тью - скорость света - но с локальным временем, стремящимся к нулю. От
мгновений, внепространственной переброски материальных тел пульсационный
принцип столь же далек, сколь и анамезонно-реактивный, и деритринитацион-
ный (Стругацких).
Происшедший в конце первой половины 60-х годов быстрый переход от при-
митивной реактивной космонавтики к разработке способов пространственных пе-
ремещений в чистом виде был просто необходим. Этого требовали растущие, ус-
ложняющиеся социальные задачи, которые ставила перед собой фантастика. Тех-
ническая сторона дела напрашивалась сама собой. Если скорость света являет-
ся предельной в эйнштейновском пространстве, но зато само это пространство
являет собою буквально конгломерат загадок, от физики его до метрики его,
самым простым было попытаться, не плодя лишних сущностей, заняться прос-
транством, как таковым. Поэтому вскоре все мало-мальски серьезные перелеты
оказались связаны с эксплуатацией свойств пространства, и в первую очередь
- его свойства менять кривизну. Если предположить наличие в макромире су-
ществование более чем трех пространственных измерений (а на эту мысль про-
воцировало уже то, что для микромира математика строит миры со сколь угод-
но большим числом пространственных измерений), то возникает соблазни-
тельная возможность. Как плоскость можно сложить через третье измерение, и
таким образом совместить две точки, расположенные в двухмерном простран-
стве сколь угодно далеко друг от друга, так, наращивая кривизну эн-мерного
пространства, можно совмещать объекты весьма далекие друг от друга в прос-
транстве трехмерном.
Наметки этого пути дал Ефремов в "Туманности Андромеды", но там так и
осталось непонятным, удалось ли инверторам Рена Боза пробить нуль-канал,
или видение Эпсилона Тукана было романтическим бредом Мвена Маса.
Стругацкие с присущим им практицизмом быстро поставили дело на индус-
триальные рельсы. Трагические события на Далекой Радуге, сопровождавшие
разработку нуль-транспортировки, не помешали им уже к 63 году наладить мас-
совый выпуск бытовых нуль-кораблей для широких масс населения.
В "Попытке к бегству" дается непревзойденное по простоте и образности
описание внемеханического, чисто геометрического (вернее, космометрическо-
го) звездного перелета. "Пространство вокруг Корабля скручивалось все туже.
...Стрелка остановилась. Эпсилон-деритринитация закончилась, и Корабль пе-
решел в состояние Подпространства. С точки зрения земного наблюдателя он
был сейчас "размазан" на протяжении всех полутораста парсеков от Солнца до
ЕН 7031. Теперь предстоял обратный переход."
Кстати сказать, частичное совпадение терминов, описывающих операцию
перемещения (сигма-деритринитация в "Возвращении" и эпсилон-деритринитация
в "Попытке к бегству") лишний раз указывает, что Д-принцип также был осно-
ван на эксплуатации свойств метрики пространства, но на досветовом уровне.
Дальность в 150 парсеков, как явствует из текста, является почти пре-
дельной для звездолетов этого типа. Впрочем, можно предположить, что это
предельная дальность лишь для одного, отдельного шага (аналог пульсации).
Вспомогательный привод, обеспечивающий взлет и посадку на планеты, надо по-
лагать, гравигенный; перегрузок нет, нет никаких явлений, сопровождающих
реактивное движение, герметичность на старте не требуется, и даже люк Антон
просит закрыть лишь потому, что в рубке сквозняк. Ясно, что вести такой
звездолет не сложнее, чем в наше время - автомобиль. Профессиональная кос-
монавтика с ее романтикой преодоления чисто физических и моральных перегру-
зок отмирает. С этого момента у Стругацких развязаны руки для серьезной ли-
тературы. Они получили все возможности для моделирования этических проблем,
возникающих при соприкосновении людей коммунистического общества (читай:
людьми, которые все проблемы решают по совести и с умом) с рассыпанными по
Галактике социумами различных типов. Это проблемы как первого рода - возни-
кающие непосредственно при контакте, так и второго - возникающие как след-
ствие контакта в самом человеческом обществе Земли. Но развитие транспор-
тных средств, обеспечивающих соприкосновения, с этого момента у Стругацких
замирает.
Романтичный и слегка высокопарный Ефремов рисует, в общем-то, анало-
гичный акт с мрачноватой грандиозностью. Он не мог расстаться с мыслью о
том, что полет - уже сам по себе героизм и требует от человека предельной
концентрации физических и моральных сил. Правда, зато в отличие от свер-
хсветовой мотоциклетки Стругацких каравелла Прямого Луча у Ефремова в один
переход преодолела несколько тысяч световых лет.
В "Часе Быка" на перемещение "Темного Пламени" вновь сказывается
сильнейшее влияние милый сердцу Ефремова образ скольжения по лезвию бритвы,
между двумя крайностями, которых равно следует избегать. Ефремов резко ус-
ложняет структуру пространства. С его высот домашний космос Стругацких выг-
лядит инфантильным примитивом.
Пространство, по Ефремову, не просто искривлено. Оно имеет спиралевид-
ную структуру. Путь светлого луча искривлен в трехмерном пространстве не
только вблизи больших масс и не только относительно ускоренных систем коор-
динат; прямого в обычном пространстве нет вообще, а то, что мы восприни-
маем, как прямое, является на самом деле спиралью, причем скрученной весьма
туго. Свет от источника уходит, разматываясь по этой спирали. Подобная
структура обусловлена взаимопроникновением и взаимодействием, взаимоперех-
лестыванием мира и антимира (Шакти и Тамаса, по терминологии Ефремова). По
"Туманности Андромеды", один из них является функцией гравитационного, дру-
гой - функцией электромагнитного поля. Нуль-пространство есть граница меж-
ду мирами, где взаимно уравновешены и нейтрализованы полярные точки прос-
транства, времени и энергии. Звездолет, проникший в нуль-пространство, как
бы проворачивает вокруг себя мировую спираль. "...Звездолет прямого луча
идет не по спиральному ходу света, а как бы поперек его, по продольной оси
улитки, используя анизотропию пространства. Кроме того, звездолет в отноше-
нии времени как бы стоит на месте,- разъясняет Ефремов, а вся спираль мира
вращается вокруг него..."
Если попытаться дальше осмыслить метафору Ефремова и снять бесконеч-
ные "как бы" в приведенном разъяснении, придется предположить, что
нуль-пространство есть точка оси эн-мерного вращения биполярного космоса;
трехмерные проекции расстояния от этой точки до любой точки Вселенной (и
антивселенной, естественно) равны, причем равны нулю. Тогда придется пред-
положить, что перемещение в нуль-пространстве просто невозможно; попасть в
него можно из любой точки пространства, а точка выхода определяется не дви-
жением, а лишь сверхточной ориентацией замершего на оси мира ("размазанно-
го", пользуясь выражением Стругацких, уже не на расстоянии между двумя
объектами, а по всем двум вселенным сразу) звездолета в эн-мерном
нуль-пространстве. Косвенно на последний факт указывает одна фраза из того
же "Часа Быка": "Звездолет скользил в нуль-пространстве лишь короткое вре-
мя, затраченное на повороты после выхода и на выходе." Таким образом, в еф-
ремовском нуль-пространстве движения нет, но есть ориентация.
Она сопряжена со смертельным риском. Бесконечное множество направле-
ний, ведущих в бесконечное множество точек гравитационной Вселенной, само
по себе достаточно осложняет космогацию, но оно, вдобавок, произвольно пе-
ремешано с бесконечным множеством направлений, ведущих ведущих в бесконеч-
ное множество точек вселенной электромагнитной. Соскальзывание в мир Тамас
было необратимым и безвозвратным; для Тамаса Ефремов вводит понятие "абсо-
лютно мертвого вещества". "Точность расчета,- объясняет Ефремов,- для нави-
гации подобного рода превосходила всякое воображение и не так давно еще
считалась недоступной."
Теперь и для Ефремова проблема межзвездных перелетов отпала. Короткое
напряжение - и можно целиком сосредоточиться на проблемах ранга "соприкос-
новения", которые в "Сердце Змеи" играли еще чисто вспомогательную роль,
гуманизирующую перемещение, а в "Часе Быка" уверенно выдвинулись на первый
план. Как и у Стругацких, проблематика соприкосновения определяется кон-
фликтом людей коммунизма с альтернативным социумом.
Интересно, что у обоих классиков, заложивших основы семантики фантас-
тического мира, можно проследить поразительное сходство между уровнем раз-
вития межзвездных коммуникаций и уровнем развития общества. Причины этого
разъяснились ранее, когда речь шла о функции фантастики как выразителя дол-
госрочных социальных заказов, выразителя непроизвольного, но от этого еще
более объективного. В зависимости от того, хочет ли писатель сосредото-
читься на проблеме перемещения или соприкосновения, он выбирает менее со-
вершенный или более совершенный корабль; в менее совершенном корабле кон-
фликты будут происходить между членами экипажа, значит, если они способны
конфликтовать из-за трудностей перемещения, общество, породившее их, еще не
вполне совершенно; в более совершенном корабле конфликты будут происходить
между экипажем и альтернативным социумом, и чтобы их сделать как можно бо-
лее рельефными, общество, породившее экипаж, должно быть как можно более
совершенным. Однако мотивация писателя, его "кухня", его задачи выпадают из
поля зрения, и остается лишь жесткая зависимость. Субсветовая релятивис-
тская космонавтика - ранняя фаза развития коммунизма, возможно, даже внеп-
ланетного. Паллиативная космонавтика - промежуточная фаза развитого комму-
низма, цели полетов из естественно-научных становятся социально-этическими,
происходят первые контакты с альтернативными социумами, пока еще весьма по-
верхностные. Абсолютная (надпространственная) космонавтика - предельно
воображаемый расцвет коммунизма и коммунистической этики, серьезные и кон-
фликтные контакты с альтернативными социумами, приводящие к этическим проб-
лемам первого и второго рода.
Ясно, повторяю, что для писателя последовательность была противополож-
ной. В зависимости от того, до какой проблематики он "дозрел", он выбирал
себе коммуникативный антураж. Однако устойчивость связей между антуражем и
проблематикой и их одинаковость у обоих корифеев привели к тому, что анту-
раж этот приобрел знаковый характер. Уровень развития межзвездных коммуни-
каций стал для последующей НФ однозначной характеристикой уровня и состоя-
ния общества.
Например, по тургеневской фразе "имел деревеньку в душ 70" любой ма-
ло-мальский образованный читатель сразу может понять, что речь идет,
во-первых, о России, во-вторых, о России дореформенной, а, в-третьих, ско-
рее всего и Крымская кампания еще не началась. Точно также по одной фразе,
например, Рыбакова "Гжесь ушел в первую Звездную" любой читатель НФ сразу
чисто инстинктивно соображает, что речь идет скорее о начале второй полови-
ны XXI века, общество еще не совершенно, пестрит родимыми пятнами социализ-
ма и даже, возможно, капитализма. А по одной фразе, скажем, Балабухи: "они
вышли из аутспайса и потянули на планетарных" тот же читатель столь же неп-
роизвольно решает, что дело происходит по меньшей мере в веке XXII, все лю-
ди один другого благороднее и назревает конфликт лучшего с еще более лучшим.
Пожалуй, наиболее интересную попытку вырваться из этого двускатного
ущелья предпринял еще в 60-х годах Сергей Снегов. Но у него были на то осо-
бые причины; к чести его, попытка была предпринята отнюдь не со спе-
циальной целью придумать нечто такое, что до него не было. Замечательно то,
что, как и должно быть в по-настоящему художественном произведении, принци-
пиально новый тип сверхсветового корабля возник непроизвольно (хотя, когда
