минаний в жизни.
Позже мы встречались с Виталием Ивановичем довольно редко - пару
раз в Свердловске, когда я приезжал на "Аэлиту", несколько раз на дру-
гих конвенциях. Увы, со временем всегда была напряженка и поговорить
по душам редко когда удавалось.
А общаться с Виталием Ивановичем всегда было приятно. Уж очень че-
ловек он был такой необычный - мягкий, добрый, немножко стеснительный
- один из последних интеллигентов чеховского типа. Определение, может
быть, и неточное, однако среди моих знакомых в фантастике он был един-
ственный такой человек. Казалось, у такого человека не может быть вра-
гов - хотя таковые, наверное, были. Мало ли ходит по земле злобных
посредственностей, ненавидящих всех, кто умнее, добрее, сильнее их ду-
хом. Впрочем, не знаю и знать не хочу.
Помню последнюю нашу встречу - на "Интерпрессконе" 93-го года. Кон-
венция уже подходила к концу, но возможностей пообщаться с каждым, с
кем хочется, возникало не так уж и много. Как всегда, впрочем. Однако
так уж получилось, что Виталий Иванович из номера, где они жили с
Андреем Дмитриевичем Балабухой, заглянул в соседний - в котором, по
стечению обстоятельств, жили мы с Сашей Етоевым. Впрочем, Саша отсут-
ствовал, а у меня оставалась еще одна початая бутылка водки. И вот за
ней, родимой, разливая буквально по глотку, мы просидели добрых часа
четыре. Не так уж важно, о чем мы говорили конкретно. Виталий Ивано-
вич вспоминал различные случаи из своей богатой редакторской практики,
отвечал на мои каверзные вопросы о тех или иных случаях из истории
"Следопыта" (слухами земля полнится), с интересом выслушивал мои слег-
ка (надеюсь, что только слегка) хвастливые россказни о первых соб-
ственных опытах на редакторском поприще. Помню, когда мы решили, что,
наверное, пора уже и по домам, Виталий Иванович шутливо заметил, что
вот сидят здесь представители двух редакторских поколений - проблемы у
каждого свои, но, черт возьми, как много у нас общего. Или это я ска-
зал, а Виталий Иванович поддержал мою мысль? Не помню. Во всяком слу-
чае, "черт возьми" - это от меня: Виталий Иванович даже в приватном
разговоре избегал выражений, которые его собеседник мог посчитать бы
крепкими.
Не думал я тогда, что это последняя наша встреча. Просто в голову
такое прийти не могло. А затем вновь затянула нас всех рутина по са-
мые ноздри. Пару раз в году созванивались, но это были дежурные "но-
востевые" разговоры. Я надеялся, что Виталий Иванович вновь приедет на
"Интерпресскон". Но он не приехал. Может быть, по финансовым причинам,
а может быть - в преддверии очередной "Аэлиты" (в том, что эти два ко-
на почти совпали по времени, честное слово, не было никакого злого
умысла - просто стечение обстоятельств). Тем печальнее. На "Аэлиту" я
тоже поехать не сумел - удовольствие оказалось не по карману. Дима
Байкалов, с которым я встречался в Москве сразу после его возвращения
с "Аэлиты", говорил, что Виталий Иванович был весел, бодр - ничто не
предвещало того, что случилось какой-то месяц спустя.
Простите меня, Виталий Иванович. Я не знаю, что еще сказать. Да и
не хочется мне больше ничего говорить. Мы Вас помним. Мы Вас любим. Мы
Вам благодарны за все, что Вы сделали. Светлая Вам память.
Борис МИЛОВИДОВ
"ВСЮ ЭТУ ПРОКЛЯТУЮ И СЧАСТЛИВУЮ ЖИЗНЬ..."
Нелепо... Никогда больше не увижу его худощавую фигуру, лицо, изре-
занное морщинами, добрую, как бы чуть виноватую улыбку, не услышу нег-
ромкий и приветливый голос... То, что все мы смертны - банальность. Но
почему Виталий Иванович? Пятьдесят девять - это же не старость, не
предел!
Полагаю, не только для меня, но и для большинства людей, более-ме-
нее тесно соприкасающихся с фантастикой, триада Бугров - "Следопыт" -
"Аэлита" составляют единое целое. Озабоченный Господь о трех лицах.
Добрый, - и потому печальный - Змей-Горыныч...
Ипостасей, конечно же, больше, но не стану об этом - пусть другие,
кто знал лучше...
Бугров - редактор! Достаточно того, что он чуть ли не тридцать лет
отбирал фантастику для "Уральского следопыта", опубликовал ряд первок-
лассных произведений, огромное количество вещей, заслуживающих внима-
ния... Доброта порой подводила его. Он сам говорил: да, конечно, эта
штучка у автора не слишком удачная, но ведь человек-то хороший, и ес-
ли не я, то кто его напечатает? И в самом деле - кто?
Куда проще кормить читателя романом зарубежного мэтра (пусть даже
изуродованным купюрами, сокращениями и поспешным переводом), чем про-
сеивать груду материалов, наплывающих от признанных и заслуженных гра-
фоманов, от гениев молодых и пока непризнанных... "Следопыт" (кроме
последнего времени) печатал исключительно отечественные произведения,
не ограничивая себя ни региональными рамками, ни "магией имен". Для
молодых место находилось - в разумном соотношении с "величинами". Не
знаю, как Бугров-редактор работал с писателем (человеком, рукописью),
но в молодые свои годы, когда я пытался активно заниматься литератур-
ной деятельностью, несколько отказов от него я получил. Отказы были
вежливы, тактичны и не снисходительны. Это крайне важно для начинающе-
го: _не снисходительны._
Редактор - должность благодарная лишь в тех случаях, когда ты спо-
койно, равнодушно, пусть даже и качественно, выполняешь работу, за ко-
торую тебе платят, или стараешься предугадать желания "тех, наверху",
- а значит и вещи отбираешь соответствующие. Но ты ведь искренне пре-
дан любимому жанру, ты стараешься печатать не то, что _нужно_, а то,
что _хорошо_. Каково тебе, чиновнику по положению, но фэну в душе? По-
лагаю - и не боюсь ошибиться - что Виталий Иванович был в первую оче-
редь Фэном. Фэном с заглавной буквы. Фэном - профессионалом высокого
уровня.
Бугров - и "Аэлита"? Прежде всего, "Аэлит" - две. Это официоз, и
это же - плохо управляемая фэновская вольница. Аэлита-первая: зал ши-
карного Дворца Культуры. В зале - прибывшие, на сцене - именитости.
Вручаются премии, лауреаты отвечают прочувствованными речами. Потом
сыплются записочки с вопросами, начинаются ответы на них. Бугрову за-
писок мало. Зачем: надо - так и без того подойдешь да спросишь! Это не
Булычев, к которому еще пробиться надо...
Аэлита-вторая. Несколько сотен фэнов, разногородних, а теперь и
разнонародних, расхаживают, говорят, жестикулируют, обмениваются, про-
дают-покупают, короче - активно общаются (иногда - излишне активно).
Сегодня - они тут хозяева. И изредка промелькивающий Бугров произво-
дит впечатление скорее смущенного, растерянного гостя из глубинки, но
никак не одного из устроителей этого пиршества "фэн-духа".
Не знаю, как "Аэлита" задумывалась. скорее всего, как очередное ме-
роприятие в рамках СП СССР. Есть же премии для поэтов, приключенцев,
реалистов и киносценаристов. Почему бы не отмечать фантастов? Где вру-
чать? А инициатива "Следопыта" (читай - Бугрова) - вот там пусть и
вручают. Вряд ли функционеры из СП могли хотя бы вообразить, во что
это выльется... Бугров стоял у колыбели новорожденной премии, старал-
ся, чтобы она попала в достойные руки. А это - споры, мучительные спо-
ры с людьми, фантастику не любящими, не знающими и не желающими знать,
зато обладающими правом _принимать решения_. Но даже когда соглашение
о лауреате достигнуто (нервы, нервы, нервы!), начинались организацион-
ные заботы. Праздник надо подготовить, о помещениях позаботиться,
приехавших разместить, накормить и спать уложить... Хлопоты и нервы,
нервы и хлопоты.
И еще одна ипостась Виталия Ивановича, наиболее мне близкая - биб-
лиография. Коллекционером книг, как я понимаю, Бугров был всегда. Но
если одни задерживаются на стадии тематического накопительства, то
другие становятся заметными специалистами в интересующей их области.
Бугров - из таких. Поэтому нет ничего странного, что собирание фантас-
тики вылилось и в ряд библиографических статей и заметок, и в чистый
библиографический поиск. Уже опубликованные работы (как самостоя-
тельные, так и выполненные с Игорем Халымбаджой) - лишь незначи-
тельная часть собранных и обработанных материалов. Работа исполинская!
Даже сейчас, когда компьютеры и множительная техника стали более дос-
тупны, труд библиографа, упростившись, не облегчился. Да, дискеты
вместо картотек и тематические распечатки вместо механического переби-
рания карточек. Да, не бегающие, часто слепые машинописные строчки, а
хороший ксерокс после хорошего принтера. Это прекрасно, но не это же
главное... Виталий Иванович был прирожденным библиографом - терпели-
вым, кропотливым, трудолюбивым - и всегда готовым поделиться своими
находками. В наше время, когда информация - те же деньги (хочешь
знать? - купи!), такое отношение может показаться архаичным и старо-
модным... Он не задумывался над этим. Он работал. У него было Дело.
Виталий Иванович...
Редактор отбирающий в океане рукописей то, что что может приго-
диться его журналу или пойти в сборники. Шелест страниц, болящие от
чтения глаза - работа, работа, работа... И нервотрепки, когда прихо-
дится доказывать очевидное, защищать, отстаивать, пробивать...
Один из устроителей торжественного празднества - худенький, скром-
ный и незаметный, радующийся за каждого лауреата, - пусть даже сам он
предлагал и отстаивал кандидатуру другого, более достойного...
Фэн среди фэнов, многие из которых и познакомились-то здесь, на
"Аэлите" - то есть, благодаря ему... И публикации в "Следопыте" клуб-
ных материалов... И викторины, с которых и начался наш фэндом...
Книголюб и книговед - в библиотеке, книгохранилище, архиве, час-
тной коллекции. И опять - работа, работа, работа...
И так всю жизнь, всю нашу проклятую и счастливую жизнь...
Все меньше и меньше их остается - уже даже не "дедов", а "отцов" и
"старших братьев" наших по фантастике. Все длиннее мартирологи.
Вот и еще одна строчка...
НОВЫЕ СТРОКИ ЛЕТОПИСИ
АЭЛИТА-94
C 20 по 22 мая в Екатеринбурге состоялся очередной фестиваль фан-
тастики "Аэлита-94".
Лауреатом премии "Аэлита" этого года стал Геннадий Мартович
ПРАШКЕВИЧ за цикл "Шпион", в который на настоящий момент входит пять
повестей, опубликованных в сборниках и журналах. Комментарии излишни.
Приз "Старт" за лучшую дебютную книгу на этот раз получил Андрей
ЩЕРБАК-ЖУКОВ за сборник "Сказки о странной любви". Впервые в истории
отечественных призов автор получает крупную литературную премию за
публикацию в любительском издании (книга вышла тиражом 510 экземпля-
ров).
Приз имени И.Ефремова в этом году не вручался -- не удалось найти
спонсора, который бы его профинансировал.
По сообщениям разных источников, во время "Аэлиты" были проведены
семинары фантастоведения, фэн-прессы, библиографии, ролевых игр и на-
чинающих авторов.
Все было, в общем-то, как в старые добрые времена... Только народу
заметно поменьше.
Инфляция...
БЕЛЯЕВСКАЯ ПРЕМИЯ - 94
Владимир МИХАЙЛОВ (Москва)* - за трилогию "Капитан Ульдемир" (в
связи с выходом заключительного романа "Властелин");
Андрей ЛАЗАРЧУК (Красноярск)* - за сборник повестей и рассказов
"Священный месяц Ринь";
Александр ЩЕРБАКОВ (Санкт-Петербург) - за перевод романа Роберта
Хайнлайна "Луна жестко стелет";
Лев МИНЦ (Москва) - за научно-художественную "Индейскую книгу";
Юлий ДАНИЛОВ (Москва) - за перевод книги Георгия (Джорджа) Гамова
"Приключения мистера Томпкинса";
ИЗДАТЕЛЬСТВО "СЕВЕРО-ЗАПАД" - за серию отечественной фантастики.
ЖЮРИ: Андрей Балабуха, Александр Бранский, Анатолий Бритиков, Ле-
мир Маковкин, Борис Романовский.
* В этом году вручались две премии в категории отечественная фан-
