справедливо сказано было, внезапно смертен. Ну, царство небе-
сное ему! Ну, будет другой редактор и даже, может быть, еще
красноречивее прежнего.
Подремав немного, иван новый ехидно спросил у старого ива-
на:
- так кто же я такой выхожу в этом случае?
- Дурак!- Отчетливо сказал где-то бас, не принадлежащий ни
одному из иванов и чрезвычайно похожий на бас консультанта.
Иван, почему-то не обидевшись на слово "Дурак", но даже
приятно изумившись ему, усмехнулся и в полусне затих. Сон крал-
ся к ивану, и уж померещилась ему и пальма на слоновой ноге, и
кот прошел мимо - не страшный, а веселый, и, словом, вот-вот
накроет сон ивана, как вдруг решетка беззвучно поехала в сторо-
ну, и на балконе возникла таинственная фигура, прячущаяся от
лунного света, и погрозила ивану пальцем. Иван без всякого ис-
пуга приподнялся на кровати и увидел, что на балконе находится
мужчина. И этот мужчина, прижимая палец к губам, прошептал:
- тссс!
Глава 12
черная магия и ее разоблачение
маленький человек в дырявом желтом котелке и с грушевидным
малиновым носом, в клетчатых брюках и лакированных ботинках
выехал на сцену варьете на обыкновенном двухколесном велосипе-
де. Под звуки фокстрота он сделал круг, а затем испустил по-
бедный вопль, от чего велосипед поднялся на дыбы. Проехавшись
на одном заднем колесе, человек перевернулся вверх ногами, ухи-
трился на ходу отвинтить переднее колесо и пустить его за кули-
сы, а затем продолжал путь на одном колесе, вертя педали рука-
ми.
На высокой металлической мачте с седлом наверху и с одним
колесом выехала полная блондинка в трико и юбочке, усеянной
серебряными звездами, и стала ездить по кругу. Встречаясь с
ней, человек издавал приветственные крики и ногой снимал с го-
ловы котелок.
Наконец, прикатил малютка лет восьми со старческим лицом и
зашнырял между взрослыми на крошечной двухколеске, к которой
был приделан громадный автомобильный гудок.
Сделав несколько петель, вся компания под тревожную дробь
барабана из оркестра подкатилась к самому краю сцены, и зрители
первых рядов ахнули и откинулись, потому что публике показа-
лось, что вся тройка со своими машинами грохнется в оркестр.
Но велосипеды остановились как раз в тот момент, когда
передние колеса уже грозили соскользнуть в бездну на головы
музыкантам. Велосипедисты с громким криком "Ап!" Соскочили с
машин и раскланялись, причем блондинка посылала публике воздуш-
ные поцелуи, а малютка протрубил смешной сигнал на своем гудке.
Рукоплескания потрясли здание, голубой занавес пошел с двух
сторон и закрыл велосипедистов, зеленые огни с надписью "Выход"
у дверей погасли, и в паутине трапеций под куполом, как солнце,
зажглись белые шары. Наступил антракт перед последним отделени-
ем.
Единственным человеком, которого ни в коей мере не ин-
тересовали чудеса велосипедной техники семьи джулли, был григо-
рий данилович римский. В полном одиночестве он сидел в своем
кабинете, кусал тонкие губы, и по лицу его то и дело проходила
судорога. К необыкновенному изчезновению лиходеева присо-
единилось совершенно непредвиденное исчезновение администратора
варенухи.
Римскому было известно, куда он ушел, но он ушел и... Не
пришел обратно! Римский пожимал плечами и шептал сам себе:
- но за что?!
И, странное дело: такому деловому человеку, как финдирек-
тор, проще всего, конечно, было позвонить туда, куда отправился
варенуха, и узнать, что с тем стряслось, а между тем он до де-
сяти часов вечера не мог принудить себя сделать это.
В десять же, совершив над собою форменное насилие, римский
снял трубку с аппарата и тут убедился в том, что телефон его
мертв. Курьер доложил, что и остальные аппараты в здании ис-
портились. Это, конечно, неприятное, но не сверх"Естественное
событие почему-то окончательно потрясло фидиректора, но в то же
время и обрадовало: отвалилась необходимость звонить.
В то время, как над головой финдиректора вспыхнула и за-
мигала красная лампочка, возвещая начало антракта, вошел курьер
и сообщил, что приехал иностранный артист. Финдиректора почему-
то передернуло, и, став уж совсем мрачнее тучи, он отправился
за кулисы, чтобы принимать гастролера, так как более принимать
было некому.
В большую уборную из коридора, где уже трещали сигнальные
звонки, под разными предлогами заглядывали любопытные. Тут были
фокусники в ярких халатах и в чалмах, конькобежец в белой вяза-
ной куртке, бледный от пудры рассказчик и гример.
Прибывшая знаменитость поразила всех своим невиданным по
длине фраком дивного покроя и тем, что явилась в черной полума-
ске. Но удивительнее всего были двое спутников черного мага:
длинный клетчатый в треснувшем пенсне и черный жирный кот, ко-
торый войдя в уборную на задних лапах, совершенно непринужденно
сел на диван, щурясь на оголенные гримировальные лампионы.
Римский постарался изобразить на лице улыбку, отчего оно
сделалось кислым и злым, и раскланялся с безмолвным магом, си-
дящим рядом с котом на диване. Рукопожатия не было. Зато раз-
вязный клетчатый сам отрекомендовался финдиректору, назвав себя
"ихний помощник". Это обстоятельство удивило финдиректора, и
опять-таки неприятно: в контракте решительно ничего не упомина-
лось ни о каком помощнике.
Весьма принужденно и сухо григорий данилович осведомился у
свалившегося ему на голову клетчатого о том, где аппаратура
артиста.
- Алмаз вы наш небесный, драгоценнейший господин директор,
- дребезжащим голосом ответил помошник мага, - наша аппаратура
всегда при нас. Вот она! Эйн, цвей, дрей!- И, повертев перед
глазами римского узловатыми пальцами, внезапно вытащил из-за
уха у кота собственные римского золотые часы с цепочкой, кото-
рые до этого были у финдиректора в жилетном кармане под засте-
гнутым пиджаком и с продетой в петлю цепочкой.
Римский невольно ухватился за живот, присутствующие ахнули,
а гример, заглядывающий в дверь, одобрительно крякнул.
- Ваши часики? Прошу получить, - развязно улыбаясь, сказал
клетчатый и на грязной ладони подал растерянному римскому его
собственость.
- С таким в трамвай не садись, - тихо и весело шепнул рас-
сказчик гримеру.
Но кот отмочил штуку почище номера с чужими часами. Не-
ожиданно поднявшись с дивана, он на задних лапах подошел к под-
зеркальному столику, передней лапой вытащил пробку из графина,
налил воды в стакан, выпил ее, водрузил пробку на место и гри-
мировальной тряпкой вытер усы.
Тут никто даже и не ахнул, только рты раскрыли, а гример
восхищенно шепнул:
- ай, класс!
Тут в третий раз тревожно загремели звонки, и все, возбуж-
денные и предвкушающие интересный номер, повалили из уборной
вон.
Через минуту в зрительном зале погасли шары, вспыхнула и
дала красноватый отблеск на низ занавеса рампа, и в освещенной
щели занавеса предстал перед публикой полный, веселый как дитя
человек с бритым лицом, в помятом фраке и несвежем белье. Это
был хорошо знакомый всей москве конферансье жорж бенгальский.
- Итак, граждане, - заговорил бенгальский, улыбаясь младен-
ческой улыбкой, - сейчас перед вами выступит...- Тут бенгаль-
ский прервал сам себя и заговорил с другими интонациями:- я
вижу что, количество публики к третьему отделению еще увеличи-
лось? У нас сегодня половина города! Как-то на днях встречаю я
приятеля и говорю ему:"отчего не заходишь к нам? Вчера у нас
была половина города". А он мне отвечает: "а я живу в другой
половине!"- Бенгальский сделал паузу, ожидая, что произойдет
взрыв смеха, но так как никто не засмеялся, то он продол-
жал:-... Итак, выступает знаменитый иностранный артист мосье
воланд с сеансом черной магии! Ну, мы-то с вами понимаем, - тут
бенгальский улыбнулся мудрой улыбкой, - что ее вовсе не сущест-
вует на свете и что она не что иное как суеверие, а просто ма-
эстро воланд в высокой степени владеет техникой фокуса, что и
будет видно из самой интересной части, то есть разоблачения
этой техники, а так как мы все как один и за технику, и за ее
разоблачение, то попросим господина воланда!
Произнеся всю эту ахинею, бенгальский сцепил обе руки ла-
донь к ладони и приветственно замахал ими в прорез занавеса,
отчего тот, тихо шумя, и разошелся в стороны.
Выход мага с его длинным помощником и котом, вступившим на
сцену на задних лапах, очень понравился публике.
- Кресло мне, - негромко приказал воланд, и в ту же секун-
ду, неизвестно как и откуда, на сцене появилось кресло, в кото-
рое и сел маг, - скажи мне, любезный фагот, - осведомился во-
ланд у клетчатого гаера, носившего, по-видимому, и другое на-
именование, кроме "коровьев", - Как по-твоему, ведь московское
народонаселение значительно изменилось?
Маг поглядел на затихшую, пораженную появлением кресла из
воздуха публику.
- Точно так, мессир, - негромко ответил фагот-коровьев.
- Ты прав. Горожане сильно изменились, внешне, я говорю,
как и сам город, впрочем. О костюмах нечего уж и говорить, но
появились эти... Как их... Трамваи, автомобили...
- Автобусы, - почтительно подсказал фагот.
Публика внимательно слушала этот разговор, полагая, что он
является прелюдией к магическим фокусам. Кулисы были забиты
артистами и рабочими сцены, и между их лицами виделось напря-
женное, бледное лицо римского.
Физиономия бенгальского, приютившегося сбоку сцены, начала
выражать недоумение. Он чуть-чуть приподнял бровь и, восполь-
зовавшись паузой, заговорил:
- иностранный артист выражает свое восхищение москвой, вы-
росшей в техническом отношении, а так же и москвичами, - тут
бенгальский дважды улыбнулся, сперва партеру, а потом галерее.
Воланд, фагот и кот повернули голову в сторону конферансье.
- Разве я выразил восхищение?- Спросил маг у фагота.
- Никак нет, мессир, вы никакого восхищения не выражали, -
ответил тот.
- Так что же говорит этот человек?
А он попросту соврал!- Звучно, на весь театр сообщил клет-
чатый помошник и, обратясь к бенгальскому, прибавил:- поз-
дравляю вас, гражданин, соврамши!
С галерки плеснуло смешком, а бенгальский вздрогнул и вы-
пучил глаза.
- Но меня, конечно, не столько интересуют автобусы, телефо-
ны и прочая..
- Аппаратура!- Подсказал клетчатый.
- Совершенно верно, благодарю, - медленно говорил маг тяже-
лым басом, - сколько гораздо более важный вопрос: изменились ли
эти горожане внутренне?
- Да, это важнейший вопрос, сударь.
В кулисах стали переглядываться и пожимать плечами, бен-
гальский стоял красный, а римский был бледен. Но тут, как бы
отгадав начавшуюся тревогу, маг сказал:
- однако мы заговорились, дорогой фагот, а публика начинает
скучать. Покажи для начала что-нибудь простенькое.
Зал облегченно шевельнулся. Фагот и кот разошлись в разные
стороны по рампе. Фагот щелкнул пальцами, залихватски крикнул:
- три, четыре!- Поймал из воздуха колоду карт, стасовал ее
и лентой пустил коту. Кот ленту перехватил и пустил ее обратно.
Атласная змея фыркнула, фагот раскрыл рот, как птенец, и всю
ее, карту за картой, заглотал.
После этого кот раскланялся, шаркнув правой задней лапой, и
вызвал неимоверный аплодисмент.
- Класс, класс!- Восхищенно кричали за кулисами. А фагот
тыкнул пальцем в партер и об"явил:
- колода эта таперича, уважаемые граждане, находится в
седьмом ряду у гражданина парчевского, как раз между трехру-
блевкой и повесткой о вызове в суд по делу об уплате алиментов
гражданке зельковой.
В партере зашевелились, начали привставать, и, наконец,
какой-то гражданин, которого, точно звали парчевским, весь пун-
цовый от изумления, извлек из бумажника колоду и стал тыкать ею
