- Увы,- отвечал Бен,- если бы мы могли разменять
пятерку, мы оставили бы наше проклятое дело.
Днем Квиллерен зашел в отдел "подвалов" "Бега дня", где
ровными рядами стояли современные удобные металлические столы,
всегда казавшиеся ему такими аккуратными и спокойными, и
неожиданно понял, что эта обстановка холодна, стерильна,
однообразна и лишена оригинальности.
Арч Райкер сказал:
- Как тебе статья об аукционе в сегодняшнем номере? Боссу
понравилось.
- Целая полоса! Это превзошло мои ожидания! - ответил
Квиллерен, бросая на стол еще одну порцию листов, напечатанных
через два интервала.- Вторая часть, завтра будет еще. Утром я
взял интервью у человека, который продает какой-то странный
хлам под названием "антик-техника".
- Рози говорила мне о нем. Он в Хламтауне недавно.
- Он или сумасшедший, или обманщик. Вообще-то, мне
кажется, скорее второе. Утверждает, что у него слабое сердце, а
сам сигает по лестнице вверх через две ступеньки! В Хламтауне
вообще многие ведут себя подозрительно.
- Не распыляйся,- посоветовал Райкер.- Сосредоточься на
работе.
- Ну, Арч! Я же раскопал интереснейшие подробности насчет
случая с Энди Гланцем! Есть и кое-какие соображения по поводу
смерти Кобба.
- Ради Бога, Квилл! Полиция признала, что это несчастные
случаи, вот и не лезь в бутылку!
- Чрезвычайно подозрительные несчастные случаи. Все в
Хламтауне просто из кожи вон лезут, доказывая, что это
несчастные случаи! Слишком уж стараются.
- И я их понимаю,- ответил Райкер.- Если Хламтаун
заработает репутацию опасного района, покупатели будут сидеть
по домам... Слушай, мне надо сверстать еще пять страниц. Не
могу пикироваться с тобой весь день.
- Если совершено преступление, оно должно быть
раскрыто,- настаивал Квиллерен.
- Ладно,- сказал Райкер.- Хочешь расследовать -
пожалуйста. В свободное от работы время. И подожди до
Рождества. Твои статьи об антиквариате идут неплохо, и у тебя
есть шанс завоевать первую премию.
К тому времени, когда Квиллерен вернулся в Хламтаун, Ив
пустила слух, что он - частный детектив с двумя злобными
сиамскими котами, обученными нападать.
- Это так? - поинтересовался молодой человек с
бакенбардами в "Бабушкином сундуке".
- Это правда? - спросила владелица магазина под вывеской
"Только кресла".
- К сожалению, нет,- ответил Квиллерен.- Я всего лишь
газетчик, который выполняет отнюдь не такую романтическую
работу.
Хозяйка прикрыла глаза.
- Я представляю вас йоркширским виндзорским креслом.
Каждый человек напоминает какое-то кресло. Вот это маленькое
изящное шератоновское - балерина. Этот английский чиппендейл
очень похож на моего домовладельца. А вы - йоркширское
виндзорское. Только задумайтесь об этом на минутку, и все ваши
друзья превратятся в кресло.
После сомнительных теорий Прантца, предположений Ив и
речей о человекокреслах, Квиллерен почувствовал некоторое
облегчение при знакомстве с миссис Макгаффи. Она показалась ему
куда более респектабельной, несмотря на странное название
магазина. Но хозяйка вполне разумно объяснила и последнее
недоумение:
- Это все старинные деревянные сосуды. "Ноггин" - с
ручкой, как чашка. "Пиггин" похож на ковш. Феркин" использовали
для хранения продуктов.
- Откуда вы знаете?
- Из книг. Когда нет покупателей, я сижу здесь и читаю.
Хорошая работа для школьной учительницы на пенсии. Если вам
нужна литература по истории Америки или антиквариату, только
попросите.
- А у вас есть что-нибудь о Хламтауне? Меня особенно
интересует особняк Коббов.
- Самый значительный дом на нашей улице! Построен
Уильямом Тауном Спенсером, известным аболиционистом, в 1855
году. У Уильяма было двое младших братьев, Джеймс и Филипп,
которые построили рядом такие же здания, только поменьше
размером. Кроме того, у него была незамужняя сестра Матильда,
слепая от рождения. Погибла в тридцать два года упав с лестницы
в доме брата.
Она говорила с уверенностью, понравившейся Квиллерену. Он
был по горло сыт слухами и путаными псевдоидеями.
- Я заметил, что жители Хламтауна склонны падать и
погибать при этом,- сказал он.- Странно, что это началось еще
тогда.
Женщина печально покачала головой.
- Бедная миссис Кобб! Сможет ли она по-прежнему держать
магазин без мужа?
- Мне говорили, что Си Си был своего рода живым огнем
Хламтауна.
- Возможно, и так... Но, честно говоря, я терпеть не
могла этого человека. Он был ужасно невоспитан! Нельзя так
вести себя в цивилизованном обществе. Я считаю, что настоящей
потерей для нас была гибель Эндрю Гланца. Прекрасный юноша,
такой многообещающий и настоящий ученый! У меня есть право
говорить о нем с гордостью, потому что именно я научила Энди
читать двадцать пять лет назад на севере штата, в Бойервиле.
Ах, он был таким смышленым парнишкой! И грамотным. Я знала, что
когда-нибудь он станет писателем.
Ее морщинки лучились.
- Он писал статьи об антиквариате?
- Да, но еще и роман, от которого у меня осталось
смешанное впечатление. Энди дал мне прочитать первые десять
глав. Я, естественно, не стала огорчать его, но... Не одобряю
эту отвратительную современную литературу! И тем не менее
говорят, что она популярна.
- А где происходило действие романа Энди?
- В общине антикваров вроде нашей, но там существовали
всякие антипатичные герои: алкоголики, игроки, гомосексуалисты,
проститутки, торговцы наркотиками, прелюбодеи! - Миссис
Макгаффи содрогнулась.- О, Боже! Если бы наша улица была хоть
чуть похожа на ту, что у него в книге, я, наверное, завтра же
закрыла бы магазин!
Квиллерен погладил усы.
- А вы не думаете, что в Хламтауне происходит нечто
подобное?
- Ах, нет же! Ничего подобного! Только...- Она понизила
голос и бросила взгляд на забредшего в магазин покупателя,- я
бы не хотела, чтобы вы писали об этом, но... Говорят что тот
маленький старичок, который продает фрукты, букмекер.
- Букмекер? Он принимает ставки?
- Так говорят. Только, пожалуйста, не злоупотребляйте
моей откровенностью. Наш район пользуется хорошей репутацией.
Покупатель прервал их:
- Простите, у вас есть масленки?
- Одну минутку,- ответила она с любезной улыбкой,- я с
радостью помогу вам.
- А что случилось с рукописью Энди? - спросил Квиллерен,
направляясь к двери.
- Я думаю, он дал ее своей подруге, мисс Дакворт. Она
просила почитать, но...- миссис Макгаффи торжествующе
закончила,- он хотел, чтобы это сначала сделала его старая
школьная учительница!
Глава 17
Сырой туман злорадно превратился в холодный пронизывающий
дождь. Квиллерен шел к "Голубому дракону" так быстро, как
только позволяло колено.
- Сегодня я собираюсь заняться мародерством,- объявил он
Мэри Дакворт.- Бен Николас введет меня в курс дела.
- Куда вы пойдете?
- В старый театр на Цвингер стрит. Бен сказал, что здание
заколочено, но можно пробраться через служебный вход. Нужно
попробовать самому, чтобы писать о людях, которые, рискуя
подвергнуться аресту, спасают предметы старины. Я думаю, об
этом должны знать, а занятие подобного рода следует узаконить.
Мэри радостно улыбнулась:
- Квилл, ты говоришь как убежденный антиквар! Ты тоже
заразился!
- Я просто вижу, когда может выйти хороший материал, вот
и все. А пока... Ты не могла бы одолжить рукопись романа Энди?
Мне рассказывала о нем миссис Макгаффи, и, раз он о
Хламтауне...
- Рукопись? У меня нет никаких рукописей.
- Но миссис Макгаффи сказала...
- Энди дал мне почитать первую главу, вот и все.
- А что же тогда случилось с романом?
- Понятия не имею. Роберт Маус должен знать.
- Может быть, позвонишь ему?
- Сейчас?
Квиллерен нетерпеливо кивнул.
Мэри взглянула на высокие напольные часы.
- Не совсем подходящее время. Он готовит обед. Это очень
срочно?
Тем не менее она набрала номер.
- Уильям,- сказала мисс Дакворт,- не могу ли я говорить
с мистером Маусом?.. Пожалуйста, скажи ему, что это Мэри
Даксбери... Вот этого я и боялась. Минутку.- Она повернулась к
Квиллерену.- Слуга говорит, что Боб готовит голландский соус к
кольраби и просил не беспокоить.
- Скажи ему, что "Бег дня" собирается напечатать грязную
сплетню об одном из его клиентов.
Юрист подошел к телефону (Квиллерен представил его в
фартуке с шумовкой в руке) и заверил, что ничего не знает о
какой-то рукописи. Среди бумаг Эндрю Гланца ничего подобного не
было.
- Тогда где же она? - спросил Квиллерен у Мэри.- Можно
предположить, что ее уничтожили - кто-то, у кого были на это
причины. Что было в той главе, которую ты читала?
- Там рассказывалось о женщине, которая собиралась
отравить мужа. Довольно захватывающе.
- А почему Энди не дал тебе читать дальше?
- Он считал роман своей тайной. Тебе не кажется, что
большинство писателей очень чувствительны, когда речь идет об
их работе, еще не напечатанной?
- Предположим, все герои были взяты из жизни. Миссис
Макгаффи, похоже, думает, что они вымышленные, но не ей судить.
Она живет слишком замкнуто. Возможно, роман Энди раскрывал
некоторые неприятные тайны Хламтауна.
- Он не сделал бы такого! Энди был таким деликатным...
Квиллерен стиснул зубы. Такой деликатный, такой честный,
такой умный... Эту песню журналист уже знал наизусть.
- Может быть, среди персонажей существовала и ты,-
сказал он Мэри.- Вот Энди и не хотел, чтобы ты читала дальше.
Описание могло быть столь прозрачно, что тебя узнали бы. И
семейный скандал которого ты так боишься, разразился бы.
Глаза Мэри засверкали:
- Нет! Энди не мог так поступить.
- Что ж, теперь мы этого никогда не узнаем.- Квиллерен
собрался было уходить, но остановился.- Ты знаешь Холлиса
Прантца. Так вот, он говорит, что был маляром и оклейщиком стен
и оставил работу из-за слабого сердца, а сам бегает, как юноша.
Когда я был у него сегодня, он лакировал выставочные ящики.
- Лакировал? - удивилась Мэри.
- Он сказал, что готовится к завтрашней вечеринке, и тем
не менее товара у него очень мало.
- Лакировал в такой день? Да эти шкафы никогда не
высохнут! Если наносить лак в сырую погоду, он останется липким
навсегда.
- Ты уверена?
- Это совершенно точно. Может показаться, что лак высох,
но, как только влажность повысится, поверхность снова
становится сырой.
Квиллерен дунул в усы.
- Странная ошибка, правда?
- Для того, кто утверждает, что был маляром,- ответила
Мэри,- невероятная!
Позже дождь превратился в предательский мокрый снег,
мелкий и густой, как туман. Квиллерен отправился в магазин
дешевой одежды, чтобы купить красную егерскую кепку с
наушниками. Кроме того, готовясь к воровскому дебюту, он
позаимствовал фонарь и лом Кобба.
Пора было идти к Расселу Пэтчу, который пригласил
журналиста послушать двадцатитысячную аудиосистему. Квиллерен
зашел домой и надел на Коко голубую "сбрую". Поводок
неизвестным образом исчез, но для дружеского визита он был не
обязателен. Благодаря "упряжи" кот выглядел подтянутым и
спокойным, да и нести его по улице было проще в такой упаковке.
- Этот поход,- объяснил он своему мурлыкающему
помощнику,- мы совершаем не только ради культуры. Я хочу,
чтобы ты обнюхал все, что можно, и посмотрел, не найдется ли
