без труда справился с задачей. Он оказался в застекленной прихожей, откуда
была видна камера преступника. Камера напоминала жилое помещение, какое
в Нижней Реторте занимали Су Мин вместе с дедом, но была значительно боль-
ше размерами и гораздо лучше меблирована. Оказалось, ее никто не охраняет.
Су Мин внимательно изучил распределительную таблицу, вмонтированную в
заднюю стенку прихожей. Множество индикаторов, переключателей. Су Мин
извлек устройство для контроля времени и поднял его на высоту таблицы. На-
блюдая за изменениями внутри стеклянной клепсидры, он прикоснулся к не-
скольким кнопкам.
Потом поднес с усилием к губам микрофон и заговорил, стараясь, что-
бы голос звучал спокойно и безмятежно:
- Достопочтимый отец. Знаю, что ты видишь меня, хотя я тебя не вижу.
Это я, Су Мин, сын твой. Я пришел, чтобы освободить тебя, если это только
возможно.
Он отложил микрофон и вернулся к таблице в стене. Его собственноруч-
ная модель Города-Реторты с одной стороны заканчивалась металлической
пластиной - теперь этой пластиной Су Мин прижал ее к распределительному
щиту. Кружащие внутри пластины магнитные вихри возбудили контролируе-
мое протекание тока в механизме, скрытом в стене.
Ничто не было в силах убедить Су Мина, что его отец и в самом деле
заслужил то наказание, к которому он был приговорен. Совет Справедливости
осудил Ху Сяо на пожизненное проживание в прошлом. Он был десинхронизи-
рован: его индивидуальное "сейчас" отставало всего на несколько секунд от об-
щего "сейчас" Мыслительной Реторты. Невозможно вообразить себе большего
одиночества, а возможность покидать на какое-то время камеру заключения
была лишь слабым утешением, поскольку все люди, относительно Ху Сяо, жили
в будущем: он видел людей, но они его не видели, не слышали, никаким из дру-
гих способов не ощущали его присутствия. Он был словно призрак, скользящий
среди полностью безразличных к нему фигур.
Су Мин подумал, что это было самое гнусное заключение, какое только
мог измыслить человек.
Огоньки в стеклянном аппаратике Су Мина замигали и начали танце-
вать как в калейдоскопе. Помещение на долю секунды осветилось - поле искус-
ственно запаздываемого времени было нарушено. Ху Сяо задумчиво посмотрел
на сына, но, как и Су Мин, заставил себя сохранять полнейшее самообладание.
Бывший министр поразительно напоминал своего отца из Продукцион-
ной Реторты. Совпадал даже возраст - обоим было под пятьдесят. И все же на
фоне общего сходства культурные различия были очевидны. Ху Сяо носил
длинную, редкую бороду и старательно ухоженные длинные усы, окаймляющие
узкие губы. Брови, выщипанные до тонкой, резко загибающейся на концах ли-
нии, носили следы хны, а старательно зачесанные назад прямые волосы были
несравнимо длиннее, чем аккуратно подстриженные шевелюры людей снизу.
Ху Сяо неподвижным взглядом следил за жестами Су Мина, который
открыл внутренние двери и вошел в камеру.
- Сын мой,- заговорил он наконец,- что это за нелепая затея?
Но Су Мин, вперившийся в него таким же неподвижным взором, был не
в состоянии говорить и объяснять, откуда эта нелепая идея взялась. Он никогда
не забегал в своем воображении за пределы этого мгновения: того мгновения,
когда он освобождает отца. Он подсознательно верил в то, что его отец, досто-
почтенный пожилой человек, известный своей образованностью и умом, будет
знать, что следует делать дальше.
И только сейчас Су Мин понял, что то была вера десятилетнего маль-
чишки, зародившаяся в то мгновение, когда закон силой разлучил их. И все эти
годы он жил в мире детского преклонения сына перед отцом.
Только сейчас, оказавшись лицом к лицу с Ху Сяо, Су Мин понял, что
его отец так же беспомощен и бессилен, как и он сам.
Глава 6
Собравшиеся в безопасном помещении на незаселенной улочке погрузи-
лись в полнейшее молчание. Собри Обломот посмотрел на Председателя, слегка
раздраженный знаками сочувствия, которые высказывали его коллеги.
- Нам очень жаль, Обмолот,- произнес Председатель неуверенно.-
Ваш брат погиб достойной смертью. С сильным грохотом. И потянул за собой
четверых Титанов.
- В этом нет ничего такого уж особо героического,- холодно ответил
Собри.- Я и сам покончил бы с собой, зная, что меня ждет во ВПБ-Два.
Руководитель Группы Округа Кансорн кивнул.
- Последнее время Титаны стали применять значительно более ради-
кальные методы. Честно говоря, я и сам порой просыпаюсь посреди ночи в хо-
лодном поту. Я теперь шагу не делаю без С-гранаты.
- И я тоже,- подтвердил его сосед, сидевший с маской на лице и гово-
ривший через звукомодулятор, поскольку как его высокое общественное поло-
жение, так и значение для Лиги требовали сохранения полнейшей анонимности.
- Лига шатается под ударами Титанов,- продолжал он.- За последние
несколько месяцев арестовано около трехсот человек. Территориальные сети
практически перестали существовать. Если этот процесс будет прогрессиро-
вать, то мне страшно за судьбу нашего движения.
Присутствующие слушали его со спокойствием, которое было следстви-
ем безнадежности. Председатель, не выдержав, скрипнул креслом и заговорил,
вдохновляясь собственными же словами:
- Причин для опасения меньше, чем это поначалу кажется. Репрессии
являются доказательством нашей растущей силы, а не слабости. Давайте вспом-
ним, какими силами мы располагали двадцать лет назад: случалось и такое, что
вся Лига Пангуманизма насчитывала не больше пятидесяти человек.- Предсе-
датель оптимистически улыбнулся.- Само ее название звучало тогда как про-
сто удачная шутка. Так было во время войны. Теперь же, после многих лет ми-
ра, мы смогли расширить нашу деятельность и усилить влияние. Реакция Тита-
нов на наши успехи была неизбежна.
- Это верно,- вмешался руководитель Группы Округа Кансорн.- Един-
ственный вопрос - как этой реакции противостоять. Все зависит от того, вы-
держим ли мы этот напор.
Председатель закивал.
- Это и есть главный вопрос из тех, что нам осталось обговорить. На
последнем совещании было высказано предложение, чтобы не принимать в Ли-
гу людей со смешанной кровью. Это предложение, как мы все, наверняка, по-
мним, имело своей целью воздействие на общественное мнение,- эти слова он
произнес с явной неприязнью,- попытку показать, что мы не являемся скопи-
щем "свихнувшихся" чудаков и недочеловеков, как они считают. Надеюсь, все
выработали свою точку зрения по этому вопросу.
- Я - против,- тут же раздался чей-то голос.- Это противоречит на-
шим идеалам. Таким образом мы только доказали бы, что тоже считаем осталь-
ные подвиды рода людского худшими... Не дадим втянуть себя в расистскую иг-
ру Титанов!
- Какой процент среди наших составляют люди со смешанной крови? -
ни с того, ни с сего спросил Собри.
- Статистический отдел сообщает примерно о двадцати процентах,-
ответил Председатель.- Это немало. И, наверняка, достаточно для пропаганды,
нацеленной против Лиги.
- Пропаганда нас меньше всего волнует,- скривился руководитель
Группы Округа Кансорн.- Титаны сами усиливают гонения на полукровок. А
выслеживая их, рано или поздно доберутся и да самой Лиги. Одно тянет за со-
бой другое.
- Для этих людей Лига как щит,- сказал Собри.- Если мы исключили
их, то не можем ждать от них лояльности. И угроза тогда увеличится вдвое.
- И еще одно,- добавил автор протеста.- Придется ли нам тогда отка-
заться от контактов с резервациями недоумков?
После минуты, полной напряженной тишины, Председатель ответил:
- Думаю, в определенной степени нам пришлось бы ограничивать свою
деятельность в резервациях. Контроль Титанов на этих территориях в настоя-
щее время настолько плотен, что сейчас они являются самым слабым местом в
нашей сети. Уже задержан целый ряд агентов, пытающихся войти или выйти из
резерваций. С другой стороны, интернированные племена знают о нашей дея-
тельности. Многие из них уже отказались от надежды на свободу, и единствен-
ное, чего они желают, это жить в мире, настолько, насколько это вообще воз-
можно.
Послышались полные недовольства покашливания. Большинство чле-
нов Лиги категорически отвергало все варианты будущего, отданного на откуп
ненавистным Титанам, титанским ученым и специалистам по утилизации земли
(все еще ратующих за уменьшение и без того крохотных территорий, украден-
ных от "Подлинного Человека").
Глаза всех направились на человека в маске, с мнением которого - хотя
автор и оставался замаскированным - очень считалось. Человек в маске какое-
то время размышлял.
- Польза, которую могло бы принести принятие этого пакостного
предложения,- наконец произнес он,- несомненно, не смогла бы оправдать
наш отход от идеологических принципов. А в дальнейшем это ничем не помо-
жет нам в развенчании легенды о Темной Клятве.
Да, подумал Собри Обломот, Темная Клятва - неуверенно утонченный,
тщательнейшим образом разработанный план уничтожения Подлинного Чело-
века, который, якобы, появился сотни лет назад в результате коллективной дея-
тельности всех существующих к тому времени видов недоумков. Члены Лиги
знали, что такой документ, какой-либо вообще документ или план, хоть самую
малость на него похожие, никогда не существовали. И все же предрассудки, ко-
торыми оброс миф, глубоко укоренились в сознание людей, благо Легионы Ти-
тана непрестанно напоминали об этом. В глазах большинства Лига Пангума-
низма являлась существенным элементом Клятвы и появилась в результате пер-
вого, неудачного, покушения на Подлинного Человека, место которого должны
были занять ошибки природы... мутанты Матери Земли, калеки ее, плоды не-
всхожие.
Зная о бездоказательных заявлениях такого рода, Собри Обломот по-
рой абсолютно терял уверенность в том, что Лиге когда-либо удастся достичь
своей цели: вернуть земной цивилизации умение мыслить рационально.
Слушая спор товарищей, Собри опять вернулся мыслями к своему бра-
ту. Он думал о нем беспрестанно с тех пор, как ему сообщили о самоубийстве
Блэйра. Блэйр покончил с собой - эти слова кружили у него в мозгу как без-
думно заученная лекция. Схваченный Титанами, он погиб в пламени взрыва.
Такой эпизод великолепно подошел бы для исторических хроник, повествую-
щих о героизме. Прекрасный повод для возведения памятника в каком-нибудь
более гуманном из миров. Тут же - во тьме незримого сражения - этот подвиг
был попросту бессмыслен.
Блэйр лишь недавно начал принимать активное участие в работе Лиги.
Собри проклинал себя, что он сам вовлек его в это. Своими аналогиями, выво-
дами, апелляциями к здравому смыслу он перетянул брата на сторону оппози-
ции. Блэйра не пришлось долго переубеждать, но он всегда оставался наивным
идеалистом и моралистом-простаком, чтобы иметь реальную пользу от своей
подпольной деятельности. Собри только сейчас осознал все это с полной оче-
видностью. Не следовало привлекать Блэйра к работе в Лиге. Это не Блэйр
должен был погибнуть от взрыва С-гранаты.
Погибнуть должен был он, Собри.
Председатель прекратил дискуссию и поставил вопрос на голосование.
Принцип чистоты крови был отклонен незначительным большинством голосов.
Начались дальнейшие споры касательно тактических методов. Было ре-
шено несколько групп расформировать, а их членов рассеять по всему земному
шару, где им следовало терпеливо ждать дальнейших инструкций. На повестке
дня оставался еще один пункт.
- Это касается твоего брата, Обломот,- сказал Председатель.- Как ты,
наверное, знаешь, он работал на раскопках руин чужаков в так называемом
Хатаре в составе экспедиции знаменитого археолога Ронда Хешке. Есть подо-
зрения, что той же ночью, когда погиб твой брат, Хешке тоже забрали Титаны.
- Понятия не имел, что Хешке имеет что-либо общее с Лигой,- удив-
ленно ответил Собри.
- А он и не имеет. Насколько нам известно, Хешке - лояльный гражда-
нин с официальным свидетельством чистоты крови. Мы знаем, что его достави-
ли в Цимбел, где их уже ждал частный ракетоплан. Мы подозреваем, что раке-
та, в которой находился Хешке, направилась в сторону пустыни Сарн.
