и скажете горе сей: "Перейди отсюда туда", - и она перейдет; и ничего не
будет невозможного для вас...
При этих словах Бен-Ариэль, сидевший на первой скамье, неожиданно вы-
шел на середину церкви, крепко сжал молитвенник, поднял глаза к небу и
воскликнул:
- Верю, господи, что ты совершишь по вере моей! Подними меня над зем-
лей!
И вдруг все увидели, как тело юноши заколебалось и приподнялось так,
что ступни ног оказались футах в двух от пола. Он то повисал в воздухе,
то медленно опускался и благодарил бога.
Пастор схватился за пюпитр кафедры, чтобы не упасть. Он побледнел,
нижняя челюсть его дрожала.
В церкви наступила такая тишина, что слышно было, как мимо окон про-
летали ласточки. Люди словно окаменели. Потом поднялось нечто невообра-
зимое. Стены здания задрожали от истерических, исступленных воплей лю-
дей. Присутствующие повскакивали со своих мест. Одни в панике с криками
бросились к дверям, давя друг друга, другие кинулись перед Беном на ко-
лени, простирали к нему руки, иные били себя в грудь и, смеясь и плача,
восклицали:
- Есть бог! Есть бог! Есть!
Если бы Пирс видел все это! Недаром он и лондонский центр возлагали
на летающего человека такие надежды!
Ариэль стоял и смущенно улыбался, будто он еще не осознал того, что
произошло.
Пастор поднял руку, пытаясь водворить порядок, но он сам был потрясен
не меньше других. Судорожно махнув рукой, он сполз с кафедры, - ноги не
держали его, и тут же, потрясенный чудом, задыхаясь, он сел на пол.
В амазонке и черном чепчике Сусанна возвращалась верхом на буланой
лошадке домой после утренней прогулки. Она гарцевала по полям в то вре-
мя, когда люди молились в церкви и слушали проповедь ее отца.
Своевольная, капризная, Сусанна доставляла мистеру Кингсли немало
хлопот. Она ненавидела хозяйство, увлекалась охотой и верховой ездой,
любительскими спектаклями в кружке англичан и фотографией. Она издева-
лась над филантропией тетушки Флоренсы и говорила ужасные вещи. Приводя
в содрогание своего отца, она, например, заявляла, что всем философам
предпочитает Чараку - грубого материалиста, доказавшего, что душа и тело
тождественны. Она ненавидела Индию и мечтала о возвращении в Лондон.
Пастор объяснял причуды дочери влиянием вредного для европейцев ин-
дийского климата и ее возрастом. "Выйдет замуж, вся эта дурь пройдет", -
успокаивал себя пастор.
Обедня еще не окончилась, а из церковных дверей валил народ, крича,
размахивая руками.
Уж не пожар ли там.
Сусанна пришпорила лошадку и увидела мальчика Пареша-Джона, который
жил у них в доме "для укрепления в вере Христовой", что, по-видимому,
требовало выполнения всей черной работы, быть может для развития христи-
анского духа смирения и покорности.
- Эй, Джипси! - сдерживая лошадь, крикнула Сусанна, словно звала со-
бачку.
Сусанна считала, что "эта обезьянка" недостойна носить имя Джона на-
равне с сагибами, и звала мальчика "Джипси" (цыган). Она всех индусов
считала цыганами и, когда отец возражал, говорила: "Почитайте "Народове-
дение" Ратцеля".
Джон вприпрыжку приблизился к Сусанне.
- Что там такое случилось? - спросила она, указывая хлыстиком на цер-
ковь.
- Ах, мисс! Там, мисс, такие дела, мисс, что, мисс...
Сусанна нетерпеливо взмахнула хлыстиком над самой головой Джона.
- Бен... Биной, мисс, подскочил на воздух, мисс, и все очень испуга-
лись, - выпалил мальчик.
- Не болтай глупостей!
- Правда, мисс! Вот так... - И Джон начал подпрыгивать. - Это у него
очень ловко вышло. Будто он стоял на невидимой скамейке! - И Джон снова
запрыгал, стараясь держаться подальше от хлыста Сусанны.
Опираясь на плечо церковного сторожа и пошатываясь, из церкви вышел
пастор.
- Отец! Что случилось? - спросила уже встревоженная Сусанна. Она лю-
била своего отца, хотя в душе немного досадовала на слабость его харак-
тера.
Пастор молча двигался к дому, она ехала возле него, похлопывая хлыс-
том по шее лошади.
- Скажи же наконец!
- Потом, дитя мое, - слабо ответил пастор. - Мне надо... немного
прийти в себя.
- Лучший способ знать, что делается в церкви, - ходить в церковь, -
пробормотал сторож, недружелюбно взглянув на подрезанный хвост лошади.
Сусанна щелкнула хлыстом и крикнула:
- Джипси, чертенок!
И соскочила с лошади.
Джон, действительно похожий на цыганенка, выбежал из кухни с тряпкой
в руке.
- Отведи лошадь в конюшню, - приказала девушка, расправляя складки
амазонки.
- Вот и вы, тетушка Флоренса! Наконец-то я узнаю, в чем дело. Вы пла-
чете, тетушка? Что с вами?
- Это от радости, Сузи. Господь сподобил меня видеть чудо.
- Чу-до? - протянула Сусанна. - Это прыжки-то Биноя-чудо?
Тетушка нахмурилась и даже немного побледнела.
- Не говори так! Бог накажет тебя! Ты ведь не видела. Бен великий
святой! Он не прыгал, а поднялся в воздух. Все видели это. Бог сделал
чудо по великой его вере.
- Я всегда ожидала от тебя чего-нибудь подобного! - со вздохом сказа-
ла Сусанна. - Тетушка Флоренса становится фанатична, и это к добру ее не
приведет, не раз думала я.
- Безбожница! - с негодованием воскликнула старая дева и сейчас же
смиренно добавила: - Не судите и не судимы будете. Да простит тебя и ме-
ня, грешную, божье милосердие! - И она проследовала в дом.
Сусанна, задумавшись, стояла на дорожке палисадника. К дому приближа-
лась толпа.
- Святой! Саниаси! Благослови меня! Прикоснись к своему сыну! Позволь
прикоснуться к стопам твоим! - слышалось из толпы.
Не доходя несколько десятков футов до изгороди сада, крестьяне оста-
новились - они не решались приближаться к дому. Из толпы вышел Бен-Ари-
эль. Крестьяне проводили его поклонами и пошли назад, продолжая возбуж-
денно разговаривать.
Опустив голову, Ариэль вошел в садик и направился к веранде.
- Послушай, Биной, Бен, или как тебя там... - остановила Сусанна юно-
шу.
Ариэль остановился.
- Что ты такое выкинул в церкви?
- Бабу... пастор мистер Кингсли сказал, что если сильно верить, то
для человека нет ничего невозможного. Такова сила христианского бога. Я
с верой обратился к господу, чтобы он помог мне подняться над полом, и
бог внял мне. Вот и все.
- И поднял тебя сам бог? Под мышки или за волосы?
Ариэль молчал. Замолчала и Сусанна, усмехнулась и, расширив ноздри,
почти крикнула:
- Чепуха! Не верю! Ну, проделай передо мной этот фокус, если не хо-
чешь, чтобы я назвала тебя лжецом!
Ариэль вздохнул, посмотрел на калитку, на клумбу гвоздик и легко сту-
пил на головку цветка, причем цветок даже не пригнулся. Так по головкам
гвоздик он перешел клумбу и остановился на дорожке, скромно взглянув на
Сусанну.
- Забавный фокус, - сказала Сусанна, стараясь скрыть смущение, - Не
воображай, что ты убедил меня в своем даре делать чудеса.
- Я только сделал то, что вы требовали от меня, - кротко ответил Ари-
эль.
- Так... отлично! И как же ты думаешь использовать эти фокусы?
- Бог укажет мне путь.
Сусанна топнула ногой.
- Терпеть не могу ханжества! - воскликнула она, потом продолжала в
раздумье: - Допустим, что ты как-то ухитряешься делать это, что это не
гипноз. Ну, и дальше? Неужели ты будешь проделывать все эти фокусы
только для того, чтобы повергать в истерику старух и стариков в церкви
или удивлять девушек-простушек, порхая по клумбам, как бабочка? Или,
быть может, ты собираешься получать медяки на ярмарках? Мужчина должен
заниматься настоящим мужским делом. Я бы на твоем месте поступила в по-
жарные. Да, в пожарные! Спасала бы людей из горящих зданий, взлетая на
высокие этажи, куда не достигает пожарная лестница. Или работала бы в
обществе спасения на водах, а не изображала бы собой чудотворца и не жи-
ла бы в глуши на чужих хлебах.
- Может быть, я так и поступлю, - ответил Ариэль, низко поклонился и
прошел в дом.
"Ловкий мошенник!" - задумчиво глядя на цветы, подумала Сусанна.
Глава тридцать четвертая
БРОЖЕНИЕ УМОВ
Пастор, придя домой, долго ходил из угла в угол по своему кабинету,
задевая ногами легкие "походные" стулья и столики из бамбукового трост-
ника. Как многие англичане в Индии, он не обзаводился основательной ме-
белью, считая свое пребывание кратковременным, и так проходили годы.
Кингсли был в чрезвычайном волнении. Он сжимал руки так, что хрустели
пальцы, он хватался за голову.
Что произошло? Чудо? Одно из чудес, о которых он так много и красно-
речиво разглагольствовал в проповедях? "Есть бог!" - вспомнил он чей-то
возглас в церкви. Но ведь это невозможно! Против чудес восставал его
практический разум англичанина двадцатого века.
А если он не верит в возможность чуда, то, значит, не верит и в бога?
Эта пришедшая вдруг мысль поразила его.
Он знал, что религия нужна. И он был одним из чиновников, усердно вы-
полняющих свою работу. Простым людям трудно справиться! И в его обязан-
ность входило поддерживать эту веру. И вдруг появляется этот мальчишка
Бен и переворачивает все вверх дном, ставит его, пастора, перед самим
собой в нелепейшее положение. Конечно, Бен не заставит его поверить в
чудо бога, чудо творца. Но все же что значит это сверхъестественное яв-
ление? Как понять его? Как держаться дальше?..
Очень заманчиво использовать Бена. Но это рискованная игра, в которой
можно скомпрометировать и себя, и миссионерство, и англичан. А отлично
бы использовать... Сколько можно обратить неверных, какой блестящий
представить отчет!..
Пока пастор в сотый раз измерял свой кабинет, блаженная тетушка Фло-
ренса стояла с молитвенно сложенными руками в комнате Ариэля, восторжен-
но смотрела на него и говорила:
- Значит, ты можешь двигать и горы? Прошу тебя, милый Бен, сделай это
чудо! Видишь гору? - И она кивнула головой в сторону окна. - Отодвинь ее
подальше. Из-за этой горы я никогда не вижу солнца в моей комнате.
- Это могло бы погубить людей и животных, находящихся на горе и в ее
окрестностях, - уклончиво отвечал Ариэль.
Тетушка задумалась. Жажда чудес обуревала ее.
- Ну, пусть хоть стол сдвинется с места!.. И можешь ты сделать меня
молодою? Или перенести меня в Англию?.. Пусть по слову твоему распустит-
ся этот увядший цветок... Ну, избавь меня по крайней мере от камней в
печени!
- Нельзя искушать господа понапрасну, - отвечал Ариэль, которому на-
доела настойчивость тетушки Флоренсы.
- Как понапрасну? Камни в печени причиняют мне ужасные боли, операции
же я боюсь, как...
- Значит, вас бог наказал камнями в печени!
Флоренса замолчала, вспоминая грехи, за которые бог мог наказать ее
камнями в печени... Все-таки чудотворцы - несговорчивые люди... Предло-
жить ему подарок? Еще обидится, скажет, что это симония-торговля чудеса-
ми. Вот если самой заполучить такое горчичное семечко веры...
- Слушай, Бен, не сердись. Но, может быть, ты смог бы передать мне
немножечко своей веры, хоть с пылинку?
- Это зависит от вас. Верьте, и дастся по вере вашей!
Тетушка Флоренса зажмурилась, сжала кулаки, покраснела от натуги.
- Верю, что поднимусь на воздух! Верю, господи, верю!.. - Она припод-
нималась на носках... - Кажется, уже! Боже, неужели? Как страшно! Кажет-
ся, поднимаюсь! Верю, верю, верю, верю! - Она крепко зажмурила глаза.
Ариэль, окончательно потеряв терпение, вдруг схватил тетушку Флорен-
су, вмиг посадил ее на шкаф и выбежал из комнаты. На лестнице он едва не
сбил с ног пастора.
- Иди за мной, Бен!
Пастор привел Ариэля в свой кабинет, усадил в кресло, долго шагал по
комнате.
Наконец он сказал:
- Слушай, Бен, как ты это делаешь?
- По вере моей, - скромно ответил тот.
Пастор хотел вспылить, но сдержался.
- Покажи ноги! - приказал он.
Кингсли нагнулся и, кряхтя, осмотрел. Ноги как ноги. На подошвах ни-
каких пружинок, аппаратов.
