вольфы предпочитают атмосферу сельской жизни в духе "назад к природе".
Просто, мне не нравится эта затея, вот и все. Я, знаешь ли, выросла на
ферме. И сельские завтраки имеют немалое отношение к моему нынешнему па-
норамному телосложению. Кроме того, что-то говорит мне: не стоит дове-
рять улыбающемуся вампиру... или, по крайней мере, не стоит чересчур до-
верять ему.
Я собирался упомянуть о том, что я тоже вырос на ферме, но оставил
эти сведения при себе. Деревенская пища явно не особенно повлияла на мое
телосложение, и мне не хотелось лишать ученицу удобного оправдания.
- Если бы он хотел причинить нам вред, ему требовалось бы всего-нав-
сего настучать на нас, пока мы еще находились в городе, - указал я. -
Давайте просто принимать все за чистую монету и считать его действи-
тельно таким милым, каким он кажется... ради нашего общего душевного
спокойствия.
Желал бы я быть таким уверенным, каким казался. Мы забрались далеко в
захолустье, и если Вильгельм хотел отправить нас гоняться за неподвижной
химерой, то не мог бы выбрать для этого лучшего направления.
- Да, ну, я бы чувствовал себя куда спокойнее, если бы за нами никто
не следовал, - пробурчал Гвидо.
Я встал как вкопанный. Так же как и Маша. Телохранитель же сумел вре-
заться в нас, прежде чем сам остановился.
- Что такое, Босс? Что-нибудь случилось?
- С минуту назад мне показалось, будто я услышал, как ты сказал, что
за нами кто-то следует.
- Да. С тех самых пор как мы вышли от Диспетчера. А почему... вы хо-
тите сказать, что вы не знали?
Я удержался от порыва придушить его.
- Нет, Гвидо. Не знал. Видишь ли, мой телохранитель мне не сообщил.
Он был слишком занят жалобами на дорожные условия, чтобы найти время
упомянуть о чем-то, столь тривиальном, как кто-то, идущий следом за на-
ми.
Затрясшись, Гвидо отступил на несколько шагов.
- Эй! Бросьте, Босс. Не будьте таким. Я думал, вы знали! Честно. Кто
бы там за нами ни топал, они не очень-то здорово скрывают, что идут по
нашему следу. Любой идиот мог бы заметить... я имею в виду...
- Продолжай, Сумрачный и Смертельный, - подтолкнула его Маша. - На
случай, если ты не заметил, т с каждым словом закапываешь себя все глуб-
же и глубже.
Огромным усилием воли я вновь взял себя в руки.
- Как бы там ни было, - отмахнулся я, - полагаю, ты совершенно не
представляешь, кто это там?
- Нет. Их только один человек. Если они не...
Голос его умолк, и он внезапно стал выглядеть встревоженным.
- Выкладывай, Гвидо. Если они не что?
- Ну, иной раз, когда выслеживаешь кого-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО по-хитрому,
то выставляешь вперед одного настоящего увальня, чтобы его заметили, в
то время как ты держишь своего настоящего аса-ликвидатора невидимым.
Раньше я об этом как-то не подумал. Этот индюк позади нас может быть
манком, понимаете, что я имею в виду?
- Я думала, манками служат утки, а не индюки, - нахмурилась Маша.
- Ну, если тебя это утешит, то коли дело обстоит именно так, тогда
неподвижные, как в тире, утки сейчас МЫ.
- Вы не могли бы просто стихнуть на несколько минут и дать мне поду-
мать?
Мне вдруг стало невтерпежь слушать их обмен шуточками.
- Ну, возможно, все не так уж плохо, - произнес с сомнением в голосе
Гвидо. - Порядком уверен, что заметил бы бригаду поддержки, будь она
там.
- О, разумеется, - фыркнула Маша. - Выходящую из города, полного вам-
пиров, способных, когда им угодно, превратиться в туман. Конечно, ты бы
их заметил.
- Эй, Босс может грызть меня, сколько влезет, но я не обязан терпеть
этого от тебя. Ты даже индюка-то не заметила, не забыла?
- Единственный индюк, какого вижу я, это...
- Хватит! - приказал я, решение, несмотря на отсутствие содействия с
их стороны. - Мы должны выяснить наверняка, кто за нами идет и чего им
надо. Это место не хуже любого другого, и поэтому я предлагаю нам всем
убраться в кусты и ждать, когда наша тень догонит нас... Нет, Маша. Я
буду здесь с Гвидо. А ты займи другую сторону дороги.
Эта часть моего плана имела меньше отношения к военной стратегии, чем
к усилиям с моей стороны сберечь то малое, что осталось от моих нервов.
Я считал разделение этих двоих единственным способом заткнуть им рты.
- Сожалею, Босс, - шепнул мне Гвидо, когда мы притаились бок о бок в
кустах. - Я все забываю, что вы не столь сведущи в уголовщине, как те
ребята, с какими я обычно вожусь.
Ну, я оказался прав лишь наполовину. Маша по другую сторону дороги
сидела тихо, но покуда у Гвидо было с кем поговорить, он собирался и
дальше выражать свои мысли и мнения вслух. Я начинал понимать, почему в
присутствии телохранителей дон Брюс настаивал на праве говорить исключи-
тельно ему одному. Поощрение сотрудников высказываться, словно равных,
определенно имело свои недостатки.
- Нельзя ли понизить голос? - попробовал я еще раз. - Это же вроде бы
засада.
- Об этом не беспокойтесь, Босс. Пройдет еще какое-то время, прежде
чем они нагонят нас, а когда это произойдет, я услышу их раньше...
- Это ты, Скив?
Голос донесся из темноты лишь чуть дальше по дороге.
Я бросил на Гвидо самый сумрачный свой взгляд, и он в ответ, оправды-
ваясь, пожал плечами, что на мой взгляд выглядело не особенно искренне.
И тут до меня дошло, где я прежде слышал этот голос.
- Точно, здесь, - отозвался я, поднимаясь из согнутого положения и
выходя на дорогу. - Мы тебя ждали. Думаю, нам самое время немного побол-
тать.
Помимо прикрывания моего смущения из-за этого обнаружения, эти слова
должны считаться самым лучшим моим преуменьшением за довольно долгий
срок. Когда я видел эту конкретную особу в последний раз, она предупреж-
дала мне об аресте Ааза.
- Хорошо. - Она шагнула мне навстречу. - Именно поэтому я и последо-
вала за вами. Надеялась, что мы сможем...
Ее слова внезапно оборвались, когда из-за кустов поднялись и двину-
лись, чтобы присоединиться к нам, Гвидо и Маша.
- Ну и ну, смотрите-ка, кто у нас тут, - сверкнула одной из свои ме-
нее приятных усмешек Маша.
- Никак ты птичка, что насвистела вампирам, - плотоядно ухмыльнулся
Гвидо, соревнуясь с угрожающим тоном моей ученицы.
Девушка наградила их испепеляющим взглядом, а затем снова повернулась
лицом ко мне.
- Я надеялась, что мы сможем поговорить наедине. Мне нужно многое
сказать, и у меня для этого мало времени. Разговор пойдет быстрее, если
нас не будут перебивать.
- Не выйдет, любезная, - зарычал Гвидо. - Я не собираюсь выпускать
Босса из поля зрения, пока ты рядом.
-...кроме того, мне тоже надо сказать тебе кое-что, - добавила Маша.
- Например, какого я мнения о тех, кто думает, что лепить лучше не кера-
мику, а чернуху.
Глаза девушки ни на миг не отрывались от моих. При всей ее броваде
мне показалось, что я заметил в глубине их мольбу о помощи.
- Пожалуйста, - тихо проговорила она.
В душе у меня произошла короткая схватка и, как обычно, здравый смысл
проиграл.
- Ладно.
- ЧТО! Бросьте, Босс. Не можете же вы позволить ей оказаться наедине
с вами! Если рядом ее корешки...
- Оторва, даже если мне придется сесть на тебя верхом, ты не...
- Послушайте. - Я оторвал глаза от девушки и обратился к своим взбун-
товавшимся сотрудникам. - Мы всего лишь пройдем по дороге несколько ша-
гов вперед, у вас на виду. Если что-нибудь случится, вы сможете приска-
кать прежде, чем стрясется что-то серьезное.
- Но...
-...и вы определенно не можете думать, будто ОНА намерена напасть на
меня. Я хочу сказать, ведь при ней наверняка нет никакого скрытого ору-
жия.
Это был факт. С тех пор, как мы виделись в последний раз, она перео-
делась в иной наряд, вероятно, для большего соотвествия экзотическим
одеяниям любящих костюмированные вечеринки вампиров. Она носила нечто,
именуемое, как я слышал, "аквариумным верхом", оставляющее ее живот и
пупок восхитительно открытыми, и юбку с разрезами до пояса (если можно
назвать два куска ткани юбкой), показывавшую ее ножки куда выше бедер.
Будь при ней оружие, она его могла только проглотить. Либо так, либо...
Я поволок свои мысли обратно к спору.
- Неоспоримый факт, что перед толпой она говорить не будет. Так вот,
получу я шанс выслушать другую точку зрения на происходящее, или мы бу-
дем и дальше вслепую нащупывать информацию, когда на весах жизнь Ааза?
Мои сотрудники умолкли и переглянулись, каждый ожидал, что попасть
под следующую молнию рискнет другой.
- Ну ладно, - согласилась, наконец, Маша. - Но будь поосторожней,
Оторва. Помни, яд может подноситься и в красивых сосудах.
И так вот, под неусыпным бдительным наблюдением своих помощников, я
отошел на несколько шагов дальше по дороге, сказать свои первые слова
наедине с...
- Слушай, а как тебя, собственно, звать?
- Хммм? О. Я - Луанна. Слушай, спасибо за поддержку. Около тебя оши-
вается весьма грозная на вид команда. Я слышала, что у тебя есть после-
дователи, но совсем не представляла, какие они опасные.
- О, коль скоро узнаешь их, они очень даже ничего. Если работаешь с
ними изо дня в день, то быстро выясняешь, что они... черт, да никто из
нас, на самом-то деле, не столь опасен или эффективен, какими нас подает
раздутая реклама.
Я вдруг осознал на себе ее взгляд. На лице у нее появилось странное
выражение... своего рода горькая полуулыбка.
- Я всегда слышала, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могущественные люди склонны
преуменьшать свои возможности, что им не требуется похваляться. До этой
минуты я никогда по-настоящему в это не верила.
Я действительно не знал, чего и сказать на это. Я имею в виду, что
моя известность стала достаточно большой, чтобы я начинал привыкать к
тому, что на Базаре меня узнают и много говорят обо мне, но чувства,
проявляемые ею, не относились ни к страху, ни к зависти. Среди моих лич-
ных друзей и восхищение, и похвалы тщательно скрывались под оболочкой
нашей личной разновидности грубого юмора или поддразнивания. Столкнув-
шись с незамутненным выражением тех же чувств, я растерялся, не зная,
как ответить.
- Мгммм, о чем ты хотела поговорить со мной?
Лицо у нее вытянулось, и она опустила глаза.
- Это так неловко. Пожалуйста, будь терпелив со мной, Скив... ничего,
что я называю тебя Скив? У меня нет большого опыта в извинениях... черт,
у меня вообще мало опыта общения с людьми. Только с партнерами и лохами.
И теперь, когда я здесь, я действительно не знаю, что и сказать.
- Почему бы нам не начать с начала? - Я хотел помочь ей избавиться от
скованности. - Вы действительно надули деволов на Базаре?
Луанна, не поднимая глаз, медленно кивнула.
- Именно этим мы и занимаемся. Я и Мэтт. Этим и убеганием, хотя я
иногда думаю, что убегаем мы куда лучше, чем жульничаем. Может быть, ес-
ли бы мы лучше умели проворачивать аферы, нам не пришлось бы так много
заниматься бегом.
Ее слова ударили по мне, словно умягченный тряпьем молот. Мне очень
сильно хотелось услышать, что она невиновна и что все это сплошная ошиб-
ка. Я хочу сказать, что она была такой хорошенькой, такой милой, что я
мог головой ручаться за ее невиновность, и все же вот она открыто приз-
налась мне в своей вине.
- Но почему? - сумел наконец выговорить я. - Я имею в виду, как ты в
первый раз впуталась в обжуливание народа?
Ее мягкие плечи поднялись и упали в беспомощном пожатии.
- Не знаю. Когда Мэтт впервые объяснил мне свою затею, это показалось
хорошей идеей. Мне до смерти хотелось убраться с фермы, но я не умела
зарабатывать на жизнь ничем, кроме работы на ферме... пока Мэтт не
объяснил мне, как легко добыть у людей деньги, сыграв на их жадности.
"Обещай им что-нибудь за здорово живешь, - говорил он, - или за такой
мизер, что они подумают, будто ОНИ надувают ТЕБЯ". Когда он излагал в
