близнецы, если не считать большого эркера. Прислушиваясь одним
ухом, не открывается ли дверь внизу, журналист осторожно обошел
все помещения. В кухонной раковине, как и следовало ожидать,
громоздилась грязная посуда. В гардеробной, до потолка забитой
свертками и коробками, он поискал ботинки, но Бен, где бы он ни
находился, явно был в них обут.
- никаких улик,- сказал Квиллерен, пробираясь к двери и
на ходу вынув свое красное перо из-за ленты шелкового цилиндра,
брошенного на стул. Потом дернул за поводок: - От тебя помощи
не дождешься. Было ошибкой заводить тебе подружку. Ты утратил
свой талант.
Журналист не заметил, как Коко, по-беличьи сев на задние
лапы, теребит концы длинного шарфа, свисавшие с люстры.
Глава 15
Когда пришло время собрания в салуне "Развяжись пупок",
Квиллерен не без труда поднялся на третий этаж. Колено, которое
вроде бы немного отошло за день, к вечеру опять разболелось, и
хромота снова стала заметной.
Антиквары сидели кружком. Журналист сначала посмотрел на
ноги, а не на лица. Все явились в обуви, в которой обычно
ходили. Квиллерен увидел пару бархатных туфель, одну коричневую
кожаную туфлю рядом с загипсованной ногой, мужские ботинки
безупречно белого цвета и всевозможные резиновые сапоги и
галоши.
Он занял ближайшее свободное место - на церковной скамье
с протертыми подушками - и оказался между гипсовой ногой
Клатры и костылями Рассела Пэтча.
- Похоже на автобусную остановку возле больницы,-
сказала рыжая, покровительственно склонившись к Квиллерену.-
Говорят, с вами что-то случилось?
- Снег упал с крыши.
- Я бы не тащилась по всем этим лестницам на одной ноге,
если бы мне не сказали, что вы тоже здесь будете.- Она
подмигнула ему и дружески пихнула в бок.
- Как прошли съемки? - спросил Квиллерен.
- Этот фотограф, что вы прислали, не человек, а дом!
- Он что-нибудь разбил?
- Только маленькую пивную кружку.
- Газеты всегда посылают слонов в посудные лавки,-
объяснил Квиллерен. Он так хотел рассмотреть все эти подошвы,
но никто из собравшихся даже ногу на ногу не закинул. Тогда
журналист повернулся к Расселу Пэтчу:
- Красивые у вас туфли. Где вам удалось найти белые?
- Пришлось сшить на заказ,- ответил молодой человек,
вытягивая здоровую ногу, чтобы выгоднее представить свою обувь.
- Надо же! Даже подошвы белые! - удивился Квиллерен,
рассматривая бороздки на них и удовлетворенно гладя усы.-
Наверное, костыли сильно мешают, когда дело доходит до работы в
брошенных домах?
- Справляюсь, да и недолго осталось ковылять на костылях.
- Добыли что-нибудь в особняке Элсворта?
- Нет, этот я пропустил. Кухонные шкафы сняли раньше, чем
я добрался, а меня интересует только это.
"Ложь,- подумал Квиллерен.- Все эти антиквары лгут. Все
они фигляры, не способные отличить реальности от фантазии". Но
вслух сказал:
- А зачем вам кухонные шкафы?
- По-настоящему старые удобно использовать для установки
стереосистем, если придать мебели провинциальный стиль. У меня
самого целая стена таких шкафов с электронной начинкой тысяч на
двадцать долларов. Тридцать шесть колонок. Вы любите музыку? У
меня на пленках есть все. Оперы, симфонии, камерная,
классическая, джаз...
- Должно быть, неплохое капиталовложение,- предположил
Квиллерен, насторожившись: парень явно богат и не скрывает
этого.
- Бесценное! Приходите как-нибудь вечерком. Я живу прямо
над магазином.
- Здание принадлежит вам?
- В общем, да. Я снял его на некоторое время, но сделал
столько полезных изменений,- то есть мы с другом,- что
дешевле оказалось купить дом.
Когда появилась Мэри Дакворт, Квиллерен забыл о
расследовании. На ней была короткая голубая юбка в клетку, Мэри
уселась на кухонный стул периода Уоррена Хардинга и скрестила
длинные изящные ноги. Журналист в первый раз увидел ее колени.
Он считал себя знатоком коленей, а эти были хороши по всем
статьям: стройные, красивой формы и в высшей степени
соответствующие своему назначению, причем с обеих сторон
коленных чашечек тянулись вертикальные углубления, от которых
квиллереновы усы зашевелились.
- О Боже! Она здесь! - услышал он над ухом хрипловатый
голос.- Не подпускайте ее ко мне, ладно? Она может попытаться
сломать вторую! - пышная грудь рыжей вздымалась от
негодования.- Знаете, она специально уронила мне на ногу
садовую урну из цельного железа.
- Мэри?
- Эта женщина,- проговорила Клатра сквозь сжатые зубы,-
способна на все! Хорошо бы, если она убралась из Хламтауна! Ее
магазин здесь не к месту. Дорогие "изысканные" вещи портят
бизнес всем остальным.
Неожиданно раздались аплодисменты: Бен Николас, игравший
внизу роль швейцара, эффектно появился в своей адмиральской
треуголке,- и собрание началось.
Сильвия Катценхайд изложила последние планы насчет
благотворительной вечеринки.
- Город отгородит четыре квартала,- сообщила она,- и
украсит столбы пластмассовыми ангелами. Рождественские у них
уже кончились, но осталось немного с прошлой пасхи довольно
симпатичных. Исполнителей праздничных песен обеспечит Клуб
Управления Водопроводами и Канализацией.
Квиллерен спросил:
- Нельзя ли открыть во время праздника "Древности"? Будет
грустно, если миссис Кобб лишится дополнительного дохода. Я сам
с удовольствием побуду там пару часов.
Клатра сжала его руку и сказала:
- Вы просто киска! Мы тоже поможем - я и мои сестры.
Будем сидеть по очереди.
Тут кто-то предложил послать цветы на похороны Кобба, и в
тот момент, когда начали собирать деньги, этажом ниже раздался
оглушительный шум. Поп-музыка - резкая, громкая, ошеломляющая.
Несколько секунд все слушали, изумленно открыв рты, потом резко
заговорили:
- Что это?
- Радио?
- Кто там?
- Никого!
- Откуда это?
- Внизу кто-то есть?
- Кто бы это мог быть?
- И как это они забрались?
- Парадная дверь заперта, верно?
Квиллерен вскочил первым:
- Пойдемте, посмотрим.
Он схватил деревянную кувалду, висевшую на стене, и,
прихрамывая, направился вниз по узкой лестнице. Мужчина
последовали за ним: Рассел на костылях и Бен с вилами в руках.
Звук доносился из комнаты Кобба. Дверь оказалась открытой.
В комнате было темно.
Квиллерен протянул руку, нащупал на стене выключатель,
вспыхнул свет.
- Кто там? - грозно крикнул журналист.
Ответа не последовало. Музыка гремела из маленького
приемника на аптекарском столе.
Трое мужчин стали обыскивать комнату, Квиллерен отметил
про себя, что Бен вошел последним.
В помещении никого не оказалось.
- Может быть, в приемнике автоматический таймер? -
предположил Расс.
- Нет здесь таймера,- сказал журналист, выключая
маленького нарушителя тишины. Взглянув на стол, он нахмурился.
Бумаги были разбросаны. Стакан для карандашей перевернут. На
полу валялись счет за телефон, адресная книга и серой перышко.
Когда они вышли из комнаты Кобба, женщины начали с опаской
спускаться с третьего этажа.
- Все спокойно? - спрашивали они.
Клатра спросила:
- Если это человек, то куда он пошел?
- Что это было? Кто-нибудь знает, что это было?
- Дурацкое радио,- ответил Расс.- Оно само включилось.
- Как оно могло само?..
- Не знаю,- ответил Квиллерен.
Но он знал.
Антиквары вышли через парадную дверь, Бен отправился в
"Львиный хвост", а журналист открыл дверь своей комнаты и
поискал котов взглядом. Юм-Юм сидела на холодильнике с ясными
глазами и настороженными ушами,- и те, и другие были чуточку
великоваты для ее крошечной заостренной мордочки. Коко жадно
глотал воду, хвост плашмя лежал на полу - как всегда, когда
кот страдал от жажды.
- Ладно, Коко,- сказал Квиллерен.- Как ты это сделал?
Ты что, спелся с Матильдой?
Кончик хвоста легонько шлепнул по полу, но кот продолжал
жадно лакать.
Квиллерен задумчиво обошел свое жилище. Конечно, Коко
может повернуть ручку радио, потершись о нее твердым маленьким
подбородком, но как этот пушистый Гудини пробрался в комнату
Коббов? Журналист отодвинул кровать-лебедя, но прохода не
обнаружил. Он попытался найти в ванной какой-нибудь люк
(водопроводчики начала века очень увлекались люками), но не
увидел там ничего похожего. На кухне имелась форточка,
выходившая в коридор и предназначенная, по-видимому, для
вентиляции; с холодильника на нее не трудно вспрыгнуть, но на
форточке висел замок.
Зазвонил телефон.
- Квилл,- послышался приятный голос Мэри,- ты делаешь
что-нибудь со своим коленом? По-моему, сегодня вечером оно у
тебя болело.
- Я прикладывал холодные компрессы, пока не спала
опухоль.
- Что тебе нужно сейчас, так это инфракрасная лампа.
Позволь предложить мою.
- Я был бы благодарен,- ответил он.- Да, я был бы очень
благодарен.
Готовясь к встрече с лампой, Квиллерен надел спортивного
вида шорты, неплохо выглядевшие прошлым летом на загородных
пикниках, и полюбовался собой в большом зеркале на двери
гардеробной, втягивая живот и выпячивая грудь. Он всегда думал,
что ему пошла бы шотландская юбка. Ноги прямые, крепкие,
мускулистые и умеренно волосатые - вид достаточно
мужественный, но не зоологический. Припухлость вокруг левого
колена, портившая всю красоту, теперь, к радости журналиста,
исчезла.
Квиллерен сказал котам:
- Ко мне придет дама, и я хочу, ребята, чтобы вы вели
себя немного сдержаннее. Никаких шумных потасовок, никакого
бегания взапуски и нарушения статуса кво!
Коко прищурил глаза и приподнял усы, как будто понимающе
улыбался. Юм-Юм продемонстрировала свое равнодушие тем, что
принялась разглаживать белоснежную шерстку на груди.
Когда пришла Мэри с корзинкой в руках, Коко с безопасного
расстояния смерил ее оценивающим взглядом.
- Он не очень-то рад,- заметила мисс Дакворт.- Но в
этот раз ведет себя поприличней.
- Он привыкнет к вам,- заверил Квиллерен.
В корзине, кроме лампы, оказались домашний фруктовый кекс
и кофеварка. Мэри включила миниатюрную серебристую машину в
розетку на кухне, пристроила лампу над коленом Квиллерена и
села в плетеную качалку. Грубая вещь сразу приобрела изящные
очертания и естественную элегантность, и журналист удивился,
почему он раньше считал это кресло уродливым.
- У вас нет предположений насчет какофонии в комнату
Кобба? - спросила она.
- Еще одна нелепость из тех, что вечно происходят в этом
доме... Кстати, почему Холлис Прантц не пришел на собрание?
- Половина людей не пришла. Они, вероятно, догадывались,
что там будут собирать деньги на цветы.
- Прантц был тут сегодня днем и искал какие-то древние
приемники. Кобб якобы должен был их ему оставить - так он
сказал. Как вы думаете, это правда?
- О, конечно! Антиквары большую часть денег зарабатывают,
перепродавая старье друг другу... Колену тепло? Лампа не
слишком близко?
Вскоре бульканье и шипение на кухне возвестило, что кофе
готов. Новые звуки испугали Юм-Юм, и она забилась в угол, а
бесстрашный Коко счел своим долгом проследовать на кухню и
расследовать происшествие.
Квиллерен объяснил:
- Коко самоуверен, а Юм-Юм трусовата, как все кошки.
Подозревая опасность, предпочитает найти убежище. Она, если так
можно сказать, кошка из кошек. Сидит на коленях и ловит мышей
- делает все, что им положено.
- Я никогда не держала котов,- сказала Мэри, разливая
