переулок. Собака мертва, ее обожженные лапы еще дергаются. Краска зданий
по обеим сторонам улицы горит. Пришлось отступить. - Тебе нужно
поблагодарить аллаха, ублюдок: я истратил свою единственную энергетическую
гранату, - сказал человек. - Вернусь за тобой позже. - И он прервал связь.
Он двигался в сторону моего дома, поэтому я побежал по параллельной
улице, надеясь перехватить его. Но он исчез.
Я сидел на земле, плакал и думал о Флако с перерезанным горлом, о
том, что не сумел отомстить за его смерть. На улице завыли пожарные
сирены, и я пошел домой. Воздух вдруг стал густым, ноги у меня
подгибались. Я все время вспоминал мертвого Флако и погоню за его убийцей.
Я считал, что его нужно убить, и бежал за ним легко, но теперь меня
охватила слабость. Оглянувшись, я увидел, что нахожусь на незнакомой
улице. Я заблудился.
Пошел дальше, пока не нашел знакомое место, оттуда направился домой.
Взял лопату и пошел на плантации, чтобы похоронить Флако. Когда я туда
добрался, его тело уже остыло.
Чилийка собиралась уходить. Увидя меня, она задрожала и крикнула:
- Эта женщина, Тамара, она исчезла! Убежала в город!
Я кивнул, но чилийка продолжала повторять:
- Она исчезла. Исчезла.
Собирая свою одежду и посуду, она следила за мной краем глаза. Я
выкопал мелкую могилу и положил в нее Флако.
Проверил его карманы. Пусто.
Я поглядел на чилийку; она застонала и отбежала на несколько шагов,
потом снова задрожала и опустилась на землю.
- Не убивай меня! - закричала она, маша руками перед грудью. - Не
убивай меня!
Она очень испугалась, и я понял, что она меня считает убийцей Флако.
- Что ты сделала с его вещами? - крикнул я.
- Смилуйся! Я мать! Пожалей меня! - кричала она. - Оставь мне немного
денег. Чтобы хватило до Пуэрто-Рико!
Я сделал шаг вперед и поднял лопату, словно собирался ударить ее. Она
заплакала и достала из-за пазухи сверток. Бросила его на землю - бумажник
Флако, пачка денег, завернутых в коричневую бумагу, и медальон святого
Кристофера. Я заглянул в бумажник. Он был полон денег. Как я и догадался,
он взял себе солидную часть вырученного за кристалл. Я швырнул женщине
бумажник и отвернулся. Женщина уползла с ребенком и своими вещами.
Я закопал Флако и прочел молитву, прося Бога простить Флако его
грехи. Потом пошел домой.
Тамара лежала в моей постели, подключившись к монитору сновидений и
закрыв лицо. Она негромко стонала, свернувшись в позе зародыша. Коленями
сжимала лазерное ружье. Платиновый блеск кожи свидетельствовал, что у нее
высокая температура. Я неслышно подошел и взял ружье, отключил и бросил в
угол. Осмотрел ее руку. Воспаление и припухлость не больше ожидаемого:
температура не от инфекции.
Взял запасной монитор и подключился к ее сну.
На берегу ветер, холодный и неудержимый, ударил меня, словно
собирался поднять и унести. На темном чистом небе над морем вставала
красная яркая луна. На кроваво-красном песке шуршали тысячи призрачных
крабов, щелкали клешнями. Я спустился к самому морю. Волны у берега
по-прежнему покачивали тушу быка.
На берегу лежал человеческий скелет. Его кости были так очищены, что
только несколько крабов ползали внутри грудной клетки.
- Я тебя не ждала, - сказал скелет.
- А кого ты ждала?
- Не тебя.
Я взглянул на берег и сказал:
- Плохо, что Флако умер. Он был хорошим другом.
Скелет застонал. Несколько мгновений надо мной в воздухе стояла
призрачная женщина в красных одеждах. Она бросила на ветер три желтые розы
и исчезла. Я посмотрел на небо. Звезд не было. Скелет сказал:
- Я там не стала задерживаться, убежала и попыталась вернуться сюда.
И заблудилась. Как умер Флако?
- Задушили и перерезали горло.
- Это Эйриш. Эйриш любит убивать так. Всегда оставляет дважды убитых.
- Волна подкатилась к моим ногам. Вода густая, теплая и красная.
- Я почти добрался до него. Почти убил Эйриша.
- Эйриш хорош. Ты не смог бы его убить.
- Чуть не убил, - настаивал я.
- Ты не можешь его убить. Он создан для этой работы. Генетически
выращен. Он только позволил тебе поверить, что ты сможешь, - сказал
скелет. Мы оба некоторое время молчали. - Я умираю, Анжело. Я сказала
тебе, что если ты от меня откажешься, я умру. Ты отказался от меня?
- Да, - ответил я, - и, может, не один раз. Когда мы оперировали
тебя, мы сделали снимок сетчатки глаза. И проверили тебя по
правительственным архивам.
- Они ждали чего-нибудь такого. Достаточно, чтобы убить меня, -
сказал скелет.
- К тому же я дал тебе стимуляторы типа АВ, прежде чем разобрался,
что у тебя пересажен мозг, - признался я. - У тебя ведь пересажен мозг?
Она кивнула.
- Ты в опасности.
- Я мертва, - поправил скелет. Кости его начали утоньшаться и
лопаться, как сухие прутики. Я попытался сказать что-нибудь утешительное и
не смог. Скелет увидел мое расстройство и рассмеялся: - Оставь меня. Я не
боюсь смерти.
- Все боятся смерти, - сказал я. Ветер поднимал песок, бросал его на
меня. В воде поднялся левиафан, темное бесформенное существо с глазами на
горбах, и принялся смотреть на нас. Шелестящее щупальце высоко поднялось в
воздух, потом с плеском снова скрылось в воде. Левиафан ушел под воду, и я
почувствовал, что его заставила это сделать Тамара. Она контролировала
свой сон, но так, как это делают мазохисты и отчаявшиеся.
Скелет сказал:
- Это потому, что они не практикуются - в умирании. Боятся забвения,
распада мышц, медленного вытекания жидкостей из тела.
- А ты не боишься?
- Нет, - сказал скелет. - Я много раз умирала. - И с этими словами на
костях наросла плоть, появилась рыжеволосая женщина. Ее начал есть краб,
она не мигнула.
- Почему умер Флако? - спросил я.
Она на мгновение задержала дыхание, потом медленно выпустила воздух.
Я не думал, что она мне скажет.
- Вероятно, я тебе обязана, - сказала она наконец. - Мой муж генерал
Амир Джафари хочет получить мой мозг, заключить его в мозговую сумку, а
тело - в стасис.
- Зачем?
- Я служила в разведке. И допустила неосторожность. - Она снова
смолкла, подбирая слова. - Я была на приеме с другими женами офицеров, и
они говорили о недавно убитом политике. Я слишком много выпила и сказала,
что они все знают: это мы его убили. И еще говорила такое, чего не должна
была говорить. В Объединенной Морской Пехоте за такие ошибки убивают. Муж
добился, чтобы меня приговорили к жизни в сумке для мозга. Но жизнь в
сумке для мозга - это не жизнь.
Я вспомнил пустой, лишенный выражения голос генерала, когда он
говорил, что не лишен человеческих чувств, словно убеждая самого себя. В
воде мертвый бык встал на ноги и фыркнул, потом волна снова свалила его.
- Не понимаю. Зачем ему твое тело в стасисе?
Подул холодный ветер, берег стал затягиваться тонкой коркой льда.
- Не знаю, - ответила она. - Может, надеется использовать его, когда
уйдет со службы. Как только я его заподозрила, я не стала задерживаться и
выяснять дальше. Я знала, что единственный способ спастись для меня -
отказаться от старого тела, поэтому я купила тело на черном рынке. Я
думала, что пока держу в руке кристалл и вижу его, я не в мозговой сумке.
Заставила криотехов поместить мозг немецкого пастуха в мое тело и послать
его мужу обнаженным, в клетке. А на шею повесила табличку: "Если все, что
тебе нужно, это моя верность и трахание, я твоя". - Это воспоминание,
казалось, очень ее забавляет.
- Твой муж вызвал меня по комлинку. Предложил заплатить, если я отдам
тебя. Мне кажется, он заботится о тебе. Трудно сказать.
- Не позволяй ему одурачить тебя, - сказала она. - Он один из
мертвецов, живых мертвецов. Он отказался от эмоций, когда стал кимехом.
- Я не стал бы так опрометчиво судить его.
- Поверь мне, у него остались только воспоминания об эмоциях. И эти
воспоминания тускнеют.
- А Эйриш, он военный?
- Неофициально, но он выполняет разные задания для военных. Такие,
как с Флако.
- Он вырвал тебе руку?
Женщина рассмеялась.
- Нет. - Берег исчез. Я увидел Тамару в аэропорту, она выходила из
черного мини-шаттла "мицубиси", беспокойно глядя в небо на снижающийся
корабль. И захлопнула дверцу, зажав руку. Попыталась высвободить ее. Стала
вырывать руку, дергать ее. И вырвала с окровавленным концом, без кисти. Я
не мог в это поверить. Тамара шаталась. И тут сцена изменилась, и я снова
увидел лежащую на берегу Тамару. Призрачные крабы поедали ее. - Тело
ничего не стоит.
Этот случай испугал меня. Она не может уничтожить в мониторе целый
мир, чтобы показать мне единственное воспоминание. Такое погружение в
подсознание небезопасно.
- Я должен идти, - сказал я. - Нужны новые медикаменты, чтобы
предотвратить повреждение мозга. Подождешь меня здесь?
Темные существа снова поднялись из моря и уставились на меня. Она
пожала плечами.
- Да. Наверно.
Я отключился и отсоединился от ее монитора. Всходило солнце, и так
как две ночи я спал мало и аптека все равно еще не открыта, я решил
немного подремать. Лег на постель рядом с Тамарой и закрыл глаза.
Проснулся я в три часа дня. Тамара спала рядом со мной. Я коснулся ее
лба: очень высокая температура. В каком-то порыве я поцеловал ее в лоб,
потом посмотрел, не проснется ли она. Она не проснулась. И я был рад,
потому что понял, где видел ее раньше: ее худое тело, истощенное и
маленькое, незнакомо мне, но лицо - нос, глаза, изгиб губ - все это как у
моей покойной жены Елены. Я мысленно выругал себя. Мне следовало с самого
начала увидеть это сходство, ведь Елена двадцать лет преследовала меня во
снах. Но когда достигаешь моего возраста, все кажется знакомым. Трижды в
жизни я встречал своих двойников; так что только вопрос времени, прежде
чем я встречу женщину, похожую на мою жену. Мне казалось, что я
подготовлен к такой встрече, я не поддался бы искушению согласиться
помогать ей, не строил бы из себя дурака, привязываясь к ней.
Я переодел рубашку и пошел в аптеку Васкеса. Купил там долговременные
регуляторы роста и антимозин С. Заплатил наличными. На пути домой у меня
было время подумать. Никогда раньше я не сталкивался с проблемой, которую
не смог бы разрешить, конечно, если на это есть время. Проанализировал
свой разговор с Тамарой и решил, что в ее истории не все сходится. Если
Джафари планировал заключить Тамару в мозговую сумку, ему не нужно ее
тело. Разве что для продажи. Конечно, если он не собирался в будущем снова
соединить мозг и тело. Может, хотел это сделать, когда ситуация
прояснится? Или просто продержал бы ее несколько лет, а потом потихоньку
выпустил? Я почувствовал, что иду по верному следу. То, что Тамара не
разгадала планы Джафари, свидетельствует о ее импульсивности или
неразумном страхе. Я решил, вернувшись домой, рассказать ей свою теорию,
но пока что принялся обдумывать планы ее спасения. Все посещение аптеки
Васкеса заняло несколько часов.
Когда я вернулся, Тамара сидела на кухне, положив голову на стол,
держа в руке стакан с ледяной водой. Лазерное ружье лежало рядом на полу.
Она в бреду что-то говорила на иностранном языке. У нее была очень высокая
температура. Я сбежал вниз, принес медикаменты, вывалил их на стол. Хотел
как можно быстрее ввести лекарство, поэтому наполнил шприц и сделал укол в
сонную артерию. Она подняла голову и посмотрела на иглу в своей шее, потом
снова закрыла глаза и сказала:
- Уведи меня отсюда. Я хочу уйти.
