и лаконично отвечала на подобные вопросы.
- Зачем вам это знать? - напрямик спросила она вместо ответа на один
такой вопрос.
Филдинг пожал плечами.
- А почему мне нельзя это знать?
Хотя и в завуалированной форме, но это был вызов, за которым Энн чу-
дилась какая-то неотступная целеустремленность.
- Опять вы стараетесь взять надо мной верх, Мэтт, - бросила она ему в
лицо. - Что вам это даст?
- Кто знает, может быть, душевное спокойствие. Вы для меня загадка,
Кармоди, и я, наверно, не успокоюсь, пока вас не разгадаю.
- И тогда я начну наводить на вас скуку, подытожила Энн и, пожелав
ему спокойной ночи, направилась к двери, соединяющей их номера.
Но, запирая за собой дверь, Энн почувствовала, что вся дрожит. Она
секунду постояла, прислонившись лбом к дверному косяку, потом глубоко
вздохнула и прошла в комнату.
Все это оттого, что она не похожа на других, что она не бросается ему
на шею, убеждала себя Энн. Если она поддастся слабости, если она пойдет
навстречу его желаниям, он тут же потеряет к ней интерес. И она потеряет
замечательную работу. А она не хочет ее терять.
Энн включила телевизор. Передавали видеофильм "Безумные страсти".
Очень подходящее название, подумала Энн, глядя на экран затуманенными
глазами.
Наконец пришел последний день конференции. Филдинг пригласил руково-
дящих сотрудников с женами на банкет. Все в один голос говорили, что
конференция прошла с огромной пользой. Энн заметила, что Мэтт пил больше
обычного, не выказывая, однако, никаких признаков опьянения.
Со стола убрали тарелки, но никто не расходился. Пили кто кофе, кто
коньяк или портвейн, и казалось, никому не хотелось, чтобы этот послед-
ний вечер окончился. Энн понадобилось в уборную. Жена Ларри Пирсона
Аманда тоже поднялась из-за стола, улыбнулась Энн и сказала, что соста-
вит ей компанию.
А это означало, что Энн придется ждать, пока Аманда закончит причесы-
вать свои черные длинные, до плеч, волосы и подкрасит губы. Стоя перед
зеркалом, Аманда с любопытством поглядывала на Энн и наконец не выдержа-
ла:
- Ларри говорит, что вы ужас какая умная и деловая. Наверно, только
такая и достойна... работать с Мэттом...
- Да, он не любит дураков, - сухо ответила Энн.
Аманда произнесла имя Филдинга с таким выражением, точно говорила о
божестве.
- Еще бы! Он удивительный человек, правда? Скажите, а вот вы... целый
день рядом с ним... вы не влюбились в него?
- У него есть и недостатки, - еще суше заметила Энн.
- У какого же мужчины, если присмотреться, их нет? - сказала Аманда
со смешком. И добавила, бросив на Энн взгляд, исполненный жадного любо-
пытства: - Говорят, в постели ему нет равных.
- Об этих его качествах мне ничего не известно, - с деланным безраз-
личием проговорила Энн.
- Ничего не известно? - В голосе Аманды звучало разочарование. - Раз-
ве вы не спите с ним?
- С чего вы это взяли? - Изумление Энн было только наполовину прит-
ворным.
- Ой, пожалуйста, не обижайтесь. По-моему, переспать с Мэтью Филдин-
гом совсем не преступление. Да я-то и не думала, что он с вами спит. -
Она окинула взглядом серый костюм Энн и добавила: - Вот только Ларри
сказал...
- Что Ларри сказал? - сурово спросила Энн.
Аманда вздохнула.
- Видно, я опять сказала лишнее. Когда я только научусь держать язык
за зубами!
- Я бы хотела знать, что сказал Ларри!
- А, ничего особенного, - отмахнулась Аманда.
- Откровенность за откровенность, - ледяным тоном настаивала Энн. Нет
уж, она не даст Аманде увильнуть от ответа. Если о ней ходят сплетни,
она должна пресечь их в зародыше. И так ей нелегко приходится. И уж сов-
сем несправедливо, чтобы при этом ее считали любовницей Филдинга.
Аманда пожала плечами.
- Если вы настаиваете - пожалуйста. Он сказал, что вас с Мэттом водой
не разольешь. Ну, мы и решили...
Энн почувствовала облегчение. Конечно, Ларри Пирсон мог такое ска-
зать. Это соответствовало действительности.
- А потом, Мэтт глядит на вас такими глазами... когда он думает, что
вы этого не видите, - лукаво добавила Аманда.
У Энн по спине пробежал холодок.
- Я не понимаю, о чем вы говорите.
Аманда многозначительно улыбнулась.
- Ну что ж, значит, поймете сегодня ночью. Я вам завидую.
Она бросила губную помаду в сумочку, защелкнула ее и направилась к
двери.
- Что вы имеете в виду? - грозно спросила Энн, чувствуя, как у нее
испуганно затрепетало сердце.
- Да ничего, - беспечно бросила Аманда и, открывая дверь, добавила: -
Против вашей воли ничего не будет. Но может же женщина передумать? Ну,
пошли?
Энн вернулась к столу в страшном смятении. Как понимать слова Аманды?
Не то она пыталась поддеть Энн в отместку за то, что Филдинг не уделял
ей достаточного внимания, не то она действительно знает что-то, чего не
знает Энн.
И какими глазами смотрит на нее Мэтт, когда считает, что она этого не
видит? И почему он сегодня так много пьет?
А почему бы ему и не выпить? Окончилась конференция, можно рассла-
биться. Отпраздновать ее успех. Они так много сделали за эту неделю.
Может быть, Аманда просто завидует положению, которое Энн занимает в
фирме? Личный секретарь Филдинга! Только напрасны ее подковырки. Энн ни
за что не выдаст своего смятения. И она совсем не смотрела на Мэтта и не
пыталась поймать его взгляд на себе. Мало ли что там наговорит Аманда.
К облегчению Энн, вскоре все поднялись и стали прощаться. По дороге в
номер Мэтт против обыкновения молчал. Если он надеялся расслабиться за
столом в компании коллег и единомышленников, то это ему не удалось. Он
явно был не в своей тарелке. И когда он наконец заговорил, даже его го-
лос выдавал напряжение.
- Зайдите ко мне на минутку, - сказал он. - У меня к вам небольшое
дело.
Энн замедлила шаги около своей двери. После разговора с Амандой ей не
хотелось заходить в номер Мэтта.
- Разве мы еще не закончили работу? - спросила она, ругая себя за то,
что поддается влиянию сказанного Амандой. Ведь сам Мэтт вел себя безуко-
ризненно.
- На одну минутку, - сказал он и, взяв Энн под руку, решительно вошел
с ней в номер.
Оставив ее в гостиной, он прошел в спальню. Энн не знала, чего ожи-
дать. Она просто стояла и ждала. За эту неделю она сильно устала, и
все-таки жалела, что она закончилась. Конечно, порой ей было трудно и не
по себе в обществе Филдинга, но никогда прежде она не испытывала ощуще-
ния такой полноты жизни.
Филдинг вошел в гостиную, держа в руке круглую бархатную коробочку.
- Это вам - в знак благодарности за прекрасную работу, - сказал он с
теплой улыбкой.
Энн нахмурилась. Она не была уверена, следует ли ей принимать от Фил-
динга дорогой подарок. Затаив дыхание, она открыла коробочку и не пове-
рила своим глазам: на бархатной подкладке лежали две нитки жемчуга с
застежкой из маленьких сапфиров и бриллиантов. Если это были настоящий
жемчуг и настоящие камни - а в этом Энн не сомневалась, - то ожерелье
стоило несколько тысяч долларов.
Она растерянно посмотрела на Филдинга.
- Мэтт, я не могу принять от вас такой подарок.
Он нахмурился.
- Вы его уже приняли. И я хочу, чтобы он у вас остался. И не спорьте
со мной, Кармоди.
Энн покачала головой.
- Это такая красивая вещь... но чересчур дорогая.
- Чушь! Я сделал подарки всем женам - за то, что они безропотно тер-
пели невнимание мужей. Конечно, я не сам их покупал, а дал поручение
Ларри. Но это ожерелье я специально заказал для вас. Сегодня ювелир мне
его прислал. И назад я его отсылать не собираюсь. Более того, я сейчас
сам его на вас надену.
Энн беспомощно глядела, как он вынимает жемчуг из коробочки. Так вот
что имели в виду Ларри и Аманда! Они, наверно, знали про этот подарок. И
истолковали его самым очевидным способом. Но кто сказал, что они правы?
Почему Мэтт сделал ей этот подарок? И какие подарки получили жены? Неу-
жели такие же дорогие?
Только когда Мэтт уже расстегнул застежку, к Энн вернулся дар речи.
- Мэтт, но я же не жена! - отчаянно вскричала она. - Я просто делала
работу, за которую вы мне платите жалованье!
Не обращая внимания на ее возражения, Филдинг подошел к ней ближе,
намереваясь надеть жемчуг ей на шею.
- Пожалуйста... не надо... прошу вас, - сдавленным голосом проговори-
ла Энн, пятясь от него.
- Нет, надо, - решительно сказал он.
Энн поняла, что здесь он ей не уступит. Не шевелясь, она позволила
ему надеть ожерелье себе на шею. Господи, хоть бы это было все! Она сама
не знала, как поступит, если Мэтт попробует воспользоваться своим выиг-
рышным положением. Не надо! - внутренне кричала она.
Ее кожа загорелась у него под пальцами. Дыхание перехватило. Чтобы не
видеть Филдинга, она в отчаянии закрыла глаза. И оказалась во власти
других чувств: ощутила горьковатый запах его туалетной воды, почувство-
вала кожей ласкающее прикосновение пальцев, расправляющих жемчуг у нее
на шее. Энн с ужасом подумала, что он, наверно, чувствует, как пульсиру-
ет на шее жилка.
Боже, как все ее существо стремится к нему, жаждет его близости!
- Можете открыть глаза, Кармоди. Дело сделано, - насмешливо сказал
Филдинг. - Больше я не буду к вам прикасаться.
Энн почувствовала облегчение. Все в порядке. Аманда была не права.
Она медленно открыла глаза.
Мэтт по-прежнему стоял вплотную к ней. Иронический тон ничего не зна-
чил. Его лицо было совсем рядом, и она видела в глазах у него желание -
желание овладеть ею, подчинить ее себе - всю, и душу и тело. Так он
смотрел на нее однажды в Фернли. А сегодня - на банкете? Неужели Аманда
перехватила вот такой взгляд?
У Энн подкосились ноги. Она попятилась от него, лепеча бессвязные
слова:
- Спасибо. Вы очень добры ко мне. И, пожалуйста, извините, я пойду.
По телевизору сегодня показывают фильм, который мне очень хочется пос-
мотреть. Называется "Танец при луне". С Робертом Голдингом. Это такой
умопомрачительный мужчина...
Мэтт побагровел.
- Черт возьми, Кармоди!
Он протянул к ней руку.
Энн пятилась к двери, соединявшей их номера. Она не могла оторвать
взор от его горящих глаз.
- Я очень хочу посмотреть этот фильм. Там божественно танцуют. Беспо-
добно, - бормотала она, почти не сознавая, что говорит.
Она натолкнулась спиной на дверь и кое-как сумела повернуться и рва-
нуть ее. Но, даже захлопнув дверь, Энн ощущала на себе его обжигающий
взгляд. И это не было минутной вспышкой. Что бы она ни говорила или ни
делала, в нем постоянно будет клокотать эта страсть. За прошедшую неделю
они слишком сблизились. И вернуться к хладнокровным служебным отношениям
уже невозможно.
Да были ли они когда-нибудь хладнокровными?
По сути дела, они с первого дня вступили в противоборство.
И сколько глупостей она наговорила и сделала! Этот вздор относительно
молодых любовников, эти серые костюмы, эта рубашка с оборочками, эти
кошмарные трусы - разве это можно назвать трезвыми поступками? Но и он
хорош... только и делал, что гладил ее против шерсти. И все же... если
бы она воспринимала все это спокойно... если бы она не выходила из себя,
то они, может быть, и не дошли бы до этой черты.
Энн была сама себе противна. Она сбросила осточертевший серый костюм
и белую блузку, запустила через комнату старушечьи туфли на низком каб-
луке и сняла чулки. На ней остались только коротенькая розовая комбинаш-
ка с кружевами и трусики. В этом наряде по крайней мере она чувствовала
себя естественно.
Энн подошла к зеркалу и стала нащупывать сзади застежку ожерелья.
Принять от Филдинга такой подарок было безумием. Надо его вернуть - и
как можно скорее, пока он еще чегонибудь не придумал. Завтра она это
сделает. Как только они встретятся.
Энн завороженно глядела в зеркало на отливавший теплым светом роскош-
ный жемчуг. Почему он купил ей это ожерелье? Неужели просто для того,
