чать их от авторских продолжений (сериалов), примем на вооружение англий-
ский термин "siquil". Но, несмотря на это, не будем останавливаться на за-
падных примерах, ибо там история сиквелов традиционна, развивается давно и
под угрозой авторского права вынуждена сохранять какой-никакой цивилизован-
ный вид. Все же, что сейчас захлестнуло прилавки, за исключением "Скарлетт"
- изделия вполне отечественные. Не дожидаюсь, пока в меня ткнут пальцем -
сама, мол, не без греха! Mea culpa, mea maxima culpa. Но как же понять при-
роду греха, как не поддавшись ему?
Оговоримся, что большинство этих самопальных сиквелов к фантастике от-
ношения не имеют (к литературе, впрочем, тоже. Если бы существовал термин
"чтение для неграмотных", я бы им воспользовалась. А если нет, его следует
выдумать.). Но вы помните, как все начиналось? Именно с фантастики.
Еще в далекие восьмидесятые годы загуляли в списках по стране само-
пальные продолжения "Трилогии о Максиме" Стругацких. Одно из них даже анон-
сировал - но не издал - Борис Завгородний. Причем интерес к ним поддержи-
вался постоянными разговорами о том, что, мол, вот-вот выйдет "настоящее
продолжение", уж тогда сравним. Не остался без продолжателей и другой оте-
чественный мэтр - Кир Булычев. На излете восьмидесятых в известном альмана-
хе "Бойцовый кот" была напечатана повесть Всеволода Мартыненко "Мир под ос-
трым углом", продолжающая булычевскую повесть "Перпендикулярный мир". Это,
кстати, единственный известный мне сиквел, который по свои достоинствам не
только равен оригиналу, но даже кое в чем превосходит его. Но тут вообще
особая статья - автор не скрывался, публикация была в фэн-прессе, и, нас-
колько я знаю, "добро" на нее дал сам Кир Булычев. Что же касается сикве-
лов западников, то более всего известна история с самопальным продолжением
"Королевы Солнца", которое неграмотные пираты-издатели уже в иную эпоху
тискали, приняв за натуральную Нортон.
А дальше - оковы рухнули... и понеслось. Правда, как уже говорилось,
впереди всех сочинители дамских и приключенческих сиквелов. Но, тем не ме-
нее, кругом мы видим "Чужих", о которых слыхом не слыхал Алан Дин Фостер, и
"Горцев", не виданных в Голливуде. "Северо-Запад" и его дочерние фирмы ле-
пят Ричарда Блейда отечественного разлива, хотя о нем и в оригинале-то чи-
тать тошно. А, оттянувшись на масскульте, можно приняться и за великих. И
вот уже издан сиквел "Мастера и Маргариты". Сразу два - "Властелина колец"
(и Н.Перумов явно не намерен останавливаться на достигнутом). А сколько их
еще ходит среди фэнов (и некоторые гораздо лучше опубликованных)! И послед-
няя новость с издательского фронта - вышел сиквел беляевского "Человека-ам-
фибии". Впрочем, оного мне не жалко. Причем я вовсе не хочу сказать, что
ВСЕ перечисленные здесь книги плохи (но большинство). Вопрос, а точнее, два
вопроса, напрашиваются следующие: В чем причина? И что будет дальше?
Позвольте ответить на них в обратном порядке.
1. Обсиживание классики пойдет по возрастающей. Уже появились сиквелы
"Тихого Дона" и "Бравого солдата Швейка". Я с интересом жду выхода объяв-
ленного продолжения "Войны и мира" (хотя читать не собираюсь - я не самоу-
бийца). Вон, в Англии уже спохватились и нацарапали сиквел "Доктора
Живаго". Правда, наследники Пастернака пока держат круговую оборону и не
допускают публикации, но у нас-то этот номер не сработает!
Возможно, все будет не столь примитивно, и вместо сиквелов - внимание!
- появятся "альтернативные варианты" классических произведений под девизом
"не так это все было, совсем не так". И в фантастике, наряду с "альтерна-
тивной историей" появится жанр "альтернативная (или "параллельная") класси-
ка". Меня лично после последней американской экранизации "Трех мушкетеров"
уже никакими альтернативными вариантами Дюма не испугаешь.
2. Почему? Проще всего ответить - это болезнь. Заразная и носящая об-
вальный эпидемический характер. Можно даже присвоить ей умное научное наз-
вание "болезнь Сиквела".
Рискуя навлечь на себя всяческие обвинения (нам не привыкать стать),
можно предположить и другое объяснение. Создателей сиквелов формирует то
же, что и революционеров. Ведь что нам твердили бородатые дяди-теоретики?
Главное - изменить мир. Писатель - это творец в первоначальном смысле это-
го слова, создатель реального собственного мира. Продолжатель имеет дело с
реальностью уже сотворенной. Причем чем выше талант творца, тем достовер-
нее реальность - и тем сильнее соблазн в эту реальность вмешаться. Создает-
ся иллюзия влияния на реально существующий мир. Можно, конечно, назвать это
и бегством от реальности. Но - рискну предположить - войдя в чужую
реальность и подчиняя ее своей воле, продолжатель испытывает чувства, сход-
ные с чувствами завоевателя, политического реформатора, революционного дея-
теля... А для государства безопаснее, когда человек с подобным темперамен-
том строит не баррикады, а - пусть не самоценные - книги. И для нас с вами,
в конечном счете, тоже...
Если же это болезнь - что ж, только переболев ею, мы сможем приобрес-
ти к ней иммунитет.
************************** ВЕЧНЫЙ ДУМАТЕЛЬ ******************************
Александр ТЮРИН
ФАНТАСТИКА - ЭТО ВАМ НЕ БАЛЕТ, ТУТ ДУМАТЬ НАДО
(манифест доморощенного киберпанка)
Ко времени кончины СССР наша родная фантастика лежала в бреду и пере-
межала конвульсии с трупным окоченением. Как впрочем и другие отрасли и от-
ветвления народного хозяйства: индустрия, агрикультура и такое прочее. (Все
эти объекты и субъекты относились к разряду вурдалаков, которые много лет
экстенсивно объедали имеющиеся демографические, природные, информационные
ресурсы, оставляя после себя лишь кучи кала. Естественно, что у вурдалак-
ского правила были свои исключения, коих сейчас перечислять не будем.) И
вот, как выяснилось при третьем крике петуха, не имели наши "неживые-немер-
твые" собственной жизненной силы. Окидывая просторы родины даже неприс-
тальным взглядом, мы до сих пор видим многочисленные смертные одра, вокруг
которых толпятся то ли плакальщики, то ли падальщики, то ли кормилицы и пы-
таются реанимировать дорогие полутрупы, вливая добытые где-то на стороне
порции "свежей крови".
Отечественная фантастика находится именно в том же состоянии, что
ВПК-АПК с их тракторами-циклопами и танками. Ушла по уши в дерьмо "дважды
краснознаменная" литература, та самая, которая заселяла Коммунистическое
Завтра грядущими беспорочными партийцами в белых одеждах, беспокоилась те-
лесным воскрешением почивших вождей, а также происками галактической бур-
жуазии, закладывающей разнообразные мины под всеобщее братство-сестрин-
ство-отцовство-материнство, социальный и всяческий другой прогресс. Не спа-
сали "дважды советскую" номенклатурные связи, прихват типографских мощнос-
тей и запасов бумаги. Поэтому перестала она пользоваться на космических
просторах тремя составными членами марксизма и начала перенимать лихие
приемчики из американских видюшек. В конце концов научилась даже варить
крутую бузу из всяких бластерных перестрелок и нуль-пространственных переп-
рыгов. Однако, как и прежде, делает то без добавления ума и совести, на ко-
торые никогда не распространялся известный призыв "учиться, учиться и
учиться".
Впрочем, и фрондирующей ветви советской фантастики немногим легче.
Вроде не боролась она с межпланетными вредителями, а напротив эзоповым язы-
ком клеймила грязные подштанники "великого и могучего" Советского Союза, а
также живописала убожество, лживость и неработоспособность ржавой государ-
ственной машины. Соответственно была любима народом за вскрываемые полит-
гнойники и выдавливаемый соцгной. Ей привилось официальное имя - фантасти-
ческий реализм, но практически это - "фантастика сегодняшнего дня".
Многое осталось из того, с чем она боролась, но сделалось более изощ-
ренным, сокрытым, менее поддающимся иносказанию. В отсутствие ЦК КПСС нет
ясного антимаяка, от которого надо плыть, и заболталась фантастика сегод-
няшнего дня в изматывающей болтанке нынешней бестолковой реальности.
Естественно, это мало кого устраивает, и фантастический реализм пы-
тается выйти из кризиса за счет ужесточения сюжета, огрубления героев, ок-
вадратнивания их нижней челюсти, отрывистости авторского языка, бранности
прямой речи, простоты фантастических допущений. Но по-прежнему, нет ориен-
тиров, руля и ветрила, нет замаха на перспективу, нет, если хотите, общес-
твенно-полезной нагрузки. А есть скатывание в сторону триллеровидного мэй-
нстрима - до полного растворения в нем без пузырей и осадка.
Так вот, я смею утверждать, что фантастика сильна лишь когда в ней
проглядывается мессианское, или по крайней мере, квазимессианское начало.
А время, в которое мы живем, вполне мессианское, ведь нашу страну дол-
жны омыть три социально-технологические волны, символами которых выступают
массовый автомобиль, массовый компьютер и глобальные компьютерные сети. И в
эти волны мы, благодаря стараниям товарищей большевиков, так и не нырнули,
оставшись на уровне 1917 года.
В любом случае к началу следующего века период нынешнего одичания
страны закончится, власть устаканится, рубль укрепится, Крым приплывет об-
ратно, и массовое интеллигентное сознание врежется в проблемы постиндус-
триального и постколлективистского общества. Тогда и понадобится принци-
пиально иная литература.
Усадьба рождает одного писателя (и читателя), коммуналка - другого.
Соответственно, третьего писателя (и читателя), требует себе искусственная
среда, синтезированный мир, состоящий из синтезированных ощущений, технос-
фера, живущая по своим мудреным законам. Причем эта грядущая техносфера
нуждается во внимании уже сейчас. Ведь синтетический мир доведет часть
граждан до состояния управляемых или даже совершенно анархичных дегенера-
тов, другую часть превратит в крутейших суперменов (сканнеров, капитанов
пауэров, скайуокеров). Кстати, дебилов уже сейчас хватает, они вам у знаме-
нитого забора Гостинки объяснят, что компьютеризация есть иудейская ересь
(цитирую дословно), а девичьи фамилии всех программистов - Финкельштейн и
Канторович.
Именно для того, чтобы дегенератов оказалось поменее, а в населении
численно преобладали супермены, и должна возникнуть "фантастика завтрашне-
го дня". Другие жанры будут, конечно же существовать и плодить произведе-
ния, возможно, более значимые в эстетическом, гуманистическом, атавистичес-
ком и прочих планах. Только вот спасения от техносферных ужасов они не при-
несут.
Фантастику завтрашнего дня я обозначаю словом "киберпанк" за неиме-
нием другого подходящего термина и используя название во многом аналогично-
го американского течения (да сменят гнев на милость строгие
киберпанковеды). Собственно, cyperpunk состоит из двух иноязычных корней,
означающих соответственно - умение (знание) и свободу выражения. Да-да,
термином "панк" на древнехеттском обзывалась толпа, занимающаяся демократи-
ческим волеизъявлением.
Конечно же, невозможно писать на русском языке таким же макаром, что
Гибсон со Стерлингом на своем английском. У них нет традиций литературного
авангарда, Платонова, Хармса, Заболоцкого, Введенского, и Саши Соколова, у
нас нет хаккерского жаргона и нью-йоркского (ванкуверского, остинского)
слэнга. Короче, английский и русский - это, как говорят в Одессе, две
большие разницы.
Общее с заморскими братьями по разуму может быть в другом - в изоби-
лии достоверных фантастических идей. Этим, кстати, киберпанк отличается от
НФ, где, как правило, имеется лишь одна фантастическая "ось", вокруг кото-
