Во-вторых, нам необходимо восстание, принципиальная революция, кото-
рая освободит нас от машин, от внешней, неорганичной, автоматической и
насильственной зависимости, которая сбросит еврейское хозяйственно-капи-
талистическое ярмо, которая осмеет обязанност ь труда, возведенную во
всеобщий закон и поставленную как самоцель, которая освободит нас, кото-
рая вскроет отверстие для воздуха и света, чтобы на основе этой свободы
- не через насилие, не через спекуляцию на потребностях, не через игру
на жалости, инте ресах и амбициях, а через спонтанное осознание, порож-
денное ощущением ценностей и сверхрациональных сил, порожденное вер-
ностью особому виду бытия, знанием природы, достоинства и качества -
создать иерархию. Органичную, прямую, реальную иерархию: более св обод-
ную и более строгую, нежели какие-либо другие.
И как при этом не увидеть, что действительность Прошлого является од-
новременно пророческим мифом лучшего будущего? Возврат к кастовой систе-
ме есть возврат к системе истины, оправданности и формы в высшем смысле
этих понятий.
В кастах мы видим идеал общности активности, призвания, крови, насле-
дия, законов, прав и обязанностей, точно соответствующий типам челове-
ческого бытия, органичным проявлениям близких по духу натур. Предпосыл-
кой такой общности служит непосредственно воля человека быть тем, кто он
есть, качественная воля к реализации своей особой природы и особой
судьбы, и при этом заглушаются все индивидуалистические и карьеристские
поползновения - принципы любого беспорядка и любой дезорганизации. В
кастах осуществляетс я преодоление количественной схожести, централиза-
ции и стандартизации. Касты являются базисом социальной иерархии, прямо
отражающей иерархию типов бытия, ценностей и качеств, восходящих посте-
пенно от материального к духовному, от бесформенного к обладающ ему фор-
мой, от коллективного к универсальному.
Древняя Индия показывает нам совершенный образец этого идеала, кото-
рый также, только в различных формах, встречается и в других культурах,
вплоть до культуры нашего нордическо-римского Средневековья.
И наша отправная точка не может быть никакой иной. В самом низу ие-
рархии стоит здоровое труболюбие низших классов (шудры), не анархизиро-
ванных демагогической идеологией и управляемых сведущей в товарообмене и
торговле, упрощенной, за счет упрощения потре бностей, хозяйственно-про-
мышленной организацией (вайшьи). Над ними стоят кшатрии, воинственная
знать, осознающая ценности и цели войны, в героизме, в славе и в триумфе
которой пылает высшее оправдание всего народа. Над кшатриями стоят брах-
маны, солнечный род духа и мудрости, те, которые "видят" (rshi) и "мо-
гут", и их жизнь является свидетельством того, что мы не принадлежим к
этой темной Земле, и что наши жизненные корни теряются в вышине, в блес-
ке "Небес". И надо всем этим, как миф и граница, высится и деал Чакра-
варти, "Короля Мира", невидимого Императора, обладающего оккультной,
всемогущей и безусловной силой.
НАУКА ПРОТИВ МУДРОСТИ
Подобно тому, как могущество, обезличившись и социализировавшись,
стало деньгами, капиталом, так и Мудрость, обезличившись и социализиро-
вавшись, стала "рассудочностью", "рациональностью". И это второй корень
европейского недуга.
Как философия, так и позитивная наука Запада являются по своей сущ-
ности социалистическими, демократическими, анти-иерархическими. Они по-
нимают под "истинным" то, с чем каждый может согласиться, то, что каждый
- так как предполагается, что все живут одина ковой жизнью и имеют одну
и ту же конституцию - может признать. Так же, как политическая демокра-
тия устанавливает критерий "большинства", так и современная наука ут-
верждает равенство и подчиняет критерию количества все принадлежащее к
области качества, е го нередуцируемость, его приоритет.
И не следует выдвигать новые индивидуалистические или релятивистские
учения, так как сам способ их выдвижения, который с необходимостью ока-
жется абстрактным приемом профанической философии, уже выдает то, что
они основываются на демократических, безличны х, коллективистских пред-
посылках, являющихся общими предпосылками всей этой философии. Следует
идти совершенно иным путем. - Если вы не хотите впасть в заблуждение,
утверждая такой Империализм, который вместо того, чтобы быть образован-
ным посредством иер архии, будет в качестве оправдания прибегать к приз-
нанию народа, то надо в первую очередь вступить в борьбу с самими этими
предпосылками. И тогда вы начнете понимать - с каким врагом вам предсто-
ит бороться. И тогда вы начнете понимать тот ужасающий факт, что вся се-
годняшняя "культура", а не только "общественный строй", является демок-
ратией. И тогда вы начнете понимать, от чего вы должны отречься, чтобы
восстановить свое здоровье.
Как деньги являются реальностью безразличной по отношению к качеству
индивидуума, который ими обладает, так же дело обстоит у современных лю-
дей и со "знанием". Подчиняясь воле к равенству, к анти-иерархической
нетерпимости и, следовательно, к социалистич еским предрассудкам, знание
европейцев с необходимостью должно быть обращено к тому, в чем действи-
тельность индивидуального различия и обусловленности, активная индивиду-
альная дифференциация сведена к минимуму. Поэтому обычно в первую оче-
редь апеллируют к физическому опыту, приблизительно одинаковому у всех
людей постольку, поскольку они являются "человеческими животными" ("по-
зитивистская" наука) или к миру абстракций и вербальных условностей (фи-
лософия и рационализм).
Социализация знания с необходимостью привела к возникновению таких
абстракций, и она создала непреодолимую пропасть между самим знанием и
жизнью, между мыслью, бытием и тем, что является качеством явления и
"метафизической" реальностью. И мысль на Западе , будучи сведена до
инструмента, описывающего условную, наиболее внешнюю, общеколичественную
и однообразную сторону материальных вещей, превратилась сейчас в созида-
тельницу ирреальности, "наглядно представляемых" слов и пустых логичес-
ких схем, даже там, где она еще не полностью растворилась в псевдо-ин-
теллектуальном спорте. И она тем смехотворнее, чем больше в ней веры в
собственную значимость.
Отсюда вся ирреальность современного духа: отделенный от жизни, чело-
век сегодня - это только тень, мечущаяся между схемами, программами и
интеллектуальными надстройками, неспособными подготовить его к реальнос-
ти и к самой жизни. И в то же время он станов ится все более зависимым
от науки, ведущей от абстракции к абстракции и являющейся рабой феноме-
нологических законов, которые открыты, но не понятны, и которые пол-
ностью исчерпываются описанием механической поверхности и не открывают
никаких духовных возм ожностей и не несут в себе никаких ценностей для
внутреннего бытия человека.
Из-за ограничений, накладываемых на нас темой данной работы, мы не
можем разобрать этот вопрос более подробно. Однако не следует думать,
что он не относится к проблеме Империи: мы утверждаем, что проблема Им-
перии является проблемой par excellence, и что, напротив, нет никакой
возможности рассматривать ее самостоятельно, в отрыве от всех остальных
проблем. Партикуляризм, взаимная несвязанность различных форм человечес-
кой деятельности - здесь политика, там наука, здесь практика, там рели-
гия и т.д. - являе тся еще одной отличительной чертой европейского упад-
ка и несомненным симптомом полной неорганичности европейской культуры.
На знании должна основываться имперская иерархия: "Править должны
знающие", как сказал Платон - и это является центральной, абсолютной,
конечной точкой любого разумного порядка вещей. Но ничего не может быть
смешнее, чем смешивание такого знания с технич еской компетенцией, "по-
зитивной" наукой или философскими спекуляциями: оно скорее совпадает с
тем, что мы назвали Мудростью, в том смысле, в котором ее понимали на
классическом Западе и на Востоке. И если Мудрость есть нечто в высшей
степени аристократич еское, индивидуальное, реальное, субстанциальное,
органичное и качественное, то знание современных "цивилизованных" людей
есть нечто демократическое, социальное, универсалистское, абстрактное,
нивелированное и количественное. И снова здесь два разных мир а, две
разные перспективы, два разных воззрения, которые абсолютно противопо-
ложны и несовместимы друг с другом.
Знать, согласно Мудрости, - это не означает просто "думать", а, нап-
ротив, это означает быть познанной вещью: жить ею, внутренне реализовы-
вать ее. Тот, кто в действительности не знает вещи, тот не может активно
преобразить в ней свое сознание. И поэтому только то, что получено не-
посредственно из индивидуального опыта, можно считать знанием или позна-
нием. И современному мышлению, согласно которому все то, что испытано
непосредственно самим индивидуумом, является "феноменом", "субъективным"
взглядом, и кот орое за этим как "истинную реальность" воздвигает нечто
иное, лишь "мыслимое и предполагаемое" ("вещь в себе" философов, "абсо-
лют" профанической религии, "эфир" или "энергия" науки), противостоит
мудрость абсолютной духовной позитивности, называющей реал ьным только
то, что может быть испытано путем прямого опыта, а все остальное считаю-
щей ирреальным, абстрактным, иллюзорным.
Могут возразить, что, с этой точки зрения все знание будет органичи-
ваться конечными, случайными, физическими вещами - в действительности
так и обстоит дело, и оно должно обстоять именно так для большинства лю-
дей. Только полностью отказавшись ото всех сов ременных "научных" псев-
до-объяснений, обычные люди могут сказать о себе, что они действительно
нечто знают. Но на более высоком уровне мы встречаемся с возможностью
таких форм опыта, которые в корне отличаются от чувственного опыта обыч-
ных людей, которые не являются ни "данностью", ни "нормальностью", и ко-
торые достигаются только путем определенного активного процесса внутрен-
него преображения. Особенность таких трансцендентных опытов (символами
которых у традиционного человечества являлись "Сверхмир", " область Бы-
тия", "Семь Небес", "Огненные Сферы" и т.д.) состоит в том, что они яв-
ляются непосредственными, конкретными и индивидуальными, как и сам
чувственный опыт, и одновременно с этим охватывают иную реальность, не-
жели реальность случайной, пространст венно-временной стороны бытия, к
которой относится все чувственное. Выйти за эту грань бытия пытается и
сама наука, чтобы ценой полного отрицания того, что действительно явля-
ется знанием - т.е. индивидуальной и живой очевидности - лишь прикос-
нуться к ино му через несостоятельные гипотезы, смутные уподобления и
абстрактно разъясненные принципы.
Именно в этом смысле мы говорим о "метафизической" реальности. Но на-
до твердо понять, что при этом мы имеем дело с опытом и только с опытом.
С точки зрения Традиции, не существует конечной реальности и абсолютной
реальности, а существует только конечный способ и абсолютный способ пос-
тижения реальности, конечный взгляд и абсолютный взгляд. Вся так называ-
емая "проблема познания" заключена внутри каждого существа. Она зависит
не от "культуры", но от способности освободиться как от всего человечес-
кого, так и от всего чувственного, рационального и эмоционального и
идентифицироваться с той или иной формой "метафизического" опыта - в со-
ответствии с иерархией, которая восходит к кульминационной точке состоя-
ния совершенного отождествления, духовного прозрения, полной сверх-
чувственной актуализации вещи в "Я" и "Я" в вещи; состояния внутреннего
могущества в отношениии этой вещи и одновременно состояния абсолютной
ясности в отношении ее внутренней природы; состояния, наличие которого
