Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Барикко Ал. Весь текст 269.3 Kb

Море-океан

Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 23
от часовни Святого Аманда;  либо доехать в  экипаже по  дороге  на Куартель;
либо доплыть на барже вниз по реке. Профессор  Бартльбум добрался  до нее по
воле случая.
     -- Это трактир "Согласие"?
     -- Нет.
     -- Тогда подворье Святого Аманда?
     -- Нет.
     -- А может, это Почтовый дом?
     -- Нет.
     -- Наверное, это харчевня "Королевская килька"?
     -- Нет.
     -- Превосходно. Не найдется ли у вас свободной комнаты?
     -- Найдется.
     -- Ее-то мне и надо.
     Тучная  книга  с закорючками гостей выжидающе раскрылась на  деревянной
подставке. Свежеубранное бумажное ложе  приготовилось  воспринять иноименные
сны. Профессорское перо сладострастно примяло хрустящую простыню.
     Исмаил Аделанте Исмаил проф. Бартльбум
     Легкий росчерк -- узорчатые завитки. Просто загляденье.
     -- Первый Исмаил -- мой отец. Второй -- мой дед.
     -- А этот?
     -- Аделанте?
     -- Нет, не этот, а... вот этот.
     -- Проф.?
     -- Угу.
     -- Профессор-то? Ну, это профессор.
     -- Ничего себе имечко.
     --  Никакое  это не  имечко. Профессор  --  это  я сам и  есть. Я  учу,
понимаете? Когда  я  иду по  улице,  мне  говорят:  "Добрый  день, профессор
Бартльбум", "Добрый вечер,  профессор Бартльбум". Только это не имя, это то,
чем я занимаюсь, я учу...
     -- Не имя?
     -- Нет.
     -- Ладно. Меня зовут Дира.
     -- Дира.
     --  Да.  Когда  я иду  по  улице,  мне говорят:  "Добрый  день,  Дира",
"Спокойной ночи, Дира", "Какая ты сегодня хорошенькая, Дира", "Какое у  тебя
красивое платье", "Не видала ли ты часом  Бартльбума? --  Нет, он у  себя  в
номере,  второй этаж, в конце коридора, возьмите полотенца, с видом на море,
надеюсь, вам понравится".
     Профессор  Бартльбум  --  с  этого  момента  просто Бартльбум  --  взял
полотенца.
     -- Мадемуазель Дира...
     -- Да?
     -- Дозвольте полюбопытствовать?
     -- ?
     -- А сколько вам лет?
     -- Десять.
     -- Ага.
     Бартльбум  --   с  недавнего  времени  бывший  профессор  Бартльбум  --
подхватил чемоданы и направился к лестнице.
     -- Бартльбум.
     -- Да?
     -- У девушек не спрашивают их возраст.
     -- Верно. Простите.
     -- Второй этаж. До конца по коридору.
     Комната в конце коридора (второй этаж): кровать, шкаф, два стула, печь,
конторка, ковер (синий),  две  одинаковые  картины,  умывальник с  зеркалом,
скамейка-ларь и мальчик --  сидит на подоконнике (у открытого окна),  свесив
ноги в пустоту.
     Бартльбум легонько кашлянул, чтобы обозначить свое присутствие.
     Хоть бы что.
     Бартльбум  вошел  в комнату, поставил  чемоданы,  подошел  к  картинам,
взглянул  на них пристальнее (действительно одинаковые,  невероятно), присел
на  кровать,  с  явным облегчением скинул  башмаки,  приблизился  к зеркалу,
посмотрел  на себя, убедился, что это  все еще он (почем знать), заглянул  в
шкаф, повесил в него плащ и, наконец, шагнул к окну.
     -- Ты что, статуэтка или просто так? Мальчик не шелохнулся. Но ответил:
     -- Статуэтка.
     -- А.
     Бартльбум отошел к кровати, развязал  галстук  и лег. Влажные  пятна на
потолке распустились как  черно-белые тропические  цветы. Он закрыл  глаза и
уснул.  Ему  приснилось,  что  его,  Бартльбума,  позвали в цирк "Бозендорф"
заменить  женщину-пушку;  выйдя на  арену, он узнал в  первом  ряду  тетушку
Аделаиду,  даму   утонченную,  но   сомнительного  поведения;   вначале  она
целовалась  с пиратом, затем  --  с женщиной,  похожей на нее как две  капли
воды,  а  в довершение всего -- с деревянным  истуканом  какого-то  святого,
который, впрочем, вовсе не был истуканом, поскольку  неожиданно стронулся  с
места и зашагал прямо к нему, Бартльбуму, издавая попутно  нечленораздельные
звуки, поднявшие в публике  волну всеобщего недовольства, столь бурного, что
ему, Бартльбуму, пришлось удирать со всех ног, отказавшись даже от заветного
гонорара, оговоренного с директором цирка, а именно от 128 монет.
     Бартльбум проснулся. Мальчик сидел  на прежнем месте. Только повернулся
и смотрел на Бартльбума. Более того, он говорил с Бартльбумом.
     -- Вы когда-нибудь бывали в цирке "Бозендорф"?
     -- Простите?
     -- Я спросил, бывали ли вы когда-нибудь в цирке  "Бозендорф"? Бартльбум
резко сел на кровати.
     -- Откуда ты знаешь о цирке "Бозендорф"?
     -- Ниоткуда. Просто видел его здесь в прошлом году. Там были животные и
все такое. А еще там была женщина-пушка.
     Бартльбум подумал,  нет ли у него случайно известии о тетушке Аделаиде.
Правда,  она уже давным-давно умерла, но этот мальчуган, видно,  много  чего
знал. В конце концов Бартльбум  решил не вдаваться в подробности. Он встал с
кровати и прошествовал к окну.
     -- Не побеспокою? Душновато.
     Мальчик  чуть-чуть  съехал с  подоконника.  Холодный воздух и  северный
ветер. Впереди -- необозримое море.
     -- И что это ты, интересно, здесь высиживаешь?
     -- Смотрю.
     -- Смотреть-то особо не на что...
     -- Вы шутите?
     -- Ну,  на море,  конечно, только оно  всегда одинаковое: море  и море;
если повезет, увидишь корабль, тоже не бог весть что.
     Мальчик  обернулся  к морю, потом к Бартльбуму, потом опять  к  морю  и
снова к Бартльбуму.
     -- Надолго сюда? -- спросил он.
     -- Не знаю. На денек-другой.
     Мальчик слез с подоконника, направился к двери, остановился на пороге и
смерил Бартльбума испытующим взглядом.
     А вы славный. Надеюсь, до отъезда вы малость поумнеете.
     Бартльбуму не терпелось узнать,  кто же воспитывает таких мальчиков. Не
иначе, чудо-дети.
     Вечер.  Таверна  "Альмайер". Комната на втором этаже в конце  коридора.
Конторка, керосиновая лампа, тишина. Серый халат наполнен Бартльбумом. Серые
тапочки начинены  ногами Бартльбума. Белый лист бумаги  на конторке, перо  и
чернильница. Пишет Бартльбум. Пишет.

     Моя несравненная,
     вот  я  и  у  моря.  Избавлю  Вас  от  описания  тяжестей  и  неудобств
путешествия. Главное, что я уже здесь. Таверна  уютная: скромная, но уютная.
Стоит на холме у самого берега.
     Вечером,  во  время  прилива,  вода  подбирается прямо  к  моему  окну.
Кажется, будто плывешь на корабле. Вам бы это понравилось.
     Я никогда не плавал на корабле.
     Завтра  я приступаю к моим штудиям. Лучшего места для них не придумать.
Прекрасно   сознаю   всю  многотрудность  этого  предприятия.  Лишь   Вы  --
единственная  на всем  белом свете --  знаете, сколь решительно  настроен  я
довести  до  конца мой дерзновенный замысел, возникший в  один благополучный
день двенадцать  лет  назад. Утешением  мне  послужит  мысль о том,  что  Вы
пребываете в полном здравии и душевном покое.
     Сказать по  правде, я  никогда прежде об этом не  задумывался,  но я  и
впрямь ни разу не плавал на корабле.
     В тиши  этой уединенной местности меня  не покидает уверенность,  что в
своем невообразимом далеке  Вы  сохраните  воспоминание о том, который любит
Вас и посему Ваш навек
     Исмаил А. Исмаил Бартльбум

     Бартльбум кладет перо, сгибает лист, втискивает его в  конверт. Встает,
вынимает из дорожного  сундука шкатулку  красного  дерева,  приподнимает  ее
крышку  и опускает внутрь раскрытый безадресный конверт. В шкатулке покоятся
сотни точно таких же конвертов. Раскрытых и безадресных.
     Бартльбуму 38  лет. Он верит,  что  где-нибудь  и когда-нибудь встретит
женщину,  которая всегда была  и будет его  женщиной.  Порой  он  сетует  на
немилосердную судьбу, заставляющую его упорно ждать своего часа. Впрочем, со
временем он стал  относиться к этому сдержаннее. Много  лет, изо дня в день,
он берет в руку перо и пишет ей. Бартльбум  не знает ни ее имени, ни адреса,
но он твердо знает, что должен рассказать ей о своей жизни. Ибо кому же, как
не ей? Он верит, что, когда они встретятся, он с трепетной радостью водрузит
на ее лоно шкатулку красного дерева, доверху наполненную письмами, и скажет:
     -- Я ждал тебя.
     Она откроет шкатулку  и  неспешно,  под  настроение, прочтет  их все до
одного, взбираясь по верстовой иссиня-чернильной нити, восполняя годы --дни,
мгновения, -- которые этот  человек подарил ей задолго до того как встретил.
А может,  попросту перевернет шкатулку и, ахнув при виде забавного снегопада
из писем, с улыбкой скажет этому чудаку:
     -- Ты сумасшедший.
     И будет любить его вечно.

        4

     -- Падре Плюш...
     -- Да, барон.
     -- Завтра моей дочери исполняется пятнадцать лет.
     -- ...
     -- Прошло восемь лет, как я отдал ее на ваше попечение.
     -- ...
     -- И вы не излечили ее.
     -- Нет.
     -- Ей предстоит выйти замуж.
     -- ...
     -- Ей предстоит покинуть этот замок и увидеть мир.
     -- ...
     -- Ей предстоит рожать детей и...
     -- ...
     -- Рано или поздно ей наконец предстоит начать самостоятельную жизнь.
     -- ...
     -- Падре Плюш, моя дочь должна выздороветь.
     -- Да.
     -- Найдите того, кто сумеет ее вылечить. И приведите сюда.
     Слава об этом докторе  шла по  всей округе. Звали его Аттердель. Многие
были свидетелями того,  как он поднимал людей со смертного одра; кое-кто уже
отдавал концы,  одной  ногой стоял  в могиле, совсем было  скапустился, а он
вытаскивал его с того света и возвращал к жизни; чудеса, да и только, хоть и
не всем они приходились по душе; но делать нечего: в этом  ремесле  никто не
мог с  ним сравниться;  так  что  народ  худо-бедно восставал из  гробов,  а
близкие и родственники,  смирившись  с неизбежным,  начинали  все с  начала,
отложив до лучших  времен слезы и раздел наследства:  в другой раз они будут
предусмотрительней   и   обратятся  к  нормальному  врачу,  такому,  который
наверняка сведет больного в могилу, не то что этот -- кого ни попадя на ноги
ставит, а все потому, что самый  известный в нашей стороне.  Не говоря уже о
том, что самый дорогой.
     Вот падре  Плюш и подумал о докторе Аттерделе. Не  то чтобы  он доверял
врачам, ни  в коем  разе, просто  все,  что касалось  Элизевин, он  поневоле
воспринимал умом барона, а  не своим собственным. Барон же полагал, что там,
где сплоховал Бог, преуспеет наука. Бог сплоховал. Настал черед Аттерделя.
     Доктор  подкатил  к замку  в  лоснящейся черной  карете, что  выглядело
несколько мрачновато, зато весьма картинно. Он лихо взбежал  по  лестнице и,
поравнявшись с падре Плюшем, спросил, почти не глядя на него:
     -- Это вы барон?
     -- Если бы.
     Ответ  вполне в духе  падре Плюша. Он  не  умел  сдерживаться. И  вечно
говорил не  то, что  нужно сказать.  Прежде в его голову почему-то приходило
ненужное. За миг до ответа. Но этого было более чем достаточно.
     -- Стало быть, вы падре Плюш.
     -- Верно.
     -- Это вы мне написали.
     -- Я.
     -- У вас довольно странная манера письма.
     -- В каком смысле?
     -- Не обязательно было все рифмовать. Я приехал бы и так.
     -- Вы уверены?
     Тут, к примеру, куда уместнее было  бы сказать: "Простите, глупо как-то
вышло". Эта фраза и в самом деле выстроилась в голове падре Плюша -- четкая,
гладкая, в манящей,  безупречной упаковке, -- но с опозданием на  миг; этого
мига и хватило, чтобы невесть откуда  выскочила полнейшая околесица, которая
сразу  же  застыла на  поверхности  тишины,  в пленительном глянце абсолютно
неуместного вопроса.
     -- Вы уверены?
     Аттердель устремил взгляд  на падре Плюша. Это  был больше  чем взгляд.
Это был медицинский осмотр.
     -- Уверен.
     Есть у людей науки одно положительное свойство -- уверенность.
     -- Где эта девочка?
     "Да... Элизевин... Такое имя. Элизевин".
     "Да, доктор".
     "Нет, правда, мне не страшно. Я всегда так говорю.
     Такой голос. Падре Плюш сказал, что..."
     "Спасибо, доктор".
     "Не знаю.  Какие-то  странные  вещи. Нет, это не страх,  ну, то есть не
страх...  это что-то другое... страх  подступает снаружи,  я это  поняла, ты
Предыдущая страница Следующая страница
1  2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 23
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама