ли Мыслительной Реторты считают рабочих, с которыми никогда не сталкива-
лись воочию, бездумными роботами; рабочие же говорят, что те, кто живет в
окружении утонченной культуры, предаваясь духовному самоусовершенствова-
нию - обыкновенные трутни, которых ничто бы так ни осчастливило, как хо-
роший общественно-полезный труд. Это идеальное равновесие могло нарушить
лишь непосредственное соприкосновение обеих групп.
Именно поэтому система не сработала в случае с Су Мином.
- Да успокойся ты, наконец,- уговаривал его дед.- Мы и здесь живем
совсем неплохо. Хватит забивать голову теми, кто наверху. Пусть себе живут
как хотят. Мне достаточно и того, что у меня есть.
Общественная структура Города-Реторты не имела, пожалуй, себе
сколь-нибудь подобных. Она была не только надежна, но и гениальна. Осно-
ванная на непременной сегрегации классов, она, однако, позволяла сохранить-
ся достаточно специфичной модели демократии: демократии, основанной на
том, что оба класса менялись местами с каждым последующим поколением. Че-
рез несколько часов после рождения младенцев отбирали у родителей и перено-
сили их в другую Реторту, где их воспитанием занимались деды.
Эта практика опиралась на простой, но фундаментальный этический
принцип: человек может быть обречен всю свою жизнь провести в Продукцион-
ной Реторте, но его утешает по крайней мере знание того, что дети его будут
пользоваться всеми благами и удовольствиями Мыслительной Реторты. И, нао-
борот, каждый из родителей, вынужденный отправить свое чадо в Нижнюю Ре-
торту, обречь на суровые условия труда и дисциплины, получал взамен для вос-
питания своего собственного внука.
Все работало как часы. За многие столетия произошло лишь несколько
случаев, когда этот порядок пытались нарушить, но на принципы самой обще-
ственной системы не замахивался еще никто. По крайней мере, Су Мин о подо-
бном не слышал. Су Мин жалел, что определенные прецеденты уже были: мо-
жет, в противном случае его не так бы мучили кошмары всеобщего отупения.
Поскольку сам он был живым примером исключения из правил, причем, на-
сколько он знал, единственным на протяжении многих лет. Его отцом был Ху
Сяо, высокопоставленный правительственный чиновник, может, даже министр
в Верхней Реторте, как считал Су Мин. Должно быть, с ним и в самом деле тво-
рилось что-то странное, поскольку, живя в обществе, члены которого за многие
века идеально приспособились к древним обычаям и неуклонно придержива-
лись их, он неожиданно убедился, что не в силах смириться с мыслью, что его
новорожденный сын должен отправиться в Нижнюю Реторту. Нарушив закон,
он оставил ребенка у себя, повсюду выдавая его за прибывшего "снизу" внука.
Казалось бы, обман должен был сразу же выплыть наружу, в первую
очередь потому, что Су Мин не появился там, где должен был, и все же Ху Сяо
умудрялся сохранять это в тайне целых десять лет. Но потом преступление рас-
крылось. Закон был суров и не признавал никаких исключений. Су Мин, воспи-
танный в условиях самой совершенной, пожалуй, культуры во всей галактике,
был сослан, несмотря на свой возраст, в совершенно чуждую для него и гораздо
более суровую обстановку.
Первые годы были непрекращающимся кошмаром и, хотя под конец он
частично и адаптировался в новых условиях, Су Мина до сих пор не оставляло
чувство сильнейшего возмущения этими принципами социального разграниче-
ния.
А его отец - сын человека, сидящего сейчас напротив него - был осуж-
ден. И срок наказания еще не вышел.
Глядя на деда, Су Мин понял, что вызывает у этого старого человека
что-то вроде жалости. Слишком поздно он появился в его жизни, и появился
как посланец иного мира.
Они не имели права так поступать, подумал Су Мин. Я должен был ос-
таваться там, где мое настоящее место.
Он поднялся из-за стола и раздвинул одну из ширм, которыми было пе-
регорожено все небольшое помещение. За ширмой располагалась крохотная ма-
стерская...
С узкой полки Су Мин снял изготовленную им модель Города-Реторты:
две стеклянные колбы, скрепленные в месте соединения стальным обручем,
внутри которых металлически поблескивали многочисленные блоки конструк-
ции, напоминающей деревце.
На изготовление модели ушло около двух лет. Собственно, это была не
модель, а маскировка: игрушка Су Мина на самом деле была вполне исправным
устройством. Су Мин вложил в создание ее все свое умение, все воображение и
непоколебимое конструкторское терпение. В Продукционной Реторте, по край-
ней мере, одна вещь была вполне выше всяческих похвал: уровень подготовки
специалистов.
Аппаратик давал Су Мину возможность добраться туда, где было его
место: к отцу.
Последующие несколько часов Су Мин проверял работу модели, поль-
зуясь разнообразными приборами. Наконец он услышал, что дед улегся на ци-
новку и почти сразу же заснул, начав негромко похрапывать. Су Мин завершил
последние замеры, после чего проскользнул в свой закуток за ширмой, пере-
оделся в просторную, складчатую тунику со стоячим воротником, запаковал
модель Города-Реторты в тряпичную сумку и вышел из дома.
Чуть позже он мчался на скоростном лифте в направлении транспорт-
ного центра Продукционной Реторты - огромного металлического обруча, че-
рез который все средства транспорта пропускались на другую половину. Он
безразлично скользил глазами по конструкциям, которые изредка даже на него
производили впечатление: гигантские, сверкающие сооружения из стали, алю-
миния, титана, слагающиеся в картину нарастающего производственного про-
цесса, находящего свое завершение в транспортном зале.
Не привлекая ничьего внимания, он вышел их лифта и побрел через ма-
невренные площадки, с которых огромные цилиндрические подъемники достав-
ляли вверх, в другую Реторту. Су Мин вошел в редко используемый узкий тон-
нель, идущий мимо основных контрольных пунктов. Закрыв за собой несколько
дверей, он оказался в полумраке, у спиральной лестницы, которая убегала
вверх и словно бы в бесконечность.
Обнаружение этого пути явилось плодом многочасовых размышлений
над картами и схемами, длительных разведывательных поисков. Оказалось, что
проходов таких несколько: пространство, разделяющее обе Реторты, было гус-
то усеяно линиями коммуникаций. Следовало лишь обзавестись соответствен-
ным оборудованием и действовать.
Су Мин наконец-то добрался до верхней площадки лестницы, где был
выход на галереи, идущий мимо основных контрольных пунктов. Закрыв за со-
бой несколько дверей, он оказался в полумраке, у спиральной лестницы.
Су Мин наконец-то добрался до верхней площадки лестницы, где был
выход на галереи, идущей вдоль массивного обруча, обегающей все огромное
металлическое кольцо, которое соединяло Реторты. И он тотчас же почувство-
вал сигналы того, что находится вблизи мощного источника пульсирующего
поля времени: давление в области носовой перегородки, легкое нарушение зре-
ния, настораживающие сбои сердца.
Если бы он решился преодолеть это путь, укрывшись в одном из кон-
тейнеров, то эти резкие перепады во времени безусловно убили бы его, вне за-
висимости от того, какими бы средствами безопасности он воспользовался. Те-
перь, как улитка пробираясь по коммуникационным туннелям, он не подвергал-
ся особой опасности. Су Мин достал из сумки модель Города-Реторты и нажал
на несколько из кнопок, размещенных на нижней поверхности основания. В от-
вет внутри засветился калейдоскоп огоньков, золотистых, зеленых и белых.
Новым прикосновением к кнопкам он произвел корректировку огонь-
ков. С этого мгновения модель брала на себя контроль над его индивидуаль-
ным "сейчас", защищая его от пульсации волн энергии внутри туннелей. Благо-
даря этому Су Мин мог рассчитывать на более мягкий процесс синхронизации
с переменным временем, а значит и на беспрепятственное достижение цели.
Он двинулся вперед. Чудовищно огромное пространство, окружающее
его, было так напичкано разного рода устройствами, что, казалось, образовы-
вало единый монолит. Чем дальше он протискивался между кабин и контейне-
ров, тем сильнее становился рев машин. Однажды он остановился, чтобы под-
строить модель, пока, наконец, не определил по ней то, о чем сам еще раньше
начал догадываться.
Он находился уже на противоположной стороне барьера времени, синх-
ронизированный со временем Мыслительной Реторты.
Преград оставалось немного. Какое-то время ему пришлось затратить
на то, чтобы пробраться сквозь аппаратуру контроля временных процессов, а
потом, может быть, использование модели стало излишним. Су Мин отключил
устройство. И почти сразу же он столкнулся с непредвиденным препятствием.
Там, где он провел последние десять лет, не существовало ни карт, ни планов
Верхней Реторты. Су Мин надеялся, что вход в нее будет более менее зеркаль-
ным отражением входа в Нижнюю Реторту: он ожидал увидеть убегающие вниз
ступени, расположенные симметрично тем, по которым он поднимался вверх.
Но где они?
После долгих поисков он все-таки обнаружил, что хотел. Не ступени, а
небольшую двигающуюся платформу, которая вынесла его за пределы металли-
ческого кольца. Он был в Верхней Реторте.
Внизу виднелась транспортная площадка, через которую получались
все блага, изготовляемые для города трудолюбивыми невольниками нижней его
части. Транспортная площадка была почти идентична той, что располагалась в
Нижней Реторте, только здесь создавалось впечатление, что всеми операциями
руководят кибернетические устройства, содержимое же распечатанных контей-
неров перегружали на электрокары, которые развозили изделия заказчикам.
Су Мин спустился по эскалатору и уверенно двинулся вперед. Причин
для опасностей не было. Он знал, что никто его не остановит, не спросит, что
он делает в этом районе: в Мыслительной Реторте никого ни о чем не спраши-
вали.
С бьющимся сердцем он заметил первые признаки отличия этого мира,
в котором находился, от того мира, из которого он прибыл. Прежде всего -
воздух. Пробыв долгие годы рабочим, Су Мин перестал обращать внимание,
что во всей Продукционной Реторте воздух был пропитан еле уловимым запа-
хом копоти и промышленных субстанций. Здесь же в воздухе ощущался тонкий,
благоприятствующий мыслям аромат.
Су Мин неоднократно восстанавливал в своей памяти топографический
план Верхней Реторты, он решил не откладывать и кратчайшим путем напра-
вился к цели.
Ближайшие полчаса были сущим кошмаром. Су Мин проходил мимо
роскошных садов, бульваров, которые уже успели стереться в его памяти. Про-
ходил мимо спокойных, доброжелательных людей, не спеша идущих по своим
делам, которые вполне могли и подождать; людей, свободных от расписаний и
гармонограмм, поглощенных абстрактными, отвлеченными проблемами искус-
ства, философии и прочих высоких областей культуры. Жизнь здесь достигла
вершины духовности, жизнь эта была непонятна для обитателей Продукцион-
ной Реторты, не привыкших углубляться в подобные тонкости. Су Мин успел и
понять, и принять их - а потом это все жестоко отобрали. Вдыхая в себя атмос-
феру Мыслительной Реторты, Су Мин чувствовал, что вся предшествующая
жизнь внизу начинает казаться сном... Ему необходимо взять себя в руки. Неиз-
вестно, как долго удастся пробыть здесь, а ему еще предстояло осуществить за-
дание величайшей важности.
Он добрался до малонаселенного района Верхней Реторты, большая
часть которого была занята правительственными зданиями. Никем не останов-
ленный, он шел по недавно освеженным коридорам оранжереи тонов малиново-
го и зеленого цвета, которые вели к рядам кабинетов, одно воспоминание о ко-
торых наполнило Су Мину дрожью: именно там содержали его отца.
Десять лет назад Су Мин был свидетелем заточения Ху Сяо. Совет
Справедливости вынес самое страшное решение, соответствующее масштабам
совершенного преступления. Отсутствие поблизости людей нисколько не удиви-
ло Су Мина: это было место, которого все старались избегать.
На дверях был несложный замок, но открыть его можно было лишь из-
нутри. Су Мин достал из сумки нехитрое приспособление и, помудрив немного,
