мира выволакивается на свет божий и предъявляется читателю. И оказывается,
что все это менее интересно, чем... чем то, что читатель ожидал.
Пожалуй, самый большой интерес во всем романе представляет очень кра-
сивый и вполне эстетически завершенный фрагмент о Зале Ржавой Подписи. Это
то, ради чего "Дорогу" стоит читать. Рекомендую.
На чем позвольте откланяться.
---------------------------------------------------------------------------
Александр БОРЯНСКИЙ. "Змея, кусающая свой хвост." / Худ. А.Близнюк. -
Кировоград: ОНУЛ, 1993 (Отечественная фантастика). - ISBN 5-7707-1727-0. -
320 с., ил.; 35 т.э.; ТП; 84х108/32.
---------------------------------------------------------------------------
Дебютный сборник одесского автора Александра Борянского составили три
повести, две из которых являются фантастическими (в той или иной степени),
третья же фантастической не является ни с какого боку, а является, наобо-
рот, эротикой средней крутизны.
Начнем, естественно, с эротики.
Повесть "Теннис в недавнем прошлом" рассказывает о чувственных удо-
вольствиях, которым предавались в 1979 году дочка второго секретаря обкома
и сын проректора интститута. Написано все это со вкусом, со знанием дела и
не без психологических тонкостей. Читал я повесть с удовольствием (чув-
ственным). Не будучи близко знаком ни с одним шедевром мировой эротической
литературы (на мой взгляд, хорошая фантастика интереснее, а реальный секс
дает большее удовлетворение), я не берусь определить для повести Борянско-
го достойное место среди "Эммануэлей" и "Машин любви". Я ее просто рекомен-
дую вниманию читателей обоих полов - не разочаруетесь.
Нуте-с, а теперь перейдем непосредственно к фантастике.
Заглавная повесть сборника посвящена... м-м-м... восточным единобор-
ствам. Главный герой (рядовой такой студент без особенных комплексов) вдруг
узнает, что он, возможно, новое земное воплощение величайшего мастера кун-
г-фу, погибшего триста лет назад при таинственных обстоятельствах. Мастер
этот обитал в сокрытой от внешнего мира части Тибета (см. "Шамбала"), где
процветала всяческая восточная философия совместно с боевыми искусствами
(какая же без них, в самом деле, может быть философия). После исчезновения
Мастера в Шамбале царят разброд и шатание. Герою предстоит "вспомнить" свои
прежние навыки и вернуть таинственной стране спокойствие духа.
Повесть местами сильно напоминает фильмы о ниндзя, хотя Борянский все-
ми силами уклоняется от черно-белой логики карате-фильмов (очень хороший
парень против очень плохого) - все-таки, на уровне "янь-ин" философию Вос-
тока он знает. Получается это у него средне. Чувствуется, что герою проще
дается тоби-маваши, чем созерцание гармонии сфер. Кстати, для приведения
Шамбалы к исходному умиротворенному состоянию тоби-маваши оказывается го-
раздо более эффективным средством, нежели всяческие созерцания.
Если смотреть на эту повесть как на несложный боевик, то она заслужи-
вает оценки "нич-чо". При прочих способах осмотра до таких высот восприя-
тия подняться трудно.
Зато следующая повесть, которая называется "Еще раз потерянный рай",
сделана в совершенно другом ключе.
Неведомая катастрофа уничтожает большую часть человечества. Главный
герой переживает холокост в подземном бункере, где он на многие годы впе-
ред обеспечен пищей телесной и духовной. Там, в бункере, он и вырастает во
вполне интеллигентного хранителя погибшей культуры. Сюжет повести постепен-
но ускоряется - длиннющая статичная экспозиция переходит постепенно в дина-
мичный приключенческий финал, впрочем, все это весьма органично, к месту и
в полной гармонии с философией вещи. По ходу дела герой пишет рассказ - со-
вершенную по замыслу и исполнению психологическую притчу, прекрасно вписы-
вающуюся в повесть, но великолепно смотрящуюся и вне ее контекста. Пожалуй,
именно этот рассказ я назвал бы самым удачным произведением сборника.
Сборник в целом выглядит достаточно небанально и я искренне рад, что в
русскоязычной литературе появился еще один дебютант, достойный заинтересо-
ванного внимания читателей.
************************ ЕСТЬ ТАКОЕ МНЕНИЕ! *****************************
Н.ПЕРУМОВ
"Монахи под луной" - взгляд неангажированного
Заранее прошу прощения у читателей, что взялся не за свое дело и заве-
ряю, что автор сиих строк никак не помышлял о том, чтобы втиснуться в ряды
славной когорты признанных фэндомом критиков, отпихнув одним плечом докто-
ра Каца, а другим - Р.Арбитмана. Напротив...
Это - взгляд человека, пишущего фантастику, но при этом не имеющем ни
малейшего представления о том, как ее, фантастику, следует критиковать. Хо-
телось бы, однако, возразить тем, кто стал огульно обвинять вещи А.М.Столя-
рова в "нечитабельности", притом призывая Андрея Михайловича написать "кос-
мическую оперу со скрытым смыслом". Позвольте, господа фэндом, неужто вы
забыли "Ворона", "Альбом идиота", "Изгнание беса" или "Третий Вавилон"? Не
говоря уж о "Мечте Пандоры"! Так что я бы поостерегся утверждать с такой
категоричностью, что А.М.С. "не может" конкурировать с англо-американской
"сюжетной" фантастикой. Может, и даже очень. Когда захочет. А "Изгнание бе-
са", по-моему, одинаково хорошо будет читаться и в России, и в Австралии...
Или я что-то не понял?
Обидно стало за "Монахов под луной". Да, вещь не из разряда "легкого
чтения". Да, почти бессюжетная. Но сюжета от нее, по моему, в данном слу-
чае и не требуется. Пусть, эт-та, значить, сюжеты на сию тему авторы "Бан-
ды" или "Срока для Бешеного" измысливают. То-то в тех произведениях "психо-
логизьму" - море! Утонуть можно. (Это наезд!) Странно, что критики "Мона-
хов" не заметили, на мой взгляд, очевидного - Столяров берет навязший как
будто в зубах сюжет - крах тоталитарного социализма - и несколькими мазка-
ми уверенного импрессиониста (или постимпрессиониста - кому что нравится)
превращает банальную историю в невероятное буйство красок, образов,
ритмов...
Очень может быть, что "Монахов" я понял неправильно. Очень может быть,
что я в них вообще ничего не понял и авторский замысел остался для меня
тайной за семью печатями. Но мне, видите ли, не слишком-то интересно иг-
рать в игру под названием "угадай, что хотел сказать "Монахами" Андрей Сто-
ляров?". Я читаю книгу - и у меня возникает свое собственное мнение, вос-
приятие, ощущение... Даже "точка сборки" (как учит Карлос Иванович Кастане-
да) смещается. Вот только крыша не едет. Крепко, видать, приколочена... И
как я могу пройти мимо необычайно плотного, упругого слога, коротких, энер-
гичных - но притом не кургузых и не рубленных по живому - фраз! Мимо пред-
ложений, каждое из которых - рассказ-картинка в миниатюре, готовый "имаж"!
Мариенгоф, полагаю, без колебаний записал бы Столярова в союзники - "образ-
ноживопись" в "Монахах" выдержана в лучших традициях российского имажиниз-
ма. Столяров возводил "Монахов", словно мозаичную башню. Или - снимал, точ-
но кинокартину. В романе мне оказались интересны именно образы, а не сюжет.
Какового сюжета там, по-моему, минимальная доза - и это хорошо. Я следил за
судьбой плавно перетекающих друг в друга изображений, каждое из которых -
ожившая узнаваемая деталь нашего недавнего быта, но переродившаяся, прошед-
шая некое магическое горнило и зажившее своей собственной жизнью.
Вспомните бессмертный "Сталкер" Тарковского. Вспомните, но отнюдь не
для того, чтобы сравнивать с ним Столярова и его "Монахов". В "Сталкере"
важен был, по-моему, не сюжет (который поместится на одну страницу) - а
именно те неподражаемые образы, образы, донесшие до нас нечеловеческое ды-
хание Зоны. У меня на "Сталкере" кровь леденела в жилах. И притом куда
сильнее, чем от каких-нибудь "Кошмаров на улице Вязов - Х", где "Х" стре-
мится к бесконечности. И, главное - хорошо известно, что после очень и
очень многие режиссеры стали преспокойно "цитировать" Андрея Арсентьевича.
Кадры из его работ растасканы по десяткам, если не сотням, фильмов. Один
его знаменитый пол, залитый водой, чего стоит!
Я пишу это к тому, что всегда были и будут вещи (и в кино, и в литера-
туре), где НОВОЕ сгущено, стянуто в точку до предела. Часто, очень часто
подобные произведения остаются непонятыми и непризнанными. Непонятное в них
шокирует, раздражает ("Он что же, гад, думает, что умнее меня?! На
осину!"), вызывает кое у кого неподдельную зевоту. Вспомните, сколько лю-
дей уходило с сеансов, когда показывали "Сталкера"! Сам видел, не спорьте.
Но!
Сила "Монахов" - именно в густоте, плотности сделавшихся осязаемыми
видений. Это вам не раскрытие тайн золота партии или интимной жизни вождей.
Это мчащийся поток сознания человека, запертого в клетку совковой жизни.
Быть может - горячечный бред доведенного до умоисступления. Видения вспыхи-
вают одно за другим, выстраиваются в причудливые ряды, вызывая неожиданные
ассоциации... И я не сомневаюсь - многие из этих образов будут подхвачены.
Нет, не читателями - братьями-писателями, подобно тому, как братья-режиссе-
ры заимствовали у Тарковского, Феллини, Вендерса, Фосса... Это отнюдь не
лесть в адрес Столярова и не попытка поставить его на какой-то пьедестал. Я
говорю сейчас о принципе, самом принципе заимствования. Сейчас трудно ска-
зать, что именно будет почерпнуто из "Монахов", но так произойдет. Несом-
ненно.
(Тут меня могут упрекнуть в отсутствии аргументации. Увы, все вышеиз-
ложенное - лишь мое субъективное мнение. Чем подтвердить интуитивную догад-
ку?)
И еще одно. Мне не показалось, что А.М.С., как пишет В.Владимирский в
"Двести-А", "халтурно заимствовал атрибуты бульварной литературы "ужастей".
Уважаемый В.Владимирский, на мой взгляд, ошибается. Упомянутые им Младенец,
Железная Дева, Черное Одеяло, не упомянутые Красные Волосы - пришли отнюдь
не из Лавкрафта или Кинга. Они - из памяти каждого. Это атрибуты детского
"страшного" фольклора, знаменитых "страшилок", от которых каждый из нас
дрожал в детстве. Появление именно этих структур в контексте романа совер-
шенно понятно и оправданно. Детские страхи не покидают нас и, когда начи-
нают рушиться скреплявшие Реальность скобы, поток сознания поднимает на по-
верхность именно эти, таящиеся в укромных уголках души, почти забытые вос-
поминания. Мир "Монахов" распадается - и почетным караулом вдоль дороги во
тьму выстраиваются они, пугавшие нас в детстве, и наконец-то обретшие сво-
боду...
А теперь - "мораль, свежая и оригинальная". Буду ли я часто перечиты-
вать роман А.М.Столярова? Признаюсь, что нет. Вкусы у меня примитивные
(почти как у Феликса Сорокина - "инфантильный милитаризм" называются). Я
люблю фэнтэзи, мечи, магию, драконов и прочее. Но порой, когда нужно дать
хорошего пинка застоявшемуся воображению, когда нужно ощутить на губах вкус
живого слова - я сниму с полки "Монахов под луной"...
---------------------------------------------------------------------------
Н.Резанова
СДЕЛАЙ КНИГУ САМ, или БОЛЕЗНЬ СИКВЕЛА
Нынешнее состояние книжного рынка заставляет предположить, что ориги-
нальная литература куда-то исчезла, остались одни продолжения. Продолжает-
ся все, сколько-нибудь известное от мировых классиков до мексиканских теле-
сериалов. Причем у последних - в двух-трех вариантах. На тему же под - и по
истории "Унесенных ветром" автор уже опасается острить. Каждая дикая хохма
мигом обращается былью.
А поэтому, по-моему, пришла пора поговорить о природе подобных продол-
жений. Причем собственно авторские продолжения останутся вне сферы нашего
внимания. Рассмотрим продолжения, написанные другими лицами. А чтобы отли-
