больше, чем допускает строительный кодекс. Капсюль и детонатор должны
уйти на дно, потом пять брусочков этого товекса размером полтора на во-
семь дюймов, да еще пять дюймов грязи между ними, четыре фута сочленений
и еще один брусочек рядом с поверхностью. Скважины должны взорваться с
последовательными интервалами, чтобы погасить основную часть вибрации.
Его бригаде не потребуется много времени, чтобы загрузить и подсоединить
взрывчатку. И уже к одиннадцати часам он сможет нажать кнопку. Нельзя
задерживаться, потом на улице будет слишком людно.
Через окно своего кабинета в домике-трейлере Чет оглядел строительный
участок.
Дождь лил всю ночь, и в нескольких местах образовались лужи, но не
там, где они должны были взрывать, не на гребне отложений аспидного
сланца, который под углом проходил через дно котлована к зданию Залияна
на другой стороне 50-й улицы. При достаточном количестве матов, блокиру-
ющих взрыв, окна старикашки Залияна будут в безопасности. Пять тонн пле-
теного лифтового троса, вероятно, смогут подавить только один взрыв. Да,
заместитель главы инспекции по взрывам Флинн из пожарного департамента
наделал бы в штаны, если бы вдруг оказался недалеко от места взрыва и
почувствовал его силу. Он, правда, не собирался здесь быть, а после
взрыва Флинн или кто-либо еще уже не смогут ничего предпринять.
Чем дольше Митчелл разговаривал с Кэстльманом, тем сильнее им овладе-
вало беспокойство. Это чувство усугубляло и само помещение: краска
клочьями свисала с потолка, старая мебель, от которой отказалась бы даже
Армия спасения, и, наконец, этот вид из окна на кирпичную стену.
Большинство кабинетов, расположенных вдоль коридора, по которому шел
Митчелл, были темными и пустыми, а в центральной открытой его части сто-
яла дюжина чертежных столов, покрытых толстым слоем пыли. Встретившая
его маленькая женщина, кажется, секретарша этого инженера, по меньшей
мере лет пять назад миновала пенсионный возраст.
- Вдохновляет, не правда ли? - сказал Кэстльман в начале разговора,
устало махнув рукой. - В нашем бизнесе стоит сделать несколько ошибок -
и ваш телефон сразу же перестает звонить.
Митчелл слышал, что его собеседника называют младшим Кэстльманом,
чтобы не путать со знаменитым отцом, и поэтому он ожидал встретить чело-
века никак не старше сорока - пятидесяти лет. Фактически же младший
Кэстльман, вероятно, и сам уже перешагнул пенсионный возраст: худой,
бледный человек в темно-синем мешковатом костюме. Говорил он тихим, сла-
бым голосом и походил на тяжелобольного, принимающего последних посети-
телей, прежде чем покинуть этот мир. Он явно с трудом вникал в суть за-
даваемых ему вопросов, глядя на Митчелла отсутствующим взглядом серых
водянистых глаз.
На столе перед ними лежал комплект планов залияновского здания, отк-
рытый на странице с чертежами деталей основания. Митчелл карандашом ука-
зал Кэстльману на нижнюю часть.
- Эти колонны стоят на опорных плитах, а сами плиты положены на сваи
именно в этом месте? Правильно?
Кэстльман смотрел на чертеж так, словно раньше никогда его не видел.
- Да, вроде бы так оно и есть.
- И никаких других укреплений? Никаких сварных клиньев к плитам или
угловых железных сочленений? Именно так это было построено?
- Да, так. Это стандартный проект.
Митчелл поджал губы. Стандартный проект для здания, которое не имело
ничего общего со стандартами.
- Меня поражает такая... экономия. Проводилась ли проверка конструк-
ций основания на напряжение? Я думаю, что сильный ветер или сейсмическое
воздействие подобная конструкция может не выдержать.
Кэстльман наклонился вперед и нахмурился.
- Сомневаюсь, что на Манхэттене найдется хоть один небоскреб, основа-
ние которого когда-либо проверяли на напряжение. Проект основания сделал
Джон Страут. Другие проекты ничем не лучше.
- Он работает у вас?
- Нет. Он больше не работает с нашей фирмой. Ушел после провала свое-
го проекта на Ямайке. Здание Залияна тогда еще только начинало стро-
иться.
- Но кто-то ведь должен был завершить его работу, а? При таком подхо-
де возрастает вероятность ошибок.
- Я бы и сам ушел из фирмы, но это не так-то просто, если вы ее пре-
зидент и владелец. - Он посмотрел на Митчелла и нахмурился. - Я думал,
что вам поручено выяснить причину выпадения стекол.
- А я начинаю думать, что окна - всего лишь симптом чего-то более
серьезного. Слишком уж сильное колебание, и его период - почти двадцать
секунд - вдвое больше, чем у Всемирного торгового центра. Вас это не
беспокоит? Я хочу сказать, вы не думаете, что состояние нестабильности
может развиваться?
Кэстльман помолчал, прежде чем ответить.
- Меня много что беспокоит, - сказал он наконец, не глядя на Митчел-
ла. - И прежде всего меня беспокоит тот факт, что я стал инженером-стро-
ителем. С таким отцом, как у меня, выбор был невелик. Я говорил ему, что
меня не интересует эта специальность, что я для нее не гожусь. А он не
слушал. Генри Кэстльман вообще никого не слушал.
Митчелл стал переворачивать листы планов.
- Я хочу вас спросить еще об одной вещи, прежде чем...
- Поэтому я и ненавижу компромиссы. Вы делаете квалифицированные
предположения,
но это ведь все равно предположения. Вы никогда ничего не знаете на-
верняка. Сооружение должно быть построено, поэтому вы делаете расчеты,
придерживаетесь кодекса, следуете промышленной практике... А в конце ра-
боты молитесь Господу, чтобы ваше незнание того, что на самом деле про-
исходит внутри этих стальных и бетонных конструкций, не привело к ка-
тастрофе.
Митчелл поинтересовался причиной замены полов на более легкие, но ин-
женер никак не отреагировал на его вопрос, занятый своими воспоминаниями
и размышлениями. Митчелл терпеливо дожидался возможности повторить свой
вопрос, поскольку чувствовал, что в этом-то и кроется разгадка неустой-
чивости здания. В такого рода сооружениях предельный вес во многом опре-
делял степень устойчивости.
- Во все времена врачи теряли своих пациентов, - продолжал Кэстльман,
- но инженер несет ответственность за жизни сотен людей. И что еще хуже
- ответственности нет конца. За сорок лет я спроектировал массу зданий.
Каждый день они чуть-чуть разрушаются, в точности как мы с вами. Люди
живут и работают в них, ходят мимо по улицам. Их жизни зависят от меня,
от человека, которого они никогда в глаза не видели и о котором думать
не думали. А я всю свою жизнь обречен тревожиться о чужих жизнях, кото-
рые могут оборваться из-за чего-то такого, что я, может быть, проглядел.
Какая-нибудь малюсенькая ошибка, не имевшая никакого значения, когда
здание было молодым и прочным. Поверьте, с тех пор, как выпали эти окна,
я не смог заснуть больше чем на десять минут.
Кэстльман закрыл глаза и сидел не шевелясь. Когда он снова посмотрел
на Митчелла, в его глазах стояли слезы.
- Я мог бы избавить вас и еще кое-кого от множества неприятностей,
если бы взял вину на себя. Два человека убиты, и многие серьезно ранены.
Вы качаете головой, но это ни в какой мере не умаляет моей вины. Я не
уделял этому достаточно внимания, не провел двойную проверку планов пос-
тавщиков. Я позволил Залияну и Бойлу одурачить себя, когда они настаива-
ли на удешевлении строительства.
- Вы слишком уж строги к себе. Возможно, стекла лопнули, не выдержав
сильной нагрузки ветра, может быть, даже вдвое большей, чем допускает
кодекс.
Кэстльман достал из кармана белоснежный носовой платок и высморкался.
- Мне следовало решительнее противостоять им. Теперь-то это очевидно.
А тогда столько всего навалилось. И кто мог предположить, что...
Его голос прервался.
- А что все-таки с заменой полов на более легкие?
- Это сэкономило массу строительной стали. Мы также уменьшили вес
благодаря компьютерам.
- Усовершенствовав проект?
- Снизив размеры каждой детали до абсолютного минимума. Раньше все
вычисления занимали так много времени, что мы попросту оставляли детали
крупнее и прочнее. Это являлось дополнительной защитой. Да и материалы
были дешевыми.
- А после того, как урезали вес, вы не проектировали заново конструк-
цию основания?
- Основание тогда уже было заложено. Мистер Митчелл, мне не хотелось
бы показаться невежливым, но не могли бы мы продолжить наш разговор
как-нибудь в следующий раз? Я... я неважно себя чувствую.
- Конечно.
Митчелл закрыл свою записную книжку и встал. Кэстльман остался в сво-
ем кресле и апатично пожал ему руку.
- Позвоните мне через пару деньков, если у вас еще есть вопросы. Я
расскажу все, что вы пожелаете узнать. Но сейчас я просто не гожусь для
этого. - И, заметив беспокойство на лице Митчелла, добавил: - Со мной
все будет в порядке. До свидания. Мы еще увидимся. Если не где-нибудь
еще, так уж в суде-то наверняка.
В темном коридоре сильно пахло мочой. На улице дожидалось такси, и с
помощью фонарика, который Кэрол Оуэнс одолжила у водителя, ей удалось
найти нужную дверь. На ее первый стук никакого ответа не последовало.
Она постучала громче.
- Мистер Кристофер? Кто-нибудь есть дома?
Она услышала шаги. Чей-то приглушенный голос спросил:
- Кто там?
- Меня зовут Кэрол Оуэнс. Я... я из здания Залияна. Вы мистер Кристо-
фер? Я не ошиблась?
Она с беспокойством оглядела коридор, сожалея, что не смогла убедить
таксиста пойти вместе с ней. Но он боялся оставлять свой автомобиль без
присмотра даже в четверть десятого утра.
- Что вам нужно? С ним что-то случилось?
- Не могли бы вы немного приоткрыть дверь? Тогда нам не придется кри-
чать!
Щелкнул замок. Дверь приоткрылась на пару дюймов, все же охраняемая
двумя цепочками. Через эту щель Кэрол разглядела невысокого негра в ку-
пальном халате. Он держался на некотором расстоянии от двери, словно бо-
ялся, что она может попытаться пролезть в эту щелку и схватить его.
- Мистера Кристофера нет дома?
- Его зовут Кристоф. Вы его знаете? Вы с ним работаете?
- Я его не знаю. Я работаю на одного инженера, который изучает безо-
пасность здания. Нам сказали, что мистер Кристоф знает о здании какие-то
вещи, которых не знает никто другой.
- Его нет. Прошлой ночью он не вернулся с работы.
- Не вернулся? - Кэрол посмотрела на свои часы. - Он ушел с работы в
час ночи, более восьми часов назад.
- Иногда он заходит куда-нибудь выпить.
- Куда?
- Я не знаю. Вы не из полиции?
- Нет. Я адвокат. Вот моя визитная карточка. Пару недель назад в зда-
нии произошел несчастный случай, и мы пытаемся выяснить, почему это слу-
чилось. Мы думаем, что он смог бы нам помочь.
Мужчина взял карточку, но даже не посмотрел на нее.
- Он не вернулся домой. Он мой племянник. Я беспокоюсь за него.
- А вы не звонили, чтобы узнать, все ли с ним в порядке?
- У нас нет телефона.
- А он когда-нибудь говорил вам, что видел трещины? Трещины в этом
здании?
- Прошлой ночью он хотел, чтобы я пошел вместе с ним на работу пос-
мотреть на них и послушать звуки, которые здание издает на ветру.
- А он не говорил, где находятся эти трещины?
- В основании здания.
- Он не говорил, где именно?
После паузы негр ответил:
- В запертой складской комнате. За низкой железной дверью.
- Спасибо. Ваша информация нам поможет. А он не говорил, какая это
сторона здания? Северная? Южная? Рядом с лифтами?
Еще одна пауза.
- Он упоминал о погрузочной платформе.
Вначале Залиян испугался, а потом пришел в ярость. Он изо всех сил
пытался сохранять спокойствие, пока Бойл описывал свою роковую стычку с
