ивановичу контрамарочку на две персоны в первом ряду. И эту
контрамарочку переводчик левой рукой ловко всучил никанору ива-
новичу, а правой вложил в другую руку председателя толстую хру-
стнувшую пачку. Метнув на нее взгляд, никанор иванович густо
покраснел и стал ее отпихивать от себя.
- Этого не полагается...- Бормотал он.
- И слушать не стану, - зашипел в самое ухо его коровьев, -
у нас не полагается, а у иностранцев полагается. Вы его обиди-
те, никанор иванович, а это неудобно. Вы трудились...
- Строго преследуется, - тихо-претихо прошептал пред-
седатель и оглянулся.
- А где же свидетели?- Шепнул в другое ухо коровьев, - я
вас спрашиваю, где они? Что вы?
И тут случилось, как утверждал впоследствии председатель,
чудо: пачка сама вползла к нему в портфель. А затем пред-
седатель, какой-то расслабленный и даже разбитый, оказался на
лестнице. Вихрь мыслей бушевал у него в голове. Тут вертелась и
вилла в ницце, и дрессированный кот, и мысль о том, что свиде-
телей действительно не было, и что пелагея антоновна обрадуется
контрамарке. Это были бессвязные мысли, но в общем приятные. И
тем не менее где-то какая-то иголочка в самой глубине души по-
калывала председателя. Это была иголочка беспокойства. Кроме
того, тут же на лестнице председателя, как удар, хватила мысль:
"А как же попал в кабинет переводчик, если на дверях была пе-
чать?! И как он, никанор иванович, об этом не спросил?" Некото-
рое время председатель, как баран, смотрел на ступеньки лест-
ницы, но потом решил плюнуть на это и не мучать себя замыслова-
тым вопросом.
Лишь только председатель покинул квартиру, из спальни до-
несся низкий голос:
- мне этот никанор иванович не понравился. Он выжига и
плут. Нельзя ли сделать так, чтобы он больше не приходил?
- Мессир, вам стоит это приказать!..- Отозвался откуда-то
коровьев, но не дребезжащим, а очень чистым и звучным голосом.
И сейчас же проклятый переводчик оказался в передней, на-
вертел там номер и начал почему-то очень плаксиво говорить в
трубку:
- алло! Считаю долгом сообщить, что наш председатель жил-
товарищества дома номер триста два-бис по садовой, никанор ива-
нович босой, спекулирует валютой. В данный момент в его квар-
тире номер тридцать пять в вентиляции, в уборной, в газетной
бумаге четыреста долларов. Говорит жилец означенного дома из
квартиры номер одиннадцать тимофей квасцов. Но заклинаю держать
в тайне мое имя. Опасаюсь мести вышеизложенного председателя.
И повесил трубку, подлец.
Что дальше происходило в квартире N 50, неизвестно, но из-
вестно, что происходило у никанора ивановича. Запершись у себя
в уборной на крючок, он вытащил из портфеля пачку, навязанную
переводчиком, и убедился в том, что в ней четыреста рублей. Эту
пачку никанор иванович завернул в обрывок газеты и засунул в
вентиляционный ход.
Через пять минут председатель сидел за столом в своей ма-
ленькой столовой. Супруга его принесла из кухни аккуратно на-
резанную селедочку, густо посыпанную зеленым луком. Никанор
иванович налил лафитничек, выпил, налил второй, выпил, под-
хватил на вилку три куска селедки... И в это время позвонили, а
пелагея антоновна внесла дымящуюся кастрюлю, при одном взгляде
на которую сразу можно было догадаться, что в ней, в гуще
огненного борща, находится то, чего вкуснее нет в мире, - моз-
говая кость.
Проглотив слюну, никанор иванович заворчал, как пес:
- а чтоб вам провалиться! Поесть не дадут. Не пускай ни-
кого, меня нету, нету. Насчет квартиры скажи, чтобы перестали
трепаться. Через неделю будет заседание...
Супруга побежала в переднюю, а никанор иванович раз-
ливательной ложкой поволок из огнедышащего озера- ее, кость,
треснувшую вдоль. И в эту минуту в столовую вошли двое граждан,
а с ними почему-то очень бледная пелагея антоновна. При взгляде
на граждан побелел и никанор иванович и поднялся.
- Где сортир?- Озабоченно спросил первый, который был в
белой косоворотке.
На обеденном столе что-то стукнуло (это никанор иванович
уронил ложку на клеенку).
- Здесь, здесь, - скороговоркой ответила пелагея антоновна.
И пришедшие немедленно устремились в коридор.
- А в чем дело?- Тихо спросил никанор иванович, следуя за
пришедшими, - у нас ничего такого в квартире не может быть... А
у вас документики... Я извиняюсь...
Первый на ходу показал никанору ивановичу документик, а
второй в эту же минуту оказался стоящим на табуретке в уборной,
с рукою, засунутой в вентиляционный ход. В глазах у никанора
ивановича потемнело, газету сняли, но в пачке оказались не ру-
бли, а неизвестные деньги, не то синие, не то зеленые, и с изо-
бражением какого-то старика. Впрочем, все это никанор иванович
разглядел неясно, перед глазами у него плавали какие-то пятна.
- Доллары в вентиляции, - задумчиво сказал первый и спросил
никанора ивановича мягко и вежливо:- ваш пакетик?
- Нет!- Ответил никанор иванович страшным голосом, - под-
бросили враги!
- Это бывает, - согласился тот, первый, и опять-таки мягко
добавил:- ну что же, надо остальные сдавать.
- Нету у меня! Нету, богом клянусь, никогда в руках не дер-
жал!- Отчаянно вскричал председатель.
Он кинулся к комоду, с грохотом вытащил ящик, а из него
портфель, бессвязно при этом выкрикивая:
- вот контракт... Переводчик-гад подбросил... Коровьев... В
пенсне!
Он открыл портфель, глянул в него, сунул в него руку, по-
синел лицом и уронил портфель в борщ. В портфеле ничего не бы-
ло: ни степиного письма, ни ни контракта, ни иностранцева пас-
порта, ни денег, ни контрамарки. Словом, ничего, кроме склад-
ного метра.
- Товариши!- Неистово закричал председатель, - держите их!
У нас в доме нечистая сила!
И тут же неизвестно что померещилось пелагее антоновне, но
только она, всплеснув руками, вскричала:
- покайся, иваныч! Тебе скидка выйдет!
С глазами, налитыми кровью, никанор иванович занес кулаки
над головой жены, хрипя:
- у, дура проклятая!
Тут он ослабел и опустился на стул, очевидно, решив поко-
риться неизбежному.
В это время тимофей кондратьевич квасцов на площадке лест-
ницы припадал к замочной скважине в дверях квартиры пред-
седателя то ухом, то глазом, изнывая от любопытства.
Через пять минут жильцы дома, находившиеся во дворе, виде-
ли, как председатель в сопровождении еще двух лиц проследовал
прямо к воротам дома. Рассказывали, что на никаноре ивановиче
лица не было, что он пошатывался, проходя, как пьяный, и что-то
бормотал.
А еще через час неизвестный гражданин явился в квартиру
номер одиннадцать, как раз в то время, когда тимофей кондрать-
евич рассказывал другим жильцам, захлебываясь от удовольствия,
о том, как замели председателя, пальцем выманил из кухни тимо-
фея кондратьевича в переднюю, что-то ему сказал и вместе с ним
пропал.
Глава 10
вести из ялты
в то время, как случилось несчастье с никанором ивановичем,
недалеко от дома N302-бис, на той же садовой, в кабинете финан-
сового директора варьете римского находились двое: сам римский
и администратор варьете варенуха.
Большой кабинет на втором этаже театра двумя этажами вы-
ходил на садовую, а одним, как раз за спиною финдиректора, си-
девшего за письменным столом, в летний сад варьете, где помеща-
лись прохладительные буфеты, тир и открытая эстрада. Убранство
кабинета, помимо письменного стола, заключалось в пачке старых
афиш, висевших на стене, маленьком столике с графином воды,
четырех креслах и в подставке в углу, на котором стоял запылен-
ный давний макет какого-то обозрения. Ну, само собой разумеет-
ся, что, кроме того была в кабинете небольших размеров пота-
сканная, облупленная несгораемая касса, по левую руку римского,
рядом с письменным столом.
Сидящий за столом римский с самого утра находился в дурном
расположении духа, а варенуха, в противоположность ему, был
очень оживлен и как-то особенно беспокойно деятелен. Между тем
выхода его энергии не было.
Варенуха прятался сейчас в кабинете у финдиректора от кон-
трамарочников, которые отравляли ему жизнь, в особенности дни
перемены программы. А сегодня как раз такой день.
Лишь только начинал звенеть телефон, варенуха брал трубку и
лгал в нее:
- кого? Варенуху? Его нету. Вышел из театра.
- Позвони ты, пожалуйста, лиходееву еще раз, - раздраженно
сказал римский.
- Да нету его дома. Я уже карпова посылал. Никого нету в
квартире.
- Черт знает, что такое, - шипел римский, щелкая на счетной
машинке.
Дверь открылась, и капельдинер втащил толстую пачку только
что напечатанных дополнительных афиш. На зеленых листах круп-
ными красными буквами было написано:
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
* *
* сегодня и ежедневно в театре варьете сверх программы: *
* *
* профессор воланд *
* *
* сеансы черной магии с полным ее разоблачением. *
* *
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Варенуха, отойдя от афиши наброшенной им на макет, полюбо-
вался на нее и приказал капельдинеру немедленно пустить все
экземпляры в расклейку.
- Хорошо, броско, - заметил варенуха по уходе капельдинера.
- А мне до крайности не нравится вся эта затея, - злобно
поглядывая на афишу сквозь роговые очки, ворчал римский, - и
вообще я удивляюсь, как ему разрешили это поставить!
- Нет, григорий данилович, не скажи, это очень тонкий шаг.
Тут вся соль в разоблачении.
- Не знаю, не знаю, никакой тут соли нет, и всегда он при-
думает что-нибудь такое! Хоть бы показал этого мага. Ты-то его
видел? Откуда он его выкопал, черт его знает!
Выяснилось, что варенуха, так же, как и римский, не видел
мага. Вчера степа ("Как сумасшедший", по выражению римского)
прибежал к финдиректору с написанным уже черновиком договора,
тут же велел его переписать и выдать деньги. И маг этот смылся,
и никто его не видел, кроме самого степы.
Римский вынул часы, увидел, что они показывают уже пять
минут третьего, и совершенно остервенился. В самом деле! Лихо-
деев звонил примерно в одиннадцать часов, сказал, что придет
примерно через полчаса, и не только не пришел, но и из квартиры
исчез!
- У меня же дело стоит!- Уже рычал римский, тыча пальцем в
груду недописанных бумаг.
- Уж не попал ли он, как берлиоз под трамвай?- Говорил ва-
ренуха, держа у уха трубку, в которой слышались густые, продол-
жительные и совершенно безнадежные сигналы.
- А хорошо было бы...- Чуть слышно сквозь зубы сказал рим-
ский. В этот самый момент в кабинет вошла женщина в форменной
куртке, в фуражке, в черной юбке и в тапочках. Из маленькой
сумки на поясе женщина вынула беленький квадратик и тетрадь и
спросила:
- где тут варенуха? Сверхмолния вам. Распишитесь.
Варенуха чиркнул какую-то закорючку в тетради у женщины, и
лишь только дверь за той захлопнулась, вскрыл квадратик.
Прочитав телеграмму, он поморгал глазами и передал квадра-
тик римскому.
В телеграмме было напечатано следующее: "Ялты москву. Варь-
ете. Сегодня половину двенадцатого угрозыск явился шатен ночной
сорочке брюках без сапог психический назвался лиходеевым дирек-
тором варьете молнируйте ялтинский розыск где директор лиходе-
ев".
- Здравствуйте, я ваша тетя!- Воскликнул римский и доба-
