влиянием и, что более существенно, финансами. Таггарт находил, что всё
происходящее выглядело забавно, трогательно и чрезвычайно захватывающе.
Ему вспомнилось, какой большой путь он проделал, начиная со времени
последних лет войны. Тогда, будучи известен как Паладин, он был замкнут в
тишине и таинственности, шпионя и выполняя одну секретную операцию за
другой "на службе её величества". Так бы он и сгинул, если бы не адмирал
Толвин и сокрушительный провал его операции "Бегемот".
У Таггарта тогда появилась возможность осуществить собственный план,
под кодовым названием "Тектоническая Бомба". Полковнику Блэйру улыбнулась
удача над Килрой: он сбросил Бомбу, взрыв которой выбросил Килру из войны,
а Таггарта - под сверкание репортёрских вспышек. Таггарт внезапно стал
"Человеком, который спас человечество"; положение усугублялось тем, что
Блэйр ухитрился избежать публичных чествований.
Он усмехнулся, вспоминая, как быстро налетели на него полчища юристов
и имиджмейкеров. Они помогли ему взлететь на волне его славы сначала в
Сенат, а потом в кресло его главы. Это было беспрецедентным почётом для
свежеиспечённого сенатора, тем более что он не пользовался никакими
грязными трюками, чтобы получить этот пост. Его избрание прошло открыто и
честно, и это было особенным поводом для гордости.
Таггарт взглянул на свои часы. Время для свободных дебатов истекло.
Он взял тяжёлый деревянный председательский молоток и начал постукивать
его рукояткой по подставке. Звук, усиленный электроникой, разнёсся по
партеру и галереям, предупреждая сенаторов, что пришло время завершать
дискуссии. Он вежливо постукивал несколько минут, после чего перевернул
молоток в руке. Вторая стадия обсуждений продолжалась уже больше часа.
Теперь он мог действовать всерьёз. Он поднял молоток на уровень плеча, и
грохнул им по подставке.
Бум! Бум! Бум! Тяжёлая киянка ударяла в подставку, и грохот
разносился по залу. Ближайшие сенаторы заметно вздрагивали, когда удары
проносились над ними. Таггарт продолжал лупить, пока гомон не уменьшился
до такой степени, чтобы было слышно его самого.
"К порядку!", - потребовал он, - "К порядку!"
Сенат затих, последние крикуны умолкли только после того, как Таггарт
ещё раз для острастки замахнулся молотком.
"У всех вас была возможность высказать свои мнения по поводу
происшествий в районе Граничных Миров - нашего фронтира", - сказал он
успокаивающе. Проклятье, Паладин, - подумал он, - ты действительно
становишься политиканом. С каких это пор мёртвые пилоты и разрушенные
корабли стали называться "происшествиями"? Он сжал зубы, изображая
фальшивую улыбку, перед тем, как продолжать: "Но мы должны сперва
выслушать доклад Командующего Агентства Стратегической Готовности. Адмирал
Толвин любезно согласился выступить перед нами и предоставить свою
предварительную оценку ситуации с рейдами". Он слегка повернулся к своему
гостю: "Адмирал Толвин".
Адмирал Джеффри Толвин ступил на трибуну, блистая великолепием своего
мундира. Таггарт заметил, что он надел сегодня все свои награды, которые
покрывали его грудь слоем золота, серебра и бронзы. Это было впечатляющее
шоу, особенно для тех, кто протирал штаны на дешёвых сиденьях.
Таггарт заключил, что звезда Толвина пала достаточно низко после
провала его проекта, раз адмирал прибегает к дешёвым театральным эффектам,
чтобы прибавить себе веса. Он полагал, что адмирал вполне оправился от той
потери и сейчас снова лез в гору, но очевидно, что у него не было шансов
добиться прежнего успеха. Иначе почему бы, - подумал Таггарт, - он нацепил
все побрякушки, которыми он был награждён с момента получения офицерского
звания?
Таггарт смотрел, как Толвин вышел на трибуну и взглянул на ряды, где
сидели сенаторы, чьё влияние было весомо. Взгляд Толвина был прохладно-
оценивающим, как если бы он измерял значимость каждого из сенаторов.
Выражение его лица стало очень серьёзным, когда он достал пачку тонких
листов из своей туники и разложил их на кафедре.
Когда Таггарт смотрел на Толвина, ему казалось, что тот был лучшим
политиком из всех присутствующих. Каким же ещё образом мог человек,
который едва не был отправлен в отставку после падения "Бегемота",
добраться до командования Агентством Стратегической Готовности, которое
стало его личной епархией? Он был живуч, как кот.
Адмирал Толвин откашлялся и начал: "Леди и джентльмены Великой
Ассамблеи: Как у командующего АСГ, у меня множество обязанностей.
Первейшая из них - защита рубежей нашей Галактики".
Он быстро взглянул вниз. Таггарт заметил, что когда у Толвина были
тезисы, он часто обращался к ним. Также было очевидно, что Толвин, когда
произносил политические речи, пользовался слегка чопорной, надутой
риторикой, которая пользовалась огромным успехом у журналистов, пишущих
высокопарным слогом. Это было так непохоже на прежнего Толвина, который
никогда не был вежлив с теми, кого он считал сладкоречивыми сухопутными
крысами и не опускался до разговоров с ними на их языке.
"К сожалению", - продолжил адмирал, - "я стою перед вами почти без
каких-либо ответов. В результате атак никто не выжил и осталось крайне
мало свидетельств. Разведка Конфедерации сделала всё, что возможно, но в
данный момент вернулась с пустыми руками".
Таггарт знал, что последнее было небольшим подкопом под его
собственные позиции. Его собственной службой была Разведка,
полунезависимая от Флота. Паладин удерживал статус-кво, несмотря на
попытки Толвина поглотить административную часть разведывательного
сообщества.
"У нас", - продолжил Толвин, разводя руки, - "нет никаких
доказательств, кто делает это".
Сенат взорвался. Многие сенаторы имели избирателей, которых это
затрагивало, или были судовладельцами, или стремились установить "закон и
порядок", исходя из общих принципов. Одна часть сенаторов обвиняла
пиратов, другие подозревали в преступлениях Милицию Граничных Миров.
Небольшую часть присутствующих, которая высказывала смутные предположения
о какой-то конспирации Флота и секретных атаках Килрати, не было слышно за
криками. Таггарт грохотал молотком.
Толвин поднял руку и присутствующие затихли, вызвав скрытое
неудовольствие Таггарта. Он желал бы пользоваться не меньшим уважением
среди законодателей. С кислой ухмылкой он припомнил, что так оно и было до
тех пор, пока он не стал одним из них.
Толвин искоса глянул на Таггарта: "Да, я уверен, что у каждого из нас
есть своя маленькая теория...". Он слегка повращал глазами, дав таким
образом понять Таггарту, что его презрение к гражданским никогда не
исчезало. "Но я позволю себе заявить", - сказал он, подняв указательный
палец, чтобы подчеркнуть свои слова, - "что хотя сейчас обстоятельства
остаются таинственными, таковыми они будут недолго". Таггарт подумал, что
Толвин собирается дать намёк на некий свой план.
Вместо этого адмирал скромно опустил глаза, придав лицу выражение,
насчёт искусственности которого Таггарт не сомневался. "Как многие из вас
осведомлены, я провёл много времени на фронтире, как в период сражений с
Килрати, так и строительства мира. Граничные Миры переполнены людьми -
мошенниками, вольными торговцами и самими гражданами Граничных Миров". Тон
его голоса стал неодобрительным: "В их обществе независимость и инициатива
ценится выше повиновения и уважения авторитета".
Таггарт взглянул на Толвина, созерцая адмирала из-под полуприкрытых
век. Толвин только что отрёкся от причастности к знанию того, кто является
виновным, а теперь подталкивал сенаторов к мысли о Граничных Мирах. Он
размышлял, какой план спрятан в шитом золотом рукаве адмирала.
Один из сенаторов вскочил на ноги, прервав речь Толвина и мысли
Таггарта. Таггарт взглянул на этого человека: он полагал что знает его
достаточно хорошо и давно. "Негодяи!", - проревел сенатор, для эффекта
ударяя кулаком по столу, - "Вот кто они! Они должны быть наказаны за всё,
что сделали!"
Другой обитатель задних рядов, не желая оставаться в стороне, тоже
встал: "Они разбойники! Бунтовщики, которые нападают на беззащитные
суда!". Таггарт видел, что эти двое играют на публику, и проигнорировал
их.
Толвин сделал иначе. Он грустно покачал головой: "Позвольте мне
напомнить вам, Сенаторы, что во время долгой войны с Килрати Граничные
Миры были надёжным и крепким союзником".
Ещё один сенатор подпрыгнул и крикнул: "А теперь они атакуют нас!"
Таггарт вздохнул. Должно быть, полнолуние виновато, - подумал он, -
Кажется, что они после легчайшего толчка со стороны Толвина готовы
обвинять Граничные Миры, исходя из общих принципов, а не установленных
фактов. Он посмотрел на галереи и увидел, что в то время, как многие лица
пылали гневом, многие другие выглядели задумавшимися и сомневающимися.
Толвин, вновь играя роль голоса разума, продолжил: "Давайте не будем
позволять стремлению к мести завладевать нашими умами..." Он снова
покосился на Таггарта и тонко, холодно улыбнулся. "Мы ведь не должны
подвергать сомнению преданность наших друзей".
Многие сенаторы согласно закивали, соглашаясь с мнением адмирала и не
замечая произошедшего в президиуме.
У Таггарта не было сомнений, что адмирал только что кинул камень в
его огород. Контрразведка была не под его юрисдикцией, а адмирала Ричарда,
но правда оставалась горькой. Контрразведке не удалось поймать
килратьевского перебежчика Хоббса до того, как тот предал союзников-людей
и возвратился к своему народу. Это упущение стоило Толвину его
драгоценного "Бегемота" и возможности сделать последний выстрел в войне.
Толвин не делал секрета из того факта, что он предполагал возможность
саботажа Паладином его любимого проекта.
"Однако", - голос Толвина окреп, когда он перешёл к словам, которые
Таггарт счёл его основной подачей, - "мы также должны иметь в виду, что во
время войны определённые социальные и политические изменения имели место
около границ". Пауза. "Мы не знаем, что происходит в самих Граничных
Мирах. Мы также не знаем, являются ли эти рейды отражением изменений,
произошедших в правительствах Союза Граничных Миров, или они - результат
действий случайных элементов, действующих на фронтире, или же это просто
случайный всплеск терроризма и традиционного пиратства". Пауза. "До тех
пор, пока мы не получим достоверных свидетельств, мы обязаны полагать, что
Граничные Миры остаются теми, кем они были всегда..." Он задержался,
продемонстрировав тень скептицизма, - "нашими друзьями".
Терроризм, - подумал Таггарт, - бывает всяким, но никогда -
"случайным". И все знают, что Граничные Миры долго отказывались отпустить
авианосцы, полученные с Земли, когда Килрати начали атаковать. Хмурые
лица, которые он видел на галереях, свидетельствовали о том, что он был не
единственным сенатором, пришедшим к такому заключению. Он слегка
улыбнулся, восхищаясь способностью Толвина играть на обеих сторонах поля.
Толвин ухватился обеими руками за трибуну и весь агрессивно подался
вперёд. "Я не знаю, кто делает это", - медленно и отчётливо произнёс он,
нагнетая напряжение, - "но я выясню это. И затем... я остановлю их".
Сенат взорвался овацией. Таггарт равномерно бил своим молотком,
пытаясь восстановить порядок. Он подождал, пока аплодисменты стихнут,
затем посмотрел на Толвина. Он мастерски сыграл свою роль, собирая вокруг
себя сенаторов и выстраивая обстоятельства. Любой законодатель, который
попытался бы оспорить позицию Толвина, оказался бы в глазах остальных
