что-нибудь важное.
Бывший экипажный сарай находился через два дома от
особняка Кобба, и Квиллерен засунул Коко за пазуху, чтобы тот
не промок.
Они зашли в мастерскую, и хозяин провел их по узкой
лестнице в странную комнату. Пол в ней был расчерчен на крупные
шахматные клетки, у стен стояли статуи из белого мрамора на
белых пьедесталах. Сами стены были разными: две -
мраморно-черные две - ярко-красные.
Рассел представил своего друга - бледного молодого
человека, либо очень стеснительного, либо очень хитрого - со
сверкающим бриллиантом на пальце, а Квиллерен познакомил их с
Коко, сидевшим теперь у него на плече. Коко только взглянул на
новых знакомых и сразу же выразил пренебрежение, отвернувшись и
устремив взгляд в противоположную сторону.
Отовсюду раздавались раздражавшие Квиллерена звуки скрипок
и флейт.
- Вам нравится музыка барокко? спросил Расс.- Или
предпочитаете что-нибудь другое?
- Коко любит более спокойную,- ответил Квиллерен.
- Стэн, поставь ту сонату Шуберта.
Аудиоаппаратура занимала ряд старых кухонных шкафчиков,
переделанных под итальянский ренессанс, и Коко не замедлил ее
осмотреть.
- Стэн, приготовь чего-нибудь попить,- попросил
Рассел.- Слушайте этот кот совсем мирный! А я слышал, что он
злобный!
- Если вы к тому же слышали, что я частный сыщик, то это
тоже неправда,- сказал Квиллерен.
- Очень рад. Я бы не хотел, чтобы кто-то шлялся по
Хламтауну и копался в грязи. Мы упорно трудимся, чтобы
заработать приличную репутацию.
- И все-таки я раскопал один интересный факт. Я узнал,
что ваш друг Энди писал роман о Хламтауне.
- О, да. Я говорил ему, что он только зря тратит время.
Если в романе нет секса, кто его купит?
- А ты читал рукопись?
Расс рассмеялся.
- Нет, но могу себе представить, что там было. Энди был
занудой, просто занудой.
- Самое интересное, что рукопись пропала.
- Наверное, он ее выбросил. Я говорил вам, что это был за
человек - хотел полного совершенства во всем.
Квиллерен взял стакан лимонада и обратился к Стэну:
- А вы тоже занимаетесь антиквариатом?
- Я парикмахер,- тихо ответил Стэн.
- Я слышал, это неплохо оплачивается.
- Не жалуюсь.
Заговорил Расс:
- Хотите знать, откуда на самом деле у него "ягуары" и
бриллианты? Удачная игра на бирже,- это кое-что.
- А вы играете? - спросил Стэн журналиста.
- Честно говоря, у меня никогда не было начального
капитала, так что я этим не занимался.
- А чего тут заниматься? - сказал Стэн.- Брокер каждый
год удваивает мой капитал.
- Серьезно?
Квиллерен задумчиво раскуривал трубку, прикидывая в уме:
получаем первую премию "Бега" и превращаем в... две четыре,
восемь, шестнадцать, тридцать две тысячи за пять лет! Возможно,
он просто зря тратит время, пытаясь сделать из мухи слона.
Коко обследовал всю комнату и теперь прилег возле
теплового счетчика, обращая мало внимания на Шуберта.
- Слушай, я бы хотел попробовать одну штуку,- сказал
Расс. - У меня есть кое-какая электронная дребедень, бьющая по
высоким частотам - белый шум, компьютерная музыка, синтезаторы
и все такое. Давай посмотрим, как отреагирует кот. Животные же
воспринимают недоступные человеку диапазоны.
- Не возражаю,- ответил Квиллерен.
Шуберт закончился, и тут тридцать шесть колонок выдали
концерт с воем и писком, блеянием и ржанием, дребезжанием и
чириканьем, от которых чуть не лопались барабанные перепонки.
При первых звуках Коко навострил уши, а через миг вскочил. Он
выглядел озадаченным. Потом побежал по комнате, резко повернул
и бросился назад.
- Ему не нравится,- запротестовал Квиллерен.
Музыка превратилась в тихий шепот с пульсирующими
вибрациями. Коко кинулся в сторону и бросился на стену.
- Лучше выключи!
- Это великолепно! - сказал Расс.- Стэн ты когда-нибудь
видел что-нибудь подобное?
Из колонок раздался чудовищный скрип. Коко молнией взлетел
в воздух и опустился на шкафчики с аппаратурой.
- Выключи! - пытался перекричать музыку Квиллерен.
Но было поздно. Коко снова прыгнул, приземлился на голову
Рассела и впился в нее когтями. Вопль Пэтча перепугал кота еще
больше, и сиамец отскочил в угол.
Расс прикоснулся к виску. Пальцы окрасились кровью.
- Так тебе и надо,- тихо сказал Стэн, выключая
установку.
Квиллерен понес Коко домой. Кот внешне казался спокойным,
но журналист чувствовал, как тот дрожит.
- Прости, старик,- сказал хозяин.- Это была подлая
шутка.
В комнате Квиллерен осторожно опустил животное на пол.
Прибежала Юм-Юм, чтобы дотронуться до носа Коко своим, но кот
не обратил на нее внимания. Он долго пил воду, потом встал на
задние лапы и провел когтями по брюкам Квиллерена. Журналист
взял Коко на руки и носил по комнате, пока не пришла пора идти
на следующую встречу.
Он закрыл животных и направился к лестнице, но вопли за
запертой дверью буквально разрывали журналистское сердце. Он
медленно спускался по ступенькам, но крики становились все
жалобнее и печальнее, и все опасения Квиллерена, что Коко его
больше знать не хочет, испарились. Кот нуждался в нем.
Обрадовавшись, Журналист вернулся и взял хвостатого друга с
собой к Клатре.
Глава 18
Вообще-то Клатра приглашала Квиллерена зайти попозже (?)
вечерком (?), когда оба смогут расслабиться (?). Но он сослался
на занятость и сделал вид, что не понимает ее заигрываний.
В половину восьмого - самое пристойное для дружеского
визита время - они с Коко приехали на такси в Орлиное Гнездо и
достигли на лифте семнадцатого этажа. Коко ничего не имел
против поднимающихся лифтов - другое дело те, что пытаются
ускользнуть из-под его ног!
Клатра встретила гостей в пышном облаке бледно-зеленого
шифона и страусовых перьев.
- Я не знала, что ты придешь с другом,- хрипло
рассмеялась она.
- Этим вечером Коко пришлось нелегко, и он не хотел
оставаться один.
И Квиллерен рассказал о жестоком эксперименте Расса с
электронной музыкой.
- Опасайтесь молодых блондинов в белом! - изрекла
Клатра.- Им есть что скрывать.
Она провела журналиста в уютную комнату - пестрые обои,
пестрые шторы, пестрые мебельные чехлы - все в темно-бежевых,
коричневых и золотых тонах. В задрапированном тканью помещении
было ужасающе тихо, как в гробу. Чуть слышно играла музыка -
что-то страстное, скрипичное. Повсюду аромат духов Клатры.
Квиллерен посмотрел на запятые, составляющие основу
оформления комнаты, и попытался их сосчитать. Десять тысяч? Сто
тысяч? Полмиллиона?
- Не выпьешь ли чего-нибудь? - В зеленых глазах появился
заговорщицкий блеск.
- Только содовую. Спиртного я не пью.
- Милый, для любимого журналиста я могу сделать
что-нибудь получше,- отвечала она.
Напиток оказался розовым, искрящимся и сильно пахнущим.
Квиллерен понюхал его и нахмурился.
- Домашний сироп из черемухи,- объяснила она.- Мужчинам
нравится, потому что он горьковат.
Он осторожно отхлебнул. Неплохо. Даже приятно.
- Ты сама его сделала?
- Господи, нет! Одна из моих чудаковатых клиенток. Она
изучает лекарственные травы. В составе напитка можжевельник,
любисток, медвежье ухо и еще я не знаю что. От медвежьего уха
растут волосы на груди, дорогуша,- добавила она, подмигивая.
Квиллерен сидел в жестком кресле, Коко свернулся у него на
коленях.
- Ты выбрал единственное неудобное сидение во всей
комнате! - возмутилась Клатра.
Сама она соблазнительно устроилась на пестром диванчике,
окружив себя пестрыми подушками и тщательно замаскировав гипс
на ноге складками шифонового одеяния. Ее плечи тонули под
пышными страусовыми перьями, спускавшимися по груди до самых
бедер.
Клатра похлопала по подушкам:
- Садись-ка сюда, устраивайся поудобнее.
- С больным коленом мне будет лучше в кресле,- ответил
Квиллерен, и это было более или менее верно.
Клатра ласково его пожурила:
- Ты нас обманывал. На самом деле ты не журналист. Но мы
все равно тебя любим.
- Не верь слухам, которые распускает твоя сестренка,-
сказал журналист.- Я всего лишь репортер из "Бега", который
мало получает и много работает, а неожиданными смертями
интересуется в частном порядке. У Ив необузданная фантазия.
- Что поделаешь,- возраст.
- Кстати, ты знала, что Энди писал роман о Хламтауне?
- Когда Энди приходил сюда,- с наслаждением вспомнила
она, - мы очень мало говорили о литературе.
- Ты хорошо знаешь Холлиса Прантца?
Клатра закатила глаза:
- Упаси меня Бог от мужчин в серых джемперах!
Квиллерен залпом выпил холодный напиток: в квартире было
жарко. Коко походил на меховое одеяло. Но во время разговора
кот, наконец, расслабился и к большому облегчению хозяина
спрыгнул на пол. Вскоре Коко растворился в бежево-коричневом
пестром узоре. Квиллерен вытер лоб. Ему становилось все жарче.
Градусов, наверное, под тридцать; от запятых-головастиков
рябило в глазах. Он смотрел на бежевый ковер и видел запятые;
он поднимал глаза на белый потолок и видел головастиков.
Журналист закрыл глаза.
- С тобой все в порядке, милый?
- Все нормально. Просто устали глаза. Тут очень душно.
- Может, приляжешь? Ты выглядишь как-то не в своей
тарелке. Иди, приляг на диванчик.
Квиллерен уставился на соблазнительную картинку - мягкое
ложе, подушки - и уловил движение за пышной рыжей шевелюрой.
Коко тихо и незаметно поднялся на спинку дивана.
- Снимай пиджак, ложись и устраивайся поудобнее,-
настаивала хозяйка.- С тетей Клатрой не надо думать о хорошем
тоне.
Она одобрительно посмотрела на его усы и плечи, и ее
ресницы затрепетали.
Квиллерен пожалел, что пришел. Он любил более утонченных
женщин.
И терпеть не мог пестрых узоров. В последнее время его
стали беспокоить глаза (наверное, уже нужны очки), и от
вездесущих головастиков у него кружилась голова. Или от
напитка? Он задумался об ингридиентах. Можжевельник, медвежье
ухо, любисток... Что это за любисток?!
Тут Клатра чихнула.
- О! Извини!
Квиллерен воспользовался этим, чтобы сменить тему.
- Завтра хоронят старину Си Си,- сказал он, пытаясь
казаться оживленным, хотя ему очень хотелось закрыть глаза.
- Он был настоящим мужчиной,- прищурилась Клатра.-
Таких уже мало осталось, поверь мне! - Она снова чихнула.-
Извини! Не знаю, что со мной такое.
Квиллерен заметил, что Коко зарылся носом в страусиновые
перья.
- Айрис очень переживает,- вздохнул он.
Клатра достала из какого-то потайного кармашка шифоновый
платочек и дотронулась до глаз, покрасневших и слезящихся.
- У Айрис прибидения больше де будут перекладыбать
очки,- сказала она.- Си Си вставал да рассбете и так над ней
подшучибал.
- Трогательная семейная игра! - сказал Квиллерен.-
Послушай, а у тебя случайно нет аллергии на котов?
На этом визит закончился. Квиллерен с чувством огромного
облегчения окунулся в прохладный воздух и наконец-то избавился
от запятых в глазах.
Клатра крикнула ему вслед:
- Нанеси бне бизит без своего беликолепного друга!
Журналист отнес Коко домой и переоделся для следующей
встречи. Открыл словарь. "Любисток - домашнее лекарство". От
какой болезни, статья умалчивала. Квиллерен открыл банку
креветок и угостил Коко, а потом некоторое время размышлял о
голосе Клатры. Такой когда-то называли испитым.
В назначенный час он нашел Бена сидящим напротив дома в
