- Нет, уезжает только оно. Я сегодня продал его за
семьсот пятьдесят долларов.
- Да что ты! Оно стоит не больше двухсот.
Квиллерен показал Мэри свой список.
- Неплохо для новичка, а?
- Что это за женщина, которой нужны были шеффилдские
подсвечники? - спросила Мэри, просматривая реестр.- Надо было
послать ее ко мне... А кто спрашивал бляшки для лошадиной
упряжи? Никто их давно не покупает.
- А что это такое?
- Медные кружочки для украшения. Англичане когда-то
использовали их как талисманы... А за что покупательница
получила поцелуй? Странный способ продавать жестяную коробку
для ножей.
- Это жена нашего редактора отдела,- объяснил
Квиллерен.- Кстати, я купил Арчу Райкеру подарок - просто в
шутку. Ты упакуешь, а?
Он протянул Мэри потрепанную жестянку из-под табака.
- Надеюсь,- сказала мисс Дакворт, прочитав под крышкой
ярлык,- "Три сестрички" не взяли с тебя за это десять
долларов.
- Десять долларов? Они просили десять, но отдали за пять.
- Неплохо. В основном берут семь пятьдесят.
- Мне повезло.- Квиллерен пошел проводить Мэри до выхода
из дома. У двери Бена он спросил:
- А "Немного старины" много ли приносит дохода?
- Не особенно,- отвечала она.- Бен слишком ленив, чтобы
часто выходить за товаром, и у него небольшой оборот.
- Прошлым вечером он привел меня в "Львиный хвост" и
бросался деньгами, словно у него печатный станок под кроватью.
Мэри пожала плечами.
- Наверно, ему повезло. Раз в год продавец может
рассчитывать на неожиданную удачу. Вроде продажи шведского бюро
за семьсот пятьдесят долларов. Это одна из вечных истин
антикварного дела.
- Кстати,- сказал Квиллерен,- вчера мы пошли в
"Гаррик", но там остался только крест на одной из лож, и я чуть
не сломал шею, пытаясь добыть его.
- Бен должен был тебя предупредить. Эта ложа опасна уже
много лет.
- Откуда ты знаешь?
- Ее закрыли еще в сороковых годах. Она называется Ложей
привидений.
- Как ты думаешь, Бен знал об этом?
- Все об этом знают,- сказала Мэри.- Поэтому крест так
и не сняли. Даже Росс не стал рисковать, а ему море по колено.
Проводив Мэри взглядом до самого ее дома, Квиллерен не
спеша взобрался по лестнице. Наверху его ждали коты в
совершенно одинаковых позах: они сидели на задних лапах,
вопросительно загнув кончики хвостов.
- Ах вы, негодники! - сказал Квиллерен.- Наверное, вам
ужасно понравилось проходить сквозь стены, как парочка
привидений!
Коко потерся подбородком о столбик перил, и крошечные
клыки звонко щелкнули по старому красному дереву.
- Хочешь почистить зубы? - спросил журналист.- После
Рождества отведу тебя к кошачьему дантисту.
Коко потерся о столбик затылком - заискивающий жест.
- Не подлизывайся! Меня не одурачишь!
Квиллерен взъерошил гладкую шерсть на спине кота.
- Интересно, какие еще тайные подвиги ты совершил?
Был вечер среды, а в четверг утром Квиллерен получил
ответ.
Перед самым рассветом он повернулся в полусне и обнаружил,
что уткнулся носом в кошачий мех. На подушке лежала Юм-Юм. Ее
шерстка приятно пахла. Квиллерен мысленно перенесся на сорок
лет назад, на солнечный задний двор, где на веревке развевалось
белье. Свежепостиранное, оно благоухало солнцем и ветром,
совсем как сейчас Юм-Юм.
Из кухни донеслось знакомое "йауук!". Так Коко говорил
"доброе утро" и одновременно зевал. За "добрым утром"
последовал стук - кот спрыгнул с холодильника на стол, а
оттуда на пол. Войдя в комнату, Коко остановился посреди ковра
и выставил передние лапы, с наслаждением потягиваясь. Потом
очень медленно вытянул заднюю лапу - только левую. Потом
подошел к кровати-лебедю и ясным голосом потребовал завтрак.
Журналист не спешил вылезать из теплой постели, а только
шутливо протянул коту руку. Коко обошел ее и потерся кофейной
мордочкой об угол кровати. Потом направился к книжному шкафу и
почесался о ножку. Потом подошел к креслу и провел подбородком
по его углам.
- Что ты задумал? - спросил Квиллерен.
Коко неторопливо приблизился к пузатой печи, осмотрел ее,
нашел ручку дверцы зольника и прижался к ней мордой. Потерся
слева, затем справа, дверца щелкнула и приоткрылась - всего на
волосок, но любопытный кот распахнул ее лапой настежь.
В то же мгновение Квиллерен вскочил с кровати и нагнулся
над зольником. Тот был полон бумаги - напечатанные листы,
целая стопка толщиной в пять сантиметров, аккуратно
переплетенная в серую обложку. Текст был напечатан на машинке с
плохим "О" - буква выпрыгивала над строчкой.
Глава 21
В сером утреннем свете двадцать третьего декабря Квиллерен
начал читать роман Энди. Героиня оказалась глупой болтушкой,
которая собиралась добавить в виски своего мужа-алкоголика
тетрахлоруглерод, чтобы избавиться от него и выйти замуж за
мужчину с большими сексуальными способностями.
Он прочитал уже шесть глав, когда пришли за шведским бюро:
шофер в униформе и три грузчика. После этого пора было бриться,
одеваться и ехать в центр. Журналист засунул рукопись обратно в
зольник.
Встреча Квиллерена с главным редактором продлилась больше,
чем оба ожидали. Она плавно перешла в длительный обед с
некоторыми важными лицами, сервированный в отдельной комнате
пресс-клуба. Возвращаясь поздним вечером в Хламтаун, журналист
ликовал.
Состояние колена улучшилось настолько, что он даже смог
взбежать в особняк Коббов через две ступеньки. Войдя в
прихожую, Квиллерен замедлили шаг. Магазин "Древности" был
открыт. По комнате рассеянно ходила Айрис, проводя тряпкой по
подлокотникам бостонского кресла-качалки.
- Я не ждал вас так быстро,- сказал журналист.
- Я подумала, что мне стоит поскорей открыть магазин,-
ответила миссис Кобб усталым голосом.- После вечеринки, может
быть, еще будет достаточно покупателей, а видит Бог, нам нужны
деньги. Со мной приехал Деннис, мой сын.
- Вчера мы кое-что для вас продали,- сказал Квиллерен.-
Мне очень не хотелось отдавать свое бюро, но одна женщина
готова была заплатить за него семьсот пятьдесят долларов.
Айрис была скорее благодарна, чем удивлена.
- Кстати, вы не откладывали для Холлиса Прантца старых
приемников? - поинтересовался он.
- Старых приемников? Нет, откуда им у нас взяться?
В тот же вечер Квиллерен закончил читать роман. Все
оказалось так, как он и ожидал. Среди героев были неверный муж,
сладострастная разведенная дама, бедная богатая девушка,
которая инкогнито держала шикарный магазин, и - в последних
глава - бывшая школьная учительница, наивная до глупости. Для
полноты картины Энди к тому же ввел мошенника,
девочку-подростка, торговца наркотиками, содомита, продажного
политика и бывшего полицейского, который, похоже, служил
рупором возвышенно-банальный идей автора.
"Почему,- спрашивал себя Квиллерен,- Энди спрятал эту
рукопись в зольнике пузатой печи?"
В какой-то момент чтение было прервано стуком в дверь, и
подтянутый молодой человек в белой рубашке и галстуке-бабочке
представился сыном Айрис.
- Мать говорит, что вам нужен письменный стол,-
промолвил он.- Мы можем перенести тот, что в ее комнате.
- Аптекарский? Я не хочу лишать ее...
- Она говорит, что он ей не нужен.
- Как она себя чувствует?
- Ужасно! Выпила таблетку и уже легла.
Они перенесли стол и подходящий стул - виндзорский, с
мягким плоским сиденьем и изящной спинкой. Квиллерен попросил
Денниса помочь поднять на камин герб Макинтошей и, наконец,
снял портрет кислолицей старухи, которая вечно портила ему
настроение.
Потом журналист снова погрузился в чтение. Он встречал
худшие книги, но мало. У Энди не было чутья к диалогу и чувства
сопереживания героям. Что заинтересовало журналиста, так это
продажа наркотиков. Один антиквар в романе сбывал марихуану так
же, как шкафы красного дерева и мейсенские блюда. Если к нему в
магазин заходил покупатель и спрашивал резной дверной косяк,
значит, ему нужен был "косячок".
От четырехсот страниц с прыгающими "О" веки Квиллерена
отяжелели, глаза разболелись. Он откинул голову и зажмурился.
Резные дверные косяки! Такое ему в голову не приходило, но до
Хламтауна он не думал и о многом другом: о суссексских
свиньях... пиггинах, ноггинах и феркинах... о бляшках для
лошадиной сбруи...
Бляшки для сбруи! Усы Квиллерена затрепетали, и он
пригладил их костяшками пальцев. Никто больше не покупает
бляшки для сбруи, говорила Мэри. И тем не менее дважды за свое
краткое пребывание в Хламтауне он слышал, как справлялись об
этом бесполезном украшении.
Сначала спрашивали в магазине "Немного старины", и Бен был
склонен вежливо отделаться от покупателя. Вчера то же самое
искали в "Древностях". А здания, между прочим, стоят рядом и
внешне похожи.
Квиллерен расчесал усы, стараясь немного успокоиться, и
стал продумывать план действий. Двадцать четвертое декабря
будет трудным днем: вечером праздник, днем еще одна встреча с
главным редактором, обед с Арчем Райкером в пресс-клубе, а
утром - тактический маневр, который поможет решить очередную
загадку Хламтауна.
Утром журналиста разбудили вспышки света. На кровати стоял
Коко и с видимым удовольствием чистил зубы о выключатель на
стене.
Квиллерен встал, открыл для котов банку гранулированного
мяса, побрился и оделся. Сообразив, что контора курьеров в
редакции уже открыта, позвонил и заказал курьера на одиннадцать
тридцать, не раньше и не позже.
- Пошлите мне самого худого и замученного из всех,-
велел он диспетчеру.- Желательно с сильной простудой или
насморком.
В ожидании Квиллерен перенес свои карандаши и бумагу,
скрепки и клей в аптекарский стол. В одном из ящичков он нашел
магнитофон Айрис и отнес его хозяйке.
- Мне он больше не нужен,- вздохнула миссис Кобб,
болезненно пытаясь улыбнуться.- Я даже смотреть на него не
могу. Может быть, вам он пригодится для работы.
Прибывший юноша оказался неопрятным, истощенным и
страдающим коньюктивитом. Большинство курьеров "Бега"
соответствовали подобному описанию, но этот и впрямь
превосходил всех.
- Ну и берлога! - сказал курьер, осмотрев комнату
журналиста.- Вы платите хозяевам, или газета - вам, за то,
что тут живете?
- Не умничай,- ответил Квиллерен, доставая бумажник.-
Просто делай, что я говорю. Вот десять баксов. Иди в соседний
дом...
- Елки, ну и коты! А они кусаются?
- Только курьеров "Бега"... Теперь слушай внимательно.
Иди в антикварный магазин под названием "Немного старины" и
спроси, есть ли бляшки для лошадиной сбруи.
- Чего?
- Продавец сумасшедший, так что не обращай внимания на
то, что он скажет или сделает. И не дай ему понять, что знаешь
меня - или что работаешь в "Беге". Просто спроси, есть ли
бляшки, и покажи деньги. И принеси мне то, что он тебе даст.
- Бляшки для лошадиной сбруи! Вы, наверно, спятили!
- Только не иди туда сразу. Поброди пару минут за углом,
и лишь потом отправляйся в "Немного старины"... И постарайся
выглядеть не слишком умным! - крикнул Квиллерен вслед
уходящему курьеру, хотя в предупреждении не было необходимости.
В томительном ожидании журналист мерил комнату шагами.
Один из котов прыгнул на стол и подставил выгнутую спину,
Квиллерен рассеянно погладил ее.
Через пятнадцать минут посланец вернулся.
- Десять баксов за эту фитюльку? Вы, наверно, рехнулись!
