пошел за ним, и он улыбнулся мне, словно прося разрешения помочь. Я
схватил второй конец, и мы внесли сундук в помещение.
В таможне стояли удобные кресла, в которых могли разместиться сотни
людей, но присутствовали только два десятка оборванных мужчин и три
