Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
SCP 090: Apocorubik's Cube
SCP 249: The random door
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Николай Прокудин Весь текст 472.76 Kb

Гусарские страсти эпохи застоя

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 7 8 9 10 11 12 13  14 15 16 17 18 19 20 ... 41
на бутылка водки играть! Свэжие конфеты, слюшай!
— Давай, —  махнул  рукой  Хлюдов. —  Только  сначала  нужно попробовать.
Может, они старые и невкусные. Испорченные…
— Слюшай,  ты  специально  обижаешь  или  как? —  возмутился средний брат
(Давид),  вынимая  из  сумки  две  коробки  и открывая одну из них. — На,
пробуй, дарагой! Зачем обижяешь!?
Попробовали. Хорошие, однако, конфетки. Грильяж!
— Ладно, играем! Но ставка иная. Две коробки на бутылку.
— Черт с тобой, — согласился с Хлюдовым брат-Давид.
Началась игра не менее азартная, чем борьба на руках.
Никита  совсем  опьянел  и  перебрался  за  перегородку  в другое купе, к
старикам:
— Гамарджоба, отцы!
— Вах! Ты почему нас приветствуешь как грузин? — обиделись.
— А как нужно?
— Нужно: «Дэбон хорз!»
— Вот и славно! Дэбон хорз!
— Дэбон хорз!.. А по-грузински не надо. У них свой язык, у нас свой.
— Но они ведь тоже православная нация. Почему не любите друг друга?
— Земля, дорогой, всему причиной земля! Ее мало, а споров за нее много. И
церковь  у них немного отличается от нашей! А у армян еще больше отличий,
хотя тоже не мусульмане.
— В бога верите? — спросил Никита.
— Само собой! А ты молодец, офицер! Сразу признал в нас осетин, не спутал
с какими-нибудь ингушами или карачаевцами. Бузныт!
— Это чего такое? – не понял Никита.
— Спасыбо, говорю! Балшой спасыбо!
Да  пожалуйста!  Было  бы  за что… По правде говоря, Никита изначально-то
вообще  колебался:  грузины?  абхазы?  чечены те же, не к ночи помянутые?
Гигант  Эдик был отдаленно похож на футболиста Газзаева (в масштабе два к
одному) — потому, собственно Никита и рискнул — насчет осетин.
— Отцы!  Мы  все  россияне,  православные!  Расея – общая мать! Осетины и
грузины  на  Кавказе  должны  жить  дружно,  как братья. Ведь остальные —
иноверцы! — проникновенно сказал захмелевший Никита.
— Дорогой мой! — обнял его за плечи усатый дедок. — Мы с русскими друзья,
но  с  грузинами  братьями  быть  не  можем. У нас Сталин половину Осетии
украл.  Карандашом  по  карте  провел  и оттяпал весь Юг в пользу Грузии.
Обыдно, да?
— Ай,  земли  много  в  стране! —  махнул  рукой Никита. — Советский Союз
большой,   и  мы  живем  в  единой  могучей  державе.  Вся  земля  общая,
государственная!
— Вах!  Какая  общая?!  Это у тебя в России земли много, а у Осетии мало.
Каждый клочок полит кровью предков.
— У  нас  ее  тоже  нет  лишней!  Но  разве тебе сейчас есть разница, где
проходит  граница  Грузии  и  Осетии? Это ведь только на карте пунктиры и
черточки. На земле ее нет!
— Всякое в жизни случается… Сегодня нет, а через десять-двадцать лет — по
горам столбы пограничные встанут.
— Но-но!  Только  без  глупостей!  Ты  что думаешь, отец, у нас турки или
персы  пол-Кавказа отнимут? Да мы их в бараний рог согнем! Повернем армию
из  Афгана  и  до Средиземного моря дойдем! — Никита все более плыл и его
потянуло  на обсуждение политических тем. В конце концов, замполит он или
где?! Или как?
Лекция  о  международном  положении,  как  в  песне  о  дурдоме.  Один не
понимает,  что  плетет  спьяну,  другой  не понимает, о чем идет речь. Но
кончилась    всё,    слава   богу,   обниманиями,   лобызаниями,   полным
взаимопониманием.
У картежников дела шли хуже, обстановка накалялась. Хлюдов выиграл вторую
коробку конфет, а первую, распакованную, брать отказывался:
— Э нет! Так дело не пойдет! Вы мне давайте целую, эта распечатана!
— Так ведь это ты же ее открыл! Ты пробовал, — сердился гигант Эдик.
— Ну и что? Я их пробовал, но мог ведь не выиграть!
— Но ты выиграл! Теперь получай ее!
— Э-э-э! Нет, сами их ешьте! А мне давай запечатанную.
— Выиграй вторую коробку — отдам! — горячился средний, Давид.
— Вовка!  Не  затевай  межнациональный конфликт из-за двух конфет! Ты все
равно сладкого не ешь! — попытался утихомирить вернувшийся Никита.
— Нет! Они проиграли мне целую коробку, а подсовывают начатую!
— Вовка!  Сейчас  в  морду  из-за  двух  конфет  получишь!  Зачем идти на
скандал? Уступи.
— Н-ни за что!
Никита схватил бутылку, разлил водку по стаканам:
— Тост! За русско-осетинскую дружбу!
Старики  в  знак  согласия  закивали  головами,  а  злобные рожи молодых,
немного смягчились. Все выпили. Закусили конфетами из открытой коробки.
— Так где мой выигрыш? — в который раз не унялся Хлюдов.
Громила Эдик растерянно почесал затылок — открытая коробка опустела.
Брат-Давид в сердцах достал еще коробку, нераспечатанную:
— На бери! Пусть твоя русская жопа слипнется! Жадный!
— Я не жадный, я принципиальный! Играем дальше? Осетинская жопа?
— Играем!!!
Никите совсем захорошело.
— Тост! — на сей раз алаверды от горцев. —— За нашу Советскую Армию!
— До дна! — Хлюдов хлобыстнул залпом. Тост того стоит!
Никита выцедил свои полстакана уже с отвращением.
—  На  тебя  тошно  смотреть!  — усмехнулся Хлюдов. — Ты словно мою кровь
пьешь! Так морщишься!
—  Не  нравится  —  не смотри! — Никита с шумом выдохнул. — Эх… сейчас бы
чего спеть!
Брат-Давид  с  готовностью  начал  выводить  что-то  зычное, гортанное, с
придыханием.  Деды  песню  подхватили.  Громила  сорвал с себя рубашку и,
свирепо вращая глазами, пустился в пляс. Молодой подсвистывал.
Хлюдов  принялся  стучать  по  столику,  как  по  барабану.  Звуки  этого
пластикового «тамтама» гулко загромыхали в вагоне.
Никита  вначале  что-то пытался подпеть, а потом скинул китель, изобразил
«лезгинку». Или «барыню»? Или «семь-сорок»? Или…
Песни  и  танцы  народов  СССР  продолжались  еще  около  часа.  Впрочем,
счастливые  часов  не  наблюдают. Счастливые и пьяные. Что иногда, а то и
зачастую одно и то же.
Табачный дым, вагонная духота, запах пота, алкоголь окончательно замутили
сознание.  Каждый  глоток  воздуха — взахлеб, словно кисель. Все заверте…
лось.  При  чем  тут лось? Лось! Отдай рог! Или панты? Нет панты у оленей
–маралов. Или понты? Короче – отдай рог!

Глава 9. Поход в Иран

Глаза  сомкнули  минут на пятнадцать, а вроде прошла вечность. Как больно
головушке!

— Эй, офисер! Вставай! Педжен проехаль! – нудил над ухом противный голос.

Никита  никак  не  мог  разомкнуть опухшие многопудовые веки. Он потер их
кулаками,  но  глаза не открылись. А голова... о-ой, голова-а!... Где мои
мозги? И тошно. В самом что ни на есть прямом смысле слова. Бр-р-р!
Никита наудачу похлопал по столику ладонью, цапнул стакан, хлебнул. Вода…
И слава богу! Язык в результате сумел пошевелиться:
— Воха! Хлюдов! На выход! Вовка! 
Капитан  Хлюдов  оторвал  голову от смятой фуражки-аэродрома, послужившей
подушкой, тупо уставился на Никиту:
— Ты хто?
— Ромашкин, блин! Что, совсем сбрендил? А ты тогда кто?
Хлюдов посмотрел мутным невидящим взором по сторонам:
— А действительно, кто я? Где я?
—  Ты  Хлюдов,  блин! Капитан Советской Армии. А я Ромашкин, блин! И мы с
тобой в общем вагоне зачуханного пассажирского поезда! Который движется с
тихой скоростью в какую- то задницу! Через задний прход.
— Интересная  мысль! —  Хлюдов  тоже  отхлебнул воды. — Уф-ф! А где это —
относительно Вселенной? И кто мы как частица природы? Гуманоиды? Люди?
— Люди!   Человеки!   Вставай,  алкаш!  Наша  станция  на  горизонте.  Не
философствуй!
— А где видишь горизонт? За окном черно, как у негра…
— Вот  там  и  горизонт.  В заднице! Я ж тебе сказал: мы в нее движемся —
медленно, но уверенно.
Проводник  что-то бурчал на туркменском, поторапливал. На соседних полках
спали утомленные горцы. Значит, бурная ночь была реальностью.
— Чего  надо,  иноверец?! — рявкнул капитан. — Чего бормочешь? Что-то мне
твоя наглая рожа не нравится!
— Слюшай! Зачем опять хулиганишь? Что я тебе плохого сделал, а? Пачаму?
— Что значит — опять?! Да я твою физиономию в первый раз вижу! Сгинь…
— Я  проводник  вагона.  Твой  станций!  Приехаль!  Вылезай,  офисер,  не
скандаль. Иначе милисия прийдет и заберет!
Никита  потянул  Хлюдова  на  выход, взяв под мышку обе шинели и фуражки.
Хлюдов нес в руках лишь коробку конфет и портфель.
За  дверью  чернела  непроглядная  зимняя  ночь.  В  тамбуре Хлюдов снова
завелся:
— Где станция, басурманин?! Где Педжен? Куда ты нас завез?!
— Вы его проехаль! Крепко спаль. Я будиль. Твоя не проснулься. Оба теперь
вылезаль!
— И  что  ты  нам, красным офицерам, предлагаешь, урюк?! Топать по ночной
пустыне  обратно?  Куда  я должен вылезаль, чурка нерусская?! Сейчас тебе
будем делать кердык!
— Зачем  по  песку? По рельсам ходи! Скоро рассветет, не потеряетесь!.. —
понизив голос, проводник буркнул: — Сам ты чурка, офисер!
— Нет, пешком не пойдем, — не уловил «чурку» Хлюдов. — Доедем до Серахса,
а оттуда вернемся поездом.
— Эй, не хулигань! Твой билет до Педжена! Слезай капитан, а то на стансия
милиция   позову!  Всю  ночь  буяниль,  опять  начинаешь!  На  станции  в
комендатуру сдам!
— Вовка!  Пойдем пешком. Тут вроде бы недалече. Дотопаем, — снова потянул
Никита  Хлюдова.  – в Серахсе на губе погранцы командуют. Лютуют! Неохота
попасть в лапы ГБ.
— Нет!  Только паровозом. И какой из меня ходок? Ноги будто чужие, словно
студень!  Паровозом! Чух-чух-чух! Ту-ту-у!
Совместными  усилиями  и  уговорами Никиты и проводника-туркмена все-таки
удалось…  Вот  она,  победа разума! Никита, держась за поручни, осторожно
спустился  по  ступенькам  на  гравий,  а  Хлюдов  следом  спрыгнул в его
распростертые   объятья.   Поезд   издал  протяжный  гудок  и  покатил  в
непроглядную тьму.
Оп! А вы господа офицеры, кажется, прие-е-ехали. Ни перрона, ни станции —
ничего  и  никого.  Черная  пустыня,  беззвездное  небо,  тянущиеся вдаль
рельсы.
—  Ну?  И  зачем  ты меня вытащил из вагона? Ехали бы себе. В Серахсе или
Кушке  пивка  бы  попили  у  моих  приятелей-пограничников  и подались бы
обратно.  Следующим  поездом. А теперь что? Ползать по пескам? Может, тут
раз  в месяц поезд останавливается? Ты помнишь, до какой конечной станции
состав шел? В какую сторону мы заехали?
— Нет!  Это  ведь  ты,  Вовка,  билеты покупал, хотел до Маров! А туркмен
болаболил про Серахс!
-  Слово  –то  какое! Серахс! Это ж надо так погано городишко обозвать! –
горестно вымолвил Хлюдов.
Офицеры огляделись по сторонам. Глаза постепенно привыкли к темноте.
Через железную дорогу переброшен деревянный настил-переезд. В обе стороны
—  грунтовка.  Необорудованный  переезд, без шлагбаума, без семафора. Еле
различимая  дорога  куда-нибудь да вела, и наверняка к жилью. Не может не
быть  жилых  домов.  Пусть  сакля, пусть кошара, пусть хибара, хоть дувал
какой-нибудь!
Никита,  осторожно  ступая,  спустился  с  насыпи  и  наткнулся на старый
мотоцикл  с  коляской.  Рядом  валялся еще один, но без переднего колеса.
Драндулеты  стояли  возле  избушки, зарывшейся по окна в песок от пола до
крыши,  высотой  всего  метра  полтора.  Дверь  заперта на висячий замок,
окошко узкое, даже если выбить стекло, не пролезешь вовнутрь.
— Лю-уди-и!!! — куражливо заорал Хлюдов.
— Чего ты орешь? Моцик стоит у сарая. Давай заведем.
—   А  куда ехать? В какую сторону? Ладно, давай заводить! Где могут быть
спрятаны ключи?
Искать   ключи  зажигания  не  понадобилось.  Хлюдов  качнул  мотоцикл  и
обнаружил полное отсутствие в баке бензина:
—  Вот черт! Как бы мы ловко домчались до гарнизона на этой тарахтелке! А
теперь  что  нам  делать?  И за что проводник-туркмен так на нас взъелся?
Высадил, блин, в пустыне! Ты все пела — это дело. Так пойди же попляши.
— Кто — пела? — тупо вопросил Никита.
— Ты и «пела». До того, как мы все вырубились.
— Ромашкин.
— Какое догоним... — махнул рукой Хлюдов и обреченно уселся на валяющийся
брус. —  Ну  догоним, а двери-то заперты. Висеть на подножке пару часов и
сорваться  с  поручней  на  полном  ходу?  Я  лучше в какой-нибудь хибаре
переночую.
— А чего эта сволочь, проводник, нас не разбудил? — продолжал недоумевать
Никита. — Ведь просили же его, как человека!
— Ха! А ты помнишь, что было вчера? — рассмеялся Хлюдов.
— Кое-что.  Отрывками  и  урывками.  Как  в кино с порванной кинопленкой.
Что-то крутится в мозгу. Осетины, ром, песни, пляски.
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 7 8 9 10 11 12 13  14 15 16 17 18 19 20 ... 41
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама