- У меня даже нет ничего черного,- устало вздохнула
она.- Си Си всегда любил, чтобы я одевалась ярко. Особенно ему
нравилось на мне розовое.
Она съежилась на сиденье в дешевом пальто с отделкой из
искусственного меха, розовой вязаной шляпе для походов в
церковь, с болтающимися на шее двумя парами очков.
- Вы сможете найти что-нибудь в Кливленде,- сказал
Квиллерен,- если сочтете необходимым. Кто вас там будет
встречать?
- Мой деверь - и Деннис, если успеет приехать из
Сент-Луиса.
- Это ваш сын?
- Да.
- А что он делает в Сент-Луисе?
- Он закончил учебу в прошлом июне и только что начал
работать.
- Ему нравится антиквариат?
- О, нет, что в! Он архитектор!
Пусть говорит, подумал Квиллерен, ей станет легче.
- Сколько ему лет?
- Двадцать два.
- Не женат?
- Обручен. Она милая девушка. Я хотела подарить им на
Рождество старинное серебро, но Деннис не любит старого... О,
Боже! Я забыла про подарки для почтальона и молочника! За
кухонными часами два конверта - в каждом открытка и немного
денег. Вы позаботитесь, чтобы они их получили, если я не сразу
вернусь? Я завернула маленькое праздничное угощение и для Коко
с Юм-Юм. Оно в верхнем ящике шкафа в стиля ампир. И скажите
Бену, что я испеку ему торт с бурбоном, когда вернусь с... из
Кливленда.
- А как вы делаете торт с бурбоном?
Пусть говорит.
- Из яиц, муки, орехов, изюма и чашки коньяка.
- Вчерашний ореховый кекс был просто великолепен.
- Это было любимое лакомство Си Си,- сказала она, а
потом уже молчала всю дорогу, глядя прямо перед собой, но не
видя за стеклом ничего.
Глава 14
Когда Квиллерен вернулся из аэропорта, он увидел, как в
"фольксваген" у обочины втискивает свою двухсоткилограммовую
тушу фотограф "Бега".
- Крошка! Ты все сделал?
- Я был в пяти местах,- ответил Спунер.- Отснял шесть
пленок.
- У меня еще одна идея. У тебя есть широкоугольный
объектив? Может, сделаем снимок моей комнаты? Чтобы показать,
как живут в Хламтауне?
Лестница жалобно застонала под фотографом, последовавшим
за Квиллереном наверх. Юм-Юм увидела огромного незнакомца,
обвешанного странными механизмами, и моментально испарилась.
Коко самоуверенно наблюдал за гостем.
Крошка мрачно оглядел комнату.
- Как ты можешь жить среди этих жутких экспонатов?
- К ним постепенно привыкаешь,- ответил Квиллерен.
- Это что, кровать? Больше похожа на древнеегипетскую
похоронную ладью. А это что за мумия над камином? Знаешь,
здешние антиквары - сборище осквернителей могил. Один парень
хотел, чтобы я сфотографировал дохлого кота, а три дамы со
старыми жестянками носились с какими-то ритуальными украшениями
из гробницы инков.
- Ты просто еще не включился,- сказал Квиллерен
небрежно-авторитетным тоном, естественным для человека,
посвятившего целых три дня общению с древностями.- У этих
вещиц есть способность приобщать к истории. Видишь эту книжную
полку? Угадай, откуда она, кто владел ею, какие книги на ней
стояли, кто начищал эту медь... Английский дворецкий? Поэт из
Массачусетса? Школьный учитель из Огайо?
- Все вы - банда некрофилов! - сказал Крошка.- О,
Боже! Даже кошка! - он уставился на Юм-Юм, гордо вошедшую в
комнату с маленькой дохлой мышью.
- Брось эту гадость! - вскричал Квиллерен, топая ногой.
Юм-Юм уронила добычу и скрылась из виду. Журналист
подобрал серый трупик на лист бумаги, поспешно занес в ванную и
спустил в унитаз.
Когда Крошка ушел, Квиллерен сел за машинку. В доме стояла
непривычная тишина: коты прилегли подремать, радио Коббов
молчало, Бен пошел куда-то по своим делам, магазин был закрыт.
Услышав звонок в дверь, журналист вздрогнул.
На лестнице стоял мужчина - обычный с виду господин в
обычном пальто длиной чуть ниже колен.
- Извините, что беспокою,- сказал он.- Я Холлис Прантц.
У меня магазин на этой улице. Я только что услышал грустную
новость о старине Коббе.
Квиллерен кивнул с должной мрачностью.
- Плохо, что это случилось под Рождество,- продолжил
Прантц.- Я слышал, миссис Кобб уехала из города.
- Она поехала на похороны в Кливленд.
- Я вот зачем пришел. Кобб отложил для меня пару старых
приемников, и я, может быть, смог бы продать их во время
завтрашней вечеринки. Айрис будет довольна, я уверен. Всякая
мелочь пригодится в такое время.
Квиллерен махнул рукой в сторону магазина.
- Хотите пойти посмотреть?
- О, они не в магазине. Си Си сказал, что держит их у
себя в комнате.
Журналист погладил усы и сказал:
- Хорошо, идите наверх.- И добавил: - Я помогу вам
поискать.
- Не беспокойтесь, я сам,- Прантц побежал наверх через
две ступеньки.
- Ну что вы, какое беспокойство! - настаивал Квиллерен,
стараясь не отстать и одновременно разглядеть его подошвы.
Холлис принялся рыться в шкафах и шкафчиках. Журналист
стоял у Прантца за спиной.
- Слушайте, приятель, мне неудобно занимать ваше время. Я
знаю, что вы заняты. Мне говорили, вы пишите статьи в газету.
- Нет проблем,- ответил Квиллерен.- Я рад, что могу
немного отдохнуть.
Он следил, как глаза антиквара шарили по комнате, то и
дело возвращаясь к столу - аптекарскому столу со множеством
миниатюрных ящичков. На крышке этой внушительной конструкции
находилось несколько оловянных подсвечников, чучело совы,
жестяная коробка, стопка конвертов и уставшее от постоянной
работы радио.
- Меня интересует,- сказал Прантц,- старая аппаратура:
детекторные приемники и тому подобные вещи. Не так-то легко их
найти... Ну, извините за беспокойство.
- Я как-нибудь зайду, посмотрю на ваш магазин,- сказал
Квиллерен, выпроваживая Холлиса из комнаты.
- Конечно! Он немного необычный, но тем и интересный!
Журналист глянул на обувь Прантца.
- Слушайте, вы давно купили эти ботинки? Мне нужны как
раз такие
- Они уже старые,- ответил Прантц.- Я и не помню, где
покупал. Ботинки как ботинки.
- Подошвы не скользят?
- Да нет, хотя понемногу начинают стираться.
Антиквар ушел, так почему-то и не предложив журналисту
взглянуть на подошвы, и Квиллерен сразу же позвонил Мэри
Дакворт.
- Что вы знаете о Холлисе Прантце?
- Немного. Он здесь недавно. Продает "Антик-технику".
- Я обратил внимание на его магазин в первый же день.
Больше похож на мастерскую по ремонту телевизоров.
- У Холлиса какие-то нелепые идеи.
- Насчет чего?
- Доктрина ускорения устаревания. Честно говоря, я еще не
разобралась, то ли он - гений-пророк, то ли психопат.
- Он был в дружеских отношениях с Коббами?
- Он старается быть в таких отношениях со всеми. Иногда
даже слишком. А почему вы интересуетесь Холлисом?
- Прантц только что приходил, пригласил меня в свой
магазин, - объяснил журналист.- Кстати, вы никогда не были в
особняке Элсворта?
- Нет, но я знаю этот дом. Из песчаника, в итальянском
стиле, на Пятнадцатой.
- Вы всегда берете с собой Хепльуайта, когда идете на
дело?
- Вы имеете в виду воровство в заброшенных домах? Я
никогда этим не занимаюсь. Я имею дело только с английским
антиквариатом восемнадцатого века!
Квиллерен повесил трубку и поискал взглядом Коко.
- Выходи, старик, есть для тебя задание!
Коко не отвечал, но Юм-Юм не сводила взгляда с третьей
полки книжного шкафа: это означало, что кот уютно устроился за
книгами.
Журналист извлек Коко из его укрытия и показал сиамцу
специальную "сбрую" - хитрое переплетение голубых кожаных
ремешков и белых шнурков.
- Помнишь, что это такое?
Коко не носил "сбруи" с того дня ранней осени, когда спас
Квиллерену жизнь. Теперь он безропотно дал запрячь себя и
застегнуть ремень на пушистом белом животе, только возбужденно
мурлыкал с хрипотцой.
- Юм-Юм останется сторожить дом,- сказал журналист,- а
ты немножко поиграешь в полицейскую собаку.
Едва дверь комнаты открылась, Коко, как заяц, проскакал в
конец коридора, юркнул между ножками стула, протиснулся под
шкаф, обежал прялку и при этом, разумеется, хитроумнейшим
образом запутал длинный шнур, служивший поводком, а сам с
интересом принялся обнюхивать злополучный шпиль.
- Очень умный, да? - с издевкой произнес Квиллерен и
стал распутывать веревку. Через пару минут он подтащил кота,
возмущенного бесцеремонным обращением, извивающегося и
вопящего, к двери комнаты Кобба.
- Прибыли! Вот здесь мы и будем вести расследование.
Коко обнюхал уголок изношенного восточного ковра и, не
найдя, видимо, ничего криминогенного, ступил на него. Потом, к
радости Квиллерена, направился прямо к аптекарскому столу,
задержавшись только у медного ведерка для угля, полного старых
журналов, чтобы почесать себе спину. Потом Коко вспрыгнул на
сиденье стула, а оттуда прямо на стол, где принялся водить
носом справа налево по конверту со свежим почтовым штемпелем.
- Что-то интересное? - спросил Квиллерен, но это
оказался всего лишь счет за телефон.
Затем Коко присел на задние лапы и осмотрел двадцать
четыре ящичка с фарфоровыми ручками, выбирая, о какой из них
почесать подбородок. Выбрал. Белый клыки лязгнули о белый
фарфор, журналист осторожно открыл указанный ящик. В нем
оказалась деревянная вставная челюсть. С виноватым видом
Квиллерен открыл остальные, и обнаружил следующее: старые
серебряные ложки, ветхие очки, потемневшую бижутерию и
несколько волосяных браслетов. Большая часть ящиков оказалась
пустой.
Возле самого носа Квиллерена пролетело перышко. Коко, как
оказалось, тайком поднялся на полку, возвышавшуюся над столом,
и теперь тормошил лапой чучело совы.
- Так вот, что ты искал! Я должен был догадаться! - с
отвращением сказал журналист.- Слезай! Оставь в покое птицу!
Коко спустился на пол и с гордым видом вышел из комнаты,
ведя за собой на поводке Квиллерена.
- Ты меня разочаровал,- вздохнул журналист.- У тебя
раньше лучше получалось. Давай попробуем на чердаке.
Чердак был оформлен в пасторальном стиле и напоминал
деревенский сарай: Стены обиты светлыми выцветшими планками и
увешаны табуретами для доения, керосиновыми фонарями и старыми
сельскохозяйственными принадлежностями. У стойла в углу застыл
вол из папье-маше, реликт мясной лавки девятнадцатого века, а
на соломенной подстилке сидела белая курица породы леггорн.
Посреди помещения кружком стояли кресла, и Квиллерена
заинтересовало их состояние. Кресло для гостиной - из сильно
покореженной проволоки; резное деревянное без двух ножек;
качалка для веранды - с одним подлокотником, прочие предметы
для сидения в разных стадиях разрушения. Пока он осматривал
этот хлам, Коко готовился прыгнуть на белую наседку.
Квиллерен дернул его за поводок.
- Не понимаю, что с тобой случилось! - возмутился он.-
Голуби, совы, куры! По-моему, я даю тебе слишком много птицы!
Пошли.
Коко поспешил вниз по лестнице и собрался было вернуться
домой, куда его нежным мяуканьем звала Юм-Юм.
- Ну уж нет! У нас еще одно дело. И на этот раз
постарайся быть повнимательнее.
В комнате Бена мебель была расставлена без всякого плана,
все кругом завалено вещами сомнительной ценности. На люстре
висел длинный вязаный шарф с болтающимися грязными концами, а
многочисленные шляпы - в том числе шелковый цилиндр и шапку
Санта Клауса - можно было увидеть на столах, крючках, стульях
и лампах.
Квиллерен обнаружил, что его комната и жилище Бена -
