или хотя бы изолировать, пока Коготь не попал к нему в руки. Ибо потом
будет просто поздно.
- Почемуу же онии не задействовалии своюу волшебницуу? - спросил Эдгар,
снова чуть заметно растягивая гласные. Видимо, акцент проявлялся у него
только в моменты волнения и концентрации на чем-нибудь другом, помимо
собственной речи.
- Да и Гесер вмешался только в критический момент, - вставил Шагрон. - И
то... лишь прикрыл отступление!
- Кто знает. - Ведьма снова пронзила меня взглядом. - Возможно, они
просто не успевают за ним?
- Меня Виталием зовут, - подсказал я. - Очень приятно.
В самом деле, слышать в свой адрес “этот” да “он” - кому понравится?
Собеседники, похоже, пропустили мою фразу мимо ушей.
Юра посмотрел мне в глаза и мгновенно прощупал. Я не стал заслоняться -
зачем?
- Хороший первый уровень, - объявил он. - Правда, с провалами. Еще вчера
появлению среди нас такого мага я бы только порадовался.
- А сегодня ты, что ли, огорчаешься? - фыркнула ведьма.
- Сегодня я воздерживаюсь от оценок. Светлые сорвались с поводка, а мы
остались без Завулона. Гесер плюс та волшебница да плюс Ольга, даже не в
полной своей силе, да еще Игорь, Илья, Гарик, Семен... Против них мы не
выстоим.
- А у нас - Коготь и этот... Виталий, - парировала ведьма. - Погоди. Да и
Завулон имеет обыкновение появляться в самый нужный момент.
- Когтя у нас еще нет, - заметил Юра. - И где гарантии, что будет?
Кстати, Коля совершенно прав: что мы собираемся делать с Когтем? Да,
древняя и могучая сила, я понимаю. Но если сдуру ее пробудить... Как бы
нам не сесть мимо кресла...
- А вот для этого - потрудимся, - вкрадчиво сказала ведьма. - Эдгар, что
аналитики?
Словно по заказу в дверь постучали. На пороге возник давешний повелитель
ноутбуков по имени Гэллемар.
- Есть! - сказал он торжествующе. - Внуково! Рейс пятнадцать ноль пять из
Одессы. Дважды откладывался из-за непогоды, вылетел только что. Сядет
через час двадцать минут. Коготь - на борту.
- Так, - вскочил Эдгар. - Оперативный штаб - в аэропорт! Следить за
погодой. Отсекать Светлых. И - хрен им, а не наблюдателя!
- Шеф, - сказал Гэллемар с кислой миной. - Во Внуково уже минут
пятнадцать как развернут штаб Светлых. Учтите это.
- Учтем, - пообещала ведьма. - Ну, двинули...
Все встали; кто-то схватился за телефон, кто-то торопливо выгребал из
сейфа заряженные амулеты, кто-то громко отдавал приказания персоналу...
И только я уныло поставил на стол пустую чашечку из-под кофе.
- А в штабе вашем хоть кормят? - спросил я неизвестно кого. - Я уже сутки
слюну глотаю...
- Потерпишь, - оборвали меня. - Давай вниз. И не вздумай снова
самодеятельностью заняться...
Странно, но именно сейчас самодеятельностью мне заниматься не хотелось
совершенно.
До Внуково мы домчали поразительно быстро. За рулем ладного микроавтобуса
сидел молодой разбитной парень, которого окружающие называли Дениской. Он
был магом, а шоферил еще лучше Шагрона. Набережные, Ордынка, Ленинский,
потом Юго-Запад, Кольцевая... Я и осмотреться толком не успел. Шагрон с
Эдгаром куда-то делись, Юра и Коля тоже исчезли; я остался с Анной
Тихоновной и тройкой девчонок-ведьм; периодически я ловил на себе их
заинтересованные взгляды. Наверное, Анна Тихоновна велела меня не
трогать, потому что никто не пытался со мной заговорить. Позади, в
багажнике, грузно возился толстый оборотень, хекал, когда Дениска бросал
микроавтобус в очередной обгонный вираж. Резина скрипела, ходовая
стонала, двигатель ровно гудел, как трудолюбивый майский шмель.
В аэропорт мы прибыли первыми; Дениска подрулил к служебному входу. Почти
сразу примчались две машины - “BMW” Шагрона и еще один микроавтобус с
техниками. Дозорные действовали на редкость слаженно - сразу сотворили
информационные заклятия, делающие нас для простых людей пустым местом.
Вереница техников с ноутбуками в руках тянулась ко входу; кто-то уже
подобрал место для штаба - обширное помещение с табличкой “Бухгалтерия”
на двери. Работников-людей согнали в соседний не то кабинет, не то зал
совещаний и погрузили в блаженный ступор. Я бы выбрал для штаба этот
самый зал, но Гэллемар сказал, что в бухгалтерии больше телефонных линии.
Откуда-то появился Юра; я совершенно не к месту подумал: почему в
отсутствие шефа обязанности старшего исполняет Эдгар, хотя Эдгар по силе
балансировал на грани второго уровня? Юра казался мне сильнее. Но в дела
Дневного Дозора не мне вмешиваться, поэтому я просто забился в угол и
прикидывал - удастся ли сбежать на десять минут в ресторан.
Ребята-техники уже вовсю елозили пальцами по тачпадам,
- Рейс на подлете, расчетное время - двадцать плюс-минус пять минут.
- Светлых уже нашли? - спросила Анна Тихоновна.
- Нашли. В комнатах отдыха, рядом с залами ожидания. Это в соседнем
здании.
- Что они?
- Похоже, колдуют погоду, - подсказал кто-то.
- А смысл? Не дать самолету сесть?
- Не станут же они губить пассажиров, - фыркнула Анна Тихоновна.
Мне казалось простейшим выходом уронить самолет, и дело с концом. Но
Светлые - есть Светлые. Даже в такой ситуации они пекутся о простых
людях. Да и неизвестно еще, повредит ли артефакту из Берна авария
самолета. Возможно, что и нет. Сила есть Сила.
- Кто у нас по погоде специализируется? - справилась Анна Тихоновна.
- Я! - хором ответили сразу две ведьмы.
- Ну-ка, прощупайте, что тут к чему...
Ведьмы принялись щупать - то бишь сканировать окрестности на предмет
заклинаний, изменяющих погоду. Я чувствовал плотные веера чувствительных
энергетических посылок, неощутимые и невидимые даже для многих Иных. Не
то чтобы Иные не могли их засечь - большинство просто не умело.
Метеомагия всегда была уделом ведьм и лишь некоторых волшебниц, и как и
везде в ней хватало своих тонкостей.
- Сгоняют облачность, - сообщила одна из ведьм. - Нужна Сила...
Маг из резерва тотчас взялся за амулет, а второй рукой нашарил ладонь
ведьмы. Некоторое время они сосредотачивались, а в итоге все трое, закрыв
глаза и взявшись за руки, погрузились в подобие неглубокого транса.
- Помогайте, кто в состоянии, - велела Анна Тихоновна.
Я помочь пока не мог. Точнее, энергия, которую я мог бы на это дело
потратить, не шла ни в какое сравнение с силой амулета. Изрядно я
все-таки выложился на Страстном бульваре...
Дозор занимался своим делом. Штаб неявно бурлил - вроде бы никто не
бегает, никто не суетится, но напряжение прямо-таки висит в воздухе. Мне
стало неловко - я был единственным бездельником в штабе. И что-то мне
подсказывало, что в ближайшие минуты помочь я все равно не смогу.
И я улизнул. Встал и скользнул в сумрак. А потом - еще глубже, на второй
уровень.
Падение со второго этажа заняло у меня минуты три, причем я ускорялся как
мог. Странно, я думал, что сумрак меня измочалит окончательно, а я,
наоборот, приободрился, словно душ принял и сто граммов хлопнул.
Удивительно.
Кстати, второе неплохо бы и осуществить.
Вынырнув из сумрака, я направился к соседнему зданию - продолговатому
бруску из стекла и бетона, совсем непохожему на административный корпус,
увенчанный шпилем - память о помпезных в архитектурном плане пятидесятых.
Куртку я оставил в штабе, поэтому до входа пришлось учинить пробежку.
Ветер нес мелкое снежное крошево, и я подумал: а как будет садиться
самолет из Одессы? Снег, темень, погода - собаку на улицу не выгонишь. Да
еще Светлые, поди, постараются, подпортят как смогут. Но если самолет не
сядет - куда он денется? Перенаправят все-таки на другой аэродром? В
Быково или Домодедово?
Кстати, мысль, надо будет ее высказать Эдгару или Анне Тихоновне. Чтоб
разослали на всякий случай дозорных...
Впрочем, самолет могут завернуть куда-нибудь в Калугу или Тулу. Если там
погода получше. А так вполне может оказаться, ведь здесь, во Внуково,
явно стараются Светлые метеомаги.
В здании аэропорта было тепло и уютно - после улицы. Я сразу пошел на
второй этаж, к бару, где мы с Борянским как-то в ожидании самолета пили
пиво, грызли орешки и слушали буквально преследовавшую нас в той поездке
песню про то, что “вот лето пролетело, все осталось позади”.
Я не сразу сообразил, что это воспоминание, которых у меня почти и не
сохранилось. Откуда вынырнуло оно, из каких глубин моего сознания? Не
знаю.
Я попытался сообразить, кто такой Борянский, но не смог вспомнить даже
его лица. А уж куда и зачем мы ездили-летали... Почему-то возникало лишь
навязчивое воспоминание, что в его квартире, еще в давние советские годы,
было громадное биде. Правда, не работающее... да и действительно, зачем
советскому человеку биде?
Но бар остался именно таким, каким я его запомнил. Стойка, высокие
табуреты, блестящие пивные краны. И телевизор в углу. Только клип по нему
крутили совсем другой. Парень с подозрительно красными глазами под дождем
целовал руку девушке в алом платье. Ну а дальше все пошло как положено в
хорошем триллере - волчьи пасти и так далее. Мне очень понравился момент,
когда спустя какое-то время парень, почему-то одетый в алое платье
девушки, вышел в бальный зал и рассыпался на нескольких волков. Ну и
последний кадр понравился - девчонка блеснула на гостей покрасневшими
глазами...
М-да. Вообще-то плохо ребята представляют себе Иных-оборотней. Как и
привычно модный писатель Пелевин - реальных вервольфов, жадных,
прожорливых и неопрятных. Но снято красиво, ничего не попишешь. Наверняка
скинулись вервольфы, заплатили продюсеру, повлияли на музыкантов - и
получили красивый, романтичный клип про себя. Вот недавно российские
вампиры именно так поступили.
На всякий случай я запомнил название группы - Rammstein, чтобы потом
найти и послушать повнимательнее.
Заказав пива и пару гамбургеров, я уселся боком к телевизору, спиной к
залу. В желудке давно уже царило состояние “кишка кишке колотит по
башке”, и я твердо решил с этим состоянием покончить хотя бы частично.
Светлых я ощутил, едва приступив ко второму гамбургеру. Буквально спиной
почувствовал. И тут же закрылся - я уже умел это. Я совершенно точно
знал, что они меня еще не засекли.
Все-таки я сильный Иной, хоть и неопытный. А эти двое были в лучшем
случае подмастерьями. Слабенький маг лет двадцати-двадцати двух и
начинающий прорицатель. Мне кажется, что будущее я видел куда яснее этого
прорицателя - всю бездну возможных вариантов - и точнее смог бы
предсказать наиболее вероятные из них.
Светлые негромко переговаривались; на обоих лежало умелое заклятие отвода
внимания, причем достаточно экзотическая разновидность. Наложено оно было
кем-то весьма и весьма сильным.
Я вслушался.
- ...уже здесь. Шеф говорит, возможна стычка, - тихо сообщил маг.
- Нас все равно в оцепление прогонят, - уныло возразил прорицатель. - Тем
более после Тигренка и Андрея.
- Олег, нам вся сила понадобится, понимаешь? Вся. Без остатка. Коготь не
может попасть к Темным - это конец всему. Конец Свету...
- Ой, - возразил прорицатель скептически. - Так уж и конец...
Маг поправился:
- Ну, конец нашему преимуществу. Мы не сможем в ближайшее время прижать
Темных.
- А это вообще возможно? - В словах прорицателя звучал неприкрытый и
очень здоровый скепсис. - Тысячи лет Светлые и Темные существуют бок о
бок. Тысячи лет воюют. Дозоры уже сколько лет соперничают. А ведь есть
еще и Инквизиция, которая не допускает нарушений равновесия...
Светлые на миг отвлеклись от беседы, подошли к началу очереди из трех
человек и легонько заморочили мозги всем, включая бармена:
- Два десятка гамбургеров и упаковку сока, - велел маг и снова обернулся
к собеседнику.
Я тоже притворился замороченным. В сущности, Иные очень беспечны.
Особенно молодые. Ощущение собственного превосходства над обычными людьми
