него чисто обывательские, и единственным, хотя и неудачным царем и венцом
природы он мыслит исключительно человека... Особенно хорош момент, когда
этот глубоко переживающий крах Десяти Заповедей тонкий гуманист взрывает
Сверхновую, дабы, уничтожив под корень динозавров, очистить плацдарм для
прогрессивных и многообещающих теплокровных. Как-то это не по божески, что
бы там не утверждал Павел Амнуэль.
И, наконец, последняя и самая значительная, по-моему, в этой номина-
ции повесть - "Знак дракона" Сергея Казменко. Высказывают мнение, что эта
повесть неоригинальна, так как, дескать, идею "дракона внутри каждого из
нас" первым высказал Евгений Шварц. Поскольку на самом деле возраст этой
идеи приближается к возрасту человечества, о праве первородства говорить,
на мой взгляд, не совсем корректно. То, что удалось сделать Казменко - ве-
ликолепно без всяких скидок. Эта повесть не только безупречна в своей стро-
го канонической форме и глубока по общечеловеческому содержанию, но и соче-
тает в себе лучшие черты жанра фэнтези, социальной фантастики и классичес-
кой дистопии.
Если в прошлом году в номинацию "Малая форма" входило достаточно
большое количество практически равных по своему качеству рассказов и корот-
ких повестей, то в этом году, по-моему, ситуация сложилась более однознач-
ная, и на сей раз отделить явных лидеров от аутсайдеров будет значительно
проще. Например, при всех своих достоинствах (которые, смею надеяться, у
них имею место быть), ни "День игры" А.Силецкого, ни "Мыс Дохлой Собаки"
А.Саломатова, ни "Пусть увядают сто цветов" А.Лежнева, ни даже "Войти в ре-
ку" Льва Вершинина не станут лауреатами премии ни при каком раскладе. Так
уж мне кажется. Остальные рассказы... Что ж, может быть. Все зависит от
вкусов тех, от кого на сей раз будет зависеть судьба претендентов.
Итак, рассказы.
"Иван Кублаханов" Виктора Пелевина - странно, что такие вещи не только
включают в номинации, но и печатают до сих пор в журналах типа "Меги". Это
- своеобразный поток сознания кого-то или чего-то, то ли еще не рожденного,
то ли рожденного, но так и не начавшего себя осознавать в полной мере.
Естественно, не фантастика, но по-своему - весьма и весьма...
"Женщина с диванчиком" Марианны Алферовой. В очередной раз описывает-
ся апофеоз того, что еще так недавно именовали "мещанским мировоззрением",
на сей раз выраженного в том, что роженицы предпочитают вместо банального
младенца произвести на свет диванчик или там телевизор.
"Плодовик" Владимира Вольфа - достаточно банальная по сюжету, но ос-
троумно и смешно написанная история на вечную тему "любопытному в дверях
оторвали нос на днях". Интереснее всего выглядит описываемое походя общес-
тво, представляющее собой нечто среднее между раннеамериканским фронтиром и
свободной конфедерацией.
Основное достоинство же "Чужих обычаев" Сергея Другаля заключается в
легком, приподнятом стиле, характерном доя большинства произведений этого
автора. Читать рассказ весело и приятно, перечитывать же хочется не очень.
Но поскольку совсем немногие умеют сегодня писать так легко и весело, как
Другаль, он, несмотря на всю наивность своих сюжетов, практически не имеет
конкурентов как автор классической оптимистической НФ.
"Человек человеку Лазарь" Александра Етоева - удивительно для него де-
мократичный по форме психологический боевик с ожидаемо-неожиданной развяз-
кой.
"Ковчег на Второй Линии" Николая Романецкого - философская притча,
описывающая очередной вариант конца света, после которого спасутся - при
помощи ангелов-пришельцев - только лишь невинные младенцы, не тронутые пе-
чатью разложения. Сильно попахивает "Днем Триффидов", но сочетание библей-
ской и научно-фантастической символики создает причудливую атмосферу тихо-
го локального апокалипсиса на одной отдельно взятой планете, атмосферу ро-
мана-катастрофы, ужатого до размеров рассказа. Что, впрочем, его отнюдь не
портит.
"Как вы мне все надоели" Далии Трускиновской - забавная, чрезвычайно
милая и типично женская фэнтези, блестяще удающаяся автору. Простенько, но
со вкусом. Рекомендуется всем нелюбителям дамской прозы, хотя это едва ли
их переубедит.
"Кощей Бессмертный - поэт бесов" Бориса Штерна - рассказ со своей
странной и загадочной историей. Очень пессимистичный - по сравнению с дру-
гими творениями Штерна. История о талантах, которые порой оказываются со-
вершенно иного рода, чем предполагалось, и одновременно сказочка о "лишнем"
человеке - это отнюдь не так весело, как может показаться, а даже напротив,
весьма серьезно.
"Псы и убийцы" Г.Панченко - рассказ, весьма сильный для дебютанта. Са-
мый главный судья для каждого из нас - собственная совесть, и если даже са-
мому бесчеловечному режиму удается воспитать людей так, что она у них не
молчит, то значит хотя бы в какой-то малой степени жертвы оказались ненап-
расными.
И, наконец, два рассказа, которые, как мне кажется, являются наиболее
вероятными кандидатами на премию в этом году: "Фугу в мундире" Сергея
Лукьяненко и "Суббота надежд" Евгения Маевского. Напечатаны они были, меж-
ду прочим, в одном и том же номере алмаатинского журнала "Миры". Короткая,
но чрезвычайно емкая по содержанию "альтернативка" Лукьяненко и фрагмент
объемистого философско-футуристического полотна Маевского чрезвычайно похо-
жи, на мой взгляд в одном: и там и там внимание прежде всего обращаешь на
удивительно удачное сочетание формы, в которой все это написано, и содержа-
ния, которое в это вложено. В самом деле: стилизация под японскую класси-
ческую новеллу у Лукьяненко - и переход России под юрисдикцию Японии; по-
весть в новеллах у умницы Маевского (вспомните, хотя бы "Возвращение") - и
новейший, с учетом всех коллизий последнего времени вариант утопии. Кто же
из авторов в конце-концов получит премию судить не берусь. Мне лично больше
нравится Лукьяненко, но читать Маевского было приятнее...
Одним словом, будем посмотреть.
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Алексей ЗАХАРОВ
НОМИНАЦИИ: КОЕ-ЧТО ПО ПОВОДУ
Крупная форма
В этой категории обнаруживается наибольшее количество удачных произве-
дений. Возможно, это связано с тем, что в условиях рынка более рентабельно
издавать романы, а далее, по теории вероятности, если чего-либо много, то и
хорошего там больше.
"Клинки максаров" Ю.Брайдера и Н.Чадовича - вторая часть их многоро-
манного проекта "Дорога". Первый роман - "Евангелие от Тимофея" - был напе-
чатан в 1993 году в журнале "Фантакрим-МЕГА" и годом позже в нижегородском
издательстве "Флокс". Главный герой попадает, пройдя по "дороге" (переходу
между параллельными мирами) в мир господ-максаров. Мир, где избранным доз-
волено все, где все живое подвергается жутким трансформациям во имя прихо-
тей своих хозяев, где любой умертвляется лишь за мысль о причинении вреда
своим господам. Очевидно, что если в "Евангелии..." мы наблюдали гротескно
искаженную картину монархии, то в "Клинках..." перед нами олигархия. Описа-
ния этих форм государственного устройства намеренно искажены ради большего
эффекта. К сожалению, наряду с развитием идей первого романа, развитие по-
лучили и его недостатки. Некоторая торжественность стиля переходит в высо-
копарную тягомотину, склонность к подробностям... В общем, читать сложно.
Дорога уходит вдаль, куда еще она нас приведет?
"Заповедник для академиков" Кира Булычева входит в цикл "Река Хронос".
Хронологически, по мысли автора, он должен идти под третьим номером (пер-
вый роман - "Река Хронос", второй еще не написан). Роман состоит из двух
частей: "Как это было" и "Как это могло быть". Действие первой происходит в
пансионате под Москвой в 1939 году, где, на фоне дождливых осенних декора-
ций, разыгрывается вечная драма Моцарта и Сальери - Матвея Шавло и профес-
сора Александрийского. Шавло близок к созданию атомной бомбы, он собирает-
ся этим купить себе процветание при сталинском режиме. Профессор близок к
закату своей карьеры и успехи Шавло порождают у него зависть. К тому же, у
него есть повод для самооправданий: угроза создания бомбы - несомненная
опасность для всего человечества. Александрийский, будучи проповедником
принципа "не убий", совершает-таки убийство. Вторая часть: Шавло остается
жив - создает атомную бомбу, что влечет за собой цепь событий в чем-то на-
поминающих фарс. Объяснений происходящему может быть несколько: во-первых,
логично предположить, что на ответвлениях реки Хронос нарушаются привычные
нам причинно-следственные связи - например, Гитлер погибает вместе со своей
русской любовницей (добавлю, бежавшей из ГУЛАГа) во время бомбардировки
Варшавы; во-вторых, и мне кажется это более верным, для лучшего коммерчес-
кого успеха произведения. Но, к сожалению, то, что хорошо для коммерции, не
слишком хорошо для литературы. Первая часть в отдельности (кстати, она да-
же и выходила перед выпуском полного текста как самостоятельное произведе-
ние) гораздо приятнее.
"Отступник" Н.Дашкова - героическая фэнтези. Мир, созданный Дашковым,
очень близок к миру Майкла Муркока, чьи произведения о похождениях Вечного
Героя так широко распространены по просторам СНГ. Читается все это с удо-
вольствием, но, к сожалению, не дальше, чем до десятой страницы. Уж лучше
Муркока читать, чем его эпигонов.
"Повелитель марионеток" С.Казменко. Основной темой для творчества Каз-
менко является вопрос о влиянии информации на поведение групп и сообществ
людей. Роман описывает межзвездную империю, которая, манипулируя информа-
цией, охраняет свои устои. Разумеется, в таком государстве самые важные лю-
ди - Офицеры Связи. От лица одного из них и ведется повествование. В дет-
стве он столкнулся с жестокостью государственной машины, а когда вырос, ре-
шил ее уничтожить ее же собственным оружием. Для эксперимента им была из-
брана маленькая планета с населением всего в несколько тысяч человек. Но
как же тяжело осознавать, что за красивыми и точными расчетами следует ги-
бель людей, не неких неодушевленных единиц, а тех, с кем ты встречался каж-
дый вечер... Но бороться со злом можно только используя зло.
"Сказки о рыбаках и рыбках" и "Помоги мне в пути" - романы из цикла
В.Крапивина "В глубине Великого Кристалла". Пересказывать содержание не
имеет смысла в силу его однозначной известности для любого, прочитавшего
ранее хотя бы один роман Владислава Петровича. Синеокие мальчики, сумрач-
ные взрослые и добрые герои-Командоры переходят из книги в книгу без каких
бы то ни было изменений. Возможно, в этой изначальной заданности сюжетов и
таится секрет популярности повестей Крапивина.
"Солдаты Вавилона" А.Лазурчука. Роман соединяет в себе основные ветви
творчества автора. После прочтения книги серии "Новая фантастика" и романа
"Иное небо" оставалось ощущение недосказанности, ощущение того, что нечто
важное ускользнуло. "Солдаты..." вобрали в себя все. Сама структура романа,
включающая несколько разных сюжетов, лишь в конце сведенных в единое целое,
сливающихся в дорогу, по которой маршируют солдаты Вавилона, очень необыч-
на, но это кажется оправданным. Финал романа великолепен. На настоящее вре-
мя "Солдаты..." - лучшее, что написал Лазарчук.
"Сумерки мира" Г.Л.Олди. Это первая действительно удачная героическая
фэнтези написанная на просторах СНГ, и уже поэтому заслуживает пристально-
го внимания. Авторы не стали искать источник вдохновения в чьих-то извес-
тных зарубежных романах (как это сделал, например, Н.Дашков), а создали
свой собственный мир. Мир, где Бездне Голодных Глаз могут противостоять
