Виталий Владимиров
Рассказы
ГОРОСКОП ДРУИДОВ
ЯЩИК С ГРАНАТАМИ
КРАСНЫЙ ТУМАН
ПИСЬМО ИЗ-ЗА ГРОБА
Р Ы В К О М
СОН В РУКУ
СИНЕЕ ЗОЛОТО
УНИПЕРИС
Ш Р А М
ПОТЕРПИ ДО ЗАВТРА
ЦВЕТА ПЕРВАНШ
КАК ЗОВУТ СОЛНЫШКО?
Б Е Л Ы Е Г О Р Ы
Ф О К У С
ГОРОСКОП ДРУИДОВ
Чем предмет обыкновеннее, тем выше
нужно быть поэту, чтобы извлечь из
него необыкновенное и чтобы это
необыкновенное было, между прочим,
совершенная истина.
Н. В. Г О Г О Л Ь
Еще с утра сияло солнце оттепели, растопившее холод первых за-
морозков, в лужах всплыли стеклышки тонких льдинок, но к обеду
посерело.
Наконец-то сели.
Инка еще откликалась с кухни, что сейчас, сейчас, хотя Алик
уже чего-то жевал, мне с моей постоянной голодухи сводило скулы, но
я терпел, Танька кричала, ну, подождите Инку, гады, а Петро плавно
дотянулся до бутылки водки и пытался подцепить кончиком ножа
колпачок из фольги.
- Во, сделали, теперь мучайся. Оторвал бы я этому рационализа-
тору заместо язычка одно место, - бутылка водки так уютно тонула в
больших осторожных руках Петра с навеки вьевшимся в кожу метал-
лом, что, казалось, ей щекотно от прикосновения ножа.
- Петь, давай помогу, - сказал Гриша. Он, как всегда
- 2 -
улыбался всем, с кем встречался взглядом. - Серьезно.
Лера, не торопясь, с расстановочкой говорила самой себе:
- Так, черемшу я себе положила, салями мне не хочется,
слишком остро, а вот селедочку я себе возьму, это уж точно...
Петро нарочито громко начал:
- А давай, пока баба моя не вернулась с камбуза дерябнем
по маленькой, а то ведь явится и давай пилить, не пей, да не
пей, а ежели сегодня мое полное право сегодня врезать, а? По
поводу субботы...
- И чтоб никто не догадался... - запел я.
- Вот видишь, Алик, люди уже гуляют, а ты все жуешь. Не
стыдно? - грозя Алику длинным указательным пальцем, нази-
да-
тельно сказал Петро.
Алик посмотрел бархатными семитскими глазами, спокойно
дожевал, проглотил и сказал:
- Не стыдно. А выпить я могу.
Тут Инка пришла и, пожимая плечами, села:
- А чего меня ждать? Начинали бы. За что пьем?
- За что пьем? - переспросила Танька и закричала, сме-
ясь: - Со свиданьицем!
Вздрогнули.
Некоторое время молча ели.
- Ну, что мы сюда жрать пришли, я не понимаю? - не вытер-
пела Танька. - Да ну вас всех. Или давайте выпьем.
- Хорошая у тебя баба, Григорий, - солидно поднял правую бровь
Петро.
- Татьяна - идейная, - добавил я. - Идея у нее верная. Насчет вы-
пить.
- А я уже пьяная, - скосила глаза к переносице Инка, - мне не
наливайте.
- Нам больше достанется, - констатировал Алик.
- За что пьем? - опять закричала Танька.
- За баб-с, - я поднял рюмку и оттопырил изящно мизинец.
- А действительно, давайте за женщин, - торжественно сказал
Гриша и улыбнулся. - Серьезно.
Вздрогнули.
Ритуал насыщения едой соблюдался неторопливо, с ленцой.
За окном совсем потускнело. Зажгли свет.
- Господи, хорошо-то как, - откинулась от стола Танька.
- Подкинули Димку старикам и отдыхаем. Такой большой стал,
просто сладу нет никакого.
- А нашему шалопаю осенью в школу, - вздохнула Инка.
- В обычную? - с интересом спросила Лера.
- В какую же еще? Тут рядом, недалеко ходить, но отпуск все
равно придется брать, сначала я, потом Петя, водить надо будет на
первых порах, сидеть-то некому, а дальше что делать ума не прило-
жу.
- Мы тоже нашу Мариночку в обычную хотели отдать, - сказал
Алик мне, - но бабушка, ты же не представляешь себе, что такое
бабушка старая еврейка и старый большевик одновременно, так вот
она добилась-таки, что Мариночку приняли в образцово-
показательную, со спецанглийским и экономическим уклоном.
Я понимающе кивнул. Петро развернулся ко мне своим длинным
носом:
- А ведь твой уже в седьмой пошел. Времячко-то как бежит, а
мужики? Оглянуться не успеем, помирать пора. Вот только успеть
бы...
- Чего тебе там еще надо успеть? - Инка опять пожала плечами
и с подозрением посмотрела на Петра.
- Да вот, бутылку допить, да новую распечатать, - нарочито за-
думчиво протянул Петро.
- Так я и знала, - торжествующе обратилась ко всем Инка.
- У голодной куме...
"Уж больно они все-таки разнокалиберные, - подумал я про Петро
с Инкой, - Пигалица и есть пигалица. Ревнует Петра по-черному.
Скандалит вечно, рубля лишнего не дает. Ребенка хотела до
беспамятства, да все не получалось, а когда получилось, рожала
тяжело..."
- Не поняла ты, женщина, - усмехнулся Петро. - За сына за на-
шего выпить желаю, чтобы человеком вырос.
- Правда, давайте за наших детей, - сказал Гриша и улыбнулся. -
Серьезно.
- За детей и я согласная, - протянула рюмку Инка.
- Разве это дети... - начал Алик, но продолжать не стал.
Вздрогнули.
- Как тебе нравится наша "Динама"? - выдыхая и морщась от
водки спросил меня Алик, подразумевая проигрыш команды в евро-
пейском кубке.
- Горшков - дыра, гнать его надо, пусть идет в пионерлагерь к де-
тям бабочек ловить, да и Никулин куда смотрит, кого ставит? - отве-
тил я.
Петро тоже оживился:
- Да сколько ты ни тасуй эту колоду, что высшей лигой зовется,
нет в ней козырного туза. И почему они такие бяки, бегать не хотят?
- Не бяки, а беки и хавбеки, - поправил я.
- Это раньше были беки, а теперь бяки и полубяки. Их бы в про-
фессионалы, - сказал Петро.
- А разве они не профессионалы? - спросил Гриша.
- Неужели ты думаешь, что Петра заставишь бегать за мячиком
после того как он у станка восемь часов отстоял? - сказал Алик.
"Скучно, - подумал я, - знаем друг друга столько лет, даже место
за столом у каждого свое. Раньше, когда студентами были, выпьем
вина сухого, с закуской-то всегда было неважно, но зато наговоримся,
накричимся, напоемся досыта, а сейчас полный стол и водки залейся, а
беседа ленивая и почти всегда об одном и том же - дети, болезни,
футбол... И все-таки что-то нас объединяет? Неужели только воспо-
минания? Инка - фельдшерица, на заводе в медпункте работает, там
они с Петро и познакомились. Танька и Лера - ее школьные подруги.
Получается, что их-то и объединяют настоящие воспоминания, а нам,
мужикам, как жены скажут, так и будет.. Мне только больше некому
сказать..."
- Надо сделать профессиональной, но только высшую лигу и что-
бы получали они процент от сбора, а первая лига должна быть люби-
тельской, - выступил и я на футбольную тему. - Играй только в свое
удовольствие и гуд бай доходы - вот тогда и забегали бы.
Петро сощурился:
- В нашей заводской команде ребята оформлены на должностях
высокой квалификации и не хуже, чем в высшей лиге получают, хотя
и любители. Я бы даже сказал - большие любители...
- Это уж точно, как Лера говорит, - усмехнулась Инка.
- Я-то дура за инженера вышла, а надо было за футболиста, - за-
смеялась Танька.
- Не в футболистах счастье, - сказала Лера. - А рыбку твою
фаршированную я себе положу, вот это уж точно.
- Инна Алексеевна, я тебя все одну вещь всерьез хотел спросить,
- начал Петро.
- Какую вещь? - с подозрением спросила Инка.
- Ты шибко партийная или не очень? - уставился в упор на жену
Петро.
- Я?.. Ты давай не темни, спрашивай конкретно... - тем не менее
она задумалась, - в принципе я, конечно, партийная, а вот насчет
шибко или нет... Ты давай говори, чего хочешь.
- Можно и конкретно. Выпьешь?
- И причем тут партия?
- Может, вам устав не позволяет. А за "Спартак"? Со мной? За
детей пила, неужели за "Спартак" не махнешь? Уважь мужика...
- А-аа, гулять так гулять, - махнула рукой Инка.
- А что, действительно, давайте за "Спартак", - сказал Гриша. -
Серьезно.
Вздрогнули.
"То ли водка не берет, - подумал я, - то ли закуска хороша. Инка,
и правда, готовить умеет, да и соскучился я по домашней еде, же-
ниться что ли, буду сыт, обстиран, да где ее сейчас взять такую,
которая и накормит, и спать уложит, и будет смотреть на меня, как на
бога. Раньше такие встречались чаще, это уж точно, как скажет Лера,
а сейчас не то..."
- Нет того веселья, - сказал я вслух.
- Правда, ты чего такой мрачный? - повернулась ко мне Танька.
Она раскраснелась, веснушки почти исчезли на щеках, зато ярче
выступили на побелевших висках. - А ну, бери гитару, пой...
- ...пока не удавили, - закончил я.
- Спой, пожалуйста, чего тебе стоит, - заныла Танька, - я очень
прошу, ты так давно не пел, про ватрушку хочу. Петечка, попроси его,
дай ему гитару. Девицам своим разным, небось, соловьем заливаешь-
ся, а друзьям отказываешь.
- Давай, брательник, спой, - в первый раз улыбнулся Петро. Когда
он улыбается, зубы у него вылезают вперед и он напоминает мне
вампира, зашедшего в бар и спрашивающего: "У вас есть коктейль
"Кровавая Мери"?"
- И я бы с удовольствием послушал, - сказал Гриша. - Серьезно,
старик, спой.
- Подождите, я еще рыбы положу, - сказала Лера.
Ла, ла-ла-ла,
Ла, ла-ла-ла,
Песенка в воздухе кружится,
Как бабочка в летний день.
Здравствуй, моя хорошая!
Тянутся руки к рукам,
Теплой ватрушкой солнышко
Катится по облакам...
Подпев первый куплет, Танька повернулась к Инке и стала тихо
расспрашивать ее про портфели, про школьную форму, про сколько
это стоит, про... Лера тщательно дожевывала рыбу и искала глазами,
что бы еще съесть... Алик смотрел в окно, он сам когда-то играл на
гитаре, но забросил... Гриша курил и только Петро маслеными глаза-
ми смотрел мне в рот...
Я нажал на голос в последнем куплете:
Как хорошо нам дружится -
Петь и смеяться не лень.
Песенка в воздухе кружится,
Как бабочка в летний день.
- Что-то ты сегодня слабо выступаешь, - опять развернулась ко
мне Танька. - Когда в гости придешь?
- А мне нравится, - сказал Гриша. - Серьезно. Помнишь, как то-
гда в пансионате пели?
- Я ж под эту гитару и песенку влюбился по уши и головой в хо-
мут добровольно полез, - вздохнул Петро. - За что ты, брательник,
такой талантливый у меня и такой...
- Причем только здесь хомут? - перебила его Инка.
- А что, действительно, давайте за талант? - предложил Гриша.
- Серьезно? - спросил я.
- Я могу, - сказал Алик.
- Ладно, давайте сначала выпьем, - сказала Танька, - а потом я
тебе должна что-то сказать.
Вздрогнули.
- Так вот, - продолжила Танька. - Ты должен к нам придти и обя-
зательно с гитарой, иначе мама в дом тебя не пустит, ты же знаешь,
как она любит, когда ты поешь. Придет моя подружка, тоже учитель-
ница, ты ее не знаешь, такая прелесть, только вот с мужиками ей не
везет.
- Жениться тебе надо, факт, - сказал Петро.
- Давай, старик, хватит питаться в столовой. Жена - это удобно,
правда ненадежно и невыгодно, хотя что я тебе рассказываю, - сказал
Алик.
- Что-то ты у меня сегодня разговорился, Алик, это уж точно -
сказала Лера. - Впрочем дома ты свое получишь. Инна, а как ты дела-
ешь этот перец?
- Вот и я говорю, что даже за столом себя вести не умеет, - заве-
лась вдруг Инка. - Захомутали видите ли его, на себя бы оглянулся -
это раньше гарцевал, жеребец проклятый, а сейчас сидит, как старый
мерин.
Петро закряхтел:
- Все равно женись.
- А давайте за наших жен, - улыбнулся Гриша. - Серьезно.
- Нет, нет, нет, вот подам утку, тогда и пейте, - заволновалась Ин-
ка.
- Утка - это хорошо, - сказала Лера.
- Я могу и без утки, - сказал Алик.
