Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Николай Прокудин Весь текст 472.76 Kb

Гусарские страсти эпохи застоя

Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5 6 7  8 9 10 11 12 13 14 ... 41
прошлом  году  из  Кинешмы  приехала  к бойцу сестра. Девка в самом соку!
Груди  — во! Задница — во! И хочет! А где, спрашивается? Ну, я ее брата в
увольнение  отпустил на три дня, на своей койке в общаге поселил — он там
и  дрых  все  три  дня.  А сам — к Шкребусу, у него как раз жена к мамаше
уехала.  Квартира, считай, пустует. Правда, крановщицей пришлось с тем же
Шкребусом…  поделиться.  А  он, блин, потливый и слюнявый, толстячок наш!
Хоть полотенцем ее протирай после Шкребуса! Не люблю!..
— Погоди, Миш! Какую крановщицу?
—  Ну,  сестру  эту.  Она  из  Ивановской области. Там с мужиками дефицит
жуткий,  она в тамошней Кинешме на башенном кране и работает. «Мне сверху
видно  все,  ты  так и знай!» А изголода-алась! В смысле, по мужикам. Так
что и мне, и Шкребусу-Ребусу хватило — за глаза и за уши.
— За глаза? За уши? Камасутра какая-то.
—   Да   нет!  Не  цепляйся  к  словам.  Мы  так,  по-простому,  даже  не
одновременно,   а  в  очередь.  Но!  Практически  без  перерыва.  Говорю,
изголодалась…
—  Вот  так  вот  трое суток без перерыва? — Ромашкин выразил сомнение не
насчет   ивановской   «широты   души»,  но  насчет  физиологической  мощи
сослуживцев.
— Нет, ну там… за водкой сгонять, арбузов прикупить, то да сё. У Шкребуса
мотоцикл. Так мы на нем втроем… О! Мотоцикл! На нем и «спалились».
— То есть?
—  Да за водкой как раз рванули, затарились, арбузов на базаре набрали. У
остановки  разворачиваемся  на  скорости  —  арбузы меня потянули вправо,
Глобус  руль  не выправил, и мы дружно брякнулись. Нет, все живы, даже не
поцарапаны. Поддатые уже. Мотоцикл ревет, колеса крутятся в воздухе, мы с
крановщицей  ржем,  Шкребус-Ребус матерится!.. А там женщины на остановке
маршрутку  ждали.  Среди  них  —  и жена командира полка, и жена комбата.
Короче, настучали…
— Понятно. Девицу — домой, вас — на гауптвахту.
—  Если  бы! Нам — по выговору, а ее мы за сестру Шкребуса выдали, у него
ведь  обитали.  А, тогда ладно! А что «ладно»?! Лучше б ее сразу домой! А
то, говорю же, изголодалась. Мы, конечно, орлы, но всему есть предел. И к
Шкребусу  жена  должна  вот-вот вернуться. В общем, еле отправили подругу
эту домой, неделю отъезд откладывала.
— И ты, значит, хочешь снова ее призвать в гости? Теперь в мою квартиру?
— Да ладно тебе, Никит! Ты ж в Афган еще не собрался!..

Квартирка  оказалась  без  удобств,  с  водопроводом  на  улице, с печным
отоплением,  без  газа.  Забор,  огораживающий  дворик, повалился в одном
месте  внутрь,  в  другом — к проулку. Сам дворик страшно запущен — мусор
вдоль  стен,  большая  куча  глины  перед  незасыпанной ямой. Глубину ямы
определить  невозможно  —  наполнена водой. Шмер пояснил, что год назад в
мансарды  планировали  провести  водопровод,  но трубы пропали… тыловики,
видно, продали.
Никита  с  опаской  ступил в накренившийся влево и назад туалет. Строение
шевельнулось,  но  не  рухнуло. Ну-ну, сегодня пронесло. А завтра? Завтра
будет лучше, чем вчера!
Внутри  домика  за  входной  дверью  —  веранда, маленькая кухня с печью,
прихожая  с  лестницей  на  второй этаж и две одинаковых комнаты одна над
другой,  в  каждой  по  узенькому  окошку.  На  втором этаже, над кухней,
чуланчик без окна, «тещина комната». Красота! Живи и радуйся свободе!
Соседей — двое. У одного — такая же квартирка, у другого – половина дома.

…Шмер  таки  навязался к Ромашкину в квартиранты (напомнив несколько раз,
кто,  собственно,  помог  с  жильем). В довесок привел с собой ординарца,
молодого солдатика Кулешова. Курсант был рад до безобразия: варить каши и
супы веселее, чем бегать по тактическому полю и маршировать на плацу. Так
и  зажили  втроем  в  разных  комнатах, на разных этажах. Кулеш в тещиной
поселился.

После окончания проверки офицеры роты настояли на «вливании» в коллектив.
Ритуал  нехитрый: купить много спиртного и закуски, собрать всех вместе и
напоить.  Одновременно с Никитой пришлось и Шмеру обмывать новое звание —
«старший  лейтенант».  Съездили  в  город, набрали зелени, овощей, водки,
банок  с  рыбными  консервами.  Накрыли стол в подвале, в каптерке. Ну-с,
приступим?
Приступи-или…  В  общем,  все  как  всегда. Вплоть до полного безобразия.
Самое  безобразное  безобразие  —  ротный  Неслышащих, дозрев и перезрев,
принял  шкаф  с шинелями за сортир и того этого… окропил желтеньким. Нет,
ему  кричали,  но  он-то  — Неслышащих. И Несоображающих, блин! Матерясь,
вытолкали ссыкуна за дверь. Обратно к столу он не возвратился. А шинелки…
Ладно,  завтра.  Будет  лучше,  чем вчера. Там посмотрим. Не прерывать же
застолья!
Никита   все-таки   прервал   —   сам  для  себя.  Пора-пора.  Тихо-тихо,
по-английски,  не  прощаясь.  Нет,  серьезно,  мужики.  Иначе в недалекой
перспективе  будет  циррозно…  Спать  пора, уснул бычок, лег в коробку на
бочок.
Ага,  как  же!  Только он выдохнул — примчался посыльный: срочный вызов в
штаб полка! Снова здорово! Что еще?!
В  кабинете  замполита солдатик-киргиз, из второго взвода, с перевязанной
свежими   бинтами  головой,  тщился  написать  по-русски  объяснительную.
Бердымурадов  нависал  над  ним  со  спины,  пытаясь  направить  на  путь
истинный, то бишь более-менее грамотный.
—  А-а!  Лейтенант!  Полюбуйся,  что у тебя в роте творится! — воскликнул
Бердымурадов.
—  А  что  творится?  —  осторожно  спросил  Ромашкин,  стараясь дышать в
сторону.
— Не знаешь, да? А должен знать!.. — и Бердымурадов раздельно проговорил:
— Командир! Роты! Палкой! Ударил! Бойца! По! Голове!.. Солдат, выйди…
Солдат вышел.
— Он что, идиот? — в сердцах воскликнул Бердымурадов
— Кто? Солдат?
— Вы мне тут не прикидывайтесь, лейтенант! Какой солдат?! Недумающих ваш!

—   Неслышащих,   —   автоматически   поправил  Никита.  И  автоматически
открестился: — Он не мой, он мне по-наследству достался.
—  Какая  разница! Непомнящий, Невидящий…. Вбежал, понимаешь, в казарму и
помочился  в тумбочку дневального! Дневальный пытался что-то возразить… А
ваш ротный — бац его шваброй по затылку! Он нормален, ваш ротный?
Никита неопределенно пожал плечами.
—  Значит,  так, лейтенант! Найти ротного, и ко мне его в кабинет! Бегом,
лейтенант!
Ага,  найдешь  его, как же! Спрятался, поганец! А окликай не окликай — он
Неслышащих…
Сволочь  Витька  Неслышащих  объявился  только  на  утреннем  построении.
Проспавшимся  и  бодрым. Все отрицал. А солдат? А солдат врет. А по башке
его  кто  шваброй?  А  никакой  швабры, сам поскользнулся, упал, очнулся,
гипс,  вот  пусть  сам  скажет. Ну-ка, солдат, скажи? Я киргиз, по-русски
плохо, поскользнулся, упал…
Командование махнуло рукой. И сказало «Поехали!» В смысле, проехали.

***
—  Врешь!  Вот  сейчас  врешь!  — возмутился москвич Котиков. – Не бывает
такого, чтоб ротный и ссыкун!
—  Бывает! – заступился за приятеля Кирпич. – У меня в училище комбат был
типа  этого  Недумающего.  Постоянно  норовил по пьяному делу у оружейной
комнаты пристроиться.
— Ладно, поверим, - махнул рукой Большеногин. – Мели, друг мой, дальше.

Глава 5. Запой.

Общага  гуляла  больше  недели.  В  запое пребывали обитатели двух этажей
кирпичного барака, за исключением жильцов из четырех комнат для семейных.
Они  бы  тоже  с  удовольствием присоединились, но жены отлавливали своих
супругов на подходе к крылечку.
Почему  народ  пил?  А  иных развлечений и нет. Сеансы кинофильмов в Доме
офицеров  начинались  в  девять  вечера,  но совещания оканчивались около
двадцати   двух   часов.   Старинный   телевизор   в  холле  общежития  —
исключительно для мебели, без внутренней начинки. Коллективной антенны на
здании  не было, а в комнатах самодельные антенны ловили программы плохо.
К тому же командование запрещало держать в номерах нагревательные приборы
и   постороннюю  аппаратуру.  В  целях  экономии  электричества?..  Сукно
единственного  бильярдного  стола  было  разодрано,  шары  отсутствовали.
Шахматные  доски сиротливо лежали на подоконнике без фигур внутри. И лишь
полные  собрания  трудов  Ленина, Маркса и Брежнева на книжных полках — в
девственной целости и сохранности.
Двухэтажное   общежитие,   выложенное   серым   силикатным  кирпичом,  до
водоотливов  окон  первого  этажа  покрылось  мхом и плесенью. Сыростью и
затхлость (и это в Туркестане!). На каждом этаже — комнаты для умывания с
четырьмя  раковинами  у  стен.  Вода подавалась только холодная, кухни не
было вовсе — пожароопасно. Ветхая мебель. Общий туалет позади магазина на
улице через дорогу.
Словом,  максимум  отсутствия  удобств,  минимум  свободного  времени.  И
большая  толпа  страдающих  и  мучающихся  от  безделья  и  тоски молодых
мужиков.  Чем  занять  себя  после  одиннадцати вечера? Ничем. Или крепко
выпить или смертельно напиться…
Водка  и  вино продавались только в городе, а маршрутка шныряла до девяти
вечера.  Поэтому  около  девятнадцати часов какой-нибудь гонец с деньгами
мчался  на  рынок  в  универсам,  к  закрытию,  наполнял сумку бутылками,
авоську  закуской и успевал вернуться обратно. Обычно до утра не хватало.
В   первую   очередь,  иссякали  запасы  спиртного:  сколько  ни  возьми,
потребности   всегда   превышали   возможности.   В  поход  за  напитками
отправлялись  самые  страждущие.  Если гуляли обитатели комнаты Шмера, то
можно  было  уговорить  слетать на мотоцикле Шкребуса. Когда пьянствовала
седьмая  рота,  то  на стареньком «Москвиче» в нелегальный магазин мчался
Власьев.   Правда,   затем   в   знак   благодарности  приходилось  поить
автовладельцев.  Но  бывало,  что  кто-то  желал выпить после полуночи, а
водители  уже  спали  дома  с  женами, и тогда страдальцы топали пешком –
полчаса  туда и полчаса обратно – на окраину города. Здесь стояла хибарка
с покосившейся деревянной дверью в глиняной стене, так называемое «Черное
окно».  Стучи  в  любое  время  дня  и  ночи  -  откроют,  обеспечат всем
необходимым,  но  по двойной цене. Когда те, что бегали за водкой, легкой
трусцой возвращались, собутыльники обычно уже спали. Гонцы будили спящих,
и мероприятие продолжалось.
Дыра, она и есть дыра. Будь он неладен, этот незаменяемый район! Вот если
бы  попасть  в  Небитдаг  или  Кызыларбат!  Да хоть в Афган — «блестящая»
перспективка!
Дернула  нелегкая  Ромашкина  в  такой  запойный день забрести в общагу к
Ахмедке,  чтоб  послушать  магнитофон.  Он вошел в фойе и сразу же увидел
осторожно  выглядывающих  из-за  дверей  семейных комнат женщин. Караулят
суженых...  Кирпичная  коробка  гудела  от  пьяного гама, звона стаканов,
бренчанья гитар, русского мата.
Бекшимов  и  Хакимов  как  малопьющие  аборигены  жили в угловой узенькой
коморке  на  две  койки.  Окошка  в  ней  не  было,  но  едва  ли это был
недостаток.  Летом  через  окно проникал густой удушливый воздух, которым
трудно дышать, а зимой – сырой и холодный, от которого била дрожь.
Осторожно  открыв  дверь,  Ахмедка  пропустил Ромашкина в комнатку. Затем
вновь  лег  на  кровать,  заложив  руки  за  голову, и что-то замурлыкал,
подпевая  магнитофону.  В комнате стоял полумрак, а из «Веги» тихо лились
завывания  восточных  певуний.  Индийские сменяли турецкие, персидские, а
может, и арабские. Короче говоря, бабайские мелодии.
— Ахмед! Ты чего тут затихарился? .
— Тш-ш!  Не  мешай слушать, — замахал на Никиту Бешимов. — Сиди молча или
уходи.
— Тогда поставь человеческую музыку и включи шарманку громче, что ли.
— Если  громче  сделаю, кто-нибудь начнет ломиться, предлагать выпить или
просить денег.
— Так выпей. Все уже пьяные.
— Пить  сегодня  не  хочу,  нет настроения. Я после вчерашнего не отошел.
Деньги  давать  не  могу,  а отказывать неудобно. У меня всего десятка до
следующей получки осталась!
— Как десятка? Получка была неделю назад! Пропил? Потерял?
— Нет.  Домой  переслал  для  накопления,  в  общаге  долго  собирать  не
получится.
— А на что копишь? Машину или мотоцикл хочешь купить?
— Жену! Калым коплю.
— И что, получается? Накопить деньг? Много надо еще?
— Много! Очень много. Года два еще буду откладывать.
Предыдущая страница Следующая страница
1 2 3 4 5 6 7  8 9 10 11 12 13 14 ... 41
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама